Читать книгу Оффлайн - Арно Штробель - Страница 7

К тому времени, когда они снова собрались в фойе, начался снегопад.

– Ух, вы только посмотрите! – воскликнул Томас, первым заметив снежные вихри, и указал за стеклянные створки дверей. – Народ, посмотрите на это. Хлопья размером с блюдце.

Конечно, Томас преувеличивал, но снег действительно лежал уже плотным ковром, сверкая в свете уличных прожекторов.

– Если б мы угодили в такой снегопад в пути… – Маттиас не закончил фразу и покачал головой.

– Но мы не угодили, потому что знали, когда ждать снегопада, – заметил Йоханнес. – Не хотите ли теперь проследовать за мной? Не знаю, как вы, а я страшно проголодался.

Он повел их по коридору, примыкающему к фойе с левой стороны. Прошел несколько метров и повернул направо, в том месте, где проход был перетянут оградительной лентой. За ней коридор не был освещен и уже через пятнадцать шагов терялся во тьме.

В непосредственной близости от заграждения располагалась дверь, и за ней открывалась временная столовая. Помещение площадью в сорок квадратных метров, как пояснил Йоханнес, планировалось позднее отвести под библиотеку. Вдоль стен стояли высокие, еще пустые стеллажи из светлого дерева, на полу лежал темно-синий ковролин, как в номере Йенни. Для гостей поставили массивный, длинный стол, накрытый белой скатертью; по обе его стороны стояли по пять стульев. Одиннадцатый стул располагался во главе стола.

Рядом на небольшом столике были приготовлены две стопки тарелок и два деревянных ящика с приборами. Возле них стояли четыре металлических контейнера, а под ними горели чайные свечи.

– Прошу. – Йоханнес указал на маленький стол. – Накладывайте себе сами и занимайте места. Обеденным залом это можно назвать лишь условно, но, по-моему, здесь очень даже уютно. И, что намного важнее, я знаю с нашего пробного посещения, что Эллен и Нико прекрасно готовят. Приятного аппетита всем.

На ужин был гуляш из дичи в соусе из темного пива с клецками и красной капустой. Каждый накладывал себе, сколько нужно, и Йенни, верная призыву познакомиться с другими поближе, направилась к свободному месту рядом с Сандрой. «Возможно, – решила она, – тихая и скромная женщина будет рада, если кто-то проявит инициативу».

И действительно, когда Йенни спросила, можно ли присесть рядом, Сандра улыбнулась и кивнула.

Йоханнес не обманул – еда и в самом деле оказалась превосходной.

– Интересно, как сюда будут доставлять продовольствие… – подумала вслух Йенни, глядя, как Давид и Анна усаживаются напротив них.

– Вопрос хороший, – отозвалась Сандра. – Я об этом еще не задумывалась.

– Вертолетом, конечно, – вмешался Давид, расправляя салфетку на коленях. – Если здесь хотят устроить рай на земле, то нужны первоклассные напитки и еда. Икра, шампанское – все, чего требует избалованная душа. И все это, скажем… на двести человек? В рюкзаке столько не притащишь.

– Да, – поддержала его Анна, – мне тоже кажется, что доставлять будут вертолетом.

При этом ее взгляд говорил красноречивее всяких слов. Йенни подозревала, что от ее неприязни к Давиду не осталось и следа. Учитывая, с каким обожанием она смотрела на него, вероятно, ее отношение к нему сменилось на прямо противоположное.

В оставшееся время они болтали о пустяках и делились впечатлениями, рассказывали, как чувствуют себя без смартфона и возможности проверить почту или заглянуть в мессенджер. При этом Давид снова всех удивил: вместо того чтобы поговорить со всеми, он предпочел подурачиться с Анной.

Так или иначе, все сводилось к тому, что это довольно странное ощущение, и без телефона легко почувствовать себя обнаженным, но все вполне терпимо. По крайней мере, на текущий момент.

После еды они вместе убрали со стола и отнесли грязные тарелки на кухню, заставленную хромированными столами и всевозможными агрегатами. Йенни догадывалась о предназначении лишь половины этих устройств.

Потом Йоханнес привел их в каминный зал, который на ближайшие дни должен был стать их кают-компанией. Комнату отделяла от фойе двустворчатая дверь. Когда провожатый отворил ее и отступил в сторону, люди хором ахнули. Йенни тоже не смогла сдержать возглас удивления. Площадью – по меньшей мере, в семьдесят или восемьдесят квадратных метров – этот зал был немногим меньше всей ее квартиры в Ольденбурге.

В открытом камине, облицованном песчаником, уже горел огонь. Вся обстановка была составлена из четырех зон отдыха, какие Йенни видела на фотографиях английских клубов прошлого столетия. В каждой зоне стоял небольшой деревянный столик в окружении четырех массивных бордовых кресел. Стены, обшитые красным деревом, превосходно передавали клубную атмосферу. У Йенни даже возникло ощущение, что в воздухе стоит запах виски и сигар.

– Мое почтение, – произнес Давид, заметно впечатленный, – стильно, нечего сказать.

Йенни прошлась по залу и заметила налитые наполовину бокалы с шампанским. На столе в углу стояли наготове бутылки со всевозможным алкоголем и подходящие для них стаканы. Она различила джин, «Кампари», водку и несколько бутылок виски, который сама терпеть не могла.

Йоханнес указал на напитки.

– Прошу, угощайтесь. Небольшой приветственный жест за счет заведения и заодно же импровизированный бар. Ни в чем себе не отказывайте.

Когда у всех было налито, они выпили и устроились в удобных креслах. Только Эллен осталась стоять.

Она дождалась, пока все усядутся поудобнее, затем постучала ручкой по бокалу, и разговоры смолкли.

– Итак, мм…

«Бедняжка, – подумала Йенни, устроившись в компании Флориана, Анники и Маттиаса, – совсем струсила. Придется ей как-то справляться с этим, если она хочет заниматься в той сфере, где приходится постоянно выступать перед аудиторией».

У нее самой за плечами осталось немало конференций, и она не понаслышке знала, каково это поначалу представлять проект аудитории и сознавать, что не все безоговорочно его одобрят.

– Хотелось бы вкратце обрисовать вам наш план. – Эллен нервно переступила с ноги на ногу. – Сегодня у нас выдался напряженный день, и предлагаю завершить его за приятным общением. Будет неплохо, если вы поделитесь своими ощущениями, как вы чувствуете себя без Интернета и электронных устройств. Утром после завтрака мы устроим небольшую вылазку на снегоступах, а к нашему возвращению будет готов чудесный суп. Время после обеда в вашем распоряжении. И мы вам еще не сказали, что рекреационная зона также отреставрирована. С пяти часов начнут топиться сауны, и вы сможете их посетить. Доступны привычная сауна, сауна с пониженной температурой и парная. Да, и в шесть часов мы начинаем готовить. Если у кого-то есть желание помочь, милости просим на кухню.

Эллен собралась уже сесть, но, очевидно, о чем-то вспомнила и вскинула руку.

– Да, вот еще что. В каждом номере на столике лежат опросные листки в папках. Речь все о том же: как проходят для вас дни цифрового детокса, как вы себя чувствуете, чего вам больше всего недостает, и все в этом роде. Было бы здорово, если б вы каждый вечер заполняли по одному такому листку. На этом у меня все. Благодарю.

Кто-то у Йенни за спиной захлопал, но сразу затих, поскольку никто его не поддержал. Эллен села в свободное кресло рядом с Нико и Томасом.

– Что ж, тогда я начну, с вашего позволения, – заговорил Йоханнес, вероятно, чтобы растопить лед и приободрить остальных. Сандра, которая сидела напротив, взглянула на него с интересом.

– Не прошло и пятнадцати минут с тех пор, как мы отдали телефоны, а я уже полез в карман, чтобы сделать фото. Само собой, в кармане ничего не было, и когда я подумал, что придется прожить без телефона пять дней, мне стало немного не по себе. Когда мы причалили в Санкт-Бартоломе, меня и вовсе охватила паника. Должен признаться… – Он выдержал паузу. – Я подумывал о том, чтобы оставить смартфон при себе. На всякий случай. И потому, что я не бронировал этот детокс-тур, а лишь сопровождаю группу. В конце концов, на мне лежит ответственность. – Снова пауза. Йоханнес подался вперед, уперся локтями в бедра и сложил ладони так, словно собрался помолиться. – Понимаете? Я начал выдумывать причины, почему должен был оставить при себе этот проклятый телефон. И все это казалось мне вполне убедительным. Классический синдром отмены, как с алкоголем или наркотиками.

– А теперь? – спросил Нико, когда очередная пауза перешла в неловкое молчание. – Как ты теперь себя чувствуешь?

– По пути сюда, когда мне на глаза впервые попался хороший кадр, я не стал машинально хвататься за телефон, а просто подумал: как жаль, что нельзя сделать фото. Когда идти стало тяжелее, сосредоточился на том, чтобы не выдохнуться. Все-таки я постарше вас. При этом совершенно позабыл про телефон. Пока мы здесь, еще ни разу о нем не вспомнил. И это прекрасно.

– Мне кажется, это эффект Павлова, – высказала свои мысли Йенни.

Анника приподняла брови.

– Я вроде бы слышала имя, только не вспомню, в какой связи. Что это такое?

– Речь идет об условных рефлексах, – стала объяснять Йенни, и все ее слушали. Ей было неловко ощущать себя в роли всезнайки, но отделаться она уже не могла. – Если в двух словах, то русский ученый Павлов в экспериментах над собаками доказал, что можно развить связь между провоцирующим событием и каким-либо рефлексом, в том числе неосознанным. Павлов установил, что у собак начинается слюнотечение, когда они видят пищу. А когда он звонил в колокольчик, понятно, ничего не происходило. Тогда он стал звонить в колокольчик всякий раз, перед тем как дать собакам корм, и что бы вы думали – спустя какое-то время слюна текла от одного лишь звонка. И это очень похоже на то, о чем говорил сейчас Пет… Йоханнес. Когда он видел что-то красивое, то неосознанно хватался за телефон, чтобы сфотографировать это. Как делал каждый раз, когда хотел запечатлеть момент. Думаю, после того как Йоханнес несколько раз пережил такую ситуацию без телефона, ассоциативная цепочка оборвалась, и он уже не испытывает тяги.

– Звон, звон, слюни, слюни, – прокомментировал Давид, сидевший с Анной в другой части зала, и остальные тихо засмеялись. – Или в нашем случае: фото, фото, телефон, телефон. По мне, так все очевидно. И если уж говорить обо мне, то я еще в Шёнау думал, что не продержусь без этой штуки и двух часов. Обычно я пользуюсь смартфоном постоянно, практически все делаю с ним. Господи, да я даже засыпаю с телефоном в руке. Но знаете что – черт с ним. С той минуты, как мы отправились, мне на него плевать…

Он подмигнул Анне и прищелкнул языком.

Следующей в очереди была Сандра. Хоть ей и не хватало смартфона, однако еще не было таких ситуаций, чтобы она ощутила дискомфорт или панику. После нее взяла слово Анника. В конечном счете впечатления были схожие: да, телефона уже недоставало, и порой болезненно, но все ожидали, что в последующие дни станет легче.

Томас был последним, и его доклад прозвучал на удивление лаконично:

– Я свихнусь без смартфона.

– Но это и ожидаемо для программиста, днями напролет занятого разработкой приложений, – заметила Сандра с пониманием.

– Ну да, – согласился Йоханнес. Он встал и подошел к столику, чтобы добавить себе виски. – Собственно, поэтому нам и хотелось, чтобы ваша команда была с нами. Потому что для вас это экстремальная ситуация. Томас, пожалуйста, заполняй опросные листки каждый день. Интересно посмотреть, как будут отличаться ответы сегодня вечером и в последний день.

Томас пообещал каждый вечер заполнять анкету. Затем некоторое время они общались между собой по своим группам, пока Давид не предложил расставить кресла таким образом, чтобы все могли разговаривать друг с другом. Предложение было встречено всеобщим одобрением, и уже через пару минут тяжелые кресла стояли полукругом перед камином, и каждый мог наблюдать, как пламя, точно в любовной игре, облизывало поленья.

– Кстати, Флориан, – сказал Давид, едва они расселись, и наклонился, чтобы лучше его видеть, – твой отец при бабках?

Флориан посмотрел на Давида так, словно тот пригласил его потанцевать.

– Чего?

– Деньги. У твоего отца большое состояние?

– Э… нет. А с чего ты взял?

– Твое имя… я ведь уже говорил, что твое имя мне знакомо. И я теперь припоминаю, что оно, кажется, было связано с большими деньгами.

– Это вряд ли. У нас в семье богачей нет, а ко мне это тем более не относится.

Давид поднял указательный палец.

– Нет, дорогой. Я знаю тебя из какой-то истории, связанной с деньгами. С большими деньгами. В таких делах я не ошибаюсь. Это моя работа.