Читать книгу Мальтиец. Алис - Артем Грач - Страница 7

В Синоп Марину входил уже почти в двенадцать ночи

Благо, что вход в гавань широкий и удобный, к тому же набережная освещена огнями.

У набережной и отшвартовался.

Здесь мы весь завтрашний день, уходить буду только послезавтра в четыре утра.

Спать лег в два ночи, Эльза со мной, ожидая утренного секса, ночью она не стала ко мне приставать с этим.

Зато утром получила все сполна, и ушла довольная, помогать готовить завтрак Юле и Соне.

После завтрака дамы отправились в город, а я опять на яхте.

Заправлялся, топливо уже по полтора евро, в отличии от Стамбула.

Залил полные баки, в принципе, можно было вообще не заправляться до Бургаса.

Женщины вернулись, двух часов не было.

Я как раз сидел с документацией за столом.

Бросил на них взгляд, сначала хотел пошутить над ними, но глянув на угрюмые лица, осекся.

– Случилось что?

– А Соня где?

Все молчали, вперед вышла Лили, остальные так и стояли в кокпите.

– Пол, она потерялась.

– Не понял, это как потерялась, вы что, порознь что ли все ходили?

– Нет, Пол, мы вместе все ходили, а возле Диогена она пропала.

– Какого Диогена?

– Ну, тот, который в бочке жил, там памятник ему стоит.

– И что, как она могла там пропасть, народа, что ли полно, я что-то ничего не пойму?

– Нет, народа там мало было.

– Так, давай рассказывай все по порядку и в темпе, пока я переодеваюсь.

Женщины сели на диван, Юля за стол.

Рассказывала Лили, остальные ее дополняли, если она что-то забывала.

– Фотографии делали?

– Да, Пол.

– Все последние и предпоследние фото быстро распечатать на принтере и фото Сони во весь рост, четкое.

Грета забрала у Юли и Лили фотоаппараты и села за ноутбук.

Через десять минут я уже просматривал фото.

Вот они все вместе у памятника Диогену с его бочкой, фотографировала Лили, снова фото в другом ракурсе.

А это уже фото, которые делала Грета.

– А, чем здесь Соня так озабочена?

Все сгрудились возле меня.

– После фото, что делали?

– Пол, мы пошли дальше.

– Так что не так на этой фотографии?

– Так, ну ка дайте предыдущие фото.

– Пол, Пол, у нее сумочки нет, точно, сумочки… -воскликнула Юля.

– Где вы были до Диогена?

– Мы в кафе заходили, там рядом, недалеко… -произнесла Эльза.

– Фото до кафе где?

– Вот, на ноутбуке… -Грета развернула ко мне ноутбук.

До кафе, сумочка у Сони была, а у Диогена уже нет.

– Вы в кафе это возвращались?

– Нет, Пол, мы туда больше не заходили, рядом с ним искали, и памятником.

– В общем, так, сидите здесь и ни шагу с яхты.

– Телефон у меня с собой, Лили, если появится Соня, отзвонись мне.

– Хорошо, Пол, а ты куда?

– В это кафе, похоже, она там сумочку свою оставила.

– Что там за кафе, турки им владеют?

– Пол, они вроде как на турок не очень похожи… -неуверенно произнесла Лили.

Я собрал с собой фотографии и ушел в город.

Кафе нашел довольно быстро, оно всего-то в трехстах метрах от памятника, за стоянкой и небольшой крепостью.

В кафе достаточно многолюдно, но свободный столик все же был у окна.

За него я и присел, тут же подошел официант.

– Что будешь кушать, дорогой… -и тут же переспросил на плохом английском.

– Кофе.

– И все, да?

– Кофе… -снова повторил я.

Официант ушел недовольный.

За стойкой бара тоже грузин, а вон еще один, за кассой.

Сони нигде не видно, да и не ожидал, собственно, ее увидеть здесь.

Выпил кофе и вышел на улицу.

Не нравилось мне это кафе, ох не нравилось.

Но, не полицию же вызывать сразу, рано, да и хрен их знает, может и полиция прикормлена этими грузинами.

Осмотрелся кругом, ничего интересного.

Отошел к стоянке машин и автобусов.

Туристов не много, стоял один автобус и с десяток машин.

Отсюда было видно, как возле Диогена толпилось человек двадцать.

Возле самого памятника стоял гид, и жестикулируя, что-то рассказывал.

Присел на край ограждения и закурил.

В метрах пяти от меня на земле сидел нищий, подвернув под себя ноги, и что-то заунывно причитал.

Перед ним дырявая с боку банка из-под какого-то сока.

Подошел, бросил в эту банку доллар, рядом положил фото Сони.

Нищий сначала глянул на фото, потом уже на деньги.

Отрицательно помотал головой.

Я забрал фотографию и повернулся.

– Десять евро… -раздалось сзади меня.

Достал деньги и положил перед нищим десять евро.

– Я видел ее.

– Возле памятника, или возле кафе?

– Один раз возле Диогена, и два раза возле кафе.

– Почему не три?

Нищий кивнул на деньги.

Положил еще десять евро.

– Она не выходила оттуда.

– Может через служебный выход?

– Может, но зачем, хозяин никого туда не пускает.

– А, кто он, хозяин?

– Грузин, они все грузины, и в полицию не ходи, не помогут.

– Кто поможет?

– Я не знаю.

Его глаза снова сфокусировались на деньгах.

– Тебя как зовут?

– Исмаил.

– Исмаил, если ты мне все расскажешь, то получишь втрое больше.

– Что ты хочешь знать американец?

– Почему девушка не вышла из кафе?

– Американец, ты приехал и уехал, а мне здесь жить, не отвезешь же ты меня в Трабзон?

Я положил перед ним сто евро.

– И в Трабзон я тебя отвезу, если ты не можешь сам туда уехать.

– Я могу, но у меня жена парализованная, как я ее повезу, нанимать машину до Трабзона очень дорого.

– Зачем тебе Трабзон, чем он лучше Синопа?

– Там моя сестра, она не выгонит нас, если я приеду и привезу больную жену.

– Почему же она не поможет тебе поехать к ней?

– Она тоже очень бедная и работает прислугой у богатого.

– Исмаил, я помогу тебе переехать к сестре, вместе с твоей женой, найму машину, и вас отвезут.

– Я не могу поверить тебе американец, ты не турок и обманешь меня.

– Я не смогу тебя убедить в обратном, давай поступим так.

– Сейчас нанимаю машину, едем за твоей женой, переносим ее в машину, ты рассказываешь мне, все, что знаешь про этих грузин, и про девушку, и отдаю тебе деньги за такси.

Нищий задумался.

– Хорошо, американец, я поверю тебе, машину возьмешь не здесь, а в другом конце города, приедешь вот по этому адресу, я буду ждать.

С тоской посмотрел на кафе, но выбора у меня не было.

Забрал адрес у Исмаила и поехал в другую сторону от порта.

Не думаю, что турок собрался меня кинуть, зачем ему это.

Какой интерес от того, что я заплачу совершенно постороннему человеку за вывоз его и жены из города.

А может он специально отправил меня от этого кафе, да, нет, бред, я же сам предложил нанять машину.

Таксист запросил с меня пятьсот евро, пришлось соглашаться, и не искать другого, прошло уже три часа, как я покинул яхту, а результат нулевой.

К дому, где жил турок, подъехали только минут через сорок.

Он ждал меня на улице, повел не в дом, а в подвал в торце дома.

Его жена лежала в этом подвале на деревянном топчане, стоящем в углу возле маленького окошка под самым потолком.

Это оказалась девушка лет семнадцати, впрочем, и турок был вовсе не стар, лет тридцать-тридцать пять.

Девушка была худа, лицо осунулось, глаза мутные и, похоже, ничего не понимающие.

– Я не могу ее нести, тебе придется это сделать самому, американец.

Он завернул жену в одеяло.

Еще, когда шли к подвалу, обратил внимание на то, что турок волочит правую ногу, и правая рука висит плетью вдоль тела.

Поднял турчанку на руки, показалось, что легка, как пушинка.

Осторожно взошел по ступенькам и вынес ее на улицу к машине.

Таксист распахнул заднюю дверь пикапа.

Я положил девушку прямо на пол салона.

Исмаил рядом с ней поставил две сумки, одну нес в руке, а вторая на плече.

– Рассказывай, и я рассчитаюсь с водителем.

Турок стоял задумчиво глядя на жену.

Затем заговорил с таксистом, тот внимательно слушал его, несколько раз кивнул.

– Заплати ему, господин, я останусь с тобой.

С удивлением посмотрел на турка.

– Зачем, расскажи мне все, и можешь уезжать вместе с женой.

– Нет, господин, без меня ты не найдешь девушку, ее уже нет в кафе, едва ты ушел, как они увезли ее.

– И ты знаешь куда?

– Да, господин, я знаю, и покажу тебе.

В словах турка звучала решимость и злость.

Я расплатился с таксистом и тот уехал.

– Я слушаю тебя Исмаил, говори.

– Скажи, господин, если я помогу тебе освободить твою девушку, сможешь ли ты дать мне еще немного денег, конечно, на них я не смогу вылечить Гюли, но хотя бы накормлю ее.

– Почему она парализована?

– Я не знаю, господин, но знакомый врач, который осматривал ее, сказал, что можно вылечить, но это очень дорого.

– Дорого, это сколько?

– Сто пятьдесят тысяч лир.

Я прикинул, получалось порядка двадцати трех тысяч евро.

Не такие и большие, собственно говоря, деньги.

– Если ты поможешь мне, я помогу тебе вылечить твою жену, вернее, дам тебе эти деньги на лечение.

– Я помогу, господин, если деньги не нужны были на лечение, я не взял бы их, потому что хочу отомстить этим негодяям.

– Грузинам, но что они тебе сделали?

– Это из-за них мою Гюли парализовало, это они сделали меня калекой.

– Расскажи, я хочу знать об этом.

– Потом, господин, нам надо ехать, найди еще одно такси.

В это время позвонила Лили.

– Пол, ты где, что там с Соней?

– Пока ничего, сидите и ждите, яхту закройте внутри, возможно, что до утра меня не будет.

– Почему, Пол, что случилось?

– Лили, все вопросы потом, и не звоните мне, сам позвоню, если будет надо.

– Пол, мы тут несколько перессорились…

– Вот только этого мне сейчас и не хватает, нашли время.

– Пол, в общем, Грета и Эльза решили возвращаться в Стамбул и оттуда лететь домой.

– Лили, они взрослые дамы, хотят уехать, пусть едут, я никого не держу.

– Пусть посчитают, сколько я им должен вернуть денег, дай свои, а я тебе потом отдам.

– Хорошо, Пол.

– Что-то плохое случилось, господин?

– Нет, все нормально.

Остановил такси, Исмаил назвал адрес.

Ехали долго, не меньше часа, выехали за пределы города, машина остановилась возле остановки на трассе.

Кругом поле на два-три километра.

– Мы зачем здесь, Исмаил?

– Не переживай, господин, надо подождать еще два часа, начнет темнеть, пойдем вот туда.

Он махнул рукой на поле за остановкой, в конце которого виднелся то ли лес, то ли лесополоса.

– Так почему ты стал калекой?

Турок присел на корточки, прислонившись к стене остановки.

– Господин, еще год назад я работал на Гиви, это хозяин кафе.

– Был у него водителем, возил товар, возил наркотики, возил девушек, в основном славянок.

– Потом женился на Гюли, привез с Эрегли, заплатив за нее хороший калым ее родителям.

– Девушка полюбила меня, хотя и увез против ее воли.