Читать книгу Свет от тверди - Артем Игоревич Смирянов - Страница 1

…

Огонёк. Огонёк нежно порхает в старой лампаде, словно только что появившаяся бабочка над первым, в ее жизни цветком. Это удивительное зрелище завораживает, на мгновение отупляет и приводит в транс, особенно по среди шелушащихся стен, что нагой линией тянутся куда – то вдаль.

Через некоторое время лампа переходит через все границы дозволенного и сворачиваясь своими тонкими ворсинками в длинную трубку, тянется в самые дальние углы, чтоб подкрепиться одним из множества вечных жителей, что блуждают в этом месте по кругу, создавая иллюзию мнимого спокойствия.

В загадочном месте, где источник тусклого света летает дрожа, словно лист, происходило множество движений, еле заметных во мраке. Они суетливо замедляли ход – ход времени, чтоб не испугать носителей огня. В этом мире не боятся живых – их можно затянуть во тьму и одурачить с такой лёгкостью, что не получится сразу распознаешь, что же есть правда, а что же есть заветная ложь. Это лишь знают призраки прошлого, что навсегда запечатаны здесь. Они – память и мудрость этого места. Большинство из них не по своей воле стали сторожами и слугами. Не по своей воле они воедино связали себя с этим местом, как, в принципе, и всё что находится здесь. Хоть тени единственные, кто знает, что здесь происходит; время не властно над ними.

Чтобы не происходило в этом цикле, здешние обитатели, раз за разом повторяют одни и те же действия. Эти действия были смешаны со словами, что были подобны самой сакральной мантре для них. И однажды, когда осколки прошлого снова соберутся во едино это место, воспарит в небеса; тогда каждый находящийся здесь призрак – страж, в своих мыслях с опустошенной головой, воспрянет вновь из прозябания.

Тонкие ветки всё ещё связывают две вселенные и лишь из одной из них, зацепившись, о всевозможные препятствия, можно попасть сюда. Здесь начинается точка отсчета, здесь же она и заканчивается. Вопросы, вопросы, вопросы… они витают везде, будто только что появившиеся в процессе долгих преобразований бабочки. Вопросы чувствуются, они исходят из всего здесь находящегося, также, как и ответы. Однако, не многие ищут их, точнее не многие ответы находят тех, кто действительно в них нуждается. Стоит лишь повернуть головой, моргнуть пару раз и ступить шаг вперед как все вернется вспять. Это и есть ответ? Шаг вперед, шаг назад – все это бессмысленно. Из повторяющегося цикла действий не так просто сбежать.

Или все иначе?

Здесь природа, что являет собой совокупность разных материй, проходит свое, особое действо, странное и зачастую просто не объяснимое. Не обремененное соприкосновением с частностью, она не имеет границ. Самодопоненное нечто – вот точное определение. Саморазвивающаяся, но такая неустойчивая, она сжимается и разжимается, пополняя и дополняя саму себя, свою систему, свое особое видение на происходящее внутри. В головы местных обитателей уже давно (сколько уже они существуют) вгрызлось название этого процесса – деление или разрыв иных материй.

Прорывая тишину и остатки не свалившейся штукатурки, лампада влекла за собой, не ясно живые или мертвые, но хорошо сохранившиеся души. Они не помнят своего прошлого, они не чувствуют больше теней, они не знают и капли того, что знают скитальцы в углу, однако верят, что скоро все прояснится, после нахождения чего – то, что также, как и они попало сюда.

Возможно, это не известное и есть истолкование всего этого мира, оно безмолвно тянет их к себе, сокрытое и всеми проклятое.

Как и большое множество других душ, находящихся вне этих стен, они также ждут неизвестного. Оглядываясь по сторонам и ища эту не известность, каждый из четырёх душ сформировал виденье той сакральной таинственности. Уже не один десяток таких походов у них за спиной, всё время подгоняемые многообещающими доводами, рассказами, легендами о тех, кто отсюда ушел, сбежал, скрылся от всеобщего глаза. Этих особенных было не так много и все они просто исчезли. Они, как и все, появлялись из неоткуда, но лишь как немногие они могли уйти в никуда.

Каждый здесь заключен в свой собственный мир – мир полный лишений и жалости, жадности и смирения, но только не теперь, только не сейчас.

И вот начинается изменение. Именно оно представляло собой то, что и является по сути своей “рождением”. Всё время остановилось, скрылось в отдаленном уголке. Своими хитрыми сплетениями оно окутало само себя чтоб переждать эти узкие новшества, а потом вновь продолжить свой ход. Однако не вся округа осталась наедине с пустотой – ход светлых мыслей и идей безукоризненно продолжал шествовать вперёд.

Деление частит, съеживается и громким всплеском провозглашает появление нового бренного тела. Различие этих новоприбывших масс лишь в том, что они будут делать или наоборот, что они не будут делать, для своего же благополучия… “Рождение” происходит сумбурно, и никогда не узнаешь, когда и во сколько, кто и какое количество. “Рождение” является индивидуальной составляющей этих вселенных и повезло пройти его или нет, решает каждый самостоятельно. Несмотря на всё это невидимая рука с опаской, по чуть-чуть, начинает раскручивать колесо изменений. Всё это происходит так не осмотрительно и довольно самонадеянно, ведь когда выясняется, что фортуна ушла, начинаются целые перевороты в мышлении, а всё это происходит потому, что в этой игре нет третьего результата, только жизнь или смерть. Хотя смерть здесь, зачастую, куда более гуманней жизни.

Стены помнят и бережно несут эту мудрость. С появлением нового члена общей семьи, эти монотонные плиты пытаются уберечь и взрастить в любви каждого нашедшего силы зайти во внутрь. Такая опека, при этом, зачастую заменяет в одно мгновения их реальных матерей и отцов…

Разряды тока начинают пронзать тела. Еле различимые всплески из ниоткуда, будто по неведомому указанию, тянутся к каждому вошедшему. Эти плывущие змейки голубоватого оттенка, подобно хлысту стегают и так опустошённые тела, напоминая, что здесь они навсегда. От таких напоминаний дыхание у всех участилось. Возобновившееся легкое покалывание в грудной клетке, как знак приветствия новых членов этого сокрытого, отстраненного общества. Потом вспышка…

После вспышки небольшая группа впала в оцепенение. Двое упали на колени и стали прижиматься к стене. Для них вечность распахнула свои двери. Нагая линия их мыслей и надежд, скрутила тела, подобно змее, что душит свою жертву. В это самое мгновение, они все почувствовали, всё то что связывает их. Ту невидимую личность, что словно кнутом стегает их – непокорных детей, что решили, осмелились пойти против его СЛОВА. Но разве оно было до них и будет после? И уже не раз здесь провозглашался лишь один ответ – Слово было, есть и будет всегда.

Это была секунда или пол. Ничего не изменилось в округе. Лишь огонек в лампаде на мгновение затих.

И вновь воцарилось молчание. Такое знакомое и умиротворяющее. Мысли вновь пришли в правильное русло, хотя что это значит. Время вновь пошло. Лишь треснувшее зеркало не давало покоя – тени рядом!

Деление уже произошло, значит кто-то или что-то вылезло в этот мир. Вкатившись оно не знало сколько всего ещё будет где-то там за горизонтом бегущих событий. «Надежда вечна, но не всегда видна. Это чувство существует подобно костру и без должной подпитки оно неминуемо обратиться в жалкие угольки или наоборот, если сильно его стращать, то всеобщее поглощение не оставит и капли существования в округе». Именно это и должен лишь осознавать, и держать в голове, как факел, идущий вперед.

Возможно, эта шальная неизвестность уже смогла выйти отсюда и сейчас бродит она, как и все, в поисках ответа или сломав внутреннюю стрелку маятника, и не выдержав внутреннего давления, она решила остановить ход бегущей радости, и просто ждать… конца.

Те, кто следовал с лампой в руках, явно не знали, что будет. Рука идущего впереди, что держит спасительный огонь, слегка дрожала, но это было так не важно, в настоящее время.

Специфический запах наполнял их легкие. Он состоял из разных алхимических ингредиентов, к примеру, в нём отчётливо прослеживался запах серы и каких – то неизвестных специализированных препаратов. Всё, что можно было сейчас им заявить во всеуслышание было то, что дышать становилось всё труднее и труднее.

– Тише – сказал первый в этой компании, что и держал маленькое чудо, освещающее мрак. – Мы почти на месте, я чувствую.

Он чуть ли не перешел на фальцет, успев закончить фразу на пограничной черте своего голоса.

Остальная часть компании, явно была не в восторге, что находилась здесь, ведь из них не хотел вспоминать и возвращаться в день их «Рождения» здесь. Минули те дни, куда-то далеко, или не очень, когда они сами проходили это место, и у каждого своего ощущения, сохранившееся глубоко внутри. Может лишь эти воспоминания и сохраняют их такими, какими они появились здесь, пришедшего из иного мира. Этот обряд ждал каждого «родившегося» и каждый сам должен пройти это место, среди теней мрака и свисающих трубочек, накаченных чем-то непонятно красным.

– Я не вижу смысла. – проговорил один в своей голове. Это замечание словно по невидимому передатчику перенеслось в умы каждого. Они слышали эти мысли в головах друг у друга. Словно цельный механизм, раскручивая шестерни единства, чтоб не случилось чего ужасного они пытались маневрировать, будто только что выйдя на лодке из шторма.

И действительно, что они ищут? Кого или что? Ведь никто из них не знал, что и где появилось вновь в этом месте, лишь самый первый (он же главный) в этой команде, шел с небольшой надеждой на скорый конец. Какой уже это был поход по счету? Никто не знал. Однако всё это не сильно беспокоило самоизбранного командира. За свою несгибаемость характера, уже целую вечность или один лишь вчерашний день, был он именован как Муавр. Его все так называли, в этом маленьком отряде.

Вообще у Муавра была всегда эта команда, они были его “друзья по несчастью”. Его отсчитывать их связь по времени, то он знает их столько, сколько находится здесь, сколько он сам знает себя.

Уже давно шествующая ячейка образовалась в забытом улье, где пчелы работают сами на себя, ведь они знают, что улей лишь внешне может походить на их родной дом, однако, если покопаться глубже, то окажется всего лишь иллюзией.

Воздух продолжал пропитывать каждый шаг идущей четвёрки. Муавр осторожно уловил знаки, отпечатывающиеся здесь – хорошие знаки. На полу появились нечто напоминавшее древние – иероглифы, со странными формами: изогнутые и вогнутые, с углами и без. Каждый символ был словно написаны небом на каменном листе, а внутри каждой закорючки плыли линии и фигуры – космос находился в них. Огромная галактика была так близка к каждой душе, однако, к сожалению, или к счастью, они не могли это себе представить, их разум ушёл дальше, чем тело.

(Что, если это не так всё, и каждый сантиметр муки придет в движение, он чувствует и дышит, каменный пол ощущает на себе каждый шаг, стекла, что лежат повсюду прекратят бессмысленно дребезжать, и эволюционное развитие не пустится вспять, закрывая за собой двери, ведущие в сказочный мир… как же жаль, что ничего нет… потеря сигнала, сбой системы и руны на полу, таком холодном полу… а может и нет, как же жаль, что ничего нет).

Легкое свечение озарило местность и темные фигуры стали видны отчетливо. Будто в старой киноленте, их медленные движения исчезали из вида. Они исчезали. Пытались не коснуться знаков дабы не исчезнуть совсем. Они знали, что опасно им касаться знаков, ведь время и не появится тогда в их зрачках. Всё иллюзия и ничего более. Зачем тогда рисковать собой, ведь тут так всё привычно. Шаг за шагом и в темноту. Не смотря на яркий свет, они всё ещё пытаются укрыться от навязчивых идей медленных движений. Словно деревья, своими невидимыми, внутренними корнями они вросли в это место, в этот пол, а свет их тревожит покой. И вот эти несчастные, по мере своих возможностей скрывались, за ходя за границы – исчезая в стенах, тем самым осторожно, освобождая место для шага тем идущим и ищущим. И так было задумано.

Молчание группы продолжилось. Все вместе они предавались восхитительной секунде полного познания и разноцветного сияния. Каждым движением они пытались найти то что так влекло их всех (а в особенности Муавра) сюда эту чарующую неизвестность.

Сколько они шли уже давно было не известно, а коридор между тем так и не думал кончаться. Он напоминал длинную змею, в брюхе которой всё и происходило. Стены пульсировали, будто что-то на них давит извне, при этом каждую секунду сжимаясь и разжимаясь, видно проталкивая внутри себя молчаливую труппу.

– Что-то странно все это – сказал, остановившись третий из группы, – почему мы вновь здесь… всё точно также, как и в первый раз, когда ты нас сюда заставил вернуться.

Не прошло и половина секунды, как после его слов последовал удар, а за ним и моментальное оцепенение всей группы. Одна из шестерней отказалась крутиться и весь аппарат дал сбой.

– Что ты хочешь сказать, Ник? – обернувшись воскликнул Муавр – Мы связаны, это наша судьба, мы ДОЛЖНЫ её исполнить, ведь зависит только от нас.

– К черту такую судьбу. Никогда мы не дойдем до конца. Ты же знаешь, что мы не найдем то что ищем, мы даже не знаем, что ЭТО или кто? Посмотри на них (он указал на оставшихся двоих, что то и дело переглядывались, смотря то на одного, то на другого), что тебе видно в их глазах, разве это не конец? От нас ничего не зависит, и ты должен это понять.

– Нет, ты не прав, я чувствую это и у меня есть подтверждение. Видишь огонь в лампе… он чувствует, он тянется к концу, видимому только ему. Мы должны идти за ним.

И правда, огонь в лампаде, к удивлению, перестало носить в разные стороны и сейчас, подобно стрелке в компасе он стал целенаправленно тянулся к чему-то. Его ворсинки, исходящие из основания фитиля, и цепляющиеся за некогда существовавшую здесь темноту, теперь собрались воедино и потянулись вперед, как бы указывая уже на что – то, что скрывалось вдалеке. Они заранее знали то что неизвестно остальным… может на мгновение он и предстанет пред ними… черный слуга из плиты могильной…опоясанный стужей и черствой землей… странник, давно не нашедший покой.

– Нет, я не чувствую. – заявил Ник мрачно – Всё это очень странно, даже очень.

– Ник, послушай, я тебя уверяю, что в этот раз мы найдем, то что ищем…то, что нам нужно.

– Не мы, а ты, не забывай об этом – прервал его Ник – ты всегда, со своей бредовой идеей, пытаешься нас заставить идти туда, где мы бывали несчитанное количество раз. Каждый поход – один и тот же результат, мы возвращаемся ни с чем, ни с кем. В пустую потраченное время. По твоей воле мы – отбросы, что вынуждены скитаться здесь. Лучше быть снаружи, чем бродить здесь в поисках волшебного ключика, от твоей выдуманной двери.

– Ты не прав, Ник. – парировал Муавр. – Во – первых, хотя бы, потому что Я и ты – мы. Во – вторых мы здесь не по своей воле и сейчас МЫ уже близки к разгадке всего этого мира, как ты не можешь понять. Кто мы, как здесь оказались, ты знаешь? Никто не знает, но сейчас всё изменится, нужно лишь идти за огнём, он всегда даст верный путь. Дорогу сквозь тьму и мучения…

Всё внутри заклокотало, что нельзя даже описать. Словно ток реальность пронзала душу снова и снова, а затем вновь последовал удар. Оправившись от нефизического воздействия, небольшая стычка была завершена, при этом пристальные взгляды блуждали по округе из мнительных глаз, что поочередно принадлежали всем участникам группы

– Ты хочешь обратно, Ник, ты не хочешь выйти за границы?

Глаза Муавра пылали. Сразу несколько чувств проглядывались в них. Это были и ненависть, и отчаяние, и гордость. Одни только навязчивые идеи разного, невообразимого толка, слово по приказанию кого-то извне этих стен, сдавливало его как букашку. Стены давили, стены чувствовали его целиком. Он понял, что всего его видят, взгляды отовсюду прожигали его сухое тело, но чувства так и вырывались из него, словно поток. Столько точно таких же походов позади, а руки всё также трясутся, неся перед собой лампаду. Всё это было и всё это будет, правда какие они были и будут не помнил никто, ведь всё по заданному циклу повторяется вновь и вновь. Опять Ник высказал негодование и опять надо его вразумлять. Опять зеркало возле них треснуло и руны запели звездные песни. Во времена этого неясного безобразия, он помнил, главное правило этой игры, – даже сейчас, когда вокруг пространство было освещено, нельзя было тушить огонь, ведь это был крохотный ключ к невообразимым дверям, что так давно скрылись от общего взора. А может их и не было никогда, может это всего лишь выдумка.

После непродолжительного молчания, бунтовщик не находил нужных слов, и вся эта «эпопея» заканчивалась… снова.

– Я не знаю – ответил сдавленный голос.

Такой порыв лидера, усмирил и прижал его, ноты явного сомнения и пессимистичного настроя исчезли. Лишь чувство будто он врастал в стены начало медленно тревожить его. Хотя до конца он так и не понял так ли это.

Не смотря на «победу» Муавр и сам сомневался в правильности своего решения, да и решений всех своих в целом. Он помнил глаза отчаявшихся снаружи, что ждут добрую весть, о нашедшемся чуде, все верят, что оно приведет их в лучший из миров. Там за кровавыми облаками, явно есть что-то лучшее, чем на этой земле.

Стены вновь задрожали, а то, что он сказал в прошлом, внезапно ветром обернулось и умчалось прочь, а ведь много времени и не прошло, или наоборот прошло, после этого эксцесса.

Как бы то ни было небольшой отряд двинулся дальше, разрывая паутину прошлого, одержимые лихой идеей своего самоизбранного командира и огню, что вёл их за собой. Муавр помнил обрывки своей цели, что он хотел найти нового «родившегося» или, что лучше, увидеть процесс «рождения», однако, чтобы это дало, было пока не ясно. Странно, что в одночасье его мысли стали иметь барьер. Он не мог переступить его так, чтобы остальные участники не слышали этого полнейшего провала. Все звуки были покрыты инеем, а дыхание окутано льдом, всё прошлое стиралось и это было заметно.

Возможно, после того как рассеется иллюзия, наложенная на таинство внедрения, и все воочию увидят сам процесс «рождения» всё изменится, изменится полное восприятие этого мира. И тогда это и будет, Единственный аргумент на грязные выпады опустошенных; чистые доводы, что будут бить им в ответ на их гнусные изречения и насмешки.

Разбитое зеркало, стоящее неподалеку, вросшее пылью в пол, отчетливо давало понять им, что всё имеет конец, но только не здесь, начав собираться по-новому и через некоторое время вновь рассыпаясь с глухим, характерным звуком, что был синонимичен крику непонимания и полного обескураживания от всего происходящего.

По мере своего продвижения, хотя они и не понимали особо движутся они или нет (каждый делал свои собственные отметки на стенах, однако после небольшого промежутка времени все они пропадали, а потом вновь появлялись только в другом месте месте) свет впереди становился все ярче и ярче. Вдруг они увидели яркое свечение. Такого никогда еще не было даже воздух здесь начал переливаться! Красный, белый, синий так и струились где – то впереди. Это были шары, представляющие из себя сгустки сферической энергии, что пестрели невероятной и приятной гаммой. Именно ею они манили и завораживали шествующих. Даже из далека, каждый в них видел что-то свое, что-то особенно личное и неприкасаемое, что отдаёт особенным запахом оттуда, где всё ещё не забылись их судьбы. Это были такие вытянутые в разные стороны, с ручками и ножками – червячки, что ползут туда, где их быть не должно, и радужное объятие окутывало их с головой под видом беспечности, и слезы наворачивались на их глазах, а после застывали в виде сталактитов, при этом бездушно карябая общие своды мироздания.

Между тем всё стало несоизмеримым. Пропорции (хотя это место никогда не являлось эталоном пропорциональности) стали искажаться и даже воздух будто наполнился геометрическими частицами.

Никто и никогда не встречался лицом к лицу с архитекторами этих безумных мест. Даже оно само, наверно, уже забыло, своего создателя. Как бы не было хорошо прошлое сейчас было не до него, ведь сжатие вновь начало искривлять каналы. Каждый сантиметр начал медленно, планомерно давить на группу, путём объединения во едино потолка с полом. С каждым новым погружением проход становился всё меньше и меньше. Через ещё несколько ударов туннель начал сам себя поглощать. Он не желал хоть на немного прекратить своё самобичевание. Вокруг была иллюзия из – за которой стирались границы и мхи, разницы между правдой и ложью, добром и злом и наконец образовывалось нечто.

– Я чувствую, мы рядом! – Прокричал Муавр.

Забавно, но никто даже не повел ухом после таких громких заявлений лидера. Дыхание у всех участилось, и каждая клеточка стала пылать внутри призрачных тел

Сон ли это или нет?

– Да, я чувствую, ты прав – немного насмешливо прошептал Ник, а следом за ним его настрой подхватила и оставшаяся пара. Один правда издал лишь зажёванный звук, но и этого было достаточно, чтоб понять, что он имеет ввиду. Былые стены исчезли, возможно они даже вывернулись на изнанку, когда стали сужаться, дабы коснуться друг к другу; при этом не замечая путников, что находились между ними. Всё это место изменилось в один миг. Гонг начал бить от куда-то и шары впереди закружились резвее. Вся эта вакханалия напоминала какое-то представление, и оно было явно не про жизнь.

Отводя взор от блуждающих огней, они увидели, что зарубки, которые были оставлены когда-то на стенах, вновь проявились на новых местах. Миллионы разноцветных слов, вся округа была покрыта ими. Началось частное волнение. Все изгибы начали сужаться, образуя небольшой проход – дырку впереди, так что путникам пришлось вставать на колени, чтоб проползти дальше. И сразу, словно по щелчку, исчез свет, лишь лампада осталась, вновь, на страже от беснующейся тьмы. От пола до потолка – зарубки, зарубки, зарубки… и голоса. У них за спиной раздались голоса! Резкие шаги у них за спиной, будто бежит со всех ног кто-то.

Что ты хочешь сказать… мы связаны…ВЫ связаны… Каждый услышав эти слова впал в ужас. Каждый почувствовал СЛОВО, на своей спине, своей кожей, в своих мыслях. Оно встало комом в горле, одновременно замуровав их на одном месте.

– Это совсем не хорошо – сказал Ли, что шел вторым. – Разве мы должны… то есть мы можем наткнуться в один миг на самих себя? Муавр, я не знаю, что ты думаешь, но мне не по себе. Это место словно натравило нас на самих себя же, ещё и эти стены…

– И так уже на коленях ползем в неизвестность, надеясь, что в огнях отыскать что – то – подхватил Нил.

ВЫ связаны…не уползайте, постойте, нам нужно дать шанс – простонали уже несколько голосов. Те двое или трое, что говорили точно позади, были они же сами. Сложно передать словами ужас, что возник в группе; этот ужас заключался в том, чтоб не остаться здесь, чтобы точно не сродниться с этим местом на века, а для этого сейчас нужно просто ускоренно ползти к огням, что были впереди, это был единственный вариант. В чёрных глазах каждого они так красиво трепыхались на высоте, так величественно и непринужденно манили и очаровывали, что всем было ясно, без лишних слов, что надо делать, куда надо двигаться.

В этой неожиданной, напряжённой обстановке воцарилось полное молчание. Теперь лишь оно только было окрашено в терпкий цвет, обозначающий страх. Их уже не волновало ничего, кроме того, как бы убраться отсюда поживее и подальше. Туда, где не будет этой странной рекурсии, туда где даже самое опустошенное тело показалось бы им приятной компанией. Ах, что же это такое.

Стены между тем сблизились на столько, что пришлось четвёрке лечь на пол. Они ползли всё дальше и дальше, теперь уже не на коленях, а как какой-нибудь червяк или змея. Остатки мха и пыли летели им в глаза и забивали ноздри, дышать и смотреть было невозможно, лишь на ощупь они определяли, что впереди. Сложнее всего в этой ситуации было Муавру. С лампой в одной руке, он был обязан, как хранитель огня, поддерживать его и смотреть, чтоб не исчезла последняя надежда на спасение, спасение всего дела.

«Может нам стоит сбавить скорость» вдруг подумал кто-то. «Мы же не знаем, кто это или что, лишь слышим голос и от этого бежим в неизвестность, а вдруг…» на этом мысль оборвалась. Отступать было нельзя, да и куда? Темнота ощупывала всех своими скользкими лапами, да ещё и постоянно щёлкала в такт с голосами, что исходили позади. Передняя часть коридора суживалась, до такого размера, что приходилось пробираться ползком, попутно отбиваясь от вылетающего мусора из-за стены, а сзади он будто расправлялся. Извилистый путь раскрывал свои чары попутно переваривая те души, что были внутри…круговорот нескончаемых историй, вечно присущих таким близким друг другу понятиям как жизнь и смерть, слёзы и счастье.

Как только время вновь побежало вперёд стены вновь отступили на свои места, туда, где они были до этого…где они были до этого. Потолок стал поднимался на свой уровень, однако, достигнув своего прошлого состояния не остановил своё возвышение. Он уходил всё выше и выше, разрывая все границы этого места. Теперь была достигнута новая необозримая вершина сознания, обрамлённая пунктирным восприятием необозримого.

Однако не только потолок решился на такой отважный поступок, точно также поступил и сам коридор. Так часть его, что была оставлена позади общего обозрения, расправлялась, словно готовясь, что сейчас ринется по ей что – то неизведанное.

Всё это происходило не долго и после считанных секунд, когда все изменения завершились, магия света вновь воцарился в этом месте. Именно в это же время у душ уже не было сил сопротивляться зову огней. Чарующий вид их был не досягаем, а тепло так и лилось из их сферических движений. Одно «Но» было сейчас – лишь бы время не остановилось вновь. Как назло, зеркало сейчас опять разбилось, оно лопнуло под давлением мир, покрытое вечной пылью. Ах, как жаль, а ведь оно могло еще так долго отражать, то что не видно взглядом.

«Я чувствую, что-то рядом» пробежала мысль у всех в голове. Не было совсем сил на то чтоб это озвучить, да и надо было ли это.

И вот из необозримой тьмы появилась рука, она ползла по правой стене, словно паук по своей паутине. Через секунду появилась левая, её точная копия, которая также ползла, но только по противоположной стороне. И кисти их уходили в темноту, в непроглядную и изворотливую с её обитателями и ночными кошмарами. Отвратительная морда с раскрытой пастью вылезла из недр неясности. Чёрная прозрачная кожа, покрытая странными воронками, пропускала через себя всю затхлость этого места. Оно принюхивалось, хоть и это было не обязательно, ведь все отвороты в этом коридоре были лишь частями общего обмана – куда бы ты не пошел всегда попадешь туда куда совершенно не нужно, а зачастую этот поворот становился последним, для обитавших здесь.

Понюхав все возможные места в этом чистилище, тварь обратилась к душам: вы куда, дети мои? …разве вы не хотите домой?

Каждый из здесь присутствующих услышал для себя, такой близкий, знакомый голос. Видимо в памяти отпечатались, где-то, минуты из иного мира, что был ласков и добр. Они слышали эти голоса раньше, довольно давно правда… глухой стук раздался у всех в головах; погремушка стала медленно шуршать вдалеке.

От этого, монстр вытянул свой длинный язык наружу. Всё ниже и ниже он стал, цепляться за пол, попутно слизывая все знаки, находящиеся на полу.

– Остановимся! – прошептал Муавр

– Пусть чистильщик пройдет над нами, он ведь слышит нас, но не видит. Нужно притвориться тенью.

Все с непониманием уставились на него, как бы ища в глазах, где именно безумие его имеет грань? Когда он решился на это?

– Это глупая идея. – раздался голос в голове – Он нас чувствует, знает, что мы здесь, не нужно этого делать. Он часть этого места, а оно знает… знает, что здесь есть огонь, несущий раздор.

– Ты их не чувствуешь, не знаешь, что знают они. – ответил Муавр уже остановив всё движение. Огонек начало кидать из стороны в стороны. Вновь единый поток огня распушился и стал похож на цветок, что своими ворсинками стремится к Солнцу, теплу, к пчелам. Огни впереди начали быстрее кружиться, сменяя свои прошлые цвета и взаимозаменяясь всё быстрее и быстрее, образуя центрифугу, которая в свою очередь стала расщеплять пространство. Муавр узнал Нила по его движениям. Когда все остальные в этой ползущей колонне остановились, он – последний, пытался проползти сверху, над ними, но мало, что получалось.

– Замрите и не шевелитесь, не издавай те ни звука. – прошептал Муавр.

Огромная масса была уже над ними. У неё не было тела – ведь оно было рассеянно по в каждом сантиметре, окутывающем всё здешнее пространство. Словно огромные пауки – пальцы скреблись по стенам. Мрак покрыл всё что было внизу. Неприятные чувства вновь спутали всех, и теперь они балансировали на грани добра и зла.

Чистильщик двигался не спеша, словно зная, что в нем сейчас души тех, что стояли по другую сторону этой борьбы. Он наслаждался триумфом и не жалел об этом и язык его словно шершавый червь прошелся по всем лежащим. Все были в ужасе и до такой степени, что оцепенели от него, никто даже не мог подумать, о чём-нибудь приятном, чтоб взбодриться, хоть немного, во время всего происходящего.

Тонкая нить зацепилась за Муавра, и он вдруг не сдержался и открыл глаза. Это произошло так спонтанно и неожиданно, что в один миг его, словно пеленой, окутала тьма. Тем не менее в ней он вдруг почувствовал… легкость.

– Что это?

Его взгляд был устремлен на зеленую, что была в центре черного полотна. Приглядевшись он понял, что это был сад, который находился посреди космических просторов. Что-то жило там и это что-то не знало о госте. Муавр смотрел словно через отражение изменившегося пространства и этим отражением был он сам. Это точно был он. Лёгкость движений Муавра 2.0, что беззаботно гуляет по зелёным просторам очень удивило Муавра 1.0. Он делал всё что ему думалось, причем версия 1.0. понимала мысли 2.0, что так же было удивительно. Конечно, там, откуда он пришел, мысли, переливающиеся из головы в голову, не были чем-то особенным, скорее общепринятая особенность структурирования, но здесь…неожиданно Муавр 2.0 увидел яблоко, он поднял его и откусил. Сок потек по рукам и стал капать на траву, при этом ел он с такой жадностью, что изо рта его вылетали целые куски. Всё это происходило словно по заранее написанному и проработанному сценарию, и когда 2.0 выбросил не доеденный плод, то древо стало увядать. В этом мире Муавр мог есть.

Версии 1.0 не хватило терпения досмотреть представления до конца. Его взгляд убежал назад, а там опять начался круговорот; всё начало искажаться, и зелёная точка стала удаляться всё дальше и дальше, даже не объяснив, что это всё значит?

Ты здесь мой мальчик…я знал, что тебе понравится, так ведь? Прошлое всегда словно лезвие, проникает под кожу, разрывая всё что окажется на пути, а на пути у него настоящее…не переживай, ты ещё почувствуешь, что значит боль.

Снова проговорил голос из неоткуда и исчез. Всё исчезло даже тьма отступала, а значит Чистильщик их не заметил.

– Муавр очнись, Муавр – кто-то кричал над головой

– Ли, что будем делать, скажи, он не может так просто уйти.

– Погоди ты. Смотри он просыпается – ответил второй голос.

Огонь над глазами пролетел туда-сюда, пытаясь зацепиться за реальность и вытащить несчастного путешественника.

– Муавр, ты как? С тобой всё в порядке? Как ты себя…

– Порядок, – перебил Муавр – жить буду. Что здесь случилось?

– Ничего особенного просто по нам прошёлся Чистильщик, вот что произошло. – разорался Нил – Нас чуть не сожрало это место, это проклятое место, а ты валялся просто как куча мусора – бесполезная куча мусора. Глаза твои были открыты, видно у тебя ума как у тени, ведь все знают, что даже смотреть на Чистильщика нельзя, а ты видимо решил оспорить этот факт, болван.

– Не говори так, Нил. – прервал его Ли – Он жив, всё хорошо, и мы можем двинуться дальше. Огни, посмотри, они совсем близко.

И правда, огни, что некогда манили их свои светом, где – то в конце коридора, сейчас находились не так далеко. Расстояние, что некоторое время назад казалось несоизмеримой пропастью, сейчас кажется укоротилось до длины вытянутой руки. Такое изменение произвело очень сильное воздействие на Муавра. Суета, что кружила над ним теперь перестала его беспокоить. Теперь он полностью придался течению, своему течению, что относило разум в другие дали.

– А сколько сейчас времени, кто знает? – вдруг, опрокинув голову, спросил Муавр.

– Ты с ума совсем сошёл? – вновь вспылил Нил – Ты вообще понимаешь где ты? Что здесь творится, что вообще сейчас произошло? Ты словно в ином мире от нас, от всего понимания происходящего.

– Давай те пойдем обратно, – присев сказал Ли, – ведь стены уже вытолкали то за чем мы пришли, как я предполагаю, так что нам здесь делать нечего. Чистильщик ушёл, переступил черту, так что всё чисто. – с улыбкой завершил он.

– Какие шуточки у вас – пробурчал Ник.

– А ты что думаешь – парировал Ли моментально.

– Если б вы меня слушали, то поняли бы уже давно – я всегда был против этих совершенно бессмысленных затей. Что мы ищем… вообще кого или что? Правда, Вис?

Он обратился к четвертому брату по несчастью, им был всё время молчащий Вис. Сюда он пришел уже без языка, потеряв его во время долгого пути. Возможно внутри у него и был целый мир, но увы, этот мир навсегда останется с ним. В этот момент эта молчаливая душа, пристально всматривалась в пол, на нём всё ещё оставалась темнота, что была частью Чистильщика. В этой непроглядной и спокойной, она так была близка с ним, в ней он видел друга, но все же донесшийся крик вернула его обратно на свет. Не разобрав или просто не хотя, он издал лишь короткое «Угу», даже не удосужившись понять (хотя это ему сильно и не надо было) кто его спросил.

– Вот видите – радостно воспрянул Нил – даже Вису это затея кажется ужасной, о чем тут еще можно говорить?

– Ладно, нужно идти – медленно вставая проговорил Муавр. Силы вновь пришли к нему, только одно его беспокоило – огонь в лампе. Словно обезумевший паук, он метался внутри неё, а она лежала подле него и даже стекло нигде не треснуло…фитиль уже давно прогорел, а эта энергия огня до сих пор светила, колыхалась. Выпустив её, наверно можно было бы устроить конец света, но что-то подсказывает, что это была бы очень плохая затея. Поэтому Муавр просто подошел к ней и поднял с пола. Вдруг на него нахлынул неведомый груз мыслей. Они тяготили не столько разум, сколько спину безликого носителя; он при этом чувствовал, что на плечах его сидело что – то и оно не чувствовало никакого напряжения, лишь беззаботно болтающиеся ноги иногда друг друга задевали. – Точно…надо идти…мы должны – заключил он.

Все двинулись дальше под вновь начавшиеся стуки невидимого метронома и чертыханья Нила. Вновь все шестерни заработали, вновь цикличность начала свой новый виток. Все преобразилось в округе, придя в первоначальный вид – никаких отметин на стенах, они стояли смирно, словно на каком-нибудь торжестве, никаких иероглифов, что отдавали небесной силой и источали сакральные изменения внутри себя. Что удивило особенно, так это довольно пустой проход – тени будто испарились, со времен прихода Чистильщика, всё преобразилось после него.

– Какая – то странная пустота, и огни… они так близко к нам… словно здесь пред нами…держите их! – воскликнул Ли.

– Да, они совсем, совсем близко, давай те быстрее – воскликнул Муавр

– Хммммм – промямлил Вис.

И весь мир поспешил к огням, даже Ник иногда пытаясь перейти на бег.

Огни манили…с последнего раза, когда они были видны, до прихода тьмы, образуя безумный круговорот мыслей и энергии…квинтэссенция, образование, расслоение и опустошение… закрывая рамки мировой живости они карабкались возле безумия, выбирая из него то что после могло просочиться…и посадили они семена в почву и пророс стебель и плод его возвысился над всеми, минуя усмешки и радость…твердая поступь да по мягкой земле…жгучая мысль сидит в голове… и солнце вновь зашло за горизонт, и вышли на свет они…три солнца, все разного знака и свет излучают они свой… нет границ, они их просто не имеют, вечно находясь здесь, вечно охраняя и следя, чтоб их дети – их семена, не чувствовали себя ущемлённо, ведь это они и есть.

Коридор всё шёл вперед. Он не хотел, чтоб путники дошли до своей цели, лишь метроном разливался всё громче и громче. Звуки ударов всё сильнее ударяли по головам – это было не хорошо. Вновь пространство начало искажаться, руки начали дрожать, воздух наполняться зловонием и геометрическими молекулами торжества высшего над низшим. Температура начала повышаться.

Свет исходящий из шаров впереди начал жечь глаза, он сжигал всё, что было: воспламенились свисавшие вниз кусты непонятных растений. Они, словно почувствовали приближение конца, судного часа, и заранее успели свернуться. Огонь в лампаде вырывался, сочился из стеклянной клетки. Рука Муавра вдруг почувствовала жжение.

– Огонь вырывается из лампы – прокричал он – что ппп- происходит?»

Однако уже было поздно, его рука отпустила фонарь, и он стремительно полетел вниз, попутно всё больше и больше пожираемый огнем. Удар, звон и осколки стекла разлетелись по округе, оглашая, то что ещё один ребёнок вырвался наружу.

Три столпа пламени вырвалось из шаров, образуя единый, огромный поток горячей энергии, что сжирал всё на своем пути.

Хлопок. Электрическая змейка участила свой бег.

…

Пыль прошлого начала рассеиваться и сквозь неё был виден силуэт, который медленно пробирался сквозь чёрные преграды, расставленные внешними силами. Иногда он всё же цеплялся за них, из – за чего не мало себя самого он оставил в этом мире …В руках у него были клешни, за спиной непонятная колба, или чехол, в котором должно быть находился какой то свиток…форма очень подходила под него или что-то было вытянутое и очень хрупкое…Он ступал, а за ним, будто волоклась небольшая группа… из – за этих призраков ему всегда казалось что он не один… мысли чесались очень внутри, однако он не мог ничего поделать, нужно было доставить колбу…пыль приставала к нему, словно рой пчел – жаля и кусая лицо, хотя оно было сокрыто.

Блуждающий огонь давно вёл его через тернии к звездам, к яркому флагу, что реял где-то в облаках, осыпая при этом округу своим величием. По преданию, ангелы всегда охраняли его, как зеницу ока; лучи благородства и свободы всегда следовали за ним.

Путнику не нравилась, что лазурные мысли пытались дотянутся до неба, а ведь оно было, как всегда черного цвета с меняющимися переливами, словно нескончаемое пятно, разлитое на вершине мира. Посреди этого нескончаемого мрака, гордо разлились алые борозды, что словно вены тянулись туда, где кончается горизонт, туда где ещё не ступала нога безумца, что имитировал жизненные импульсы. Кучка сбившихся, трясущихся от страха мертвецов уже должны были открыть врата для него, ведь избранные никогда не ждут.

Вот и дождь посетил эти земли.

Всё в округе начало суетится, облака стали дребезжать и вновь и вновь пуская небольшие пунктирные линии, косо или прямо – не важно, важно лишь, что они всегда достигали мест своего назначения, а что это были за места, знали лишь эти крапинки. Вонзаясь стремительно в землю, ломая все на своем пути, переваривая и расщепляя, разделяя и умерщвляя, они давно избрали этот путь.

Уже давно путник узнал, что он не один. С рождения он видел, он чувствовал их – они были частью его самого. Чтобы не происходило с ним они никак не могли выйти не могли и навредить ему. Он свыкся с внутренними своим обычаям, прислушивался к ним и всегда пытался помочь. Это была взаимная помощь – не раз он спасал их, и всегда, в равной мере, они приходили ему на помощь.

– Куда дальше, – подумал он, – куда делать мне следующий шаг?»

– Просто иди вперед, туда куда ушло солнце, видишь ярко красные линии на небе? Они и есть Дорога Солнца – ответил ему робкий голос, правда так тихо, словно боялся, что его подслушают.

Путник поднял голову и меж пунктирных линий, прям над своей головой, он увидел, то про что говорил голос в голове – ярко красные, пылающие линия, тянувшиеся вдаль. Они были так притягательны, что сложно было оторвать взгляд, ноги сами понесли его следуя за ними.

– Чудо, не правда ли? – вдруг заговорил голос, он был иной, более грубый и при этом чувствовалось, что лукавый. – Ты ведь знаешь легенду о Дороге Солнца?

– Я слышал, что это как-то связано с драконами, иным миром и… на этом, пожалуй, все.

– Да, твои знания конечно безупречны, – насмешливо сказал голос, – но очень далеки до идеала. То, что ты ищешь, эти сказки про мертвецов, лишь метафора. Люди никогда не достигали того, что во истину хотели. Каждый раз следуя своей мечте они первоначально достигали лишь её части, а затем останавливались, чтобы отогреться от мировой стужи в лучах её. Но долгое блаженство от крохотного куска счастья затмевало им разум, и они благополучно забывали о главной своей цели. Те же что не остановились, не признали часть за целое, всё равно не могли удержать долго достигнутое желание, оно просто медленно испарялось в их руках, подобно воде в жаркое время. Обладать слишком многим всё равно, что выходить за грани, ведь они несут за собой невообразимые последствия, что также называются пятой ступенью в общей пирамиде.

– Я уже и так умер, ты забыл. – усмехнулся в ответ путник.

После этих слов, его глаза вмиг задеревенели, а взору представился план светящаяся карта.

– Несчастный, смотри, я покажу тебе кое-что. Сейчас ты видишь то что ищешь. Именно оно и есть то что дарует тебе знания, что откроет тебе врата, и покажет обратный путь. Я понимаю, что существует преграда на этом пути – общее безумие, очутившееся здесь. В связи с этим и шанс того что ты сможешь вернуться настолько мал, что навряд ли, тебе что-то удаться сделать… ты сможешь приблизится, но не найти. Цикл никогда не позволит, чтобы кто-нибудь его завершал. Запомни это. Ты не умер, ты только начинаешь видеть сны.

– Не слушай его, – вдруг появился третий голос, из – за несуществующей спины второго участника, невидимого дискурса, – он все врет. Мы здесь знаем больше, чем ты там, просто доверься и иди за своей мечтой, то что всегда имеет добрые порывы, обязательно сбудется. Ах, да и главное не сойти с ума. – с небольшим смешком завершил он.

– Не мешай, чёрт бы тебя побрал… так вот. Ты же видел скопления, что разрывают небеса – красные линии опустошенного заката? – Это и есть «драконы этого края», совсем такие же, как и прежде, а может даже и лучше, признаюсь честно – не знаю. Так вот … эммм…Ах, да, драконы. Конечно, чтоб мысли твои не были похожи на стену с, то скажу прямо, что драконы и есть столпы – определенные крепления этого мира. Исчезнут они и все разойдется по швам – именно это тебе и следует заучить. Смотри не пробуди их.

Голова путника снова наполнилась тяжелыми мыслями. Он не хотел разрушать мир, что так равномерно был создан, у него есть друзья (правда эти друзья внутри, и это они хотели, жаждали разрушения, а не он), которые сотрутся вместе с ним.

Тайфун снова набирал обороты. Солнца по-прежнему не было видно, оно где – то там высоко над ним, разлилось, распласталось, и оставило себя в виде бесконечной протяженности.

Словно мысли оно было бесконечно и так ранимо.

Шаг за шагом его одолевало беспокойство. Он не чувствовал ничего, кроме стука своего собственного раздражения. Даже тело было будто не его, а он его просто позаимствовал на время. Ноги сами несли его, и он не мог повернуть в другую сторону, а сколько прекрасных барханов было и спереди, и сзади, справа и слева, а также наискосок.

Линии били по нему, пунктирно обволакивая тело. Живые оплакивали его странствие, а он нет, он просто шел вперед, попутно пытаясь не шарпать ногами.

Вдруг перед ним возник дворец. Черные шпили его уходили куда в даль, высоко – высоко, обнажив ему невероятное, тягостное чувство минимализма и внутренней незначимости. Черные врата были сделаны из не совсем понятного металла. Он переливался цветами красными – белыми – синими, поочередно смешиваясь и выходя за грани, при этом понимание того, что дворец этот был полностью черный, ни на секунду не покидало голову.

– Что это за здание? Оно словно возникло из неоткуда. – удивился странник.

– Оооо, кажется это не мираж, поздравляю, Солнце благоволит тебе. – ответил голос. – Это иной мир, часть того что ты ищешь скрывается там.

– Только помни, что здесь все связано, распахнув двери, войдя в этот мир, словно затронув паутину общего мироздания, твои действия отразятся в округе. Все услышат, где ты есть.

Мир начал преображаться.

Всё скрутило внутри у путника от таких новостей, всё перевернулось верх дном. Что-то горячее словно вплотную прижалось к нему. Спиной он почувствовал не обыкновенный жар, словно тысячи и тысячи Солнце, начали играть на волшебных инструментах… музыка лилась отовсюду и проникала в него, сквозь одежду и препятствия, что были везде. Монолитные, кипучие лучи обволакивали его, не давая упасть пунктирному дождю. Солнце начало игру. И своим следующим шагом оно пригласило его войти.

Не отказавшись от приглашения, странник направился к чертогам этого гигантского здания, и чем ближе он подходил, тем сильнее напекало спину. Маша клещами словно мечом, он все дальше и дальше пробирался к цитадели.

Через некоторое время наконец он разобрался и с последним препятствием, однако какой ценой! Клещи развалились на несколько кусков, а затем светящимися своими остатками расступились по миру.

Все преграды, преграждавшие ему путь, были черного цвета, напоминающие по своей форме морские кораллы, только вот моря здесь поблизости и не было. Возможно, когда – то здесь была вода, иногда, по крайней мере, среди барханов и целого полчища песков можно было увидеть, вдалеке, приближающийся водный мираж, что отдавал свежестью и чистотой. Эта волна никогда не подбиралась ближе, чем на расстояние двадцати шагов. На двадцать первом она рассыпалась, превращаясь в песок.

Оказавшись перед дверью, путник неожиданно для себя пришел в удивление – дверь что казалась огромной вдалеке, вдруг при приближении, уменьшилась раза в четыре, и сейчас он мог пройти в нее лишь наклонившись, что он и сделал.

Войдя во внутрь, первое, что он заметил было то что весь дворец стал намного меньше. Прошлое сейчас было и так окутано магией, так, а здесь, суживающее искривление вообще свободно бродило по ступеням, на которых восседали статуи непонятных существ (он не заметил их сразу). Серые и довольно уродские, они находились здесь повсюду самых разных цветов и самых разных размеров. Вот и все, кажется теперь путник окончательно по

Когда дверь слегка приоткрылась, то из образовавшейся щели сразу потянулся холодный воздух. Путник сразу понял, что тишина никогда не приводит ни к чему хорошему, да и тем более в тот момент, когда воздушный страж был на посту.

Зайдя во внутрь, странник громко прокричал:

– Тут кто-нибудь есть?

– Тут никто тебе не ответит, не кричи. – ответил ему голос в голове. – Тут никогда никого не было, видишь? Сюда не падает взгляд небес, а это значит, что данное место уже давно брошено живыми или оно было построено не для них. Однако, если здесь нет никого из живых это не значит, что оно пустует и скучает.

– Кто эти они? Это те одни, что блуждают?

– Да, тени.

– Хорошо, пусть будет так.

И смелым шагом путник двинулся дальше. К его большому удивлению, все было каким-то маленьким, сплюснутым, и если снаружи, хрустальная и обрамлённая белая башня торжественно расправляла свой гигантский внутренний мир специально для всеобщего ознакомления, то здесь наоборот чувствовалась излишняя замкнутость и отстраненность от всего.

Некогда летающие звуки теперь смолкли, и воцарилось всеобщее молчание, что перекликалось с безумием. Во рту у путника вдруг появился электрический привкус. Такого давно не было (со времен падения его в пекло) разинувшее сознание до небывалых высот…вдох-вдох-выдох-выдох…лишь это оставалось в нем, внутри. Вдох-выдох-выдох…и шаги отставали от него. Пекло спину, но это не останавливало его, и он продолжал своё путь все вперед и вперед на встречу не известному.

Электрический привкус становился все сильнее…каждый шаг все дальше…видения перешли в реальность и то что было подчинено голосам уже не казалось впереди…дверь с замком в форме солнца…в форме круга с широко растянутыми лучами.

– Что вы молчите. – подумал он про себя. – Давайте, вы же так любите давать советы.

Лишь молчание и стук внутри него были что-то вроде ответа. Они не приходили, они боятся, как же глупо.

Он шел все дальше по пустому помещению. Сколько бы он не пытался подойти к дверям, он всегда натыкался на один и тот же конец – все двери быстро закрывались, вот так просто, сами по себе, околдованные какими-то своими собственными побуждениями, или на основании чего-то решения. Вокруг были вывешены маски разные животных, здесь были и львы, и тигры, боевая раскраска которых была совсем не естественная, скорее нарисована она была специально, для привлечения внимания. Каждая морда-маска была возле «своей комнаты» закрытой изнутри, и такой странной снаружи.

Послушай их, они зовут, они ждут тебя с твоим подарком…подааааарком. Раздалось из глубины мрачного места. В глубине темноты всегда живет кто – то, кто знает тебя лучше, чем ты сам.

Они знают, что ты здесь, не противься их воле…подааааарок. Голос начал впиваться в его голову. Мысли закружились, а вместе с ним и взор. Маски начали плясать свои безумные танцы, с шумом сваливаясь со стен, подымаясь на свои черные лапы. У них не было туловища, лишь имитация его. Совсем отвратительное и полное, все время меняющееся и такое не живое, его словно набили желе и отправили танцевать.

– Что это такое, что со мной.

– Сопротивляйся. Все скоро пройдет, вот увидишь, это тени играют с тобой.

– Да, мы справимся, я вижу свет зеленый и остров…

Он не успел договорить как ноги его подкосились, тени все ближе и ближе подбирались к бренному телу.

Изо всех щелей начал клубиться дым. Он наполнил все пространство за считанные секунды. Дым был теплый, фиолетового цвета, от него исходил поток добрых надежд, заставляющий невольно подражать каждому движению.

Тени в масках все быстрее и быстрее кружились в танце, они посреди этого фиолетового безумия, плескались красками друг на друга, их тела извивались и принимали самые разные формы. В не менее сумасшедшие позы они становились, иногда даже поглощали друг друга, врастали, вгрызаясь внутрь своего напарника, а после, разъединявшись, образовывалось третье существо. Тень – ребенок так же начинал отплясывать танцы, мешаясь и раздуваясь со всеми.

Все тело стало будто ватным, путник чувствовал, как сам распадался, растекался по полу, того и гляди будет еще одна лужа, на ледяном полу, а после сильной заморозки он и сам превратиться в тень.

– Я должен…я знаю еще не все» – простонал он сквозь зубы.

– Еще немного и все завершится.

Но все эти танцы не то что не останавливались, а наоборот лишь набирали обороты.

Ты здесь мой мальчик…я знал, что тебе понравится, так ведь? Тебе же нравятся танцы, я это знаю.

– Убирайся прочь, кто бы ты не был» – ответил путник. Его нисколько не смутил вдруг появившийся голос, он лишь хотел, чтоб все исчезло.

Я могу тебе помочь, только протяни мне руку и скажи, что ты хочешь, я с радостью это исполню.

Не было и сомнений, что это была еще одна, если не главнейшая хитрость этого места, но что было терять?

– Если так – простонал путник – то убери это все, заставь все это исчезнуть.

Как скажешь, друг.

И словно по волшебству все вновь начало возвращаться на свои места. От такого простого завершения, безудержный смех охватил несчастного. Столько было мучений, а друг помог, лишь стоило попросить. Туман отступал обратно в щели, маски, что только что кружились в своих круговоротах, начали обратно возвращаться на свои места – стены откуда они слезли, и отвратительные их тела начали вновь уходить в стены, в свои владения. Все вернулось во мрак.

Все возвращалось на свои места. Странник это понимал, но только не он сам, ему все также было тяжело, что – то давило его, держало и не давало встать и продолжить путь.

Что тебя сюда привлекло…друг…скажи не молчи… ты хочешь отдать мне что – то…подарок? Мне никогда их не дарили, сколько я здесь обитаю, столько здесь сижу… ты знаешь, я ведь имею власть в этом месте – все боятся, слушаются меня и повинуются. Через тернии к звездам, что шепчут, окутывая своей мудростью. Протяни руку, и я проведу тебя к свету.

Изнеможение еще сильнее сжало путника, все тело покрылось безвольными конвульсиями, граничащими с нервным бредом. Весь мир вокруг покрылся черными точками, они ползли, медленно подбираясь. Они повторяли друг за другом

Протяни руку, и я проведу тебя к свету. Давай тебе же нравится танцевать.

Точки, что были везде вдруг стали наскакивать друг на друга, образуя непонятный силуэт. Сначала появилось СЛОВО. Черная тень, гигантского размера предстала пред ним. Собой оно все время остановило. Поглотивши пространство, оно вновь выплюнуло его, все изменилось и даже маски исчезли со стен.

Протяни руку, и я проведу тебя к свету. Давай же.

Рука не вольно потянулась к тени, его пылающие взгляд пронзил обмякшее тело. Чередуя реальности и подкрепляя принятый выбор, решение окончательное, хоть и не самовольно выбранное. Рука тянулась к тени, она словно стала длиннее, чем была, возможно и сейчас она протянулась уже на тысячи километров, а тень все свисала. Черная лапа тянулась также медленно к руке, словно наигранно и спонтанно путаясь в пространстве.

И вот наконец они сошлись. Краски брызнули во все стороны и земля ушла из-под ног. Все было исчезло, но на место этого пришло совершенно новое. Это была уже совсем иная комната, было совсем иное состояние, физическое и душевное. Круглая комната, которая переливалась тебе же цветами, что и некогда массивная дверь здания. Синий, белый, красный блуждали свободно по комнате, не находя себе места.

Взгляд путника, сразу упал на центр комнаты, по среди которой находился огромный постамент, от которого и исходило синее свечение.

Тук-тук-тук-тук издавалось из середины комнаты. На постаменте лежало сердце, цвета морской волны. Сердце билось часто, словно боялось чего – то, боялось, что скоро перестанет биться, по своей воле или его принудят. Сердце было опоясано голубой ленточкой, что вилась прямо пульсировавших вен и сосудов, что сжимались и разжимались в хаотичном порядке.

– Ты рядом с ним, оно чувствует тебя, чувствует, что ты принес, – проговорили голоса в голове – давай же, подойди и возьми его.

Путник, не раздумывая, осторожно пошел к сердцу. По мере приближения, его охватывали чувства, он будто срастается с ним, они становятся единым организмом. Он начинал ощущать боль от огненной ноши, спина, как все чем он был, словно вновь начала оживать, побуждаться из долгого сна.

Сердце все сильнее и сильнее билось, вот – вот и оно выпрыгнет со своего места, укатится, скроется…остановись, тебе не уйти…подарок нужен мне…шаг следующий, следующий и вот он уже тянется к пульсирующему созданию, но до него километры. Все начинает сводить, мир изменяется вновь…ты знаешь, где находиться Дорога Солнца, тебе же туда надо…постой, не делай этого…свобода, он наконец добрался до…смейтесь, дамы и господа, все новый шаг проделывается, а куда? Никто не скроется, никто не убежит, ты глупец, остановись…появляется гигантская трещина, но у него в руках бьется жизнь, он держит себя, ленточка сердца все сильнее прижимается к нему, спину обжигает так что мир начинает тускнеть, лишь голубое свечение в округе…тук-тук-тук-тук, словно маятник стучит и отдается в голове…невозможно…мир уходит, исчезает…последний раз посмотреть на сердце…мы скоро увидимся, мой подарочек, ты никуда не уйдешь.

Весь мир погрузился во мрак, в бесконечную бездну.

Электрическая змея забилась все сильнее на черной глади неизвестности.

…

– Эй, ты тут? Ты слышишь меня…мне страшно, приди ко мне, пожалуйста…они рядом, прям передо мной, они не видят, просто ходят…я расскажу им сказку – как достать до звезд, когда ты встанешь я и тебе расскажу, только приди ко мне, мы же не так и далеки друг от друга…я тебя вижу, а ты нет, ты ничего не видишь, я знаю, чувствую…все равно ты не ответишь, а как же жаль…я виновен, не надо было тебя оставлять…слышишь меня? … я не хочу, руки сводит… у меня слезы бегут, а тут течет вода и солнце светит, все словно в сказке, правда…не переживай, я сбегал за помощью, скоро придут и помогут, все будет хорошо, ты слышишь…как бы я хотел, чтоб ты слышал…

…

– Ты знаешь, Муавр, а может все не так и плохо, вот откроешь ты глаза и увидишь куда нас унесло, может что и узнаешь, вспомнишь.

Время вновь побежало обратно и мир вместе с ним, отбросив свои тяжбы. Далекие лучи черного солнца, забирали всю жизнь, что они встретят. Их отбросило обратно, отбросило туда, откуда путь их начался – в середину ментальной жизни, сознание что было за гранью привычного понимания. Холодный ветер, что начинал свой путь из неизвестности – из темной, глубокой пещеры, что начиналась и заканчивалась ничем (так думали многие, еще не успевшие уйти на обратную сторону света), наконец добрался до них. Он хлопал их по звездной коже, что при каждом ударе переливалась цветами: красный-белый-синий. Было это все в разном порядке, но так красиво. Четверо сложенных фигур лежали штабелями на голой плитке. Видно было что их мысли трепетались на ветру в разные стороны, подзывая к себе эти тела.

– Мы не могли вернуться обратно.

Такая мысль вдруг побежала вверх, по своей трубке уходя за край облачного края.

Вдруг одно из тел зашевелилось, отодвигая своей массивной рукой преград, что были навалены на него.

– Ник, Ли, Вис, вставайте, поднимайтесь, нас откинуло обратно, посмотрите.

Ему никто не ответил, даже никто не пошевелился. Это очень взволновало Муавра на некоторое время, но вскоре рассудок вернулся к нему. Прошлое или будущее, что было или что только будет оставило неизгладимый след в нем, внутри где – то. То, что он узнал в это неопределенное время, уже никогда не сотрется в нем, не забудется никогда.

И словно по щелчку тела стали пробуждаться, из долго или не очень сна.

– Ребята, вы пришли в себя» – Воскликнул Муавр, попутно помогая встать.

– Хммммм» – простонал Вис.

Глаза Муавра сразу уловили его взгляд, полный страха.

– Я понял, дружище. – ответил Муавр – больше ни нагой туда, мы и так видели много, больше, чем, когда – либо. Цель уже близка.

– Не успел я прийти в себя, а ты уже в своем репертуаре, опять пудришь головы. Не стыдно тебе, а? Когда ты уже отстанешь от нас всех.

Раздался голос позади.

– И я рад тебя вновь видеть, Нил.

– Мы не нужна твоя радость, мне нужен покой. Картины одни и те же, на одном и том же холсте, что не ясного, что у них всегда один и тот же смысл – обдурить и запутать.

– Ты же видел огни, Нил?

– Это ничего не доказывает, точно также я ощутил на себе и Чистильщика, а это не стоило того.

– Ты не видишь, что все целы, Ник, успокойся – вмешался вдруг, появившийся из неоткуда Ли – картины имеют разный смысл, если их рисуют разные художники, их руки всегда несут свое виденье мира.

Все глаза в миг наполнились красками, словно насмотревшись калейдоскопы, они начали свое изменение…чаще и чаще наполняясь яркими узорами…хоботы, тянущиеся из неба, лиловые жала гигантских пчел, все это было так же близко, как и их материя, соприкасающаяся друг с другом. Они стали смотреть вверх, околдованные в миг прекрасным светом морской волны, возвышающийся над миром. Из него вылезало, как из червоточины, щупальце, что было невероятно гигантского размера. Бесконечность, по сравнению с ней может показаться довольно короткой штукой, тем не менее щупальце уже достигло земли. Выходя из необозримой вселенной, давно забытые Боги, указавшие на Дорогу Солнца, нарекли стража стучащего, сжимающего каждый и издающий голубоватый оттенок, по всем соприкасающимся с ним реальностям, заступником. Каждый раз, когда деление претерпевало сужение в воронке, когда слипшийся ком не хотел проталкиваться, появлялся он.

Путник(и) видят его впервые и странное гипнотическое созерцание охватило их. Они ждали завороженные, когда же щупальце найдет тех, кто помешал делению. Огни прислали его, дабы он проучил негодников и показал, что значит преступать ЗАКОН.

Но щупальце то и дело только сворачивалось и ничего более, уже далеко уходя за поле видимости, оно лежало и не двигалось.

– Нам нужно туда. – проговорил вдруг Нил

– Это наш следующий шаг, нельзя останавливаться.

– Я слышу, он зовет нас, через минуту мы будем в комнате наказания, где мы предстанем пред судом.

И он двинулся вперед, при этом схватив крепко Ли за его куртку.

– Ты знаешь, что делать. – воскликнул он

– Он так своенравен, никогда не знаешь, что ожидать.

В это самое мгновение, когда двое из четверых сделали шаг на встречу будущей судьбе, раздался ультразвуковой всплеск. Кто-то или что-то вырвалось наружу, был совершен побег, долгожданный побег.

Цвета начали уходить, все вновь стало возвращаться на свои места. Щупальце в один миг взметнулось в небесный край, туда, откуда его вызывали.

Разум вновь вернулся ко всем четверым. Блуждающий огонь, опять запрыгал внутри них и пламенное чувство отречения, снова поселился в груди. Никого не смутило, что сейчас было, они даже не знают – забыли, что пережили. Будто ото сна вновь проснулись.

Из оврагов, что были здесь по всюду, такие заросшие, глубокие и вязкие, вдруг послышался чей-то голос. Голос этот проносился так быстро, что едва можно было что – то понять. Однако, что было ясно на сто процентов, то что в одном из этих углублений скрывается нуждающийся, которому необходима помощь. Ни сказав друг другу и слова все разбежались на поиски. Прорывая землю руками или чем только возможно, каждый из них зарывался все глубже и глубже.

– Нашли что-нибудь? – вдруг пронеслось словно пуля у всего в голове

– Только куски прошлого, а вы, вы что – нибудь нашли?

– Философский камень, точнее рецепт его изготовления:

1. Нагреть пустую колбу на огне и добавить глины, известняка и прочего

2. Залить в него ледяной азот и добавить одну каплю марганцовки.

3. Добавить 50 грамм, по вкусу, специй

4. Залить получившуюся массу в любую формочку

5. Подождать пока полученная консистенция наберется волшебными свойствами

6. Выкинуть получившийся камень… он так долго сводил меня с ума.

7. «Неразборчивое написание о жизни без камня»

– Это не философский камень, а какая – то чушь, ищи лучше, то, что реально или хотя бы что кажется на первый взгляд реальностью.

Вдруг резкий звон раздался по округе, словно большое количество колокольчиков зазвонило в одно и тоже время

– Да, я слышу – цель близка.

Ковыряя, чем попало землю, они все глубже закапывали свои сознания. На корочке черствой правды воспарит ложь, сокрытая в глубине. Чем дальше они зарывались, тем все отчетливее становился голос, так жалобно зовущий.

Поколение покорных рабов вместе с сердцем спустилось давно по реке на межпланетном каноэ. Река эта текла из кроны гигантского дерева, что корнями и самыми верхними ветками, скрепляло два измерения. По бортам своего каноэ они прикрепили пучки невиданных доселе организмов, они очень были похожи на черные водоросли. Эти растения покрывали весь межпланетный транспорт. Вся обшивка была будто сделана из этих тянущихся в неизвестность существ. Каждый сидящий в транспорте отплывал со своей целью, зная, что не все смогут преодолеть тернистый путь, сквозь расщелины, расставленные умелым мастером – прародителем. Они – дети его, слышали постоянный смех его, и наточив и подготовив оружие свое: копья, клинки, луки и булавы, они (каждый по своей воле) решили свергнуть его во мрак, откуда они и пришли.

Голос отзывался, моля о пощаде. Нет здесь ничего, что способно пошатнуть его разум он чист, как и сердце его, дорога которой он проходит озарена светом Солнца, что восходит далеко от сюда, но крайне редко проходит здесь. В руках несет он пророчество, не тлеющее в ночном зареве. Коснись его и все исчезнет.

– Я знаю откуда это звучит, перестаньте копать иначе мы углубимся туда откуда нет выхода. Это и есть прошлое, оно и так сожалеет о содеянном.

Удар, и цепи слетели с рук, все вновь вернулось на круги своя…Иллюзии прошлого, позы и движения, все обнулилось вспять. Философский камень и 50, 60, 73 грамма специй по вкусу. Лучи, озаряющие теплом любви и смирения, заколыхались, затрепетались, сплетаясь во едино. Они образовали новое пространство, не имеющее законов, ни этого ни другого места. Оно не признавало себя, их и тех и других. Из нее сочились разноцветные воды, что несли с собой миллионы и миллиарды каноэ. Все были цветные и словно отзеркаленные друг от друга, таящие в своем индивидуальном одиночестве.

Рукоплесканием не было предела. Небольшая публика в четыре лица, завороженно смотрела на медитативные всплески энергии. А за ними вслед плыл медленно и вальяжно ядовито желтого цвета диск. Его края извивались и клубились словно змеи, пытавшиеся поглотить этот мир. Яркое зарево осветило округу, когда парад странников прошлого начал подходить к концу. Публика рукоплескала. Никто не заметил, что все в округе застыло – голос, что так жалобно завывал из-под земли исчез, исчез космос, что был внутри них и сердце, оно перестало биться, остановившись вместе с Солнцем.

Ты веришь в судьбы, в те, что сотканы из нитей откровения – сломленного осознания бытия? … Вот и я нет…глупости все это, разве может Он вершит судьбы…вначале было словно, но даже оно не есть истина.

В один миг все прекратилось, парад цветного прошлого опрокинулся через горизонты и нырнул, закопавшись, поглубже в бездну. Солнце оставило за собой красно огненный след, будто кровоточащие раны остались на небе.

Четверо стоявших молча посмотрели друг на друга. В глазах каждого вновь пылал свой собственный огонь, что должен был разжечься от лампады. Они поняли всю суть огней, все их движения и мистификацию, что так давно нависла над этим «миром». Конечно, не стоит забывать и о других вечно кочующих с места на места, вечно ищущих и вечно проигравших в эти наперстки. Однако сейчас не время их оплакивать, хоть эти чувства и ложны. Они не запрограммированы для таких сложных задач. Сейчас система дала сбой и устройства сами стали управлять своими судьбами. Изменить код, изменить код…сбой данных…ошибка.

– Мы знаем, как отсюда уйти, да, Муавр?

– К сожалению, Ли, пока огни кружатся здесь, они наши стражи, не дающие покоя.

Нил оглянулся на них с ужасом и сказал:

– Но мы видели «Рождение», мы знаем все как происходит, ты сам этого хотел, удача была на нашей стороне. Давай вернемся и закончим эти мучения.

– Нет

– Почему нет, почему? Разве ты не этого хотел, когда тащил нас туда.

– Я хотел, чтоб за горизонт шагнули все мы, все мы, кто здесь заперт. Ты же сам говорил, что мы – отбросы из – за свои прошлые неудачи, но сейчас все изменилось, сейчас мы видели, как прошлое потонуло и на месте его падения воздвигнется новое время. Нужно пройти три горизонта и все, мы выберемся отсюда.

– Гмммм» – отозвался радостно Вис.

Ли, не когда оторвавшийся от разговора, вновь подключился:

– Хорошо, но куда теперь, если все меняется, мы и шагу не можем сделать – обязательно попадем туда, где мы либо были, либо, где нас еще нет.

– Ли, дружище, если б я только знал, думаешь мы бы таскались туда-сюда, разве бы его влекла неизвестность – ответил Муавр – моя позиция проста – следовать зову, идущему из нас самих же, чтобы не случилось все к лучшему.

– Гмммм.

– Да, я знаю, Вис, голос что звал нас это кто-то из нас самих, потерянный и сбившийся с пути. Да не оставит его время.

И вновь воцарилось молчание такое робкое и долгожданное. Все знали прекрасно, что то, что они увидели за последнее время, обязательно скажется на них в будущем или прошлом, настоящем… в этот период. Не зря солнце вновь прошло по своей тропе, попутно сжигая первых прибывших сюда, голубое сердце, что стучало, сжимая время. Любопытно было бы представить куда все ушло и где щупальце, свисавшее из ниоткуда. Представлению не было предела, как и обмякшим умам.

Все обрело свое постоянное расположение, нормальное состояние, что было привычно и знакомо. Взметнулись вверх кроны лысых деревьев, что своими стволами пытались коснуться потока прошлого. Вновь распустились земные водоросли, что так и норовили зацепиться своими отростками за что-нибудь подвижное, и не спеша утащить в недра своего царства, раскинувшееся на многие километры глубоко под землей.

При каждом шаге чувствовалось изменение, реальности будто не как не решались, кто же примет путника. Шаг за шагом все ближе и ближе подходили они к осознанию того что топчутся на месте. Они знали куда шли (шли они в небольшое поселение таких же блуждающий огней), но от этого они не чувствовали приближения. Местность в округе была все такая же, все так же веял холодный ветер, что обдувал им лица, и это все в сумме давало огромном отчуждение от перемен. Чувство вечного цикла, временной петли все четче и четче проявлялось у них в головах.

А где-то там, вдалеке, тысячи и миллионы таких как они блуждают бесцельно и ждут, когда вечный огонь заберет их с собой.

– Не стоит обращать внимание – пришла мысль в голову ко всем – если мы сейчас здесь, то обязательно потом будем и в ином месте, это ведь всегда так работает.

И правда, не успела мысль закончится как все побежало, даже как-то не привычно. Видно одна из вселенных все же приняла незадачливых путников в свои объятия, и сейчас они идут рука об руку с новой спутницей. Трубы начинают играть свои протяжные песни, по путно изменяя за собой нотные символы. Перемены не избежать, только если не убежать в прошлое и запереться там навеки.

Вслед за мелодией труб последовал звон колокольчиков. Никому из компании он не нравился, и все затыкали уши. Звон был слышен даже тогда, когда трубы вновь начинали свою игру. Тогда все преобразовывалось в непонятную тянучку из неправильно собранных звуков. Словно их сначала записали как надо, а потом получившуюся, правильную и мелодичную дорожку, разрезали на куски, впоследствии беспорядочно перемешав все куски во едино. И вот сейчас данное творение звучит по округе, везде из каждой щели. Никто не знает откуда идет эта музыка, есть предположения, что из бездонной пещеры. Там сидят хранители этого мира и каждый раз, когда Солнце со своей свитой переходит горизонты, они громогласно об этом извещают округу. Они как бы показывают сам процесс перехода, но только с помощью музыкальных слов. Зачастую, все впадают в некоторое подобие транса, что длится пока музыка не прекратиться, и чтобы избежать этого, достаточно просто закрыть уши, глаза, нос и рот, чтоб не один аккорд не попал во внутрь и не сделал чего ужасного.

Разорвав кольцо, что сжимает все внутренности, скользко опираясь своими мягкими подстилками, руки продолжали идти вместе с ногами, по путно выписывая свои отважные движения. Наступила череда, когда все взгляды падают на одного и он должен блокировать и защищаться, по возможно совершая контрвыпады. И вот начался бой – это было одно из средств, чтоб скоротать долгие переходы, и которое всегда практиковалось. Ментально была назначена жертва, против нее три охотника. Жертва не знает, что за оружие у охотников, и кто вообще жертва, так что все царила в это «игре» анонимная анархия, в ее извращенном понимании. Метафизические бойцы приняли метафизическую боевую стойку, ожидая атаки друг друга со всех сторон. Никто не хотел проиграть, особенно в этом реальном состоянии. Иллюзорное оружие было вытащено из ножен устоявшейся морали. И вот последовали удары. С права на лево, с лева на право…удар, удар, удар…череда молниеносных выстрелов из термопистолета, что стреляет разрывными мыслями. Вспышки не виданной силы от брошенных квантумных гранат, и вот наконец изящный выпад в сторону противника. Сердце – звезда начинает стучать все сильнее, импульсы, посылаемые из неоткуда, так скоро захватили его в плен.

На этом поле брани что только не происходило, ведь никто не знает, кто был жертвой, зачастую это было не ясно и после боя. Переворачивая, словно страницы жизни, кто не сумел найти себя, после этого сражения, тот и всегда назначается жертвой. Ничего смешного – правда жизни. Все это происходило внутри круга, за его же пределами никто не мог узнать, кто же это. Чувства разные были хлыстом, хоть это и игра, но носить невидимый колпак никто не хотел.

Однако сейчас было все не так. Чувство того, что кто – то следил за ними яростно пожирало.

И вот был произведен последний выпад – долгожданный финал. Два берсеркера, что выстояли в двадцати раундах, остались непоколебимыми и твердо стояли на ногах, сейчас озираются одноглазым вороном, что сидел на дереве. В клюве его колба, в колбе пылает жаркое знание, и кто выиграет тот и получит дозволение откупорить ее.

Все происходило на корнях, что, сплетясь образовывали довольно большую площадь – арену, где и происходил бой.

Последний выпад в прошлом этапе был также гонгом и для следующего. Молниеносные вспышки, раскаты грома и молнии сотрясали округу, с каждым точным ударом, ток, что шел с небес, проходил через дерево, одноглазую птицу и по корням передавалось участникам. Случись это сражение в те незапамятные времена, когда все знали удары, что сводят с ума или что отправляют в иное измерение, то этот бой завершился бы так скоро, что никто даже ничего бы и не заметил. Лагуны раскрылись под акробатическим натиском игроков, ставки все больше, а выигрыш не значим от слова совсем. Ото всюду повылезали (из нор, из расщелин и отвесных углублений) чудаковатые формы, что напоминали собой яйца. Они катились на встречу друг – другу, спрашивается зачем?

Никто не решится что ли, выйти победителем, намазать свое имя на древе жизни…солнце светит не для вас, только избранным…тем, кто верен ему.

Сейчас две противоборствующие стороны сражались на мортирных орудиях. Метко прицелившись они наводили ужас друг на друга. Испуг дошел до такой степени, что они думали даже про перемирие, только кто начнет? Стопудовые путы словно прилипли к их ногам – не пошевелится, а орудия все трубят и трубят, издают звуки похожие на мелодию, что весело блуждала по округе.

Целый зал поддержки, из существ яйцевидной формы, уже собрался и ломал невидимые барьеры между берсеркерами и публикой. Частые позывы вернуться обратно преследовали героев. Что если не окажется в этой колбе того что они так ищут, вечные битвы не так и способны активировать разум.

Забальзамировав свой внутренний вой, они вышли на последний участок сражения. Корни обвиваются все сильнее, что даже шаг сложно было сделать. Шаг конем, пешкой на Е3…все фигуры противника повержены. Шахматы – лучшее оружие, что придумало человечество. Птица бы удивлена, никогда еще никто не был так близок ней, к нее свиткам, знаниям. Кто же будет держать их, кто будет хранителем? Однажды сердце простучало 33 раза в секунду, лишь тогда колба была открыта, единственный раз. Недолго думая, птица вспорхнула с ветки и полетела куда – то в небо. Победитель бежал за ней по дереву, но птица все отдалялась и отдалялась, пока просто не растворилась в кроне его, возможно там было ее гнездо, оно уходило в иной мир. Победитель знал, что это была иллюзия, его предупредили об этом, все об этом ему сказали. Рецепторы, что тянулись подвели его снова, позади столько не разрешимого и отчаявшегося, а птица улетает все дальше и дальше.

Он стоял как неприкаянный, и даже его взгляд не мог догнать улетающую точку. Однако вдруг эта точка стала приближать, обман зрения или нет, но она плавна опускалась с неба, подбрасываемая воздушными потоками. Точка плавно реяла, точно знала место расположение того ждущего. Приглядевшись он смог определить, что это было не что иное как перо той птицы. Видимо это и есть награда за победу над самим собой. Космическая рука протянулась к небу, чтоб схватить долгожданный приз. Перышко нежно приземлилось на ладонь, оно ничего не весело, но чувствовалась какая-то иная тяжесть, не физическая. Также цветовой окрас был такой, что завораживал глаз, все перо переливалось тремя цветами: красные, белый, синий. Они так красиво гармонировали друг с другом.

Восковые слова и хлопки, разные смешные упреки о невозможности перейти через иллюзию, они всегда будут преследовать, но нужно ли на них обращать внимание? И вот опять началось сужение.

Переход из одной реальности в другую, откуда – неясно, куда – такой же вопрос. Бойцы и яйцеподобные создания, дерево и весь этот мир начали закручиваться в воронку, спирали которой уходили за горизонты. Может это еще не конец.

Пелена словно спала с глаз. Весь мир в округе стал прежним, такой же какой был до их отхода. Они все также продолжали идти, следовали друг за другом, шаг в шаг. Небо, точнее красные переливающиеся борозды, все также тянулись неведомо от куда неведомо куда, они будто касались чего – то и еле соприкасаясь перестаивали свой ход. Вокруг начали летать зеленые треугольники, пирамиды, что были пусты внутри, они были прозрачны, но когда соприкасались с космосом становилось то жарко, то холодно.

Муавр был серьезно настроен, то что они в неведомом бойцовском клубе пропусти половину пути его немного обрадовало, но точно он видел, уничтожало эту радость на корню. Волшебный звон был так рядом, его тепло уже облачило тело, движимые силы, изменяющиеся формы, кричали в его славу, но птица. Одноглазый стражник не принял его.

От этих мыслей его аура, уходящая вверх, в потустороннее пространство стала принимать неоднозначные формы, наполняться черной краской, попутно шепча проклятия на весь свет.

Руки его сжались с невероятной силой. Сила гнева была насколько слепа, насколько она вообще может быть. Муавр почувствовал, что что – то сломалось в его правой руке, что – то тонкое и не большое. Он не мог остановиться, все шли вперед, значит и он не должен останавливаться, поэтому решение иное было принято сразу, а смысл был в том, что он должен поглядеть сейчас что это было. Повернув кулак тыльной стороной к лицу, он начал медленно его разжимать. Соки быстро побежали по его руке – синий, белый, красный, все три ручейка побежали по нему, образуя единую водянистую струю. Стекаясь воедино, они не перемешались, они все также продолжали течь, все три цвета будто просто поделили полосы единой струи, разграничив свои владения. Руку обдавало тепло, что будто было из иного мира.

Разжав кулак полностью, Муавр увидел странную и одновременно знакомую картину, в его руке было перо, именно его по своей неосторожности он разломал на две части. Оно все также, как и в том времени, переливалось тремя цветами, но только сейчас они начали тускнеть. Обе половины пера, превращались с начала в непонятную субстанцию, а потом в струйки, что и бежали по его руке.

Его взор быстро начал бегать по кругу, от насквозь промокшей руки к небу, попутно замечая (мгновениями), что было между этими двумя частями одной картины.

Небо было все такое же, ничего не поменялось за его отсутствие, но что – то все настойчиво тянуло его вверх…его взор. Нечто такое тяжелое и одновременно легкое, какое – то чувство необратимого, ушедшего навсегда. Он верил, да он начал верить, чтобы это не значило, что небеса помогут ему. Перо…он сломал его своей вспышкой гнева, и что же будет дальше? Ответа не было, щупальце не дает на такие вопросы ответов, и Солнце давно не с ним. Танцы в ночи снова закружат их всех, ничто не спасет от карающей длани. «Только не сейчас, только не со мной, что же я наделал».

Блуждающий в ночи мотылек исчез, следом пошел бы и он, но нет – нельзя. Теперь мотылек свободен, а он нет, ведь свободу получить нельзя. Только не сегодня, когда перо, что пришло к нему оттуда, растеклось. И вновь начались конвульсии…неведомая сила сжала всего его.

– Муавр, что с тобой? – прокричал кто – то из группы – Ему плохо, он испаряется!

– Отойдите все. Никто не может ему помочь, он должен сам… – ответил второй голос.

То, что сейчас происходило можно было коротко назвать тремя словами – это был приступ. Точное определение, или точное название – «Приступ Сведущих Движений». Все это является, по сути своей, неким переходом в «Пристань Святых», туда, где раздваиваются границы, туда, где неизведанное бродит чудо.

Весь мир начал чернеть, сначала тьма шла с боку, при этом ей было все равно, что поглощать, она не жалела никого. Посмертные маски съеденных запечатлелись навсегда в его подсознании. «Муавр, не уходи, ты сможешь…»

Вот мы и вновь встретились, друг, а где мой подарок…где-то что принадлежит мне… я же так ждал подааарок…звуки капающей воды начали с определенной периодичностью раздаваться в этом месте, к слову сказать, он так и не понял, где находится сейчас, единственное что можно было сказать, что эта комната озарялась тусклым голубоватым цветом, а также что-то капало, пытаясь проесть его голову.

Он лежал смиренно, все словно было не с ним. Тело, руки, ноги не были его, но он чувствовал их, ощущал словно они были его.

Не пытайся встать, ты слишком слаааб, у тебя не было костей и жабр, когда я тебя осматривал, как ты ходишь и дышишь? Тебе совсем здесь не нравится, может я могу тебе помочь? Давай будем друзьями? Ты поможешь мне, а я помогу тебе, просто так по-дружески. Мы же всегда будем вместе, понимаешь?

Вдруг непонятное черное существо упало сверху. Голова не слушалась его, поэтому он не мог сказать точно откуда спикировала эта сущность…Да и саму тень ему разглядеть не удалось, все произошло так быстро. Мешковатая субстанция медленно начала взваливаться на него. От нее по всему телу пробежала дрожь, словно неизведанное начало поглощать то что никак не принадлежало ей. Цепляясь своими призрачными ручками за все что только можно, сущность начала надавливать все сильнее и сильнее.

Ты такой живой, в тебе так много энергии, воли, давай ты будешь моим подарком… Ты знаешь то что не дано знать другим, я смогу приумножить твои знания…подарочек.

Тяжелее становилось с каждой секундой, все словно ускорилось в одночасье, стук сердца переливы света, лишь вода перестала капать.

Что – то возникло из темноты. Не большая фигура сковала все тело, еще сильнее чем оно было скованно до этого момента. У нее была не большая овальная голова, еще шатало из стороны в сторону, будто стрелку маятника. Ее движения вводили в транс, за буквально не большой отрезок времени, все изменилось. От твердого камня, что так сильно давил на тело, не осталось и следа, сейчас на груди будто колыхал огонек. Небольшой, но такой знакомый, такой теплый, он словно знал, что именно сейчас настал тот момент, когда как никак необходима его поддержка. Хотя она была необходима всегда.

С того момента, когда разбилась лампада, смысл прошлого просто исчез. Вместе него сейчас пустота – белое поле, на которое даже не упадет снег, а ведь когда – то здесь был прекрасный сад с яблонями.

Он помнил каждое дерево, каждый стебелек, что будто звал его. Ветер всегда нес его дальше в неизвестные миры, по путно подгоняя и его крохотный мирок. И вот он стоит у обрыва, внизу быстро уносилась вперед голубая речка, она всегда его ждала, это было их негласное дружеское условие, встречаться всегда, в любое время на одном и том же месте. В этой речке, особенно ночью это было прекрасно видно, даже не вооруженным глазом, всегда плавало чудо. Оно плескалось и вновь заныривало обратно, видно туда куда оно уплывало и было домом. По ночам, когда звезды в нерешительности спускались на землю, река также принимала их, словно миллионы светящихся мотыльков – буйков, они властвовали на водной глади.

Но сейчас все это исчезло, остались лишь воспоминания, но они будто были уже здесь, будто именно вместе этой речкой и звездами он и встретился.

Неведомая тень продолжала загадочно качаться из стороны в сторону.

Ты хочешь обратно? – пропела она ему – но что будет со мной, все будет хорошо, подаарочек?

Не дождавшись ответа тень начала медленно останавливаться, движения ее стали не такие резкие, да и вообще, что – то менялось.

Она никогда не дождется ответа, ведь она знает все наперед, что прибывшие с ней в межпространственном параличе, припадки, случающиеся нагадано, всегда сковывают и не отпускают до конца, пока тело не начнет издавать стоны – заклинания, что снимут проклятья и вернут прежнюю форму.

Паралич – это ужасное слово было ощутимо физически и душевно. Скованный веками, лежащий и смотрящий в сторону, где не было ничего, кроме хрустальной проекции бытия, а также тени вечного, что всегда ждало то чего она даже представить не в состоянии.

Разум его был чист от тьмы и полон мыслей, но все они лишь были о том, как убраться из этого места. «Может закрыть глаза и все пройдет, все исчезнет, надо лишь обожать»

Он сомкнул вновь глаза, и вдруг чувство легкости пришло к нему, словно его иллюзорные росточки, что как паутинки были разбросаны по всему внутреннему мирозданию, наконец зацепились за «прежний» иной мир, где все было такое иное.

Смешные краски забурлили отовсюду, под волшебные звуки, исходящие из недр этого мира, облака принимали вздымались вверх, попутно поднимая и вновь пришедшее из тени тело. Он был на горе, что величественно поднялась над этим миром, ничто не могло до него добраться…

Ты ушел от меня…ты оставил меня…где же ты, я думал мы друзья.

Только эти слова доносились сверху, за пушистыми облаками. Он понял, что это рай для него.

–Здравствуй – вдруг прозвучало у него за спиной. – я вижу ты тут впервые.

Судя по голосу это был довольно пожилой человек, хотя приятный баритон с нотками доброты все же ставили это под сомнение.

–О, я вижу ты связан, давай я тебе помогу.

Вдруг откуда – то сверху вылезла трость. Три раза она коснулась каждой части тела. После каждого удара, все будто оживало, приходило в сознание и полное повиновение прошлого хозяина. Муавр недолго думая встал и осмотрел по возможности себя. Все было на месте, наверно, ничего не пропало. И тут он понял, что рот его все еще принадлежит ему, он не может его открыть.

– Так, вроде с телом разобрались, а что же у тебя со ртом, его словно сшили – сказал старик. Да, действительно это был старик, не большого роста, с густой бородой, в коричневой мантии и длинным посохом. Он не был полный, но и худобой не отличался, скорее обыкновенное среднее телосложение.

–Да, это очень странно, обычно к нам такие не поступают, дайка подумать…Ах да, вспомнил!

И он быстро пошел прочь. Муавр не понял, что произошло, только что он был и там, и здесь, сплетения его паутины совсем запутались. Где он? Даже рай может стать адом.

Гора, на которой, как он думал они находились, была всего лишь отвесной скалой посреди густого леса. Лес был густ и так вели, что не было ему ни конца, ни края, все в округе было зелено и счастливо, полно жизни и энергии, что не верилось в реальность происходящего. Только что он был в аду, а сейчас рай, разве такое возможно?

Чтоб получить должные ответы на свои жужжащие вопросы, Муавр поспешил за стариком. Было очень странно, хотя это он заметил только сейчас, что он не касался земли. Он как бы плыл, и даже старик, словно был в невидимом каноэ, отталкивал потоки вездесущего ветра, тем самым перемещаясь в перед. У него не было мысленной трубки, мысли были не доступны для взора, только он сам знал про них. «Видимо в этом загадочном мире все поддается другим законам» – подумал Муавр. Мысли четко проносились в его разуме, будто только вчера они были не доступны, а сейчас вновь включили волшебную кнопку. Система заработала, что не может не радовать.

Между тем Муавр поднимался все выше, он был легок как пушинка, как ему думалось, и поэтому равновесие в полете так сложно ему давалось, а старик все дальше и дальше уплывал от него, гребя своим посохом.

И вот они медленно подобрались к лесу. Старый монах, не останавливаясь, натянул на голову капюшон и осторожно стал продвигаться в глубь этого зеленого мира. Стараясь не трогать деревья, он все же внимательно осматривал каждый ствол, в надежде увидеть то что искал, что было у него в уме. Муавр почти успел догнать его, отставая буквально на метр, однако, он уже мог слышать, что говорил его «проводник». В лесу ему стало легче передвигаться, он хватался за стволы и отталкивался от них, преодолевая значительные расстояния. Кроны тех гигантов, что росли здесь, цеплялись за небеса, они были даже выше, чем можно было себе представить.

– Нужна палочка…да, да, да, где-то они тут росли, сейчас – послышался голос старика, видно, чтобы не забыть, он свои мысли специально обнажал перед многочисленными гигантами.

Дальше он продолжал шепотом и шепот этот был не совсем разборчив, только иногда пробегали слова, о значениях которых Муавр мог только догадываться.

– Ты что-нибудь знаешь, о безвозвратном общении? Это когда один говорит, а другой из – за невозможности ответить словами говорит тем, что далеко находится внутри него самого – отвечает внутренней своей энергией. То у нас и называется безвозвратным общением.

Его взгляд быстро проскользнул меж деревьев. Послышался необычный звук, что шел сверху вниз, похожий на водопад из иллюзорных мотыльков. Гигантские ветки, они падали, проламывая под собой земную основу этого мира.

Муавр еле увернулся от такой неожиданности. Никто, даже его напарник не предупредили его о том, что здесь творится. Где он вообще?

Между тем старик все дальше и дальше углублялся в лес. Эхом в округе отдавались взмахи его деревянного весла.

–Ты уж извини, что я так быстро убежал, – проговорил старик, продолжая дальше осматривать стволы и ветви деревьев – как все закончим, я тебе на все отвечу и обо всем расскажу, только сейчас, раз такое дело, попробуй прочувствовать и что-нибудь сказать на другом языке.

– Подумай о том, что мы здесь, на кухне – это кухня и ларец всего, что здесь есть! Нам нужно найти подходящие ветки, что помогут освободить тебя.

Голова Муавра совсем погрязла в непонимании, какие палки? Зачем? Что здесь происходит?

Ветки продолжали падать, а вековые создания потихоньку раскачивались, как бы приветствуя или наоборот уже провожая нового посетителя. Давай же решай кто ты и куда идешь иначе уже скоро не будет на это времени.

– Да, да, мы рядом, я чувствую это. Мой друг говорит мне об этом.

Последние слова, произнесенные им, совсем сбили Муавра, он и так не понимал, где они, почему до сих пор он не может сказать ни слова, и кто этот загадочный его спаситель.

Все в округе шуршало и жило, но это было такое резиновое. Все было словно в хорошем сне, где ничего не могло пойти по непорядочной и ужасной стороне. Разноцветные воздушные облака, немного поскрипывая летели вперед, уходя за грани этого мира.

– Наконец, мой друг, я нашел, что нам нужно – раздалось из-за деревьев, откуда точно определить было невозможно.

– Подожди меня там, где ты сейчас находишься, я к тебе приближусь и начну тебя исцелять, ха-ха.

Муавр недолго думая ухватился за кору ближайшего массивного ствола. Он был настолько огромных размеров, что для того чтобы охватить целиком это дерево потребовалось бы как минимум объятий десятерых Муавров и кого – нибудь наверно в придачу.

Вдруг, вместе с веткой, сверху на него упало небольшое существо – все покрытое черной шерстью с большой красной полоской вдоль всего туловища. Глаза этого зверька сияли, в них словно протекала сила этого мира. На ровне с глазами также выделялись и его усы, исходящие из морды. Усы были его длинны, они вились словно змеи, тянусь в разные стороны ища что-то неизвестное в округе. Существо не долго оставалось в покое. Обождав несколько секунд (здесь время ощущается, Муавр чувствовал их… словно потоки энергии пронзали его тело) оно быстро побежало по всему телу, перебирая своими лапками, чтобы не быть пойманным. Фью… оно открыло портал…фью оно забежало в него и скрылось в неизвестном направлении.

– А, тебе повезло очень – сказал голос позади – ты встретил одну из сторожил этого места. Не думай, что это ее настоящая форма, их на самом деле огромное множество.

Это был старик, он приблизился к Муавру осторожно. Он был все также в капюшоне, скрывая свое лицо.

В руках у него были не большие палки. Эти сухие палки сантиметров по десять были довольно странной формы, они были изогнуты и напоминали рога какого-нибудь вьючного животного. Были они, как не странно повернуты в разные стороны, и как только они приближались к друг – другу, это было очень заметно, то отскакивали в противоположные стороны.

– Это есть твое спасение – сказал он

Руки его слегка дрожали, словно ощущали всю силу, что они держат.

– Сейчас я переверну их другой стороной и начнем.

Он начал что-то тихо нашептываться палкам, и постепенно они начали перенимать все что он говорил. На них стали вырезаться руны, видимо его слова были острее, чем самый наточенный нож, что можно было найти или сделать самому. В рунах этих вновь потек космос, планеты и вихри закружились внутри них, только они были иные, не такие какие были на полу в том подвале. Все ровные, словно по линейке, они тянулись друг к другу, проходя сквозь друг друга и цепляясь своими космической энергией.

– Я уверен, что все пройдет хорошо и наложенный на тебя недуг уйдет туда откуда пришел, но, если все будет иначе просто запомни, что все меня зовут Кай Уве, так на всякий случай –сказал он с улыбкой.

И началось Великое освобождение во имя света. Он перевернул палки, от их прошлого светло коричневого света не осталось и следа, сейчас они были совершенно полностью черные, покрытые светящимися знаками – рунами. Космические манипуляции и не словом более.

Кай Уве начал стучать ими друг по другу. Если раньше они отскакивали, то сейчас они притягивались к своей паре. Сопровождая каждый удар, маг начал завывать непонятные мольбы, они разносились по округе. Не слышимое эхо отзывалось в ответ, деревья стали раскачиваться и листья полетели градом, все слышали и понимали, все знали, что от них требовалось, а также знали свою задачу. Все, кроме Муавра, он пытался сказать хоть слово, даже на Безвозвратном языке у него ничего не получалось.

И вот похоже началось. Тело вновь сковало и весь мир начался кружиться, ему показалось, что он падает, но это было не так важно. Потоки массивной энергии хлынули из рун, что были на палках, вместе они начали вершить свое черное дело.

Я освобождаю тебя…ты свободен, друг.

И вот долгожданное облегчение.

…

Разветвление существующих программ, сбор данных со всех округ нашего не большого городка. «Он в коме, возможно навсегда, с ним младший брат, что делать? Ясно, понял, выезжаю». Чистота 180.01 смена имиджа…краски сгущаются, мысли о доме, семье…вот закончится все это и домой, отдыхать.

Большая вероятность, что уже туда прибыли, другие группы вместе со своими собаками, оборудованием, что им надо, когда есть Я.

«Сегодня 15августа 20… Погода сейчас стоит просто… вы записали наш рецепт? 50 грамм по вкусу… ммм, боже как вкусно, а главное питательно…всем хорошего настроения и отличных выходных». Радио опять сбоит.

Небо такое голубое, так приятно глянуть, что в округе, остановиться, слиться с природой, стать ее частью, вот так просто на мгновение. Щелчок и ты дерево или куст, как тебе угодно. Великолепное сочетание кетчупа и горчицы, главное не забыть рецепт. А небо такое красивое, как я раньше его не замечал. Может это из – за очков так? Они всегда все портят, еще и душка сломалась, ее нужно починить.

Какие-то чудаки проехали по дороге…трое или четверо не ясно…ладно, у меня сейчас задание, нужно выполнить его…а все-таки их желтый кабриолет, очень даже ничего. Повезло же людям.

Заметка 1. Я прибыл на место, как мне сообщил прибывший до меня лейтенант…*не разборчиво*

Заметка 2. Пишу ее сразу после Заметки 1, когда понял, что зажевало кассету. На месте происшествия сейчас работают спасатели. Пострадавших двое – один…*не разборчиво*…его младшего брата доставят в надлежащее заведение; придется мне его отвезти.

Заметка 3(личная). Чтоб вас всех, выделите мне хотя бы нормальный магнитофон. Конец.

– Ну что, как продвигается работа, лейтенант?

– Пока тихо, почва тут совсем не к черту, тут же рядом река. Пока все безуспешно. Тебе дали обед?

– Конечно, дождешься от них.

– Держи, мне все равно много, а так хоть ничего зря не пропадет.

– Ок, спасибо, напарник.

– Обращайся.

Уже начинало вечереть, а работа спасателей длилась уже 4 часа. Второй, что был неподалеку, видно брат, от места происшествия совсем сходит с ума. Ничего не ест, ни говорит, смотрит лишь туда, где находятся спасатели. В общем дело затягивается, уже не знаю, когда оно завершится, может даже и никогда.

Эти мигалки и сирены начинают действовать на нервы. Сейчас хоть парень подуспокоился. Мы сидим с ним в машине, а он молчит и все время смотри в окно.

– Ты чего все смотришь туда? Как ты поговорил с тетей, что была тут, она специально приехала тебе помочь, знаешь об этом?

Ответом было лишь молчание. Парень дальше высматривал что – то впереди.

– Как тебя зовут, скажи пожалуйста, мне…

– Я не хочу сейчас говорить – ответил ребенок. – пока я не увижу его, я ничего не скажу, мне страшно.

– Ничего не бойся, ты чего, скоро уже твой папа…

– Он мне брат.

– Ах, точно, прости…Эм, в общем я хотел сказать, что скоро ты его увидишь, не переживай.

Полил дождь, очень сильный, что не видно было ничего на расстояние в десять метров. Работы приостановились.

…

По левому краю земли побежали капли везде сущего дождя, что не говори, а прохлада его отмывала не только землю, но и разум. Все закончилось, только лес был прежний с его многомерностью, такой удивительной красотой, что так и обволакивала взор. Невозможно было не коснуться к этой зачарованной музыке вселенной.

Все в округе летало, летало и звало и рот, что некогда был закрыт, сейчас, наконец, стал свободен. Путы, что сдерживали его спали, и прозвучало Слово, ведь как известно вначале было оно.

– Я вот, что думаю, мы обязательно поладим – прозвучал голос откуда – то сверху – возможно ты уже видел нас мы приходили вместе с Солнцем, однажды…

Глаза Муавра еще не привыкли к яркому свету, к каплям, что ударялись о него, он не привык к этому миру. «Возможно это тот старик, что шаман…тот маг» мелькнуло у него в голове.

Так и было, они все еще висели над землей по среди древесных гигантов.

– Тебе повезло, что у меня был обход, ха – проговорил он, усмехнувшись – возможно это была самая большая удача со времен твоего Рождения.

– Так кто ты?

– Я…Я – не знаю, все называют меня Муавр, я еще… – проговорил он, но голос его оборвался.

– Потише, не торопись, пусть он вновь станет частью тебя. Ты пробовал говорить на Безвозвратном?

Муавр понял, что это было еще не все. Кляп снят, но лакуны, образовавшиеся со временем, не были заполнены, нужно было время, чтобы голос вновь заполнил все пробелы прошлого.

– Мммм – это было первое, что он смог издать своей энергией на Безвозвратном

– Ты молодец, у тебя начинает получаться – ответил ему Кай Уве – чувствуй себя, свою силу.

– Яяяяя, не зна…

Тело Муавра начало болеть, оно словно исторгало из себя инородное тело. Операция была самовольна, никто не обязывал, никто не заставлял, оно само. Муавр лишь следовал зову, глубинному, инородному.

– Давай, ты сможешь, ты ведь и есть поток энергии.

– Я – Муавр, меня так называют – простонал он – кто…кто я, где?

– Ты дома, Муавр, ты дома. Это место – Пристань Святых, здесь все как дома. Как меня зовут, я уже сказал, так что повторять думаю, будет глупо, однако, я не сказал кто я. Моя задача здесь… я бы даже сказал жизнь здесь состоит в поддержании реальности. Посмотри в округ, все это в твоей голове. Я управляю этим местом, хотя есть и у меня, конечно же, учителя, одного из них ты видел. Я знаю о всех твоих мыслях, о всех твоих планах и намерениях. Если ты хочешь конкретный ответ, то проще говоря я – огонь. То, что я даю тебе, только поможет тебе в дальнейшем; односоставные части, при совокуплении производят сложные конструкции, так это и есть ответ на все твои вопросы. Ты – часть сложной конструкции. Увидев однажды огни, ты не смог коснуться их, но это лишь обман.

Он достал палочки, что раньше были черные, сейчас они вернули свой привычный вид, лишь руны, что раньше горели космической энергией оставили свой след.

– Это то, что помогло тебе, ты же знаешь?

– Я видел…видел уже такие символы, они были на полу, возле огней. Они сопровождали меня.

– Они существуют, ты знаешь об этом

– Я лишь следую зову.

В груди начало колоть, потом неприятное ощущение, словно змея стало перемещаться по всему телу, не останавливаясь на одном месте. Вскоре из рукава вылезло черное существо, оно уже прибегало по нему, появившись также неожиданно и вскоре также убегало.

– О, я тебе уже про нее, она тоже я, часть моего прошлого, будущего и настоящего.

Существо, что было чем – то средним между белкой и кошкой остановилось. Усы все также вились в разные стороны, иногда они сливались, образовывая единое целое. Она посмотрела в глаза Муавру, в них по-прежнему была энергия. Взор ее так глубоко проник внутрь его тела, что на мгновение он увидел опять сад, опять яблоню и людей, людей что несли с собой три цвета: синий, белый красный. Они переливались.

– Почему вы помогли мне? – спросил, очнувшись от транса Муавр. – разве здесь не все иллюзорно, даже движения. Мои мысли, я сам, я почувствовал Вас на расстоянии. Глаза они перенесли меня сюда, что я сделал, раз вы есть Солнце?

– Как я и говорил ты часть механизма, хочешь ты того или нет. Все подвластно одному закону и это не закон силы или других физических процессов, нет, это есть закон Слова. Чтобы ты не говорил оно всегда, в разных обличиях, но так близко. Пример? Ты и есть этот пример, разве ты его не видишь? Сейчас ты пуст и ослаблен, бездна внутри тебя, дай мне свою руку.

Муавр не спеша протянул ее Кай Увею.

– Видишь – он показал на полосы, что тянулись по всей его руке – никто не знает, что здесь, никто из Вас не догадывается, как открыть дверь ведущую в этот мир. Он сам открывается и впускает тех, кого пожелает, ты ведь видел Деление. Оно позволило вам быть про Рождении, что уж тут еще говорить. Вы не стали тенью, хотя могли бы стать, это я тебе с уверенностью говорю…что за чертой, даже правильнее сказать за чертами, никто не знает.

Кай Уве отпустил его руку, сейчас она начала пульсировать, видно внутри забилась жизнь или лишь ее пародия. Что было точно так это линии, за многое время или наоборот немногое они начали бежать. Словно слетевши с цепи, не зная куда именно, они стали настойчиво изменять вектор своего прошлого положения.

– Вот так, а сейчас не хочешь со мной пройтись, пока ты ушел отсюда?

– Я не хочу уходить

– Это не нам решать. Мы обязательно еще встретимся, а сейчас давай пройдемся. Ой, тут никто не ходят, а летают.

Весь мир опять принял свой естественный вид, какой вообще возможен в этих местах. Наверняка можно сказать про эти места, что здесь никогда не ступала нога человека, здесь вообще никто не мог сделать шаг. Они начали свой полет туда, куда никто не мог дотянуться.

– Великие силы однажды пролили сюда свет и взрастили здесь семя, как ты видишь оно очень сильно разрослось и тебе здесь лес. Каждое дерево – часть этих великих, со своей историей, а также концом. Чтобы не тревожить память о прошлых веках, здесь Великие проложили воздушный батут, мы всегда в нем

– Тут есть река, какая она чистая – заметил Муавр.

– До нее нельзя добраться, она всегда утекает все дальше и дальше, покуда не встанет обратно на свою самую дальнюю позицию, чтоб ничто не мешало ей.

– Я уже где – то видел ее, словно плыл по ней, она приручена?

– Интересный вопрос… – задумался Кай Уве – здесь никто не приручен, но может просто никто не пытался.

Воды, простирающиеся в даль, самовольно тянулись все дальше и дальше, и не видно им было края. Лишь изредка, когда часы внутреннего естества пробивали закономерный черед, река изменяла свое течение – она переворачивалась с боку на бок, и все что жило в ней, также перестраивалось, буквально на одном дыхании.

Что тут говорить и даже предки – деревья, слышали музыку, что лилась подобно той самой далекой речке. Музыка вливалась в них, колыхалась и никогда не отпускала, пока последняя нота не будет доиграна. Все было так блаженно и невинно, словно только, что появившееся нечто из ниоткуда.

Наслаждаясь округой Муавр чувствовал свободу, она никогда еще не была так близка, никогда еще он не чувствовал, что путы ответственности ослабели – он был свободен. Почему – то не посещали его мысли о том месте, откуда он пришел. Не волновали его три части блуждающих во мраке, он просто знал, что они сейчас тут – рядом, может не на расстоянии вытянутой руки, но что они также стали свидетелями всего этого точно. Вся сила сердца теперь была в нем, оно начало стучать! Да – да, оно именно стучало.

Спустя какое-то время голос, наконец, почти вернулся. Он был с ним, вместе они встали в один ряд и сейчас, наконец, состоялось объединение.

– Почему вы не спросите обо мне? – проговорил он.

– А зачем, я ведь так все о тебе знаю, ты сам все сказал.

– Я ничего не сказал, я лишь назвал свое имя и не более.

– Оно то как раз все и говорит. Как дерево каждое имя имеет и свою судьбу. Все переплетено и возможно где – то здесь прорастает новое создание, что и будет нести память о тебе. Тогда – то на каждом листе его и будет расписана твоя… – он запнулся – в общем все будет тут о тебе.

Такая запинка немного встревожила Муавра, но после, добрая улыбка его проводника все развеяла сомнения.

– Чиста душа или нет, не мне решать, но память о нем будет и после него – заключил он.

Никогда еще не стоила игра таких свеч. Даже в полудреме, когда из лунного отражения на реке выходят существа с извивающимися хвостами. Эти существа имели жала и каждый раз, когда луна опережала свое отражение, выходили они и притягивали обратно на место космическое тело. Не вообразимо, где они живут, как они живут и что это вообще за форма жизни, однако ясно одно – они все единое целое, что и несет с собой непреодолимое желание жизни, той, что они сами считают нормальной. Разрывая морскую гладь, они метким выстрелом забрасывают на космическое тело, уходящее вдаль, свой хвост, словно лассо и для большей надежности вонзают в тело его свое жало, губительное для всего. Луна сразу засыпает, она попросту останавливается, онемевшая, в сонном параличе, все ее могущество не подвластно ей, но оно уже и не поможет. И закрепив на славу добычу существа тянут ее к своему отражению, на языке здешних мест это называется «Каа’т», что означает: «мир должен быть един».

Когда все завершено и Луна опять породнилась со своим отражением в воде, существа сворачиваются в позу эмбриона и начинают свое погружение в пучины, а чего никто не знает.

– Не правда вид прекрасен – сказал Кай Уве, когда они подлетели к водопаду, что просто падал в никуда.

– Нырнуть в эту воду, с водопадом, никак нельзя? – спросил Муавр, он никогда не видел такой воды, но она его будто манила, влекла.

– Вообще – то…– начал старик, но не успел он договорить, как Муавр стал опускаться, самовольно или его тянула река – неясно, ясно лишь было то что стремительно он летит к ней – Ты куда это? К воде нельзя прикасаться, ты можешь нарушить все грани этого мира.

Но Муавр будто не слышал, словно невидимое щупальце тащило его вниз.

– Муавр одумайся…Нет, нельзя»

– Вы слышите – вдруг воскликнул Муавр, остановившись – капли, что бегут все месте они говорят, они мне говорят, только я не могу разобрать. – огорченно закончил он.

– В бездне, в пустоте нет ничего, только ты да черная кнопка, нажмешь ее, и тьма исчезнет. Загвоздка в том, что кнопку не видно, везде черным черно.

– Но разве ты не огонь?

– Я не свечусь, а лишь познал его, а он меня, вот и все. Хранитель ключей и сам является ключом, в своем роде.

Оттуда откуда впадал водопад, вылетел ветер, он был лазурного цвета, запаха раннего утра. Он был полон лепестков невиданных цветов, но таких знакомых, память вбрасывает крапинки весеннего звона, их согнутых состояний. Огромные скошенные луга, поляны, напоминающие о недавних событиях прошедших войн. Вновь раскинулась золотистая уздечка на пальцы за их несуразные движения.

Взгляд уходил за горизонты, за их заоблачные убранства…коридоры сужались и разжимались опять и опять, словно сосуды, но в этом мире было все иначе, все было так по-иному, по светлому. Они молча левитировали на невидимом батуте и звезды крошили на них своими жизнями. До них можно было до коснуться, но стоит лишь протянуть руку, как они убегали, скрывались в лазурной дали. Они летели вдаль, просто в даль – в неизвестность; радужно совершая каждый взмах своей тростью, Кай Уве обогнал в этой воздушной гонке Муавра, чередуясь клетками в разном порядке, бежали они неуклонно пытаясь врезаться и разлучить друг друга. Томный взгляд, что был как опасный поворот, млечный путь над головой и мысли «Мы одиноки», вот что сопровождало их.

Мантия старика, натянуты капюшон, посох все было не реально. Линии на руках вновь остановились, они словно перебрасывались друг с другом, понятными только им знаками, что за дела?

И вот невидимый режиссёр останавливает съемку, все замирает, только река продолжает течь, а вместе с этим удаляться. Уже не видно того водопада с бездной под ним, что это было, что за дела?

– Муавр, ты же знаешь, что у вас внутри?

– Нет – ответил Муавр. – мы не знаем.

– Только вы сами, поэтому и происходят мучительные бои за право главенства. Ты никогда это не чувствовал?

– Много раз, но я всегда справлялся

– Это и хорошо.

И они продолжили путь в тишине. Никто не смог разгадать шифр, что был послан из трепыхающейся робы.

– Мы приближаемся к Пристани. – проговорил старик

– Что? – встрепенулся Муавр. – К Пристани?

У самых ног его очутился невиданный шпиль. Он чуть не задел Муавра, а его отростки в виде мини шпилей не потащили вниз.

– Чудо! – воскликнул Муавр.

Под ними возник, словно по волшебству, удивительный город. Место, что было затеряно или сокрыто, да это и не так важно. Главное, что этот город здесь, сейчас в эту самую минуту перед ними, точнее снизу.

– Добро пожаловать, юноша в Малаг.

Муавр не поверил своим глазам, здесь все было словно на картине. То к чему он так привык, к мрачным коридорам, не симметричному миру, к черному небу над головой, все это исчезло. Малаг словно был изнанкой того мира откуда пришел он. Нет это невозможно, это не так. На самом деле это он пришел из изнанки, из кармана, из той дырки, что была у него на штанах, за места кармана.

Они начали спускаться. Город был лазурного цвета, он так же, как и все здесь парили в небесах, покорно повинуясь местным законам жизни.

Все жители этого чудесного мира куда – то торопились. Не было ни улицы, чтоб огромный поток небесных созданий не устроил там свои бега. Однако это не умоляло их прекрасного и утонченного вкуса эстетики. Все в округе было точно измерено, выверено и обставлено. Краски пестрели, однако преобладающий цвет был лазурный. Он изящно смотрелся и на одеждах летающих созданий.

Сами они были лишь отдаленно похожи на людей. Скорее они были, чем – то средним между человеком и маленькой птичкой. У них были и руки, и крылья, все это очень им помогало во время передвижения, да и не только. Крылья у них не были на спине, они прорастали чуть выше рук, исходили из плеч. Эти отростки, покрытые перьями, как бы покрывали руки от прямого попадания чего-либо из вне. Многотысячная армия рабочих мчалась по своим делам, еще не зная, кто к ним залетел на огонек.

Все в округе пылало жаром любви и понимания, но никто не замечал этого, языки вились из далека в сердца каждого, языки, говорящие о том, что доступно только сердцам, да и то не всем.

– Это и есть Пристань, невидимый чертог, пятое измерение. Никто из жителей этого прекрасного городка не является личностным целым, все они – единый организм, что достиг всеобщего осмысления. Все они в совершенстве знают и практикуют высшую форму Безвозвратного наречия, так что не пытайся с ними заговорить своим привычным языком.

– Но они всегда спешат, не останавливаются?

– Великие потоки ведут к великому изменению. Все части общего функционируют, они ведь живые, и функционируют очень исправно.

Они стали подлетать ближе и ближе к молчаливой толпе. Все эти птицы – люди летели, закрыв глаза, их перья, что составляли наверно 80% от всего их кожного покрова, даже не разу не встрепенулись от сильного ветра, что летал тут вместе с ними в потоках. Цвета они были скорее рыжего, но также встречались бурого, лишь одной отличительной особенностью были все они наделены, у всех было протяженная красная линий, по всему телу. Хоть глаза у них были и закрыты, но все эти звенья единого организма не разу не сталкивались друг с другом.

Это вызвало большое удивление у Муавра, такие отточенные движения, как это все было космически правильно.

Он взглянул на Кай Уве, и тот только лишь улыбнулся. После некоторого времени он сказал:

– Знаю, что ты хотел меня спросить. Тебя очень удивляет их налаженное движение, что они с закрытыми глазами продолжают путь свой без нарушений. Однако, тебе стоит понять, что это лишь их физическая составляющая. Это место называется Пристань Святых, здесь тела остаются, а души переправляются за горизонты. Все они в ином месте, в месте спокойствия и гармонии.

– Но разве это возможно? Как они смогли переправится туда, в то…за горизонты?

– Это личное дело каждого. Великое древо знает, что они сделали, или что сделают – к чему идут, и дарует им знак мудрости, своеобразный билет на паром. У тебя был такой.

Все внутри заклокотало у Муавра, он понял о чем идет речь. То, что было ему дано, давно или не очень. То, что исчезло в его руках, по его желанию или нет. Три струи образующие единое целое.

– Я знаю, что случилось. Единственное, что я не знаю, что случится сейчас. Билет был потерян, был уничтожен…вместе с сердцем.

Глаза Муавра забегали от страха, доселе ничего такого не случалось, вдруг паром ушел и сейчас он обрек на конец все внутри себя.

– Это была вспышка…я-я-я-я не знаю, что случилось

– Тише Ли, тише, еще не все потеряно. Возможно и удастся еще что – то сделать. Ворон может вернуться и тогда ты знаешь, что делать.

Город жил дальше, все летели, закрыв глаза, не замечая суету. Возможно это и было самое главное правило, что «Каа’т» – единое целое, половинки все скреплены печатью прошлого и никто не в праве его разъединять. И вот новый язык вылез из неоткуда и вцепился в толпу.

– Еще один отправился в путь – проговорил тихо, почти шепотом Кай Уве – ему там будет хорошо. Что ж, а сейчас нам нужно вон туда. – он указал своим посохом на башню, что была впереди.

Всем она показалась знакомой, будто уже встречали ее. Шпиль. Именно этот шпиль чуть не зацепил Муавра, точнее он его чуть не зацепил своей ногой. Все дело в определении места? Мир был завален наискось, немного, хотя это сильно отражалось на определении места бытия.

– Ты знаешь, это удивительный город… – проговорил с восхищением старик, однако Муавр его перебил.

– Но мы здесь были, я чуть не задел этот шпиль, он чуть не утянул меня туда, вниз!

– Разве? Я его не видел, возможно это был другой шпиль или другая башня. Они здесь появляются самовольно и также исчезают. Нам нужна особенная башня, на вершине ее находится объятое лучами солнце. Ты сразу увидишь, узнаешь ее из тысячи других конусовидных крыш.

И правда, впереди возвышалась башня гигантских размеров. Ее, что очень было неожиданно для этой Пристани, окружали пески. Еще одной главной особенностью этих мест был не однородный климат. Чаще всего идеальная погода была в центре, а все, что не вписывалось в рамки «хорошего» было разбросано в периферийной части городского круга.

Подлетая все ближе и ближе к намеченной точке, все сильнее начинали зверствовать песчаные бураны. Порой они достигали такой высоты, что закрывали полностью весь спектр обзора – не видно было ничего, что было впереди, однако если взглянуть назад, то все картина там была совершенно иная – все было четко, будто только что протертый экран от столетнего песка и пыли, начал вещать Картину Нового Дня. Путь назад не был нужен в данную минуту, да и вообще, путь назад – это есть отступление, а здесь это чревато утратой всего, что было, что есть и что будет, никто не хочет стать вечным скитальцем.

Муавр посмотрел на Кай Уве, при этом закрывая глаза, как только он мог, однако, что он увидел его поразило слегка. Вся пыль, песок пролетали сквозь него, точнее даже не касались его, он словно летел по пути, что огибает каждую песчинку. Идеальный таймкод, что ж, дамы и господа. «Нужно быть с ним» – подумал про себя Муавр.

– Да, держись ближе, так ты не собьешься, друг – ответил Старик.

Все сказанное было услышано, колокольчики зазвенели в дали, это значит кто – то зовет. Оно вцепилось в глотку, и теперь, когда ошейник стал свободен, он волен делать что хочет, произносить речи, что словно маленький жучки разбрелись по его телу. Вдруг…Хлопок! Воздушный мешок лопнул от перенапряжения, открыв проход…Куда? Вокруг вихри и эти парящие черные преграды – растения, они обвивали.

– Это точно, то место, что нам надо – опять сказал Муавр внутри себя.

– Точно.

Не было бы ничего, что также сильно стремилось бы к свободе, чем огонь, пойманный в ловушку. Хитрость его безгранична, изворотливость у него на уровне, да и прожорливость выше всяких бездонных ртов. Скитальцы не раз замечали, что огонь был своеобразным придатком, для чего – то большего. Безграничная концепция жизни была связана с ним, монументальный переворот, что мог поглотить все и всех здесь. Он не приручен, просто ждет, готовит план мести.

И вот они подлетели к чертогам этого величественного места. Действительно, то что казалось в далеке скромной башней в итоге оказалось огромным замком, со своими удивительными особенностями. В нем было мало окон, а те что были – целиком забиты деревянными досками. Число находившихся здесь странностей росло с каждой секундой. Все стены были исписаны странными символами. Такие каракули уже встречались Муавру, он точно помнил их, однако, где именно, место, совсем ушло из памяти. Состояли эти «рисунки» в основном из линий, палочек и кружков. Они образовывали, что-то по типу отрезка, он в свою очередь состоял из подгрупп, все они переплетались, образовывая паутину. На каждом конце, образуемой части паутины, значился определенный символ.