Читать книгу Исчадия техно - Артем Каменистый - Страница 4

Глава 4

Оглавление

Влад уже давно потерял счет поворотам и всевозможным лестницам или провалам, которые, будто издеваясь, заводили все ниже и ниже. Попытки выиграть у глубины хотя бы метр иногда приводили к локальным успехам, но затем он неизбежно наталкивался на очередной завал или тупик, после чего приходилось идти на попятную.

Ситуация его беспокоила, но не казалась безнадежной. Люди – создания упрямые, один раз что-то начав, могут продолжать заниматься этим очень долго. Вот и здесь, соорудив, наверное, еще в годы первых пятилеток грязный подвал под цехом, продолжали в соревновательном духе, как в то время было принято: глубже, больше, быстрее.

Влад не знал, насколько глубоко забрались подземные сооружения промзоны в его эпоху, но не сомневался – все было очень серьезно. Государство тогда на всем, что касалось войны, не экономило, и при всей секретности даже облезлые коты на помойке прекрасно знали, чем занимаются в цехах за высокими бетонными заборами. По заслуживающим доверия слухам, занимались многим, в том числе и совсем уж грязно-гадким, оставляющим после себя горы никому не нужных отходов, опасных до неприличия. Уже в эпоху победы над красным империализмом и здравым смыслом проблему этих самых отходов популисты всех мастей поднимали неоднократно, главным образом – с целью выбить финансы якобы на их переработку в экологически полезный продукт или хотя бы на безопасное захоронение. Денег, как правило, не давали под предлогом того, что нет соответствующей технологии, а если и есть, то все равно средства разворуют до последней копейки, а главное – не поделятся. Ну раз так, пусть лежит это «добро» и дальше.

Если верить всем разговорам, то «добра» этого в подземных хранилищах скопилось столько, что хватило бы весь город покрыть трехметровым слоем. Но даже если сбавить пару нолей на неизбежное преувеличение, то с учетом истины «дыма без огня не бывает», можно предположить, что ме́ста под промзоной хватало для хранения всей той заразы, которую десятилетиями стахановскими темпами выдавали цеха нескольких «ящиков». Имелся даже излишек площадей, и теперь его отдавали на откуп коммерсантам повышенной сомнительности и непризнанным гениям в области борьбы с естественным ходом времени.

А еще ходили слухи, что в рамках программы поднятия отечественной науки планировалось создание нового подземного комплекса – под лаборатории и опытные цеха, где будут создаваться шедевры отечественного наностроения. Российские наночастицы – самые громадные в мире, пусть все знают наших!

Влад этими проблемами никогда не интересовался, но в уши залетало и даже задерживалось – на память не жаловался. Почему бы не предположить, что пустая болтовня в итоге привела к практическому результату? В умершие после прихода новых времен цеха вернулась жизнь, из подземелий попросили убраться хозяев складов китайского ширпотреба и шампиньонных ферм. Ну а потом там начали заниматься тем же, чем прежде: копать все глубже и глубже.

И, похоже, выкопали на его голову…

То, через что сейчас пробирался Влад, смахивало на пирог, добрую треть которого источили геометрически озабоченные черви разных видов. Причем сделано это было не одновременно: некоторые тоннели выглядели если не новенькими, то хотя бы относительно прилично, другие же больше походили на природные пещеры, чем на дело рук человеческих. Причем не те пещеры, куда туристов за деньги водят, а то замшелое убожество, где снимают фильмы ужасов про маньяка с красным топором, ведро кетчупа и толпу американских студентов с одной извилиной на семерых. В этих норах было сыро, под ногами хлюпало, с потолка свешивалась какая-то липкая мерзость, похожая на гнилые гнойные бинты. Имейся выбор, он бы в подобные места нос не совал, но подземелье не оставляло других вариантов.

В тех тоннелях и залах, которые сохранились лучше, как правило, находиться было так же неприятно. Покосившиеся своды грозили обвалом, под ногами хватало воды, среди потеков на стенах ползали жирные мокрицы. Местами встречались груды грязного ржавого хлама, раньше, несомненно, являвшегося ценным оборудованием или стратегическими запасами чего-то крайне важного, что полагается хранить на глубинах, недоступных даже для атомной бомбардировки.

Как-то некстати начали вспоминаться рассказы о тысячах цистерн с отходами производства нервно-паралитических газов и о штабелях снарядов, начиненных штаммами бубонной чумы и сибирской язвы. Если это хоть на йоту правда, то стенки емкостей должна была постигнуть та же участь, что и двери бункера. И куда потом делось содержимое? Можно предположить, что не стало спорить с законом всемирного тяготения и потекло в нижележащие подземелья. Возможно, то, что сейчас хлюпает под ногами, одновременно убивает его…

Да нет уж. Вряд ли. Скорее всего, подземелье в итоге забросили, а опасные вещества при этом утилизировали. И плевать, что не было технологии – в будущем наверняка разработали. Значит, бояться нечего – у него и без дряни смертоубийственной есть о чем подумать. К примеру, о том, когда же наконец, закончится этот проклятый спуск? Такое впечатление, что центр Земли уже близко.

* * *

Очередную передышку Влад устроил на пересечении двух частично обвалившихся туннелей. Здесь потолок поддерживала массивная колонна, вот к ней и прислонился спиной, выключив фонарик. Несмотря на экономную конструкцию, тот уже светил заметно слабее, и это нервировало больше всего. Остаться под землей без света очень неприятно. Он и с ним ухитрился заработать ушиб колена и кровоточащую ссадину на ладони, а уж в темноте начнется нечто… Надежды на экран телефона мало – неудобно пользоваться и, включенный, долго не продержится.

Куда податься дальше? Оба тоннеля на вид одинаково старые и тянутся, увы, горизонтально, без малейшего намека на подъем. Когда-то, возможно, на стенах были указатели, но сейчас там лишь пятна сырости и трещины, кишащие мокрицами. С другой стороны, сохранность сооружения приличная – редко такие местечки попадаются. Завалы вызваны не полным обрушением бетонных перекрытий, а просыпанием грунта в трещины и отверстия, проточенные водой. Пройти можно прекрасно, хоть и придется пригибаться местами. Влад в этом почти не сомневался – за последние часы он приобрел специфический опыт, позволявший делать подобные выводы.

Если бы не желание растянуть батарею фонаря подольше, он бы наверняка ничего не заметил, отправившись сперва в один, а потом, может быть, в другой тоннель. И там или смерть, или, если очень повезет, – нашел бы выход. Но огонек фонарика погас, глаза, отдохнув от света, начали чувствовать малейшие его источники.

В итоге дорога его судьбы второй раз за день круто повернула.

Сперва Влад заметил подозрительное свечение чуть левее. Он не удивился, так как не раз уже сталкивался с фосфоресцирующими кучами гнилья и мхом, растущим на сырых стенах. Но сейчас все выглядело совсем по-другому. Заинтересовавшись, поднял фонарик, направил в ту сторону. В слабом луче разглядел широкую трещину, рассекающую стену туннеля от пола до потолка. Подойдя, присел, надавил на крохотную кнопку, вновь отправив светодиод на отдых.

Глазам потребовалось около минуты на адаптацию, чтобы опять разглядеть подозрительное сияние. И теперь сомнений не осталось – его источник где-то за стеной тоннеля.

Изучив трещину на ощупь, Влад скривился – с его габаритами запросто можно застрять. Пришлось снимать пальто, заворачивать в него дробовик и получившийся сверток проталкивать перед собой.

В норе, что протягивалась от трещины, ему не понравилось – живот в воде, голова трется о какие-то острые выступы. Не раз пожалел, что решился на эту авантюру, а однажды чуть не впал в панику, когда едва не застрял в узости резкого поворота. Зато за ним сияние усилилось, да и лаз расширился.

Еще пара метров – и Влад рукой угодил в пустоту. Подсветил фонарем, убедился, что выбрался к трещине, рассекавшей перекрытия очередного тоннеля. Судя по виду повреждений, плиты здесь разошлись совсем недавно – сохранность стен была такова, что даже гидроизоляция осталась в узнаваемом виде, хоть и выглядела непривычно. Ухватившись за кусок пластиковой отделки, он спустился, ничего себе не повредив, и тут наконец увидел источник свечения.

Не стал кидаться к нему опрометью – для начала осмотрелся, изучая местность. Тоннель этот был необычен – такой ему точно не попадался. Во-первых, в нем было почти сухо. Во-вторых, трещина лишь одна. Даже не трещина – стык плит разошелся, а в остальных местах держится прекрасно. В-третьих, стены выглядят не новенькими, но и не бесконечно давно заброшенными. Такое впечатление, что люди отсюда ушли считаные месяцы назад, а может, и до сих пор иногда заглядывают. Будто попал в подвал, редко используемый.

Хотя, возможно, дело в другом. Помимо гидроизоляции в трещине можно было разглядеть разорванную металлическую сетку. Тонкая проволока ему кое-что напоминала. А именно – то помещение, в котором их часы или века назад запер коварный неплательщик.

Владу доводилось подрабатывать на стройке, но он ни разу не сталкивался с подобными сетками в стенах. Не исключено, что здесь применялась та же технология «запечатывания времени». Очень может быть, что нервный изобретатель в итоге подарил ее человечеству или создал свою корпорацию, начав с торговли бункерами, а таких пленников, как Влад с компанией, держал на манер скелетов в шкафу. Всякое могло произойти, но на правах рабочей гипотезы не будет глупостью предположить, что сохранность коридора объясняется выпадением его из нормального течения времени. Возможно, эта трещина, повредившая проволоку контура, виновница того, что сооружение начало ветшать.

Дверь Влад стал изучать в последнюю очередь – оставил на десерт. Точнее, дверью явно была стена из серого металла, наглухо перекрывшая проход слева. По диагоналям ее квадрата тянулись выпуклости вроде ребер жесткости, а на их пересечении горел мертвенно-бледным пламенем диск сантиметров пятнадцати диаметром.

Вот это свечение его сюда и заманило…

А еще здесь был скелет. Не в шкафу – на полу валялся, перед дверью. Судя по тому, что кожаная одежда не рассыпалась от ветхости, пролежал он здесь не так уж долго. Влад не разбирался в анатомии, но кости и череп на вид вполне человеческие, и это утешало, поскольку подсознание, прикормленное апокалиптическими ужастиками, опасалось встречи с мутантами или с кое-кем похуже.

На правой стороне двери виднелась странная надпись: «Зона неизбежной узкополосной технодетерминации для носителей крюйгенс-кода значимости ниже шестнадцати. Предъявите крюйгенс-идентификатор в считыватель во избежание снижения текущего функционала. Подтвердите значимую степень защиты».

Чуть ниже неровными темными буквами было выведено нечто не менее бредовое: «Я нашел двери Техно. Навеки проклят голосами демонов».

Влад почти не сомневался, что вторую надпись сделал тот самый человек, чей скелет под ней остался. И, похоже, вместо краски он использовал кровь. Что хотел выразить этот бедолага, неясно, но настораживало одно – он нашел здесь свою смерть. Может, тоже выход искал, но неудачно?

Плохо дело…

Подойдя к двери, Влад начал осматривать светящийся диск. На лампочку не похож и на поверхность вмурованного светильника – тоже. Создавалось впечатление, что сам материал светится, будучи при этом непрозрачным.

А почему, собственно, Влад решил, что это дверь? Может, просто тупик или сейф с ценностями. Нет – подсознание подсказывало, что коридор продолжается дальше, и там, за ней, очень может быть, найдется путь на поверхность. Где же его искать, если не здесь, в хорошо сохранившемся подземелье, где наверняка и лестницы или хотя бы вертикальные колодцы находятся в столь же прекрасном состоянии?

Но как ее открыть? Не видно никаких признаков замка, если не причислять к ним светящийся диск.

Влад не любил ставить рискованные эксперименты, но пришлось переступить через принципы. Диск проигнорировал прикосновение стволом дробовика, зато при попытке приблизить ладонь начал наливаться красным свечением.

Отдернув руку, Влад попытался потрогать его другими предметами, но успеха не достиг. Ему подавай именно конечность. Ну что ж – ведь не век здесь куковать, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Уж очень перспективно выглядит этот коридор, да и то, что странное устройство все еще работает, позволяет надеяться встретить за дверью нечто более интересное, чем осточертевшие рассадники мокриц.

Решившись, Влад прижал ладонь к диску. Белый свет мгновенно сменился красным, и Влад едва не подпрыгнул, когда прямо под ухом воркующим, бесстыдно-развратным женским голосом произнесли:

– Периметр-контроль. Крюйгенс не распознан. Идентификатор не считывается. Проводится сканирование по процедуре «Б». Сканирование завершено. Статус не определен. Для подтверждения возможности соответствия требую приступить к декламации ряда четных по восходящей начиная от двойки. В противном случае гарантирована технодетерминация в широком диапазоне.

Влад понятия не имел, что происходит, но подозревал, что технодетерминация ничего приятного ему не обещает. Потому послушно затараторил:

– Два, четыре, шесть, восемь…

– Достаточно, – произнес все тот же голосок. – Озвучьте математический смысл символа на считывателе.

На красной поверхности диска проступило четкое белое изображение.

– Процент, – неуверенно ответил Влад, потому что не знал, как именно надо озвучивать этот хорошо знакомый символ.

– Достаточно. Идентификация по процедуре «Б» завершена. Признаков негомогенного метаморфизма не зафиксировано. Общий вывод: наличие потенциала перспективности. Приступаю к докладу. Статус объекта «Красное гнездо»: запечатано. Статус устройства «Красный алтарь»: функционирует. Последний внешний тест выполнен триста восемьдесят четыре тысячи астрономических суток назад. С момента теста проявлений класса «А» и выше не зафиксировано. Высшая изоляция. Попыток доступа: две. Идентификаций: ноль. Процедур «Б»: две. Завершенная: одна. Технодетерминация: одна. Доклад завершен.

– А ты вообще кто такая? – Влад счел момент уместным для такого вопроса.

– Статус-контролер считывателя, – без запинки ответил все тот же голос.

– А что это значит?

– Устройство контроля системы считывателя.

– А это как понимать?

– Терминологическое несоответствие. Статус рабочий. Повторить доклад?

– Нет уж…

Влад уже понял, что говорит не с человеком. Какое-то навороченное устройство с пародией на искусственный интеллект. Вряд ли из него получится интересный собеседник, хотя голос, признаться, такой, что можно продавать вместо «Виагры». Но других собеседников не наблюдается, значит, придется пытать то, что имеем.

– Как выбраться наверх?

– Терминологическое несоответствие. Текущий статус: гибернация. Повторить доклад?

– Мне нужно оказаться на дневной поверхности планеты. Как это сделать?

– Терминологическое несоответствие. Текущий статус: гибернация. Повторить доклад?

– Есть рядом пути, которые ведут наверх? Лестницы, лифты, колодцы, широкие трубы или что-то другое?

– Терминологическое несоответствие. Текущий статус: гибернация. Повторить доклад?

– Вот заладила… Что находится за этой дверью?

– Объект «Красное гнездо».

– Там есть выход?

– Терминологическое несоответствие. Текущий статус: гибернация. Повторить доклад?

– Еда, вода, воздух есть там?

– Терминологическое несоответствие. Текущий статус: гибернация. Повторить доклад?

– Тупой голос из светильника, ты можешь открыть эту дверь?

– Терминологическое несоответствие. Требую штатное подтверждение изменения статуса: использовано внестатусное повеление нарушить печать?

– Мне нужно попасть за дверь. Что здесь непонятного?

– Требую подтверждение статуса: повеление нарушить печать?

– Да! Черт побери! Нарушай что угодно, только открой дверь!

Владу начал надоедать этот сюрреалистический диалог человека из прошлого с говорящим замком для двери.

– Ваше повеление включает проведение внешнего теста?

– Мое желание – немедленно открыть дверь.

– Статус: старт процедуры снятия печати.

В недрах двери что-то с натугой заскрежетало, металлическая поверхность дрогнула, поползла в сторону. Из темного зева открывающегося подземелья дохнуло чем-то непонятным, но знакомым – вроде того запаха, что при электросварке бьет в ноздри. На полпути плита с отрывистым звоном замерла, диск замигал розовым, голос торжественно произнес:

– Статус нарушения печати: неисправность механизма врат. Нештатное завершение гибернации. Готовность к режимному докладу. Доклад начат. Ход времени уравновешен. Ориентировочное расхождение составляет триста восемьдесят четыре тысячи сто девяносто три астрономических суток. Согласно штатной процедуре, при интервалах тестирования более чем в десять астрономических суток режим «Красного гнезда» переходит в состояние «ДЭФ». При интервале больше тысячи суток гибернация достигает статуса непрерывности. Интервал в десять тысяч астрономических суток активирует режим «ПОИСК ОПЕРАТОРОВ». Подтвердите готовность принятия функции на Красном алтаре.

В голову Влада впервые закралась здравая мысль: а что, если воздух в подземелье действительно загрязнен, в том числе и веществами нервно-паралитического действия? Иначе чем объяснить то, что здесь происходит? Вместо того чтобы искать выход, он замер столбом, пытаясь найти общий язык с мертвым голосом, извергающим поток отборной чуши.

Осторожно заглянув за частично откатившуюся дверную плиту, он не увидел ничего страшного. Наоборот, стоило порадоваться. Ведь дальше оказалось длинное помещение, размерами и планировкой больше всего напоминающее пассажирский вагон со снесенными внутренними перегородками. Ни мебели, ни каких-либо других предметов там не наблюдалось, за исключением одного – красного куба с гранями длиной около полутора метров, располагавшегося строго посреди комнаты.

Стены, надо сказать, были того же ярко-красного цвета и излучали свечение в том же диапазоне. Глаза сразу начало резать. Но вообще-то явный плюс, ведь можно экономить ресурс батарейки. Не исключено, что удастся утащить отсюда нечто полезное или как-то выведать путь наверх. Состояние помещения великолепное – лишь дверь не работает, да и то частично. Даже если предположить, что все это благодаря проволочным контурам, останавливающим время, то все равно не сходится. Ведь голос снаружи работал в реальном времени, и диск светился тоже. На все это требуется энергия. Вообразить источник, способный хотя бы десятилетиями питать эти механизмы, Влад мог, а вот то, что это происходило без присутствия человека, – уже сомнительно. Где-то здесь должна быть дорога для обслуживающего персонала, и он ее непременно найдет.

Но первым делом осмотрит комнату. В этом красном свете глаза могут обманывать, не замечая скрытых дверей или шкафов. Душа чуяла, что он непременно ухватит толстую удачу за хвост, ведь не зря его занесло в такие глубины.

Наверное, о чем-то подобном думает мышка, когда напротив выхода из норки обнаруживает странную конструкцию, которой вчера не было, а затем ее ноздри ловят волнующий аромат сыра…

Исчадия техно

Подняться наверх