Читать книгу Улыбка незнакомца. Новый старый мир - Артемий Уайт - Страница 5

– Магнус! Что там такое?

– Кажется, видел кого-то… Маленького. Искаженного, может быть.

– Я не слышал ни звука. Может, показалось?

– Как знать… – неуверенно ответил я, опускаясь на корточки.

Прищурившись, я так и не смог ничего разобрать, пока не включил фонарик. Свет несколько раз мигнул – кажется, батарейки оказались не так хороши, как я думал. Фонарь даже светил не так ярко, как в госпитале.

– Смотри, – я встал и указал улыбающемуся Весельчаку на пол.

В пыли вырисовывались следы маленьких ботинок.

– Ребенок?!

– Ты прекрасно знаешь, что детей можно встретить только за множество километров отсюда.

– Искаженный носит ботинки?

Обе версии звучали по меньшей мере глупо. В конце концов, я просто махнул рукой – нам все равно пока не разгадать эту тайну университета. Все, что мы могли сделать – усилить бдительность. Дверь на пост охраны плавно отъехала в сторону, и я с любопытством заглянул внутрь; логично, что уж сюда-то немногочисленные посетители добрались – помещение было обобрано до последней пылинки. Ничего ценного. Взвесив тесак в ладони, я присмотрелся к проходу, занавешенному толстой и липкой паутиной.

– Начали.

Свист – и лезвие шпаги рассекло белую нить. По толщине они больше напоминали лианы; мы очень медленно продвигались вперед, с отвращением стряхивая с себя липкие кусочки паучьих сетей. Вскоре откуда-то сверху раздалось знакомое шипение, будто кто-то открывал бутылку газированной воды.

– Назад! – крикнул я.

Отскочив, как потревоженный заяц, я спас собственную голову – туда, где я только что стоял, пролилась бесцветная жижа. Желудочный сок проклятых руинных пауков, который они выплевывали на своих жертв, прежде чем поглотить размягченное тело. Последнее, чего бы стоило в жизни хотеть – чтобы такая штука приземлилась за шиворот. Я взмахнул тесаком – издав пронзительный визг, огромный паук рухнул на пол и задергал ногами. Спустя пару минут я сбил еще двоих, а Весельчак прогнал одного куда-то в самый дальний угол прохода. После возни с многоглазыми уродцами нас встретил широкий зал, видимо, когда-то заставленный столами, шкафами и другими предметами интерьера. Дверь в его противоположном конце была закрыта, а целая свето-табличка демонстрировала слово, поразительно схожее с современным «библиотека».

Мы переглянулись.

– Римские грабители до сих пор иногда нападают из-за книг, – проговорил Весельчак, поправляя шляпу.

Дверь была сенсорной – створки распахнулись, как только я опасливо к ним приблизился. Увиденное внутри заставило меня выдохнуть от удивления, что тут же поддержал Весельчак – книг здесь было просто великое множество. Среди поваленных шкафов и полок лежали груды знаний, всеми брошенные и забытые.

Оставалось дело за малым – попробовать понять, о чем рассказывала та или иная книга. В Риме был переводчик, который в совершенстве знал старый язык – он переведет текст за определенную плату, но пока нужно было отыскать книги, достойные этого. Мы кивнули друг другу и разошлись по разным концам библиотеки, разглядывая в слабом голубоватом свете полустертые обложки и корешки. Это был настоящий сундук с сокровищами – учебники, художественные произведения – большего нельзя было и желать! Отдельные слова и названия я понимал: математика, физика, методички всевозможных направлений. Даже пособие по сельскому хозяйству! Вот уж чему точно обрадуются на островах… Но, что самое главное – дрожащей рукой я поднял поближе к свету большую книгу, на металлизированной обложке которой было написано «История древнего мира». Поразительная находка, невероятно ценная и важная! Теперь предстояло выбрать, какие книги я готов взять с собой – весили они немало, да и места занимали очень уж много. Пожалуй, я мог бы позволить себе три или четыре – как максимум. В университет определенно стоило вернуться еще раз, с командой деревенских носильщиков, оружием, инструментами и прорвой свободного времени. В конечном итоге, в мешок отправились пособие по сельскому хозяйству, история мира, учебник по физике и маленький экземпляр «Собрания стихов империи Ка’лон». По крайней мере, я прочел название тоненькой книжки именно так – о такой империи мне еще слыхать не доводилось. Я с досадой оглянулся на беспорядочную кучу книг – так жалко оставлять их здесь! До того, как я сам устроил себе «отпуск» от жизни искателя знаний, я с особым рвением гнался именно за книгами, особенно историей – меня чрезвычайно занимал быт и процесс развития человечества.

– Эй, Весельчак, нашел что-нибудь?

– Разумеется! Да здесь чего только нет… Глянь-ка! – он кинул мне небольшую книжечку.

Я поймал ее на лету. С трудом прочел название: «Анатомия человека». Да уж, сведения бесценные! И не только для людей, но и мертвецов тоже – как знать, вдруг именно эта книга поможет им познать собственное тело? Я ухмыльнулся и отдал книгу назад.

– Меня тревожит только одно, – вполголоса сказал Весельчак. – Почему книг так много и их никто не разобрал? Ведь библиотека на первом этаже – добраться до нее легко, подумаешь, разогнать пауков, велика беда…

– Да, эта мысль мне тоже в голову приходила, – я задумчиво потер подбородок.

Солнце постепенно отходило ко сну, и в университете стало еще темнее, чем прежде – тени из серых фантомов обернулись черными демонами. Мысленно упрашивая фонарь поработать еще хоть немного, я снова зарылся в книги, но, спустя минуту, резко отдернул руку и попятился – из-под металлизированных листов торчала скрюченная иссохшая ладонь.

– Весельчак!

– В чем дело?

Я молча указал пальцем. Мертвец выругался и почти с раздражением достал шпагу. В руинах никогда не знаешь, чего ожидать – даже такая обыденная вещь, как чей-то труп, может оказаться маскирующимся Искаженным. С щелчком я взвел курок револьвера и пинками разбросал книги. Под ними лежал человек – давным-давно мертвый; самая настоящая мумия – тело бедняги было полностью обезвожено. На худом лице застыла гримаса ужаса – сжатые зубы и пустые, жуткие глазницы. Пальцы левой руки скрючены в сильном спазме, а вторая ладонь сжата в кулак.

– А вот мы и нашли одного из двух счастливчиков, что закончили свой жизненный путь в университете, – осклабился Весельчак.

– Значит, Искаженный настиг его в библиотеке… Теперь понятно, почему книги целы. Смотри – этот монстр его выпил, как бутылочку воды.

– Точно. Интересно, он всегда так питается, или еще и ест неугодных?.. По крайней мере, мы точно знаем, что он носит ботинки.

Я невесело улыбнулся. Внезапно Весельчак наклонился к трупу:

– Что у него в другой руке?

Шпага отсекла мумии пальцы, и на свет показался ключ. Да не простой, а от термозамка.

– Ага! Вот так удача! – мой спутник радостно подхватил маленькую пластинку. – Прости, друг, тебе это больше не нужно.

– Ну что, планы меняются? Пойдем во внутренний двор?

– Да, так и сделаем. Все взял, что хотел?

– Не-а, тогда пришлось бы вывозить библиотеку целиком. Подобрал, что поместилось.

Я осторожно заглянул назад, в проход. Паук все еще сидел далеко в углу, не решаясь вылезти. Поделом – трупы собратьев на полу будут ему хорошим напоминанием. В холле было пусто – по крайней мере, так казалось.

– Чисто. Пошли.

Мы остановились у толстых створок термодверей. Один шанс – если ключ именно от них, а не от какой-то еще двери выше этажами. Иначе с этой стороны нам во внутренний двор больше не попасть. Весельчак медленно вставил золотистую пластинку в замок; тот щелкнул и зажужжал.

– Неужели не подходит?..

Но, завибрировав, замок с треском раскрылся. Путь во внутренний двор был открыт.

– Ну что, заходим?

– Я готов. – мой компаньон встал с другой стороны прохода.

– Раз, два… Три!

С треском створка двери распахнулась от моего удара. Кувыркнувшись, я перекатился в сторону и тут же вскинул револьвер. И распахнул рот от удивления. Весельчак вбежал внутрь и чуть не выронил шпагу от неожиданности.

От пола к крыше университета тянулись огромные растения, шевелящиеся лианы и прекрасные громадные цветы. Весь внутренний двор представлял собой гигантскую оранжерею.

– Поразительно… – выдохнул Весельчак.

Я не видел таких красивых цветов за всю свою жизнь. Но больше всего удивляло другое – перед нами были древние растения, не подвергшиеся мутациям, неизвестно как сохранившиеся за этими термодверьми. Они не пытались нас сожрать и не протягивали к нам ветки – это было даже немного странно. Словно истуканы, деревья стояли недвижно, и лишь искусственный ветерок, создаваемый нагнетателями воздуха, колыхал их листья. Во дворе было тепло и влажно – для растений создали необходимый микроклимат.

– Интересно, какие установки сохраняют здесь нужные условия… – Весельчака, как всегда, больше интересовала техническая сторона вопроса.

Теперь мы могли разглядеть высоко наверху купол из биостекла – наверное, именно поэтому растения чудом уцелели. Сквозь стекло на нас бесстрастно взирали звезды, захватывающие небо у заката цвета розовых лепестков.

– Эти краски… Я запомню их навсегда, – пробормотал я, опуская револьвер.

– Романтизируешь, мой дорогой друг, – съехидничал мертвец, – в Риме после вечерних попоек полные канавы таких мечтателей.

– Как ты вообще умудряешься спокойно заходить в Рим? Ты же мертвец – они таких сразу выставляют за ворота или, чего хуже, пускают пулю в лоб.

– Видишь ли, я очень хорошо разбираюсь в людях. Я знаю, с кем стоит говорить, а с кем нет; кому можно открыть свою сущность, а при ком лучше держать ухо востро.

Мы медленно прохаживались под сенью стариков-деревьев, разговаривая о самом крупном городе человечества на планете. Я словно попал в прошлое, на страницы учебников истории – идти среди обычных растений было так странно и непривычно… Я читал о том, что раньше все леса были такими – безобидными и по-своему прекрасными, но никогда до конца не верил, помня, как каждая сосна пыталась оттяпать кусочек мяса от путников. Кажется, книги все-таки не врали.

– Может, устроим небольшой привал? Посидим у цветов, чуточку отдохнем… Не хочется уходить от такой красоты.

– Почему бы и нет, – ответил Весельчак, – самыми страшными противниками были пауки. Нужно пользоваться моментом, пока не пришел кто-то покрупнее.

Но стоило ему плюхнуться на траву и запустить пальцы в зеленые стебли, как я заметил что-то за толстыми стволами – на другом конце двора.

– Это еще что?.. – пробормотал я, напрягшись.

– Где? – мертвец обернулся. Он тоже что-то разглядел и нахмурился. В сочетании с его вечной улыбкой выглядело комично.

Но мне было не до смеха; сжимая в одной руке «Ноктюрн», а в другой – тесак, я отодвинул в сторону мягкие листья. На другой стороне оранжереи, оазиса среди руин, в стене красовался пролом, который вел куда-то на третий этаж. А перед ним…

Весельчак подскочил, как ужаленный, и поднял шпагу. У края «поляны» стояла девочка. Обычная маленькая девочка, каких много бегает по городам и поселениям, в простом платье и маленьких ботинках. Картина была настолько сюрреалистичной, что наводила еще больше страха, чем дюжина «пациентов» из госпиталя. Ее не должно было здесь быть. Мало того – в руинах просто не могло быть детей. Я прекрасно понимал, что под крышей университета мы могли встретить только пауков да Искаженного. На паука девочка не была похожа, значит, оставался только один вариант. Именно ее я видел в холле – следы ботинок отпечатались на пыльном полу.

– Отходим. Медленно.

Я сделал шаг назад, прицелившись в голову девочки. Стрелять не очень-то хотелось – я не знал, что это был за Искаженный и как он может отреагировать. Уж лучше бы, действительно, это была очередная уродливая груда плоти. Ребенок широко улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. Одну руку девочка держала за спиной, а другую протянула нам.

– Ну уж нет, спасибо, поиграй с кем-нибудь еще, – прошептал Весельчак.

Он обернулся и посмотрел на открытую дверь. До нее оставалось никак не меньше сотни метров. Девочка сделала шаг навстречу нам.

– Бежим!

Мы развернулись и помчались прочь, к выходу. Ребенок звонко засмеялся и припустил следом.

– Она все равно пробьется через двери! – крикнул мне Весельчак.

– Не сможет! У меня есть идея, как выиграть время – пока она не пойдет в обход!

Мертвец финишировал первым – а я выбежал из оранжереи следом, захлопнув термодвери. Помешкав всего секунду, я сунул острие тесака в замочную скважину; механизм отреагировал мгновенно – не распознав верного ключа, он намертво сварил створки между собой. Я прижался ухом к двери – девочка подбежала вплотную и тихонько посмеивалась. Жуткое ощущение.

– Она там? – спросил мой спутник.

– Да. Стоит. Пойдем скорее отсюда.

***

Уже битый час мы обшаривали класс за классом, зал за залом, не находя совершенно ничего интересного. Второй этаж пустовал – голые стены да заваленный мусором пол. Очередная сенсорная дверь приоткрыла перед нами аудиторию, и мы настороженно заглянули внутрь. Лишь темнота, пыль и обломки – везде картина была одинаковой. Я напрягся до предела, ожидая в любое мгновение увидеть из-за очередного угла улыбающееся лицо ребенка. В следующей комнате все было точно так же, как и раньше – покосившиеся столы и стулья, подрагивающие голографические портреты великих ученых ушедшей эпохи. Исключение составлял лишь огромный экран во всю стену. Напротив него стояло запыленное устройство; черная матовая поверхность экрана казалась нетронутой – лишь несколько царапин уродовали гладь монитора.

– Вот эта штука управляет экраном, – кивнул мне Весельчак, показав на маленький агрегат. – Я встречал такие и раньше.

Мертвец осторожно подошел ближе к управляющему блоку. Мягко нажал на несколько клавиш, и черный экран подернулся рябью – сквозь помехи проступило улыбающееся человеческое лицо. Рот незнакомца раскрылся, и из скрытых динамиков полилась речь – на едва понятном языке, со странным акцентом…

– Любопытно, – Весельчак слушал, подбоченившись.

– О чем он говорит?

– Кажется, об истории происхождения каких-то земных животных. Пожалуй, нельзя такое упускать… – мой спутник принялся колдовать над проектором. – Куда же это… Я же в прошлый раз… А, вот она!

Щелчок – и из маленького паза на боку проектора выскочила карта памяти. Весельчак бережно положил ее в один из многочисленных кармашков походной сумки. С самого начала она не показалась мне большой, но, как выяснилось, могла вмещать в себя поразительное количество вещей.

– В Риме найдется человек, который расшифрует эту запись полностью. Каждую крупицу истории мы должны искать с особой тщательностью – и тогда пазл, наконец, сойдется. Мы узнаем, что произошло с людьми, и как так вышло, что Землю постигла Катастрофа.

Я молча кивнул – наши цели с Весельчаком сходились. История обещала приоткрыть завесу тайны над судьбой целой планеты, и многие ее обитатели жаждали сокрытого знания. Я тоже преследовал эту самую достойную из целей, более рьяно, чем многие – пока не остановил поиски в деревне Пятнадцать. Тихая жизнь деревни могла дать зацепку для моих исследований. Ответ лежал на поверхности, но одновременно исчезал отовсюду – руины давали лишь обрывки информации, которыми искатели ни с кем не желали делиться, только усложняя путь к истине. Был и другой вариант – на плато машин стоял главный вычислитель, Уста Истины, как звали его романтики нового мира. И в его ячейках памяти хранилось абсолютно все – каждая песчинка знания, накопленная человечеством со времени создания подобной машины. А создан он был задолго до Катастрофы, значит, помнил каждую минуту трагедии. Я был на плато, да – отрицать не стану, но тогда я даже не подозревал, к чему готовит меня жизнь. К сожалению, почерпнуть знания в электронном мозгу Уст Истины – задача практически невыполнимая, роботы уничтожат любого, кто попытается подойти к Зеленому плато. Более того – они с завидным постоянством атаковали Рим, все сильнее желая «спасти» людей от самих себя, и этим превратили изначально мирный город в осажденную крепость.