Читать книгу Capernaum. Vol. 1 - Arthur TopiKillia - Страница 3

Начало моего дня положило жгучее мерзкое чувство в нижней части живота, боль сработала как будильник, раздражающий, как правило, любого человека. Я хорошо запомнил все те чувства, которые вызвало это отравление, поэтому и начал с него. Я скрючился, как одинокая запятая, на своей постели, словно на пустом бумажном листе, и подумал, что, возможно, во всем виноват вчерашний поздний ужин. Эта рыба, которая пролежала больше суток в моих сетях, скорее всего, была несвежая, но я всё равно умудрился ее приготовить, так как иногда не замечал таких мелочей, как срок годности продуктов, а подозрительный кисловатый запах не отпугнул меня как потребителя данного деликатеса. Во всём я, конечно, винил отгрузку товаров: она выбила меня из моего ежедневного расписания, которое я, конечно же, не соблюдал, но всё же пробовал придерживаться.

Вчера была первая суббота сентября, а это значило, что компания, на которую я работал забирала свой товар в первую субботу месяца, и из-за них я постоянно забывал вовремя проверять рыболовные сети, которые оставались в море с рыбой очень долго. С другой стороны, они привезли мне стройматериалы, которые неслабо помогают мне в жизни тут, такую провизию, как крупы, макароны ракушками, картофель, концентраты для сока, кофе, чай, немного фруктов, больше овощей, потом медикаменты, топливо для дизельных генераторов, и, как я просил в прошлом месяце, Компания привезла мне блочный лук и стрелы к нему, дабы разнообразить мою жизнь тут.

Я с трудом выпрямился в постели, осознавая, что мне нужно в туалет, но так как туалет был далеко от жилого помещения, мне приходилось нелегко. Я с трудом оделся, накинул свой ветровой плащ, в плечах почувствовав, что он еще не успел просохнуть со вчерашнего дня. Хотя и висел всю ночь возле обогревателя, который позитивно носил название «Салют». Это чудо советской техники не раз спасало меня от гибели в лютые зимние холода в этих местах. В этот момент я начал злиться на людей, которые внесли изменения в план жилого помещения при реконструкции этого здания. Санузел так же, как и кухню, они разместили в самом низу сооружения, которое не входило в трубу маяка, а жилую комнату, напротив, разместили в самом маяке почти под его огнем, чтобы смотритель всегда имел прямой доступ к светилу. У всего сооружения были совмещенные цокольные этажи, но лестница из подвала была завалена строительным мусором, и мне не хотелось пробираться там в темноте. Так что мой путь лежал через залитый бетоном двор в виде римского Колизея, через стены которого в шторм волны обрушивались на пол, размывая бетон.

Сегодня явно непогода, и, спускаясь по лестнице, я слышал, как волны бьют стены моей башни одиночества, в которой я проводил подавляющее количество времени своей жизни. Открыв дверь маяка, я накинул капюшон и устремился к противоположной части Колизея. Добежав до двери санузла, я был до нитки вымокшим в соленой воде Охотского моря. Заранее не подготовив на связке нужный ключ от туалета, я понимал, что мое отравление стремится вырваться наружу, будто я соседний сахалинский вулкан. Но всё-таки в этих утренних мокрых сумерках мне посчастливилось очень быстро, почти наугад обнаружить нужный ключ. И вот долгожданное облегчение.

Сидя на унитазе, я размышлял о трагедии своего положения. На маяке я работал чуть больше девяти лет, и за все эти годы я ни разу не травился, естественно, я ни разу и не размышлял о том, чтобы переделать санузел в трубу маяка, хотя мне и случалось глубокой ночью справлять нужду, но тогда я забирался на верхний этаж маяка к светилу, открывал стеклянную форточку и мочился вниз с башни прямо в бушующее, кипящее пеной море.

Но в самой башне маяка было много комнат, которые никак не эксплуатировались. До покупки и перестройки Компанией этого сооружения все нужные для жизни удобства находились в самой башне маяка. Но с приходом Компании они зачем-то решили сделать всё по-своему. Большинство помещений использовались как склады для товаров из страны восходящего солнца. Но в самой башне товары не хранились, так что я был решительно настроен перенести санузел и кухню в башню, так сказать, на свои законные места.

Возвращаясь в свою комнату по крутой винтовой лестнице, я уже предвкушал, что скоро мне не придется мокнуть, чтобы сходить в туалет или приготовить пищу. Так как смотрителем маяка и стражем складских помещений я был не одно пятилетие, компания позволяла мне делать всё, что мне в взбредет в голову, так что переделка санузла была небольшой моей похотью.

В мои обязанности входила, в первую очередь, охранная деятельность на территории всего сооружения: я охранял склады с товарами. Естественно, я был вооруженным до зубов: у меня была собственная оружейная комната. В нее входил ящик для автомата Калашникова и ящик для патронов в советских цинках, сейф для пистолета Макарова. Неплохо для охранника складов, скажете вы, совсем не плохо, отвечу я.

Также я занимался контролем погрузки при привозе товара и отгрузке при сдаче его Компании. За всё время я успел разобраться, что деятельность компании была не совсем законная, поэтому продукция и складировалась так далеко от чужих глаз. Маяк был идеальным посредником в торговых путях Компании. Ежемесячно я погружал сто тонн товаров из Японии, предназначенных для Российского Государства.

Также моя прямая обязанность была поддерживать складские помещения в идеальной чистоте. Я убирался, ремонтировал, содержал маяк, ежегодно я заливал больше ста кубов бетона собственноручно. Я постоянно писал Компании о требовании капитального ремонта, каждый год они соглашались, но каждый год переносили на следующий год. Ну и конечно же, я был смотрителем маяка. Лично для меня, это была интересная миссия встречать, заблудившихся в море путников, но для Компании это было лишь прикрытием для их бизнеса.

Вот так и протекала моя жизнь в этом чертоге одиночества. Лично моя деятельность была очень развита: я занимался рыбалкой, охотой, в целом живя в свое удовольствие, вел блог в социальной сети и был довольно популярным из-за необычности места проживания и контента, выращивал грибы на одном из цокольных этажей маяка, но в целом был подавлен и одинок.

Раз в месяц ко мне заходил на катере один сахалинский предприниматель. Я продавал ему грибы и иногда рыбу, когда она не протухала из-за моей невнимательности. Он же взамен привозил мне виноград и фрукты, так как я еще пробовал себя в винодельном деле. Ведь было время, когда Советский Союз сделал из этого маяка автономный атомный, и многие годы в прошлом в этих подвалах распадались атомные частицы. Конечно же, Компания сделала здесь глобальную чистку, перед тем как заселить меня сюда, но всё же грибы в этих сумеречных темницах росли с неимоверной скоростью. Я предполагал, что во всём вина остатков радиации. Ну и красное вино я выпивал тоже с неимоверной скоростью. Мы все прекрасно знаем, что вино хорошо при радиации. Моя собственная винная марка будет под названием «мглистая башня» или «одинокая башня» (я еще не определился).

Большую часть времени я, конечно же, убивал на строительство, но также я загружал в интернет кучу сделанных мною фотографий и видео. Мой блог развивался и становился популярнее и туристические катера не раз заходили ко мне в мою собственную бухту. Я водил небольшие экскурсии по маяку и рассказывал о его постройке еще японцами в далеком 1939 году и истории его многое повидавших радиационных стен и подвалов.

Первое время компания запрещала мне водить экскурсии, боясь за товары, но со временем мы пришли к общему знаменателю. Я пообещал, что туристов не будет в дни отгрузки и погрузки и что я не буду показывать им склады, и напомнил, что Компании будет нелегко найти человека, который будет держать язык за зубами и так долго жить в одиночку во мглистой башне. Недолго сопротивляясь, они отступили. И вот уже девять лет я живу тут и ни разу не травился, кроме сегодняшнего случая.

Присев на кровать, я понимал, что хочу еще немного отдохнуть, так как пот начал падать с моего лба прямо на пол. Скинув ботинки возле кровати и кинув свой ветровой плащ в противоположный угол комнаты, я залез под одеяло, и свернулся уже в привычную запятую, и сразу уснул. В той части башни, в которой находилась моя комната, было одно маленькое окно, но с годами я расширял его, меняя раму и стекло, а к настоящему времени я и вовсе вставил большое пластиковое окно, чтобы было лучше видно океан и рассветы, ведь именно в сторону рассвета было направлено мое окошко.

И вот луч теплого солнца поджаривал капельку пота на моем лбу, и, хмуро щурясь, я проснулся. В животе больше не было боли, и я чувствовал облегчение, которого так не хватало мне ранее. Я с легкостью встал и посмотрел в окно. Было около четырех утра, когда я проснулся в первый раз, тогда был мрак и сумерки с ветром и дождем. Сейчас же было около семи часов утра, и за пару часов всё разошлось, и солнце с полной силой освящало мою келью.

Так как было начало осени и до наступления зимы меня ждали еще две запланированные прогулки с туристами, я хотел до зимы перенести туалет и кухню в башню. Но работы было много, а дни стремительно уменьшались, и помимо ремонта была еще куча нужных дел. Так что в мою голову под чашечку растворимого утреннего кофе пришла идея сделать конкурс в своем блоге в социальной сети. Я решил вместо запланированных походов с туристами разыграть билет на полгода жизни на маяке. Конечно, я понимал, что это влетит мне в личные расходы, так как экскурсии выручали мне неплохой заработок, а тут я лишаюсь его. Но всё-таки помощь мне нужна была больше, чем деньги, в которых я особой нужды не имел. Тем более за девять лет работы на счету в банке я имел больше семи нулей, так что обогащение материальными средствами у меня было далеко не на первом месте. Я постоянно закупал на личные средства стройматериалы и много разных вещей для снабжения маяка и его пригодной работы. Также около двух лет я выпрашивал у Компании катер, который по истечении двадцати месяцев они всё же удосужились мне приобрести. Я делал многое, и люди, работавшие на Компанию, постоянно приезжав, хвалили меня. Но а я в свою очередь постоянно заваливал их требованиями и письмами руководству, которых за девять лет было написано великое множество.

Допив кофе я принялся за написание статьи в блог. Начал я на скорую руку и, собственно, через пять минут статья была готова.

«Дорогие читатели и подписчики! Я с прискорбием сообщаю вам, что те две туристических экспедиции на маяк Аива отменяются в связи с техническими перебоями и опасностью погодных условий в это время года. Но не спешите расстраиваться, ведь стартует конкурс: целые полгода жизни на маяке вместе с его вечным хранителем в моем лице. Из плюсов: вы увидите сезон ураганов и штормов из башни одиночества, шесть месяцев вас ждет жизнь по правилам смотрителя, вы примите участие в обслуживании и ремонте маяка, также вас ждет рыбалка с катера, выращивание плантации грибов, приготовление вина и курс связи с заблудившимися судами и помощи им, курс по ремонту и эксплуатации линз огня маяка и всех сопутствующих механизмов. Из минусов: вы можете застрять здесь навсегда. Так как это место – Кладбище Ветров, здесь заканчивает свой путь любой уставший странник».

Я еще раз просмотрел статью. Она звучала как-то двусмысленно, но я разместил ее на просторах интернета. После чего отправился на кухню позавтракать. Завтрак определенно должен быть легким: я только что встал после тяжелого отравления. Но мои завтраки, да и вообще все приемы пищи являлись до ужасного вредными: всё жирное, жареное, залитое специями, пряными травами. Их мне поставляла японская сторона Компании. Кушать я любил и любил лениться, поэтому спорта в моей жизни было мало, только по спутниковому телевидению. Об этом свидетельствовало мое небольшое пузо. Но работы по маяку и своей должности в целом я выполнял не укоризненно, но что касалось моего личного времени, кроме сна я мог неделями просто валяться в кровати, писать в свой блог, смотреть телик. Это происходило в сезон штормов, когда экскурсиям на маяке не было места. Конечно же, я занимался грибами и рыбалкой, ну, я уделял этому меньше времени, чем обычно. Я ждал этого все лето, так что, хоть я и написал статью о своей одноразовой акции, моментами я подумывал все отменить и погрязнуть в лени на долгий сезон мрака и штормов.

По моему собственному мнению, место это было уникально. Какой бы силы катаклизм не происходил бы на этой планете, заканчивался он именно возле неприступных стен маяка. Был ли это сильнейший ветер или самый сильный ураган, ошметки его влияния падали возле моих ног. Именно поэтому я называл эту местность «Кладбищем Ветров», но мысль о том что мне в непогоду будет нужно спускаться в туалет и на кухню и постоянно мокнуть и мерзнуть, дала мне малую мотивацию закончить дело до конца.

После легкого завтрака, а это был огромный жаренный кусок жирной свинины, я погрузился всеми лапками в повседневную работу. Поначалу я проверил сети с рыбой. Обычно я начинал с плантации грибов, но сегодня я и так опаздывал из-за жидкой истории. Так что я пошел проверять рыбные сети между скалой маяка и островом Сахалин. Сегодня улов был скудный из-за того, что мне пришлось избавляться от множества тухлой рыбы. Я не знаю, с чем это было связано, и оставалось только догадываться, почему меня преследовало фиаско в рыболовной отрасли моей жизни.

Расправившись с рыбой, я отправился в подземелье. Грибы я любил больше морских тварей, и занятие в моей маленькой ферме приносили мне радость. Грибы не нуждались в особой заботе: эти малыши росли у меня на полках прямо в мешках с землей и навозом. Их было великое множество, но все одной породы. «Шампиньоны» – в моих ушах это название звучало как гордая фамилия французского древнего рода монархов. Бывало, что торговец с Сахалина приходил неделей позже обещанного срока и я делал огромную грибную армию у себя в келье. Из самых больших грибов я делал правителей, генералов, из чуваков поменьше пехоту простых воинов. Но к приезду торговца всю армию я расформировывал обратно по корзинам, и мои бравые солдаты были списаны в запас.

Да, заняться иногда было нечем, но также я много писал о мыслях, которые меня посещали. Так как в блог эти мысли было не написать, у меня также было много бумажных рукописей, дневников, множество тетрадей, а их домом являлся огромный старый шкаф в углу моей кельи. За девять лет и девять месяцев жизни на маяке я написал не один роман, который никогда не увидит свет. Тысячи и тысячи страниц томились в пыли и одиночестве, как и моя душа в стенах этого родного, но одинокого чертога. Я размышлял о многом: о бытие, о Творце, о делах в мире, о спорте, болезнях. За девять лет, возможно, я немного и свихнулся. Но одиночество было самым главным уделом моих бесконечно льющихся мыслей. За всё время я также понял, что сколько бы я ни писал, лучшую мысль я всё равно упущу. Я буду работать или валяться, смотреть телевизор или делать повседневные дела на маяке, а мысль придет, развратит всё в моей голове и покинет мой мир. И даже если я в спешке схвачусь за листок бумаги, я не смогу собрать то, что пару минут назад разбилось внутри меня и выскочило, оставив предвкушение того, что могло бы быть. Если бы я записывал всё то гениальное, что приходит в мою голову, когда рядом нет листа бумаги или я так занят работой, что не могу оторваться, меня бы уже давно изучали в школах.

Но увы, так как в школах меня не изучают и я простой смотритель маяка, я пишу всё то, что остается после этой мысли. Я веду свой рассказ осколками и непонятными выражениями, проводя вас по пути своей немощи. Я так устал от того, что мучаюсь в предвкушении того, что могло бы быть, но не могу достичь желаемого. Возможно, это был недостаток в образовании, а может, я и есть великий мыслитель, но из-за своей самооценки я кидаюсь неровными отрывками своего мышления, так как моя неуверенность в своих силах на листке бумаги стягивает мой мозг канатами и всё, что из него выходит, это фарш из идей, мыслей и желаний. «Как трудно быть мной!» – думал я каждый день своей жизни. Сейчас я прочитал вам самую суть того, что хранится в моих записках, в этом огромном старом, заполненном пыльными бумагами шкафе и сколько еще прочту, увидит Бог, вам понравится. Но здесь, в подвале, при множестве своих белых солдат в шляпах я чувствовал себя не таким одиноким и мыслями обиженным человечишкой. У меня были миллионы, заработанные за годы работы на этом контрабандном маяке, я был довольно популярен благодаря своему блогу и в любой момент жизни мог просто уйти на пенсию, уйти из маяка, уйти от одиночества, уйти от армии губящих мою душу мыслей и чувств. Но Аива держал меня. Он держал меня так крепко, что я чувствовал, что задыхаюсь, будто бы сама судьба помогала ему держать меня тут, будто бы в этом мире я не был нужен. Я не мог уйти просто так, я так прирос к нему, к каждому сантиметру, каждому залитому кубу бетона. К мраку его строений и вечной мерзлоты стен. Моя душа стала едина с ним, а сотни бессонных ночей в его стенах навсегда оставят мой дух бродить по стенам Аивы.

После всех этих размышлений я любил посмотреть на солнце: оно как бы очищало меня от того, что я насидел в подвале. Возможно, и радиация всё же в небольшом количестве потравливала мои мысли, но за девять лет жизни тут я полностью забыл свое прошлое. Возможно, в шкафу, в записках, есть что-то про него, но в моей голове было пусто. Я не помнил, кто была моя мать, отец, что заставило меня покинуть мир людей, я только помнил, что меня звали Артуром Топи’Киллия и мне было тридцать девять лет, у меня были темные волосы, плешивая борода, красивые серо-голубые глаза, длинный кавказский нос с картошкой на конце и дурной, невыносимый характер, от которого я и сам страдал.

Закончив с грибами, я приступил к последнему в этом году укреплению стен башни: большущая дыра была над входом в маяк. Строительные леса уже были собраны, оставалось только пододвинуть их к дырке в стене и заложить ее кирпичом. Конечно же, я без особого труда справился, немного сорвав себе спину, и оставшейся день провел лежа в мучительных болях на кровати, при этом при всем я замечу, что еле добрался до кельи. Каждая ступенька в башне на пути к постели оказывала мне ужасно сильное сопротивление.

Сразу же дабы не быть поверженным атаками своих бредовых мыслей я включил телевизор, в частности, канал «спорт». Там шел бокс, и, по-видимому, бился россиянин с Дагестана с украинским спортсменом, но после звонка гонга россиянин встал на одно колено и сдался. Я тогда не понял что к чему, но решил написать об этом в своем блоге. Как ни странно, когда россиянин выходил из зала, в него не летели стаканы, хот-доги, пиво, ну, как обычно делают в такие моменты, но люди поддержали парня и смотрели ему вслед с уважением, несмотря на то, что выступление было на Украине. По новостям я знал, что был конфликт между двумя братскими странами, постоянно показывали всякие бомбежки и жестокие события, но этот момент тронул мое сердце. Парень зачем-то отдал победу своему сопернику, даже несмотря на то, что их страны находились в конфликте. Позже я нашел в социальных сетях этого бойца, он своими силами пытался примерить две враждебно настроенные страны, это было видно в каждом его посте в интернете. Такие люди были редкостью, это те, в которых был дух силы и справедливости. Проводя часы в интернете, я редко находил здравые моральные суждения у нынешнего поколения, но этот парень был одним из тех, кто редко доживает до тридцати с нынешней властью, он тот, кто шел с голыми руками на войну, но не чтобы воевать.