Читать книгу Середина земли - Артур Кинк - Страница 2

Енисейск. 1661 год или около того.

«Вначале это были невинные и прекрасные сны. О далёких реках и лесах. О непролазных чащах. Не засеянных полях. Причудливых племенах, что не ходят в бани и покрывают своё тело животным салом, чтобы пережить крепкие морозы. Они влекли дорогой открытий. Он с детства грезил походами туда, где не лежит ни одна русская губерния. Куда не добирались самые храбрые опричнические отряды. Где не бывали увековеченные в истории русские землепроходцы. Но чем старше он становился. Чем больше мужал и креп, тем сильнее кипел в крови зов на восток. Туда, где по мнениям византийских учёных мужей находился центр земли. Где степи, снежные метели. Где кочевые племена без дома и матерей рыщут в поисках крови.»

Екатеринбург, 15 февраля, 2021 г.

Я долго не мог найти в себе силы и мужества рассказать эту историю. Даже сейчас, после стольких лет, вспоминая эти события, я сам не до конца могу поверить в то, что видел. В весь тот сюрреализм, в ужас, который может испытывать взрослый человек, в беспомощность себя и других людей. В животный, необъяснимый и всеобъемлющий страх, который, казалось, никогда не придётся пережить современному человеку.

Я не ходил к врачам, и никто из моего окружения, не знает, что приключилось со мной летом две тысячи шестнадцатого. В лучшем случае меня посчитали бы больным, комиссовали со службы и отправили на принудительное лечение. Но умалчивать об этом – преступление против всего людского на земле.

Рассказчик из меня будет похуже, чем из моего друга писателя. Грамотностью я тоже не блещу, но я постараюсь вложить все силы, чтобы передать вам то же, что чувствовал я.

Екатеринбург, 16 июля, 2016 г.

В марте две тысячи шестнадцатого моему другу – Антону Цупсману приснился сон. Он всегда предавал огромное значение своим снам и пытался истолковывать их по-своему, а также рассказать об этом всем, кто не просил. Он даже утверждал, что встречу и знакомство со мной, ему пророчило видение ещё в четырнадцатилетнем возрасте. Через грязное окошко поезда, вдоль непроглядного железнодорожного пути, он мельком, увидел вход в шахту. Старый, какой можно увидеть в американском кино. Много сил и времени он потратил на поиски этого места, попутно оттачивая свои навыки толкования собственных сновидений и превращая их в предупреждения или же рассказы и повести. То место и то видение, что он так долго разгадывал, по его мнению, свело с ним меня, потому, как в то время, я только вернулся со службы и трудился в шахте, чтобы заработать себе на высшее образование.

В том сне в марте, он увидел себя за написанием очередного романа, в деревенской избе, где-то в глуши. Ему полностью был известен и сюжет, новой истории, и он сразу взялся за написание, но сон повторялся из ночи в ночь, открывая всё новые картины места, где он находился. Запахи, звуки, образы, начали преследовать его и наяву. Антон забросил все свои дела и творчество, занимаясь поисками. Урал, был тогда уже изъезжен нами вдоль и поперёк, но ни одна деревушка или посёлок из нашего округа не походила на ту, что была во сне. Несколько поездок не увенчались успехом и к маю Антон был измучен поисками, навязчивыми снами и видениями. Ему пришлось отказаться от своего образа жизни тусовщица и гуляки. Напиваясь где-то вне дома, он начинал путать явь и сон. Мои уговоры посетить больницу воспринимались в штыки. А когда он сменил области поиска с запада на восток то уверил меня, что сновидения стали более чёткими, а навязчивость и болезненность их, наоборот уменьшилась. В середине июня он нашёл это место.

Станция Аянская, в ста двадцати километрах от Читы, что в Забайкальском крае, и даже списался с человеком, что сдавал там в аренду дом.

Подобная затея мне не нравилась, и я рассказал Цупсману историю. Про мою соседку. Она решила под старость лет в деревню переехать, поближе к земле. Дом взяла, курей с морковью развела. Не прошло и месяца, как местные её зашибли, скинули в погреб и полгода пропивали её пенсию. Антон воодушевился так, что записал историю о несчастной старухе, но от идеи на отказался. Тогда я предложил подождать ему моего отпуска, чтобы совместить его творческое и моё праздное путешествие.

Мне было двадцать семь лет от роду. Я служил по контракту в звании ефрейтора. Я родился в Свердловске, а вырос уже в Екатеринбурге. Был крещён в православной церкви младенцем, но по-настоящему в Господа христианского, или любого другого я не верил. Я читал библию, но устав мне понравился больше.

Когда все делили людей, на расы, национальности, модные нынче гендеры и уровень достатка, я делил всех людей на военных и гражданских.

Столько отличия вы не найдете даже между мужчиной и женщиной, сколько между военными и гражданскими. Внешность, походка, обувь, выражение лица, а главное образ мышления. Я узнаю военного любой страны, даже если он будет в купальных плавках, так же как они узнают меня.

Про нас ходит много стереотипов и анекдотов и все они правдивы. Я не большого роста, полноват, но крепок. Моя шея и голова одного размера. и я очень любил поболтать до всего случившегося. Это, пожалуй, всё, что обо мне нужно знать.

Шестандцатого июля две тысячи шестнадцатого года, я предвкушал предстоящий отпуск и свою поездку в Забайкалье. Крайний день перед отпуском мой любимый. Я всегда ходил с идиотской улыбкой на лице, ни с кем не спорил, был вежлив, чем очень всех раздражал. Я увидел срочника, который не умеет завязывать шнурки. Якобы всю свою жизнь он носил кроссовки на липучках, сандалии и ботинки с замком. Будь он офицером Царской России, за него это бы делал денщик, но в современном обществе, это едва ли не ценнейший навык.

После нескольких бутылок водки и тортика Наполеон, во втором часу я был уже дома и в отпуске. Собирался я в Забайкалье.

Каждый свой отпуск, я старался не просиживать в душном мегаполисе, где жара сменяется ливнем, каждые пол часа. А старался путешествовать по своей Родине. Проезд у меня бесплатный, а компанию мне всегда составляет мой хороший друг. Антон хоть и писатель, но не такой, конечно, которого зовут на интервью, а агенты которого организуют встречи с читателями. И не такой, что сидит в своей усадьбе, на веранде и пишет попивая чай. Антон самоиздаётся через интернет, выпивает не менее литра виски, джина или водки в день, при этом, на любые замечания отвечает всегда одним и тем же: Он затягивал нудный рассказ о премьер министре Великобритании Уинстоне Черчилле, который каждый день пил, не вынимал из зубов сигару и дожил до девяноста лет в здравом уме. На мой вопрос: Почему нельзя привести в пример какого-нибудь нашего русского политика, он мне однажды ответил:

– Вот какая фраза красивее? «Я бухаю как Черчилль», или «Я бухаю как Ельцин»? Мне как писателю, такие мелочи важны.

Ещё он сдавал алюминий и медь. Он ввязывался во всевозможные авантюры, иногда опрометчивые, а иной раз и очень опасные. Таким, он был до всех злополучных событий.

За мою недолгую службу, я уже побывал в Карелии, Тикси и других уголках своей необъятной Родины. Забайкалье, стало моей целью, не только из-за Антона. Меня в те края давно зазывали старые сослуживцы со срочки. Есть буузы, пить, показывать мне Байкал и искать мне бабу. Речи их были сладкими и заманчивыми.

Я, тогда жил на Восточной, а Цупсман на Победы, у уралмашского метро. Мы условились встретиться на вокзале.

Я собрал в дорогу аптечку, полную бинтов, лоперамида и активированного угля. Купил билеты, дошираков, чаю, копчёной колбасы, отварил яйца, закачал музыки на телефон.

Цупсман взял несколько полторашек крепкого уральского мастера, водки, заблаговременно перелитой в бутылку кока-колы и кучу тетрадок для записей.

Я всегда стараюсь ездить поездом. Во-первых, дни дороги прибавляются к отпуску. Во-вторых, с юности, все эти подстаканники, прокуренные тамбуры и веселые соседи с гитарой казались ни с чем не сравнимой романтикой. Душные, пропахшие потом вагоны. Жесткое бельё. Чай, с привкусом копчёной рыбой. Лай собаки из переноски. Носящиеся по вагону с криками дети. Я устал от вечнозелёных одинаковых лиц. А здесь все были такие разные. В яркой одежде, платьях, шортах и майках, спортивных костюмах. С волосами, короткими или длинными, завитыми или заплетенными. С бородами и усами. Пирсингами и тату. И даже в цветных неуставных носках.

Не успел поезд тронуться, как пожилая женщина попросила меня поменяться с ней. Её было тяжело залезать на верхнюю полку. Все отказывали ей, а я согласился. Меня не утрудит залезть наверх, а тем более помочь человеку, возраста моей матери. И я искренне не понимал, почему на меня смотря как на лоха. Так, мы и тронулись.

Пока я наслаждался возможностью попялиться на что-то кроме казарм и кучи зелёных людей, мой друг употребил полторашку уральского мастера и заснул, игнорируя просьбы очередной старухи, уступить ей нижнюю полку. А я слушал музыку и смотрел на проносящиеся за окном домики, деревья, поля и горы.

Когда выключили свет он проснулся и выдал.

– Хозяйка медной горы была лесбиянкой.

– Почему?

– Ну смотри. Сколько мужиков она сгубила? Вагон и маленькую вагонетку. Жила в одиночестве. С мастером у неё не склеилось. Одна Настасья могла её цацки носить. И забрала она её к себе потом. Не с проста это.

– Не думаю, что Бажов это имел ввиду.

– Именно это он и имел ввиду. Сказать напрямую он в то время не мог, но кому надо, тот и так всё понял.

– Мужики, в карты играете? – нашу литературную беседу прервал парень крайне неблагонадёжного вида. Наш ровесник. Без одного зуба и бритый под троечку.

Антон оживился. Он, отлично играл в азартные неподвижные игры. Но лучше всего ему давались карты, нарды, шахматы и шашки. Он немедленно достал свою пластиковую колоду покерных карт, и прощелыга убрал свои потрёпанные бумажные.

Решили, что начнём в дурака, так как я хорошо умел играть только в него. Разлили по кружкам, я раздал. Саня, так звали нашего нового попутчика, спросил куда мы едем. Мы сказали, что в Забайкалье. Он проиграл первый раз. Антоха предложил поставить деньги. По сотке. Саня спросил, чем мы занимаемся по жизни. Мы сказали правду. Саня спросил у Антона за татуировки. Я чувствовал, что назревал конфликт. но поняв, что Антон с уралмаша, просрав нам последний стольник, Саня вышел на татарской, а мы легли спать.

Утром Антоха разбудил меня, и стал вспоминать произведение Ерофеева Москва-Петушки. Каждые главы, тот писатель, называл в честь станций остановок. Особенно Антоха восхищался главой «Серп и Молот – Карачарово», которая состояла из единственной фразы «И немедленно выпил». Что мы и сделали, открыв третью полторашку Уральского Мастера. Остановки становились всё короче, но Цупсман, успевал выбежать за сигаретами и парой чебуреков, после которых у меня до головных болей крутило живот. Ситуацию усугубляла очередная литературная лекция Цупсмана на тему: Как же его бесят англоязычные слова у отечественных писателей и почему они пишут цены в долларах. Я хочу книгу читать, а не за курсом валюты следить! В жопу себе калькуляторы засуньте!»

Тяжин, 17 июля, 2016 г.

В Тяжине к нам подсел новый попутчик – Валера. Это был неопределённого возраста мужчина. Мелкого телосложения, в невзрачных брючках. Он вежливо отказался от чебурека, что настойчиво предлагал Антон, и сидел тихо, уткнувшись в свой разбитый смартфон.

– Может в карты? – предложил Антон.

– Со школы не играл. Наверное, уже и не упомню правил-то. – забормотал наш попутчик.

– Меня учил дед. Ну как учил. Я его не знал, но бабушка рассказывала, что он был виртуозом азартных игр. Сколько он её не учил, она ничего не понимала. А вот я и моя мать в этом мастаки. Наследственность. – весело сказал Антон и вынул колоду.

Играли в сто одно. Я сыграл две партии, с подсказками своих соперников и отказался. Пялился в окно и следил за Цупсманом, чтобы тот не наделал глупостей. Не то, чтобы мне было это надо или я проникся его бредовыми идеями про сны. Дело в том, что, если рядом со мной есть люди, товарищи или вовсе незнакомцы, я начинаю чувствовать за них ответственность. Неважно мужчины, женщины, старики или дети, я начинаю пытаться предотвратить конфликты, драки, необдуманные рисковые поступки. Я хотел бы избавиться от этой дурной привычки, ведь, по сути, мне должно быть плевать. Это не мои друзья, не мои родные. Но я не могу. Как у курильщика нет силы воли покончить с сигаретами, так и у меня нет силы, прекратить играть в защитника всех вокруг. Возможно, всё дело в воспитании. Мужчина должен нести ответственность за свои поступки, но мне почему-то сказали, что я должен нести её ещё и за чужие. Если видишь, как обижают слабого – защити. Если видишь голодного – поделись. Немощного – помоги. Если бы моя мать воспитывала всех детей вы мире, то клянусь, мы бы жили в идеальном утопическом обществе, где если упадёшь, то потом от рук помощи не отобьёшься. Но к счастью или к сожалению, она воспитала только одного идиота с львинным чувством долга.

В очередной раз, Валерий доставал деньги из кармана, пришитого к трусам, брал в руки карты и говорил: «Благодарю.»

– Кого благодаришь?

– Бога-отца Абсолюта, Матерь мира, миропорядок, орбиту Божественных энергий, тебя, твоего друга и людей китайской народной республики, чьи руки создали эти карты. Во что вы верите?

– В армию и флот. – коротко ответил я.

– Слышали о переходе земли в пятое измерение?

Я перестал слушать. Мужик оказался каким-то сектантом, зато Антоха уже схватился за ручку и тетрадку записывать бредни Валеры.

– Земля готовится перейти в пятое измерение. Новые высоковибрационные энергии льются на землю сплошным потоком. Некоторые уже начали переход, другие только готовятся, кто-то противится. Это происходит, потому что не все жители Земли являются полноценными Божественными созданиями, о чём говорится в посланиях Отца-Абсолюта. Они не только не заинтересованы в переходе, но и противятся. Страшатся его. Даже пребывая в полном неведении об энергетических изменениях, происходящих на нашей планете, они интуитивно чувствуют опасность и проявляют агрессию, отвергают новую информацию и блокируют вибрации. Но вибрации уже не остановить. Переход будет совершен. Первое измерение – пространство и время. Они, медленно, но, верно, теряют линейность, свойственную миру третьего измерения.

Второе. Неразрывно связанные между собой, они находятся в постоянном взаимодействии.

Третье. Попадая в энергетическое поле человека, они подстраиваются под него, меняя при этом частоту своих вибраций.

Четвертое. Энергии Пространства и Времени являются отражением сознания человека, который способен влиять на них силой своего намерения.

Пятое. Будучи гибкими и подвижными субстанциями, Пространство и Время способны видоизменяться в зависимости от уровня вибраций человека, быстро перемещаясь из одного измерения в другое.

Шестое. Энергии Пространства и Времени имеют свое собственное Сознание, которое считывает мыслительные импульсы человека и чутко реагирует на них.

И седьмое. Перетекая из одного состояния в другое, эти энергии, тем не менее, сохраняют свою изначальную суть, оставаясь всеобъемлющей бесконечностью.

Теперь, когда вы посвящены во все тонкости вашего взаимодействия с энергиями Пространства и Времени, вы сможете относиться к ним как к своим неизменным спутникам и верным помощникам. Вы слышали об ангелах хранителях? Наверняка слышали. Так вот теперь, они работают не по одному, как раньше, а вместе. Стоит одному попросить помощи, и их коллективный разум устремиться на решение проблемы просящего.

– И после перехода в пятое измерение, произойдёт слияние. Всех ипостасей Галактического света? Или это случится так же, как Советский союз превратился в Россию. Свердловск стал Екатеринбургом, Ленинград – Санкт-Петербургом. Людей танками давить будут? Или космическими кораблями?

– Какие танки? Какие корабли? Я говорю о человеке и его душе, а не о не геополитике. Человек сможет повышать или понижать свои вибрации Пространства и Времени, в зависимости от душевного состояния и проведения определенных практик. Многие совершали путешествия в иные измерения и раньше. Но для этого нужны определенные навыки, силы, а также условия космоса.

– Ещё?

– Нет.

– Себе.

– Девятнадцать.

– Три семерки! Очко!

Валерий полез в свой карман на трусах, но судя по его опечаленному лицу, там было пусто.

– Карточный долг – дело чести. Бабушка рассказывала, что моего деда за такое чуть не убили. Он вовремя увернулся и ему воткнули нож в руку. Опыт наших предков – наш опыт.

Валерий вспотел, услышав про деда и нож. Он достал бумажник и принялся рыться среди различных карточек и визиток. На стол выпал прямоугольник. Формой с кредитку, но толще раз в десять. Золотистого цвета с тёмными квадратами в углах, одним в середине и номером двадцать один.

– Прикольная штука. – Антон схватил прямоугольник и принялся вертеть в руках, как ребёнок вертит новую игрушку.

– Это КФС. Корректор функционального состояния. – Валера потянулся за прямоугольником, но Антон отклонился и прижал находку к себе.

– И как он работает?

– Есть разные корректоры функционального состояния. У тебя в руках золотой. Двадцать первый. Предназначен для насыщения и просветления. Подпитывания чакр, меридианов, тонких тел мощными энергиями вселенной. Он перекрывает все негативные электроканалы и отсылает обратно всем недоброжелателям, колдунам и магам, желающим зла роду человеческому. Преграждает путь энергетическим вампирам. Защищает от воздействий тёмных сил, космических, колдовских, загробных. Каждый корректор функционального состояния питает определённые чакры и энергетические каналы. Они, как травяные сборы, влияют на все сферы жизнедеятельности. Одни отвечают за эндокринную систему, другие за пищеварительную. Нормализация биоритмов, лечение сердечно-сосудистых заболеваний, открывает благоприятные вибрации к нервной системе, мочеполовой, иммунной. Защищает от вредных электромагнитных излучений, предотвращает онкологию, бесплодие, иммунодефициты. Могут взаимодействовать с жидкостями, внешней средой, вибрациями и точками твоих меридиан. Это не просто предмет. Он несёт запись определённой информации. Каждый корректор функционального состояния записан с учётом внешнего космического излучения, вибраций галактики и ритмов Земли. Каждый слой содержит в себе определенную мантру, и потому является синхронизатором между ритмами организма и ритмами извне.

– Как им пользоваться?

– Положи корректор на пятую чарку. Чуть выше точки между сосками. Скажи: «Благодарю своего отца и мать, благодарю инженеров, построивших этот поезд, благодарю создателя корректора функционального состояния Кольцова. Сформируй своё послание или просьбу в соответствии с назначением данного корректора и три раза Благодарю. Благодарю. Благодарю. Можешь в слух. Можешь про себя.

Я не вольно хихикнул.

– Женя, ты, как я заметил, не воспринимаешь не чьи слова всерьез, кроме своих. Это хорошо. На таких, как ты, не будет иметь воздействие чёрная магия и враждебные вибрации. Но также, панцирь не пропускает и положительные Божественные энергии.

– Сколько стоит такая штука? – перебил его Антон.

– Тот, что у тебя – шесть тысяч, четыреста рублей. Есть золотые. Зелёные. Космоэнергетика. Места силы. У меня есть почти все. Цена варьируется от четырёх тысяч.

– Хочешь отыграться?

– Эта не та ценность, которой стоит торговаться. Телефон?

– Твой телефон в таком состоянии, не возьмут даже даром на запчасти цыгане. Если можно продать свою почку, сперму и кровь, значит, и на эти твои корректоры сыграть можно. В былые времена в карты проигрывали жён, детей и даже себя! А ты на какие-то карточки торгуешься и хочешь сойти с поезда в одних трусах?

Валерий кивнул, сдал ещё, затем ещё и ещё, пока не проиграл все корректоры, в виде кусков оргалита, в надежде вернуть расположение фортуны. Он сошёл на Козульке. Одетый, обутый, но без своей эзотерической лабуды.

Антон уже нашёл покупателя на свои новые КФСки. Он, любил такие штуки. В две тысячи девятом, когда был бум на циркониевые браслеты – чудодейственные украшения от гипертонии и болезней сердца, он брал их у разных перекупов, а сам уже продавал доверчивым гражданам. Тем любителям заряжать воду и носить кольца «Спаси и сохрани» на всех десяти пальцах.

Я, подобную деятельность презираю, но Антона, за любовь к подобным авантюрам не сужу. Ещё в студенчестве он писал рефераты на заказ, где в списках литературы добавлял авторов вроде Акакия Петухова, или Галины Сосаловой. Ну как писал. И сейчас бывает пишет.

Мы разбрелись по полкам. И проснулись в Канск-Енисейске. Всю дорогу я прибывал в прекрасном настроении. Соседи мне попадались самые колоритные и я наслаждался их гражданской глупостью. Дальнейшие события не стоили внимания. Но в Харагуне мы сошли с поезда.