Читать книгу Бинарный код – 2. Полигон цивилизации - Артур Задикян - Страница 5

Рутра усиленно размышлял, что может означать «они займут лучшую позицию». В любом случае нужно было спешить. Он побежал к двери, куда прошли бойцы.

За дверью находилось ещё более огромное помещение с макетами домов. Точнее – это был макет улицы города после сильнейших боёв: с разрушениями и прочей атрибутикой. Рутра понял, что его противники уже где-то заняли позиции и ждут его. Вдруг в шлеме возник голос двойника:

– Смелее! У них нет такой амуниции, как у Вас, у них только стрелковое оружие и ножи.

– А что ещё надо? – спросил Рутра.

Ответа не последовало.

Он размышлял: «Что у меня есть такого, чего нет у них? Противогаз?» Но если у бойцов только то, что сказал двойник, то зачем противогаз? Рутра посмотрел на гранаты, химических не было, но пресловутый противогаз всё-таки решил не бросать, хотя он и мешал. «Гранаты? Да. Их-то, вроде бы, у них нет», – заключил он и привёл в боевое положение светошумовую.

Рутра включил защиту на шлеме и забросил гранату в центр импровизированной улицы. Затем, спокойно пригнувшись, заглянул внутрь, осмотрел весь полигон и пробежал за стену ближайшего здания. Оценив, где теоретически они могли бы его ждать, решил, что наиболее правильно для настоящих бойцов ожидать Рутру напротив входа.

«Раз у меня такое преимущество в оружии, почему бы этим не воспользоваться», – решил Рутра. Он приготовил гранатомёт «Гроза», резко выскочил из-за стены и выстрелил в проём окна напротив входа.

В ту же секунду резкий удар отбросил Рутру назад. Грудь страшно заболела, он с трудом пришёл в себя, понял, что получил выстрел в грудь. Стреляли сбоку, с дальнего угла. Они ждали его выхода, не только Рутра мог логически мыслить.

Прогремел взрыв на втором этаже. Эхо отрезвило, заставило почувствовать запах смерти. Его одолел страх перед реальностью смерти. Надо было собраться, прежде всего, ради детей. Рутра проклинал всё, что мог; решил, что любой ценой надо выйти отсюда и покончить с ненавистной службой. Но как выйти? Надо победить! Надо думать!

Выстрел был сбоку, поэтому пуля прошла не прямо. Этот факт способствовал тому, что Рутра быстро очухался, услышал шорохи. Медлить было нельзя. Собравшись, он перезарядил гранатомёт и приготовил обычную осколочную гранату. Прислушался – опасность могла прийти откуда угодно. «А вдруг они пойдут в атаку сразу с обеих сторон сооружения?» – размышлял Рутра.

Чтобы не гадать и не давать инициативу им, он решил действовать сам. Резко кинув гранату за угол, Рутра быстро побежал в обратном направлении, прильнул к стене и выглянул. Он не ошибся. Боевики тактически просчитали, что он выскочит вперёд после взрыва, и решили его обойти. Двое из них уже бежали к нему. Время шло на доли секунды, стрелять из гранатомёта так близко было смертельно опасно для себя. Переходить на ARX-160 времени не было.

В варианте автоматно-гранатомётного комплекса у «Грозы» дополнительным неудобством было совмещение в одном спусковом крючке функций стрельбы из автомата и гранатомёта, что требовало дополнительного времени на переключение спускового механизма. Рутра решил сделать то, чем восхищались его товарищи, когда он использовал этот трюк в боевой ситуации. Он рассчитал, что нападающие должны быть совсем рядом, вытянул руку с «Грозой», мгновенно бросил за стену и выстрелил вниз под ноги атакующим. В следующий момент раздался оглушительный грохот, который смешался с криком и визгом нападающих. Рутра забыл включить шумоподавление на шлеме, и его тоже немного оглушило.

Он присел к основной стене, поменял «Грозу» на ARX-160, стал ждать нападения с другой стороны. Слева какое-то время слышны были стоны и вопли, но вскоре они прекратились. Стало тихо. Он ждал. Прошло минут 10. Ничего не происходило. Решил подождать ещё немного, но всё оставалось по-прежнему. Тогда он захотел проверить – не ошибся ли он в количестве нападающих. Если их было трое, то уже никого не должно было быть в живых. Хотя тот, что был наверху, всё-таки мог выжить. Он поднялся, тихо подошёл к стене, подкрался к самому краю сооружения, стал вглядываться в ту сторону, откуда в него стреляли. Там был полуразрушенный деревенский дом. Всё было тихо, ничего не происходило. Рутра решил спровоцировать врага. Он выстрелил в сторону дома и побежал обратно, выглянул из-за стены в том месте, куда выстрелил из гранатомёта. Открылось жуткое зрелище – двое лежали с разорванными животами. Гадкий запах не давал дышать. Рутра решил проверить, что стало с тем, что был на втором этаже. Это было важно.

Он аккуратно перешагнул через убитых и выглянул из-за следующего угла. Только высунул голову, как рядом просвистела пуля. Рутра отпрыгнул, прижался спиной к стене и стал ждать. Нападения не было, хотя он ждал этого с обеих сторон. Всё опять стало тихо.

Рутра высунул автомат за угол и дал очередь в сторону стрелявшего. Ответа не последовало, поэтому он опять стал ждать. Минут пять была тишина. Рутра перезарядил гранатомёт. Это была последняя граната. Дополнительно приготовил ручные гранаты. Их было две – одна осколочная, одна шумовая. Первой бросил за угол шумовую. Прогремел взрыв. Несмотря на гул в ушах, перебежал к зданию, в которое первым выстрелил, забросил на второй этаж осколочную. Снова взрыв. Как только стихло, прислушался. Вроде, всё было спокойно.

Пригнувшись, он стал подниматься. Забравшись на второй этаж, Рутра не обнаружил никого – только следы крови, которые вели в другую комнату.

Строения были без отделки – бетон и кирпич, поэтому оставался след от подошвы, словно на песке. Рутра сбоку заглянул в комнату. Она была тупиковая – ни окон, ни дверей; хотя полностью Рутра не мог её осмотреть – за углом кто-то мог находиться. Он не стал рисковать; припасов оставалось мало, но Рутра выстрелил из гранатомёта в ту комнату, куда шли следы крови. Раздался взрыв. Шум вскоре стих, послышались стоны. Рутра тихо стал пробираться в комнату. Он присел на корточки рядом с входом, приготовил штурмовую винтовку, включил тепловизор, вытянул руку с винтовкой внутрь комнаты и помахал ею. Тепловизор показывал, что там кто-то есть. Рутра это понял сам по стонам, но ему надо было узнать, где конкретно. Тепловизор отобразил очертания тела, лежащего на полу, за углом.

Рутра встал, спокойно проверил оружие и приготовился к штурму. Предварительно решил проверить тыл и окружение. Для этого он осторожно подошёл к проему окна, внимательно следя за выходом из смежной комнаты. На улице было всё спокойно. «Где же может быть четвёртый или четвёртая?» – размышлял Рутра. Он выглянул на лестничную площадку, посмотрел вниз на первый этаж. Там никого не было. Тогда он снова подкрался к окну, высунул винтовку с включённым тепловизором, направил её в сторону домика, из которого его обстреливали. Тепловизор ничего не показывал.

Рутра решил заняться боевиком в комнате, аккуратно подошёл ко входу, быстро вытянул руку с винтовкой внутрь комнаты, в том направлении, где лежал раненый, и дал очередь. Раздался характерный звук от попадания пуль в тело. Рутра закрыл полностью лицо маской шлема, включил ночное видение, ночной оптический прицел и, держа оружие на взводе, кинулся в комнату.

Справа у стены на полу лежал человек. Рутра для убедительности выстрелил ему в голову. Раздался глухой хрип. Снова наступила тишина. Рутра медленно подошёл, пнул с силой тело. Оно повернулось на бок, послышался непонятный звук – что-то катилось. Рутра внимательно всматривался по направлению звука, при ночном видении было трудно различить, что это. В следующую секунду его пронзила догадка: это катилась граната! Убитый подсунул её под себя, зажал телом и ждал, зная, что не выживет.

Рутра выпрыгнул из комнаты. В тот момент, когда он пролетал дверной проём, раздался взрыв. Осколки попали в него, один вонзился в ногу. Он упал, ударился головой; был слегка оглушён и растерян, пытался перебороть боль и выключить ночное видение. Рутра не мог прийти в себя от неожиданности, ведь двойник сказал, что у них нет гранат! Значит, это был обман. Тогда что же ещё могло случиться неожиданного? Хотя, в принципе, двойник не говорил конкретно о гранатах. Мысли быстро крутились в голове, Рутра выключил ночное видение и не мог понять, что перед ним. Через мгновение сообразил – по лестнице бегом поднималась четвёртая, одновременно стреляя в его сторону. Рутра перевернулся и выстрелил очередью. Она отпрыгнула в сторону, потом вниз.

Рутра не переставал стрелять, пока не закончились патроны. Потом, быстро перезарядив обойму, попытался встать. Это было нелегко. Она попала в него. Теперь и рука была ранена, из ран лилась кровь. Во всех остальных местах, куда попали пули (в области головы, ступней, груди), была нестерпимая боль. Защита была надёжная, но боль тоже ужасная. Незащищённые места на теле – все прошиты осколками. Рутра стал шарить по костюму, заглянул в сумку для противогаза – искал бинт, пластырь или жгут. Медикаментов не было, но он нашёл гранаты от подствольника ARX-160. В спешке Рутра их не заметил.

То, что не было медикаментов, – большая оплошность Рутры. Он пренебрёг их важностью. Однако в сложившейся ситуации это казалось уже не столь важным. Важнее было собраться и понять, куда делась нападающая.

Ранения не являлись слишком серьёзными для бойца его уровня, стрелять он мог, тем более – в горячке, перед лицом смерти, под действием адреналина эти ранения уже не особо чувствовались. Рутра привстал, прислонился спиной к стене. Ходить нормально (тем более – бегать) он не мог, к тому же правая рука была ранена. Он зажал винтовку между ног, зарядил подствольник, перевёл на стрельбу с левой руки, включил лазерный дальномер и баллистический компьютер для гранатомёта. Всё время не сводил глаз с лестничной площадки, ждал нападения, которого пока не было. Для убедительности проверил, сколько ещё есть боезапаса, хотя помнил точно. Гранат для гранатомёта было три, одна из них в стволе; магазинов с патронами – один для винтовки и два на «Глок».

Страх, злость и жуткое желание выжить пронизывали Рутру. Осознав реальную угрозу, он стал понимать, что это невозможно представить в обыденности, а здесь – это всё буквально чувствуется! Перед глазами, как видение, проносились его родные – дети, жена, мать. Отец рано погиб, и Рутра не хотел разделить его судьбу. Он отдал жизнь, спасая Советский Союз, который это всё равно не сохранило. Рутра не собирался умирать ради мифической идеи, он не «подписывался» под это; если кто-то вдруг захотел поставить его жизнь на кон, то он решил это выяснить и отомстить.

Разумные размышления не покидали его, оставался открытым вопрос – зачем противогаз? Рутра привстал, выглянул в окно, никого не было, стал, прихрамывая, ковылять к лестнице. На лестнице тоже никого не было видно. Ждать не имело смысла. Рутра вышел на лестничную площадку, заглянул вниз и, прижимаясь к стене, стал спускаться. Спустившись на один пролёт, приготовил пистолет и выстрелил гранатомётом в пол площадки перед выходом. Не дожидаясь, пока стихнет шум, он стал пробираться к выходу. Там включил тепловизор и высунул винтовку для анализа ситуации. Тепловизор ничего не показал. Рутра выглянул, осмотрелся. Он размышлял: «Логически она могла быть только там, откуда в первый раз выстрелила, там было самое надёжное укрытие». Но всё-таки решил проверить место, откуда атаковал в самом начале.

Рутра настроил лазерный дальномер и баллистический компьютер гранатомёта на домик, где (по его мнению) прятался противник. Когда компьютер сделал расчёт, он произвёл выстрел так, чтобы граната взорвалась, ударившись о внутреннюю стену дома. Одновременно Рутра доковылял до того места, где лежали двое первых убитых. Крался он вдоль стены здания, из которого вышел, это позволяло видеть все объекты сразу, хотя и сам Рутра тоже был на виду. Только он дошёл до края, откуда открывался обзор на убитых, в его сторону застрочили выстрелы из дома, в который попала граната. Рутра мгновенно лёг, перекатился за стену, где лежали убитые. Не вставая, вытянул руку наугад, ориентируясь по шуму. Осмотревшись, обратил внимание, что у этих убитых нет оружия. Стало ясно – она его забрала. Значит, боезапас у неё был достаточный.

Рутра зарядил последнюю гранату, прижался к внешней стене зала, чтобы немного видеть укрытие террористки, сделал расчёт баллистики с помощью компьютера и выстрелил так, чтобы граната взорвалась после падения на пол там, откуда женщина стреляла. Раздался грохот и визг. «Попалась, сука!» – обрадовался он и, подтягивая ногу, превозмогая боль, направился в сторону дома.

Рутра подошёл к месту, где она пряталась, облокотился на стену дома и попробовал заглянуть вовнутрь. Дом был двухэтажный, с балконом внизу и вверху. Никакой отделки, это были муляжи. Он заглянул за нижний балкон. Никого. Потом вышел вперёд и решил зайти за периметр. В эту минуту «тварь» выскочила в оконный проём первого этажа. Всё лицо её было в крови. Она навела на него автомат АК-9 и дала очередь. Рутра, увидев её, специально мгновенно упал, так как убежать или отскочить в сторону в его положении заняло бы много времени – доли секунды могли стоить жизни.

Он лежал, перевернувшись на спину, и ждал, держа выход из дома и верхние окна с балконом на прицеле. По всей видимости, нападающая была в шоковом состоянии и ранена, растеряна; строчила из автомата в разные стороны. Лёжа на спине, Рутра обратил внимание на потолок основного помещения. На нём виднелись колпаки, в которых ставились камеры ночного видения. «Значит, следят за боем. Кто-то смотрит и ждёт результата. Ну, твари, ждите, я доберусь до вас», – сказал про себя Рутра и тут же поймал себя на мысли, что реально сделать ничего не может. «Главное – выжить», – решил он.

Эта сволочь перестала стрелять – закончилась обойма, скорее всего. Рутра ползком, боком, начал двигаться за угол дома. Там было безопасно – туда не выходили ни окна, ни дверь. Он встал, начал ждать. Штаны и рукав были мокрые от крови, что-то лилось по лицу. Рутра ощупал левую щёку, это была застывшая кровь с куском плоти и кожи. В него попали, а он в горячке и не заметил. Осколок или касательный выстрел разорвал ему щёку, сочилась кровь. Рутра заволновался, ведь он мог умереть от потери крови, поэтому решил пойти на штурм. Надо было закрывать маску шлема, хотя в нём терялся обзор, но рана на лице – достаточный аргумент.

Он вышел по внешней стене зала на обзор балконов, никого не было, прошёл дальше, заглянул через оконный проём в комнату, тоже никого. Подкравшись к двери, сделал выстрел внутрь, включил тепловизор, привычным приёмом прозондировал ситуацию внутри, боковым зрением увидел на экране красное пятно. Пока он рассматривал изображение на тепловизоре – началась очередь в его сторону. Пули попали в винтовку, выбили её из рук. Рутра тоже свалился, чтобы спрятаться, и машинально, преодолев боль, схватил пистолет.

Ощущалось, как приближается Смерть, как она уже занесла косу над ним. Ему хотелось жить. Жить, если не ради себя, то ради детей. Это придавало ему силы и заглушало боль. Он сделал пару выстрелов в ответ и схватил ремень винтовки, подтянул её к себе. Электроника была испорчена. Крепко зажав винтовку в левой руке, он вытянул её под углом и очередью «прошил» то место, где тепловизор показывал пятно. По шуму Рутра понял, что пули попали не только в бетон и кирпич, но и во что-то мягкое.

Стало тихо. Рутра ждал стонов, но их не было. «Неужто убил», – подумал он. Выждав пару минут, Рутра встал. В этот момент прозвучали выстрелы в его сторону. Пули просвистели с шумом. Стреляли из ТКБ-059, его звук нельзя было перепутать – он серийно не выпускался и давался только спецам высшего ранга на спецоперации. «Откуда он, почему бандиты вооружены так хорошо? Двойник – скотина», – думал Рутра.

Держа оружие наготове, он ждал нападения. Голова ужасно болела, он плохо видел – то ли ударился, то ли попали в шлем. Рутра чувствовал, что слабеет. Надо было идти на штурм. Он заметил рядом кусок бетона, взял его правой рукой и кинул, с максимальной силой, на пол входа, имитируя шум нападения. В ответ прозвучали выстрелы. Женщина стреляла без разбору. Наконец, у неё кончились патроны, но у Рутры их тоже было мало. Он подполз ко входу и снова приготовился совершить свой приём. Лёжа, резко подавшись вперёд, он вытянул руку с винтовкой и пустил очередь в ту сторону, откуда она стреляла. На этот раз она заорала и застонала. «Так тебе!» – подумал Рутра.

Стоны не прекращались, потом она что-то стала говорить на непонятном языке; похоже было на ругань, она шипела как змея. Рутра ждал. Вдруг снова прогремели выстрелы. Пули летели в стены и в потолок, осколки и куски бетона сыпались на него. Он прижался к дальней стене. Теоретически – она могла прострелить стену насквозь, трудно было оценить её прочность. Когда выстрелы закончились, Рутра приготовил пистолет. Это был последний шанс. «Или можно убежать?» – спросил он сам себя и выглянул в сторону центрального входа, откуда зашёл в этот полигон. Он был закрыт.

Вариантов не было – только штурм. Кровь с щеки залила шлем, шею, грудь. Всё липло и болело. Неожиданно он услышал, что кто-то его зовёт. Это был глухой и жалостливый женский голос:

– Рутра, послушай меня. Ты меня слышишь? Слышишь меня?

Рутра не знал, как реагировать. Его звала она, из комнаты.

– Ты кто? Откуда ты знаешь, как меня зовут? – возбуждённо поинтересовался он.

– Я тебе кое-что расскажу. Возможно, тебе это покажется невероятным, но это так. Ты победил, мне всё равно, у меня нет другого выхода, это последний шанс. Последний шанс для нас двоих, – тихим голосом, почти шёпотом сказала она.

– Двоих? – спросил с возмущением Рутра. – Да что ты бредишь, прощайся с жизнью, тварь! Откуда ты знаешь, как меня зовут? Отвечай! И тогда я тебя убью нежно.

– Послушай меня, пожалуйста, послушай! Ты и так победил, послушай меня, пожалуйста, – стонала она.

– Неси свою ахинею, только быстрей, проживёшь ещё немного, – резко ответил Рутра. – Откуда ты знаешь моё имя?

– Скоро нас прервут, поэтому расскажу тебе быстро. Поверишь – будет шанс у нас двоих, не поверишь – тебя ждёт моя судьба, – прошипела она на выраженном акценте неизвестного для Рутры происхождения.

Он не стал её больше расспрашивать, а молча ждал, держа выход на прицеле.

– Ты был обычным шпионом, наблюдателем за объектами, добывал информацию, потом тебя вдруг берут в сверхсекретный отдел «Зеро». Тебя это не удивило? – спросила она.

Рутра решил молчать. Он понимал, что тут происходит нечто неординарное, но не мог сообразить – что именно.

– На объект «Зеро» берут только одиноких, неженатых, сирот, а ты уже имел семью. Тебя это не удивило? Не удивило? – повторила она, потом замолкла.

– Не удивило, – ответил Рутра, ожидая продолжения.

– А почему? Почему? – спрашивала она.

– Какое твоё дело? – ответил зло он. – Что в этом такого? Говори быстрее! Или прощайся с жизнью!

– Не спеши, успеешь, – спокойно ответила она. – Когда я сюда попала, меня тоже отправили проходить этот полигон, а у меня там, наверху, ребёнок.

– Ты что, хочешь, чтобы я тебя пожалел? Не дождёшься. А когда ты убивала, ты жалела кого-нибудь? – зло крикнул Рутра.

– Я никого не убивала. Эти кадры специально смонтированы, – умоляюще сказала она.

– Так я тебе и поверил, жди манны небесной, – отрезал Рутра.

– Ты мне не веришь, но скоро ты будешь в таком же положении, как и я, – ответила жалостливо она.

– На каком основании я должен тебе верить? – спросил Рутра с явным любопытством.

– Я уже не в первый раз участвую в такой бойне. Соответственно, я позаботилась о том, что взять с собой в качестве доказательства.

– И какое же это доказательство?

– Я тебе сейчас кину карточку. Посмотри, что на ней написано.

– Кидай быстрее. Только я не пойму, в чём смысл всего этого?

– В том-то и дело, что смысл совсем не в том, что ты думаешь.

– Да заткнись ты! Откуда тебе знать, что я думаю, – ответил нервно Рутра.

– Этот полигон – испытание. Выживает сильнейший, чтобы затем отправить его на полевое задание, настоящий бой; имеется в виду не война, а террор. Это нужно, чтобы боец был испытан, смог реально убить того, кого считает врагом для себя. Он должен быть подготовленным, как настоящий вояка. Я сейчас покажу тебе документ издалека, чтобы ты не думал, что я кину тебе нечто другое, потом брошу его тебе. Прочти, – объяснила она, показала лист и кинула ему.

Рутра увидел перед собой ламинированный кусок бумаги, поднял его. На нём была фотография этой самой мадам в военной форме (звание капитана), а под ней надпись: «Манто Ольга Давыдовна. Старший оперативный сотрудник отдела активных мероприятий». Чуть ниже мелким шрифтом значилось: «Направление: Пакистан, Индия».

– Прочёл? – крикнула она.

– Объясни, чёрт побери, что здесь происходит? – крикнул ей в ответ Рутра.

– Здесь готовят боевых террористов, но не тех, которых показывают в хрониках новостей, а их командиров, инструкторов. Здесь готовят спецов, которые будут управлять событиями, направленными на возбуждение конфликтов, в разных областях земного шара, в зависимости от национальной и религиозной обстановки. Нужно, чтобы специалист был подготовлен физически, хладнокровен, эмоционально мотивирован, был полностью подконтролен с помощью имеющегося на него компромата и родственных связей, – объяснила она.

– А почему у тебя есть такая карточка, а у меня нет? – спросил Рутра, подозревая подвох.

– Потому что ты первый раз проходишь испытание, а я третий. Тебе выдадут такую же после выхода из зала. Ещё я схитрила, сделала фальшивую утерю карты, иначе они бы с ней меня сюда не пустили. Я её спрятала.

– Для чего? Ты знала исход событий? – спросил Рутра.

– Нет. Я никак не могу пройти испытание на компромат, поэтому меня всё время возвращают сюда, – сказала она.

– Что за компромат? – поинтересовался Рутра.

Но вместо ответа в зале послышался голос из динамиков:

– Испытание закончится через минуту, победитель выходит.

Рутра понял, что надо действовать, а не слушать её бредни. Кроме того, подумал, что она использует время для занятия лучшей позиции.

– Послушай, я знаю, как отсюда выйти и сбежать, это не так трудно, – быстрее заговорила она. – Это шанс. Всё равно – или мы поубиваем друг друга в таких поединках, или погибнем на операциях. В дальнем углу есть выход в морг. Оттуда, через холодильную камеру, можно пробраться в шахту утилизации. Шахта старая, заброшенная. Это всё когда-то было подземным карьером. Через шахту можно выбраться, хотя она местами взорвана, затоплена и заминирована. Я видела карту, там можно пройти. Решайся! Подумай о своих детях, подумай о моём ребёнке! Пожалуйста, быстрей! Сейчас они придут!

Мозг Рутры готов был взорваться, он не мог понять – что правда, а что ложь. С одной стороны, перед лицом смерти женщина могла говорить всё что угодно, с другой – если это правда, то он убьёт невинного человека, а сам займёт его место. Всё, что здесь происходило (и сам объект), не поддавалось логическому осмыслению. По уровню своей деятельности он имел допуск к информации о том, что во всех значимых боевых нелегальных формированиях есть инструктор извне. Тот, кто держал связь с поставщиками оружия, через кого шли деньги. Всё это было завуалировано, но без него эта группа не значила ничего. Она или подчинялась этому правилу, о существовании которого не ведала, или переходила под командование такой группы, а если не подчинялась, отдавалась на заклание противнику. Судьба любой подобной группы была определена – подчинение или смерть. В конце концов оставались только те, кто был нужен, если, конечно, они оставались ещё нужны.

Время шло быстро. Что значило «сейчас они придут», «испытание закончится через минуту, победитель выходит»? На самом деле, верить ей у Рутры было больше оснований, чем тем, кто заманил его сюда. Ещё он помнил слова двойника: «Ты здесь никто». Он решил проверить. Спецы его уровня сотни раз проходили испытания, которые назывались на профессиональном жаргоне «постановка». Это когда человек, который долго втирался в доверие, участвует в заговоре против тебя. «Как, например, эти Васильевич и Иванович», – рассерженно вспомнил Рутра.

– Выходи, бежим! – крикнул ей Рутра.

– Держи оружие, оно пригодится, – ответила она и кинула ему АКСУ.

Рутра поймал его на лету, отпустив висеть на ремне своё. При движении кольнуло в области сердца. Видимо, он был ранен, но под действием адреналина не чувствовал. Он рефлекторно пытался схватиться больной рукой за это место, но рука заболела ещё сильнее, обессилела, и, чтобы не уронить её, он схватился пальцем за нагрудный карман. Еле зацепившись на секунду, пальцы отпустили край кармана, сил не было.

Рутра стоял на одной ноге, прислонившись к стене, в полусогнутом положении. Нагрудный карман отвис. Рутра разглядел содержимое, вспомнил о записке, которую положил ему двойник. Что же было там? В данный момент всё могло повлиять на его решение, поэтому, несмотря на стремительно развивающиеся события, он решил проверить. Приложив неимоверные усилия, превозмогая боль, он вытащил пальцами раненой руки записку. В это мгновение потух свет, замигала синяя лампа, завыла сирена. Рутра немного растерялся. В проблеске аварийного света он пытался прочесть, что было написано на бумаге. Свет то появлялся, то пропадал. Сквозь шлем было плохо видно. Он поднял маску, кое-как разобрал написанное по «кадрам», которые возникали при каждом всполохе света, и ошалел. Обрывок за обрывком, «кадр» за «кадром» – сложилась целостная картина. Там было написано: «Не верь ей».

На доли секунды Рутра оцепенел, пытался понять, что происходит в этой организации. Его привёл в чувство вид яростного лица нападающей соперницы. В первое мгновение Рутра подумал, что она несётся к нему, чтобы сбежать с ним, но вид направленного на него УЗИ не оставил сомнений.

Немного придя в себя, Рутра рефлекторно использовал свой излюбленный приём. В таких случаях он не отскакивал в сторону, не бежал, а падал и стрелял снизу. Это экономило время и давало возможность занять лучшую позицию. В следующую секунду он получил удар пулей по касательной о шлем и сквозь шум сирены услышал выстрелы. Рутра упал на спину. Страх, разочарование, ненависть, гнев перемешались в нём. В руках был АКСУ, и он решил не менять его.

Она появилась в проходе. Рутра, собрав силы, нажал на курок, но выстрела не последовало. Нажал ещё, ещё раз. Выстрела не было.

Время летело со скоростью света, и только скорость мысли могла сравниться с ним, однако даже его не хватало на «наслаждение» от разочарования, ярости, гнева и жажды мести. Эта сука его перехитрила, кинула оружие без патронов, чтобы он отложил своё.

Думать было поздно. Она уже целилась в него. Приём немного помог – женщина искала его в стороне и машинально стреляла туда. Рутра мгновенно бросил автомат в неё и ударом по колену сбил с ног. Она, падая, стреляла в его сторону. То, что он лежал, спасло его. Пули прошли мимо, но одну он почувствовал: попала в руку, вернее – в «Глок», который Рутра успел выхватить невредимой рукой, и сбила его. Женщина упала и лёжа попыталась выстрелить, но, видимо, закончились патроны. Она перевернулась, как раненая змея, и, схватив нож, готовилась сделать последний бросок.

Рутра тоже перевернулся на живот, чтобы встать. В голове у него была только одна мысль, которую он повторял как заклинание: «Я здесь не умру»! Женщина, приподнявшись, хотела прыгнуть на него.

Времени искать «Глок» не было, хватать винтовку тоже. Она, словно чёрный демон, уже была над ним. В следующую секунду Рутра резко перевернулся на спину и ощутил тёплый поток жидкости у себя на шее. Это была её кровь – он всадил ей нож в горло. Террористка тоже его зацепила. Он с трудом убрал свою голову в сторону, а женщина так и осталась лежать на нём. Рутра плохо понимал, что происходит, силы его покидали.

Последнее, что он увидел: включился свет, замолкла сирена. Кто-то оттаскивал её тело от него. На мгновение он потерял сознание, потом, очнувшись, увидел, что его несут на носилках, и опять «вырубился».