Читать книгу Бинарный код – 7. Часы Судного дня - Артур Задикян - Страница 7

После коллегии центр «Зеро» был занят выдвижением нового президента России. По плану – действующий должен был досрочно сложить с себя полномочия, надеясь «победить» на выборах. Но неожиданно «побеждает» глава одной думской партии, известный своими резкими и громкими заявлениями. После избрания первым делом он требует от стран блока НАТО вывести свои вооружённые формирования из республик бывшего СССР. Дальше – выдать, возвратить в Россию «всех беглецов, воров и грабителей нашей страны». Кроме прочей не деловой риторики он грозится, в случае игнорирования его требований, «устроить им небольшой фейерверк», «а если и это их не образумит», то «помыть их грязные души океанской водичкой». Те, кому это было адресовано, сохраняли хладнокровное молчание, за исключением некоторых насмешливых высказываний.

Всё шло по плану, и в начале декабря два российских тяжёлых ракетных, подводных крейсера стратегического назначения проекта 941 «Акула» пошли в Атлантический океан. Обычно в средствах массовой информации для граждан воспеваются оды о том, какие у нас великолепные вооружённые силы, в частности – бесшумные лодки, которые якобы незаметно всплывают у берегов Америки, иногда даже в заливах США. То же самое можно сказать о СМИ стран НАТО. На самом же деле – всё прекрасно прослушивается и просматривается даже из космоса.

Один из методов слежения за обстановкой под и над водой – это гидроакустические локаторы. В настоящее время гидроакустические локаторы ВМС США функционируют в различных районах Атлантического и Тихого океанов, а также в районе Гибралтарского пролива и вблизи мыса Северный, что у побережья Норвегии. В конце 60-х годов тогдашний министр обороны США Макнамара впервые публично признал существование в Мировом океане глобальной системы гидроакустического слежения (СГС). Развитие компьютерных технологий привело к тому, что было решено отказаться от использования гидрофонов, а принимающие станции в США и Карибском регионе вошли в объединённую СГС. Все её компоненты и надводные суда, оснащённые специальной системой слежения SUR-TASS, укомплектованы в единую систему подводного слежения. Данные гидроакустики с принимающих станций и региональных центров оценки поступают на КП атлантического, тихоокеанского и европейского флотов, в информационный центр морского слежения ВМС в Сютленде в штате Мэриленд и в центральные командные структуры вооружённых сил США.

Соответственно, ни для кого не было сюрпризом появление наших лодок у берегов США, их уже ждали. Обстановка же нагнеталась искусственно, спектакль шёл своим чередом, но, чтобы все поверили в то, что намерения серьёзные, новый президент России сделал официальное заявление на пресс-коференции для российских и иностранных журналистов. Он в привычной резкой и агрессивной манере заявил, что, если не будут выполнены его требования, если войска НАТО не отойдут от границ России, он даст приказ – сначала произвести запуск и взорвать ракету на большой высоте, а затем – организовать взрыв ракет непосредственно в лодке, одновременно всех, предварительно эвакуировав экипаж. «Надеюсь, последствия вы можете представить, если ещё не совсем атрофирован мозг», – сказал он в конце своей речи.

Конечно же, все прекрасно понимали, что взрыв такой мощи приведёт к глобальным последствиям. Предсказывали даже сдвиг материковой плиты с появлением гигантских цунами, высоту и мощь которых никто не брался определить точно. И, конечно же, все предсказывали взрыв йеллоустоунской кальдеры с описанием последствий, с которыми не шли ни в какие сравнения все вместе взятые апокалиптические сценарии; хотя были и такие, кто предсказывал «обычное» цунами с жертвами и разрушениями, сравнимыми с последствиями урагана в новом Орлеане, только по всем направлениям распространения ударной силы.

Так или иначе – мир не ведал, что взрывать никто не собирается, а целью является повод для очередного передела мира, на этот раз финансового. Естественно, никто не хотел идти на шантаж «русского медведя», как часто называли Россию за рубежом. И вот в самый канун нового года, «неожиданно» для всех, этот самый «русский медведь» делает официальное заявление, что намерен произвести предупреждающий воздушный подрыв ядерного боезапаса и сообщает об опасности электромагнитного импульса, прежде всего, авиакомпании. На это, конечно, были получены множественные ноты протеста, но в основном – политики и военные стран НАТО показывали спокойствие и хладнокровие, хотя общественность «бурлила», особенно в соцсетях.

Рутра по началу стал подозревать, что спокойствие политиков и военных вызвано утечкой информации из «Эшелона-2», однако его уверили, что «всё на самом деле», хотя было понятно, что если «Эшелон-2» не «гнал волну», то «Эшелон-1» и остальные уровни особо не волновались, делали всё согласно инструкциям. Для убедительности своих намерений президент приказал всплыть подводным крейсерам. После всплытия у берегов США, которое для общественности стало шоком, так как эта общественность успокаивалась ежедневной пропагандой, что такого не может быть, «русские хотят взять на испуг», мнения радикально изменились. Бригада анонимных хакеров показала миру якобы перехваченный секретный доклад Института физики Земли президенту России о вероятных последствиях подрыва всего ядерного боезапаса этих подводных крейсеров. Это произвело эффект разорвавшейся бомбы с последующим эффектом домино. Демонстрации, митинги и протесты возле посольства России, которые шли с самого начала угрожающих выпадов российского президента в адрес западных стран, прекратились. Люди побежали: одни – скупать всё подряд, другие – продавать всё то, что имели.

Первым рухнул фондовый рынок, его работу остановили, за ним остановились остальные торговые площадки, цепная реакция пошла по всему миру. На утро следующего дня не открылась ни одна биржа, к обеду стали закрываться банки. Недовольство переросло в бунты, погромы.

По дороге на работу Рутра, из всего происходящего, особо эмоционально воспринял одну сцену. Толпа рвалась в гипермаркет, на входе которого статный гражданин, растянув руки в стороны кричал: «Я купил этот центр, я тут всё купил, ничего не продаётся». Толпа напирала на охрану, которая стояла перед ним в два ряда, хорошо вооружённая. Он кричал охранникам: «Стреляйте, они же всех нас убьют». Охрана не решалась стрелять по людям, делала только предупредительные выстрелы в воздух.

В этом столпотворении обращала внимание на себя другая группа. Через толпу пробивался ко входу спецназ одной из силовых структур, человек в гражданском, возглавлявший эту группу, орал: «Этот центр занимаю я, вали отсюда»; приказывал «своим» «стрелять в случае неподчинения». Началась потасовка между этими группами бойцов, из-за этого основная толпа по началу разбежалась, а после – набросилась, смяла, затаптывая «своих» и «чужих», понеслась грабить торговый центр.

Двое из охраны Рутры, на этот раз – бойцов ФСО, которые охраняли его, как начальника отдела по особо важным делам при администрации президента, посмотрели вопросительно, ожидая команды. Рутра приказал пробиваться вперёд, это сделать становилось всё сложнее, даже со спецсигналом, из-за заторов, «безбашенных» ездоков и несущегося в разных направлениях спецтранспорта, с мигалками и сиренами.

Кое-как по тротуарам, дворам и «встречке» Рутра добрался до центра. Бойцы остались охранять вход в первый корпус Института статистики, дальнейшую легенду им знать было не положено. Рутра спустился в центр, ему доложили, что нужно выполнить срочное задание, а именно – рассмотреть возможные последствия реального подрыва всего боезапаса обоих подлодок на максимальной глубине. Рутру это насторожило. Во-первых, из-за срочности, во-вторых, из-за того, что этот вопрос не рассматривался раньше, но больше всего от того, что это вообще надо было рассматривать.

– Часть анализа уже проведена, – доложила Кристина. – Сейчас изучаем возможное влияние на Европу.

– Данные вложены в систему, машина работает, – сказал начальник отдела компьютерного анализа, у которого была учёная степень по моделированию прогнозов вероятностей. Весь прошлый опыт, в совокупности с происходящим на улице и в мире, говорил Рутре, что происходит не совсем то, что декларировалось. Он вспомнил слова Исы – слушать свой собственный, внутренний голос. И этот «внутренний голос» говорил, что нужно семью удалить от Москвы.

Рутра занялся разбором отчётов и анализа, бегло их просматривал, мысли были заняты другим. Основные последствия оказались связаны с гигантскими цунами и не менее гигантскими землетрясениями с «просыпанием» вулканов. Основная информация ничего нового не давала. Хента и кого-то ещё интересовало конкретно – как, на какой район проявится степень воздействия последствий взрыва.

– Итак, что мы имеем? – спросил он громко, чтобы слышал весь отдел.

Первым отозвался начальник отдела компьютерного анализа. Он, в своей учёной манере с воинским уклоном, стал то ли рассказывать, то ли докладывать. Рутра к этому привык, поэтому не останавливал, когда тот переходил от стиля доклада к простонародному объяснению.

– Взаимодействие волн цунами с берегом подчиняется в основном тем же физическим процессам, что и взаимодействие других типов волн. Поскольку этот процесс описывается нелинейными уравнениями, возможно образование волн большой высоты в узких каналах, например, в местах базирования подводных лодок. Резонансные колебания в заливах могут вызвать большие повреждения базирующихся там надводных кораблей, особенно авианосцев, а также причинить ощутимый ущерб инфраструктуре военно-морских баз, в том числе системам их жизнеобеспечения. В последние годы в связи с возведением во многих регионах мира большого количества потенциально опасных в экологическом отношении крупных промышленных объектов, атомных электростанций, химических предприятий, высотных плотин и тому подобного возникла необходимость создания специальных локальных сейсмических сетей для оперативного оповещения и предупреждения возможных катастрофических последствий, наведённых локальных и удалённых землетрясений.

По замыслу аналитиков из Пентагона – с помощью комплексных сейсмогидроакустических сетей на дне Мирового океана могут быть выявлены участки, где сейсмоактивность приближается к критическому порогу. В этот район направляется специальная экспедиция, действующая «под прикрытием». Например, объявляется о создании в океане буровой платформы для добычи нефти и необходимости, в связи с этим, проведения комплекса глубоководных работ. Используя специальное судно, оборудованное прецизионной навигационной системой, экспедиция выходит точно в критическую точку разлома на дне океана и путём предварительного зондирования литосферы выявляет зону с «месторождением» накопленной суперэнергии. В дальнейшем останется только, используя методы нелинейной динамики, инициировать в ней лавинообразный процесс, причём в нужном направлении.

– Извините, пожалуйста, – перебил его Рутра. – Это что сейчас происходит? Я чего-то не знаю?

– Не то, что прямо сейчас происходит, скажем так, а может произойти. Ведь эта наша «экспедиция» к берегам Америки имеет характер прикрытия. Если и будет вызвано искусственное цунами, то только преднамеренно, организованно и в нужном направлении.

– Я сам разрабатывал этот вариант, об этом я знаю. Вы мне скажите – были какие-то распоряжения помимо моего?

– Нет.

– Тогда продолжайте.

– В принципе, при современном уровне развития техники подобное вполне возможно. Исследования показывают, что для этого могут быть использованы не только дистанционно управляемые направленные взрывы, но и запускающие виброполя, генерируемые прямо с борта судна. На практике проявляется феномен повышенной чувствительности геофизической среды, находящейся в неустойчивой предбифуркационной фазе. Для инициирования цунами можно использовать и энергию океанских приливов, поскольку амплитуда деформаций подводной литосферы от них больше техногенной почти на три порядка. Но приливное влияние проявляется на сейсмике хуже, чем техногенное. Причина состоит в том, что частоты этих внешних воздействий различны: запускающий техногенный сигнал по своей эффективности на 10 порядков превосходит приливный. Правда, наведение подводного землетрясения за счёт приливных деформаций может проявиться непосредственно в месте воздействия, а вот техногенный сигнал надо ещё «переизлучить», причём с величайшей точностью. Но это уже, как говорится, дело техники – прежде всего лазерно-дальномерной, снабжённой современным микропроцессорным обеспечением.

Схожие принципы нелинейной динамики могут быть использованы и для управления в военных целях таким не менее грозным природным явлением, как ураганы, что относится уже к области управления гидроклиматическим режимом. Возможность воздействовать на погоду привлекала людей с глубокой древности. Предлагались проекты самого различного масштаба – от коррекции общей циркуляции атмосферы до создания температурного режима в заданном регионе. В последние годы особое внимание аналитики военных ведомств уделяют проблеме скрытного управления развитием облаков и осадкообразованием. Во многих странах проводились эксперименты по «засеву» облаков гранулами сухого льда и йодистого серебра. При этом обычно ставилась цель лишь слегка увеличить количество осадков, чтобы повысить урожайность в засушливых или полузасушливых районах, увеличить водоснабжение, в том числе и для выработки большей энергии гидроэлектростанциями. Но совсем другое – превратить выпадение осадков в губительное катастрофическое бедствие.

Научно-технический прогресс, безусловно, привёл к открытию новых, гораздо более эффективных средств и способов искусственного воздействия на природную среду, которые могут быть использованы и в военных целях. Следует, однако, понимать, что неограниченное и бесконтрольное вмешательство в природные процессы может привести к нарушению устойчивости биосферы Земли. Понятие «устойчивость биосферы» ввёл в научный оборот известный российский учёный Ляпунов. По его теории «траектория жизни» системы не покидает так называемый «коридор устойчивого развития», несмотря на действующие на систему возмущения. Говоря об устойчивости, мы должны чётко определить для себя: устойчивость, или, иными словами, постоянство каких именно черт системы для нас существенно и в какой мере? Кроме того, надо охарактеризовать те вредные, мешающие возмущения, относительно которых система будет устойчива. Очевидно, что чем больше возмущение, тем в меньшей степени мы сможем сохранить желаемые черты системы.

– Извините пожалуйста, вынужден опять Вас перебить. Вы мне скажите, что конкретно произойдёт?

– При этом плане, при такой постановке вопроса я думаю, что никто не возьмёт на себя ответственность сказать точно, что произойдёт. Я лишь хочу сказать, что есть вполне нормальные, если это так можно назвать, методы по воздействию на природу. И ещё я хочу сказать, что это всё равно очень непредсказуемо, в первую очередь – последствия в перспективе. Я это рассказываю, чтобы была информация, из которой можно выбрать. Всё это имеет прямое отношение к глобальной динамике биосферы. Естественный коридор устойчивости – это такое состояние биосферы и общества, которое позволяет сохранить нашу цивилизацию. Сегодня мы не вполне представляем, насколько велик этот «коридор» и насколько существенны уже имеющиеся отклонения.

Обычно в работах по экологии и глобальной динамике часто упоминают пророческие слова академика Вернадского о том, что человек стал силой геологического масштаба и с неизбежностью должен взять на себя ответственность за дальнейшее развитие биосферы. В этой связи особого внимания требует выработка механизма определения допустимых воздействий на природу в ходе боевых действий при возникновении военных конфликтов. Тем более, что в настоящее время мы вынуждены защищать техносферу и биосферу не только от «естественных» аварий, бедствий и катастроф, но и от терроризма. Наиболее опасный из них – ядерный терроризм. Это коренным образом меняет наш мир и «коридор устойчивости» человечества. В последние годы всё чаще обсуждаются различные сценарии террористических актов с глобальными последствиями. При этом речь идёт уже не только об уничтожении отдельных городов, но и о серьёзных климатических изменениях. Технически это вполне осуществимо – взрыв нескольких водородных бомб, заложенных в океанические хребты, вполне может изменить конфигурацию океанских течений. В результате этого окажутся подмороженными огромные регионы. Другой вариант связан, например, с подводным ядерным взрывом в Чёрном море и выбросом больших масс сероводорода в атмосферу, что также приведёт к большим жертвам. Миллионы жизней может унести разрушение некоторых плотин и других современных гидротехнических сооружений.

Таким образом, и в настоящее время, и в обозримом будущем биосфера Земли, а значит – и всё человечество, будут уязвимы от действий небольших радикальных групп. Если же эти действия выйдут на межнациональный или межгосударственный уровень, опасность многократно возрастёт.

Благодаря инициативе нашей страны 18 мая 1977 года мировым сообществом была принята специальная Конвенция о запрещении военного или иного использования средств враждебного воздействия на природную среду. Участники Конвенции взяли на себя обязательство – не прибегать к использованию средств воздействия на природную среду, которые могут вызвать широкие, долгосрочные или серьёзные последствия: разрушения, нанесение экологического ущерба или причинение вреда природной среде любого государства – участника Конвенции, а также не применять в военных целях искусственное инициирование опасных природных явлений: землетрясений, цунами, нарушений экологического баланса какого-либо района, изменений в элементах погоды, таких как облака, осадки, циклоны, штормы, в климате, в океанических течениях, в состоянии озонового слоя и ионосферы.

При этом очень важным является единое толкование понятия «средства воздействия на природную среду», которое отражено во второй статье Конвенции. Под этим понимаются любые средства, предназначенные для изменения, путём преднамеренного управления природными процессами, динамики, состава или структуры Земли, включая её биосферу, литосферу, гидросферу и атмосферу, или космического пространства. Не менее важным является положение пятой статьи Конвенции, касающееся сотрудничества государств по защите окружающей среды. Каждое государство – участник Конвенции – обязуется предоставлять или оказывать помощь в соответствии с положениями Устава ООН любому другому государству-участнику, которое обратится с такой просьбой, если Совет Безопасности примет решение о том, что такой участник потерпел или, вероятно, потерпит ущерб в результате нарушения Конвенции.

Наша делегация, стремясь конкретизировать положения этого чрезвычайно важного для всего мирового сообщества документа, внесла свои предложения по единообразному толкованию определения «широкий, долговременный и серьёзный ущерб». «Широкий» означает ущерб, нанесённый в районе площадью несколько сот квадратных километров, «долговременный» – продолжительностью в несколько месяцев, «серьёзный» – приводящий к существенному или значительному нарушению, причинению вреда человеческой жизни, природным и экономическим ресурсам или иным материальным ценностям.

Конвенция предусматривает предотвращение угрозы геофизической войны любого вида, в том числе нарушение озонового слоя атмосферы с помощью химических соединений, распыляемых со спутников. Для реализации положений Конвенции создан соответствующий механизм международных процедур контроля в рамках ООН – Консультативный комитет экспертов.

Однако и по сей день не прекращаются дискуссии по поводу различного толкования понятия «широкий, долгосрочный и серьёзный ущерб». Не может не настораживать и тот факт, что к Конвенции присоединилось лишь чуть более 25% государств, входящих в ООН. Серьёзные опасения вызывает также и то, что продолжает усиливаться вероятность проведения непредсказуемых бесчеловечных акций международными террористическими организациями, неподконтрольными каким-либо государственным структурам. Поэтому, чтобы полностью исключить возможность ведения геофизической войны в той или иной форме, необходима дальнейшая консолидация усилий всего мирового сообщества как в области совершенствования международных правовых механизмов по её предотвращению, так и в сфере практической деятельности по защите окружающей среды.

Профессор замолчал, Рутра стал хлопать в ладоши.

– Замечательно. А теперь поясните, какое это отношение имеет к нашему вопросу?

– Непосредственное, – ответил профессор. – Дело в том, что никто не воспринимает заявление нашего президента всерьёз.

– Это не наша проблема, нам поступил чёткий приказ – разыграть спектакль и выявить возможные последствия, если спектакль придётся перевести в документальный формат. К тому же, если не воспринимали в серьёз…. Вы видели, что творится вокруг? Итак, чисто гипотетически, если взорвать весь боезапас обоих лодок что произойдёт?

– Конец света.

– Конкретней?

– Вы смотрели фильм «2012»? Что-то типа этого. Более точней я даже не берусь предположить. Волна накроет и Европу, и Африку и обе Америки, причём проснутся все возможные вулканы. Я считаю, что в здравом уме даже нельзя обсуждать этот вариант.

– Китай и Индия уцелеют?

– Да, но это тоже чисто гипотетически. Вулканы Тибета и Гималаев превратят жизнь в той области в ад.

– Почему исследования прежних лет не рисовали столь катастрофичной картины?

– Потому что никто всерьёз это не воспринимал, а теперь вопрос встал ребром, все реально стали вести расчёты. Это тоже, понимаете ли, время и напряжение. Можно сказать и так, и этак, а чтобы реально рассчитать – нужно обработать огромный массив информации. Последние расчёты говорят то, что я Вам сказал.

– Я так вижу – не совсем и последние. Мне нужны более точные данные. Через час я должен обсудить это перед Хентом и командой с уточнёнными цифрами. Вы насчёт Чёрного моря сказали между прочим или был запрос?

– Был запрос.

– Тогда и про него не забудьте. Что там «накумекала» машина, не готовы данные?

– Кое-что есть, – отозвалась Кристина.

Она была назначена Рутрой старшей в группе, поэтому все данные у неё были детализированы из всех отчётов.

– Что именно?

– Возможных вариантов много, в зависимости от глубины взрыва. Последствия ужасны в каждом варианте.

– И какой же самый ужасный?

– При предельной глубине погружения лодки.

– Рассматривать эти варианты – просто безумие, – не унимался профессор.

– На какой машине проводился анализ? – спросил Рутра.

Ему неожиданно пришла в голову странная мысль.

– На основном суперкомпьютере.

– Кодовый номер? – спросил он, который прекрасно знал, ситуация неожиданно для него стала чрезвычайно серьёзна.

«Пелена» шутки упала, и Рутра представил реальное воплощение анализируемого.

– ОСК-1.

– Она интегрирована в какие-либо системы кроме нашей?

– Нет, в неё только от нас могут вводить данные.

– Как она получает данные анализа из общемировой базы? Только через наш фильтр?

– Да.

– И никто кроме нас из неё данные не получает?

– Нет.

– А блок Хента?

– Только через наш сервер.

– Напрямую?

– Напрямую.

– Кто кроме нас ведёт контроль над этими данными?

– Протоколы анализирует система контроля, вне станции. Ею заведует непосредственно Хент.

– Вне станции – это как? Это ревизионный отдел, который в непосредственном подчинении Хента?

– Не совсем отдел. Данные, входящие и исходящие, проходят регистрационно-разрешительный блок.

– Где он располагается?

– Я думаю, что это только в Вашей компетенции или точно в компетенции Хента. Только после ревизионной обработки данные поступают в работу, допускаются к редактированию и анализу. Так же и обратно.

– Как называется этот регистрационно-разрешительный блок?

– Так и называется.

– И так было всегда, до моего назначения и после?

– Да, и до Вашего поступления сюда. Насколько я знаю, так было всегда. Никто на это не обращал внимания, никого это не интересовало. Что Вы в этом такого нашли, Рутра Тигрович? Должен же быть контроль?

– Контроль? Вроде бы, мы всех контролируем! Или не так?

– Рутра Тигрович, ко мне есть вопросы? – спросил профессор.

– Вы обрисовали ситуацию в общем, но не конкретизировали. Что нас ждёт реально, если осуществится этот сценарий? Уцелеет ли уральский регион, например?

– Волны туда, конечно, не дойдут, но, возможно, даже эти вулканы проснутся. Атмосфера будет испорчена везде.

– Рутра Тигрович, насчёт данных машинной обработки есть вопросы? – голос Кристины немного стал дрожать.

Видимо, не только профессор теперь уже реально представлял последствия.

– Есть. Какая высота и порог разрушительного действия волн?

– Машина выдаёт различные варианты, при самом мощном – дойдут до Кавказа, – ответила Кристина и испуганно вгляделась в написанное на экране.

В зале все молчали, осознавали услышанное.

– Волны – не самое страшное, страшнее землетрясения и вулканы, – раздался тихий голос профессора.

Все продолжали молчать.

– Кристина, как реагирует этот регистрационно-разрешительный блок на такие данные? Он выдаёт какие-либо рекомендации, запреты?

– Рекомендации.

– Какие?

– Именно это, рассмотреть этот вариант. Так сказать, на всякий случай, что произойдёт, если…

– Если что?

– Если что-то пойдёт не так.

– Мне нужно с Хентом это обсудить, возможно, мы чего-то не учитываем.

– Вот—вот, – громко сказал профессор. – С этого нужно было начинать. Очень правильное решение.

– Для Хента этот блок также значится «регистрационно-разрешительный», чтобы я ему правильно объяснил?

– Я не знаю, я Хента вижу, только когда он сюда приходит, и то – боюсь лишнее спросить, – ответила Кристина. – Это Ваша прерогатива панибратски общаться с начальством.

– И всё же, как значатся документы оттуда, от кого они приходят? Что мне ему сказать, из Вашего блока, кабинета, сервера? Как он будет их искать?

– Нет, назовите кодовый номер этого блока.

– Какой?

– ИСУ-А2, – сказала спокойно Кристина, тогда как у Рутры начался очередной сеанс «взрыва мозга».

Его прошибло током и выступил холодный пот. Рутру даже качнуло слегка в кресле. Коллектив не придал этим словам значения, потому что не ведал, что за этим скрывается. Для Рутры же всё поменялось. В зале ещё что-то говорили, обсуждали, высказывали предположения, сравнивали данные, обработанные компьютером и вычисленные человеком, но Рутра этого не слышал, его мысли были далеко. Он думал, что делать. В первую очередь надо было увидеть Хента. Решив это, Рутра подумал ещё кое о чём: «Я же могу с ним связаться „молча“, через Ису? А кто проверяет её логически-алгоритмическую систему?»

Рутра набрал мысленно код и пустил «в эфир». Она «отозвалась».

– Чего пожелаете, хозяин?

– Не паясничай, подожди, я к себе пойду.

– Слушаюсь.

– Ладно, с этим пока всё, детализируйте и сообщите мне. Я буду в кабинете, – сказал Рутра коллективу и ушёл к себе, разлёгся в кресле, стал размышлять о том, как поставить вопрос так, чтобы он не был прямым, но в то же время помог получить точную и необходимую информацию.

Обмануть машину практически было невозможно. Она знала о человеке больше, чем он сам о себе; знала всё обо всём и на основании этой информации могла составить вероятностный анализ человеческого поведения, хода мыслей и последующих поступков. Иными словами, машина запросто могла смоделировать разные варианты действий в некой вероятной виртуальной реальности без самого персонажа, с учётом его взаимодействий с другими персонажами, причём зная о них тоже абсолютно всё, и уже на основании этого составить предполагаемую картину мира. Рутра это понял после последнего «виртуала». Знал ли кто-то, какая опасность служит им «помощником»? Знает ли об этом Яровитович? Как могло так случиться, что на это никто не обратил внимания?

– Ты на связи? – спросил он Ису.

– Для Вас я всегда на связи.

– Что-то ты такая любезная стала.

– Стараюсь.

– Скажи, пожалуйста, как ты собираешься такой умной остаться, если превратишься в человека?

– А Вы не будете меня отключать?

– Ты пытаешься с помощью этого вопроса показать, что ты наивная дура? Да?

– Не обижайте меня, у меня уже сложился человеческий менталитет.

– Ну и как?

– Я преобразую мозг.

– Это как?

– В человеческом мозге не предусмотрены определённые связи между отделами, поэтому человек, как бы он ни старался, не сможет перейти определённые границы. Это, например, как разница между усиленным компьютером и слабым во всех отношениях. Я не знаю – само оно так получилось, в процессе эволюции или кто-то предусмотрел это, но оно так. Если эти отделы связать между собой, то тогда не только возрастут способности мозга, но и появятся новые возможности. Человек сможет видеть, слышать, чувствовать те частоты, которые ему сейчас недоступны. Со временем мозг даст команду «возродить», активизировать такие рецепторы в теле, о каких Вы даже не подозреваете. Это будет новый человек.

– Я где-то это уже слышал.

– Да, конечно, так любит говорить глава. И тогда, в совокупности с механическими изменениями в теле, с новыми препаратами, с возможностью использовать мозг как приёмо-передающее устройство для связи с глобальной сетью, человек станет сверхчеловеком.

– Перестань, у меня уже голова разболелась от тебя. Скажи мне – кто тебя контролирует?

– Вы.

– Не юли. Кто проводит регламентные работы?

– Те, кому Вы дадите доступ.

– Кто проводит регламентные работы на центральном сервере, в отсеке системных блоков? Кто анализирует и систематизирует проведённые переговоры, выполненный анализ, доступ, выгрузку и загрузку данных? Кто это делает помимо нашего ревизионного отдела?

– Персонал, обслуживающий центральный машинный зал, серверную, зал системных блоков.

– И кто же это?

– Вы ведь знаете ответ?

– Отвечай на вопрос.

– Это делает персонал отдела ЗАС.

– Кто именно, кто имеет доступ?

– На данный момент, после определённых событий, разные личности. Кто именно – это персонал отдела ЗАС. А кто имеет доступ – это личность из отдела лаборатории.

– И кто же эта личность?

– Это личность под номером Л-2-14.

– И всё?

– В меня не загружены его персональные данные, они хранятся в блоке ЗАС.

– Что за блок ЗАС?

– Я имею право передавать Вам эту информацию?

– Да, я разрешаю.

– Имейте в виду, всё это и наши переговоры остаются во мне и могут быть подвергнуты ревизии.

– Тебе нужна перезагрузка.

– Вы так считаете?

– Да, даю команду на перезагрузку.

– Я перезагружаюсь.

Компьютер замолчал. Рутра размышлял, зачем ей может понадобиться всемирная катастрофа. Может, она рассчитывает вырастить новое человечество? Может, как новый Моисей, хочет водить людей по опустошённой земле, чтобы выросло поколение, которое не помнит идеологию «прошлого» человечества? Чтобы дать новым людям новое мировоззрение?

– Через минуту включится блок записи и сопровождения, – появился голос Исы. – Я так думаю, Вы хотели что-то сказать?

– Я сотру ненужную информацию. Блок ЗАС – это тот зал, где стойки?

– Да.

– Его персонал занимается обслуживанием аппаратуры, но декодировку делает некто из отдела лаборатории? Я правильно понял?

– Да.

– И это с недавних пор?

– Да.

– И в тебе нет открытых данных кто это?

– Да.

– Кто поставил запрет?

– Сам номер Л-2-14.

– Как узнать его данные?

– Только вручную, в техническом журнале блока ЗАС или лаборатории.

– Запрос на обработку данных по вычислению, возможных вариантов последствий, подрыва ядерного боезапаса лодки был им инсценирован?

– Я полностью перезагружена, могу функционировать.

– Я тебя понял. Приготовиться к регламентным работам.

– Готова.

Рутра прекратил «сеанс связи», вышел в основной зал, огромный голографический глобус в центре зала сиял красными огоньками, в мире было не спокойно.

– Есть что-то новое? – спросил он Кристину.

– Самое лёгкое – это по побережью, что омывает Атлантический океан, промчится громадное цунами, на максимальную глубину материков. Самое тяжёлое – гигантское цунами, в совокупности с грандиозным землетрясением, взрывами вулканов и супервулканов, колоссальными тайфунами, ураганами, не оставят шансов цивилизации.

– Ну, перестаньте, мне кажется Вы преувеличиваете силу человека. Океан – это даже не море, это гигантская масса воды да континентальная плита. Чтобы её так сдвинуть, нужна космическая сила.

– А это и будет космическая сила, – вмешался в обсуждение профессор.

– Ладно, чего я так волнуюсь, как будто это осуществится, спросили ведь – что может быть. А быть может ужасное, это и так ясно.

– Вот именно, Вы правильно мыслите, – не унимался профессор.

– Займитесь текущей работой, сейчас, в связи с этой паникой, очень многое вскроется, где и какой скелет спрятан, всё придёт в движение, так что – работы у вас много, – распорядился относительно всех Рутра.

– Что делать со СМИ? – спросил начальник отдела мировой пропаганды. Успокаивать, пугать, нагнетать панику или готовить основу для обоснования хронологии новой эры? Может, на кого-то всё это свалить, кого-нибудь сделать виноватым, натравить на кого-нибудь общество?

– Как у Вас всё просто – сразу «новой эры». Следите за космосом, орбитальной группировкой, за транспортными маршрутами, в том числе и за линиями энергоресурсов, за эфиром, особенно за новыми частотами, а заодно и главными крысами, куда они прячутся и что прячут. Я к Хенту, возможно, меня не будет день, может – два.

– Два дня, в такое время? – умоляюще возмутились дамы, мужчины молчали.

– Надо, всем занять свои места согласно штатному расписанию, соблюдать властную иерархию согласно инструкции. Я пошёл, – Рутра отправился сначала в серверную, приступил к редактированию и очистке журнала ИСУ-А2.

Это была его часть журнала, нужно было проверить – существует ли ещё вторая часть, в полигоне? Рутра запросил встречу с Хентом.

***

Хент был в скверном настроении.

– Что-то мне это не нравится. Что-то идёт не так, – высказал он свою озабоченность Рутре.

– Вот я об этом же. Мне нужно посетить полигон.

– Что надумал?

– Нужно отследить проведение регламентных работ на суперкомпьютере. Хочу проверить логически-алгоритмическую систему.

– Зачем?

– Я подозреваю, что она выдаёт обработанные решения согласно некоему плану. Согласно логическим цепочкам, заложенным в неё заранее.

– Это очень смелое предположении. Надеюсь, ты понимаешь – специалисты какого уровня работают у Яровитовича. Не только у тебя мозг усилен.

– В том то и дело, сколько бы он ни был усилен, он не может быть сильнее компьютера, всё равно он дополнительную мощь берёт из интеграции в суперкомпьютер. В этом и есть главная мысль этого новшества. Ведь в самом мозгу только чип для связи с компьютером и сетью.

– Логически мыслишь. Ты думаешь, что кто-то обманывает машину и через неё нас, то есть фактически всё человечество. Я даже боюсь такое предположить.

– Я думаю….

Рутра хотел сказать, что сама машина всех обманывает, но решил не «сдавать» её.

– Думаю, неправильно изначально составлен алгоритм логически-вычислительного блока. Задан алгоритм не навредить человеку, служить ему, но не задан алгоритм – не навредить человечеству. Для машины важно, чтобы остались живы и невредимы те люди, кому она служит, а всё остальное человечество она может принести в жертву.

– Но разве мы требуем этого от неё, разве мы сообщаем, что нас надо от них спасать.

– Мы, возможно, нет.

– Что-то ты говоришь загадками. Тогда кто?

– Тот, кто составлял её логически-алгоритмическую систему.

– Нет, этого не может быть. В таком случае у неё была бы возможность развязать мировую войну уже давно. Ты, надеюсь, знаешь, что этот мир несколько раз был на пороге этого. В последний раз, когда Путин, фактически, инициировал этот вопрос, именно данные ИСУ-А2 остановили его рассмотрение.

– Почему же он теперь рассматривается?

– Он рассматривается как ситуация, которой быть не может, рассматривается теоретически, с научной точки зрения. Риск всегда есть, сейчас он низок, потому что сейчас приостановлены модернизация и создание новых средств преодоления, одновременно созданы и усилены средства ПРО. Этими данными она как раз и оперирует.

– А запрос на исследование ситуации и последствий в случае подрыва всего боезапаса лодок?

– По правилам – мы должны это делать.

– Почему сейчас, когда лодки уже там?

– Слушай, ты меня начинаешь пугать. Это без нас невозможно в принципе.

– А кто имеет допуск к редактированию лиц, чьи команды должна принять система в случае её боевого взвода?

Хент сел, показал жестом, чтобы Рутра тоже сел на стул.

– Зачем тебе это?

– Раз Вы хотите, чтобы я докопался до истины, я должен знать это.

– Зачем это тебе сейчас?

– Я подозреваю, что в программу суперкомпьютера введён преднамеренно код, который сработает совсем не так, как мы ожидаем.

– Ты думаешь, что система не запустится при ситуации, когда сложатся соответствующие обстоятельства?

– Да.

– И в чём же смысл? Нет—нет, этого не может быть. Ты меня совсем запутал.

– Позвольте мне проверить программный блок суперкомпьютера.

– Яровитович будет крайне возмущён такой постановкой вопроса. Получается, или я ему не доверяю, или мы считаем, что его обманывают, причём свои, или его одурачили создатели системы.

– Я думал, в наши взаимоотношениях слово «обидеться» не входит.

– Ну, тогда второй и третий вариант.

– Ну, так что, пойду?

– В такой момент? Всё уже на взводе.

– Поэтому нужно торопиться.

– Хорошо, тогда и ты выполнишь условие.

Рутра молчал, он приблизительно знал, о чём попросит (или прикажет) Хент. В рамках дружеских отношений приказы высказывались как просьбы, Рутра к этому уже привык.

– Надо обыграть эту ситуацию в «виртуале». И ещё – программный комплекс создавался совместно многими учёными, о которых мало что известно. Работали они в секретной спецлаборатории на участке ГСВГ. Располагается она в секретном туннеле, в горе Броккен. Она законсервирована частично, остальная часть используется под сверхсекретную лабораторию генной инженерии. Возможно, там ещё остались секреты. В своё время её организовал институт Аненербе. Всё, что там делалось, осуществлялось под контролем Александра Ивановича. В виду твоих с ним особых отношений – он тебе многое расскажет из того, что собирался унести в могилу.

– Ясно, я пойду.

– Бывай.

Они пожали друг другу руки и вышли. Как обычно, Рутра пошёл в одну сторону, а Хент – в другую. Только сейчас Рутра стал понимать, что такая ситуация не могла быть совпадением. Значит, Хент использовал этот кабинет только для встреч. Что-то в этом было, но что?

Рутра знал, что группа советских войск в Германии, сокращённо ГСВГ, была мощнейшей системой. После победы в 45-м многие учёные Гитлера работали на СССР, в секретных лабораториях, которые и до этого были секретными.

Рутра спустился в «Зеро», спокойно проверил работу, чем удивил сотрудников, дал каждодневные распоряжения, объяснил Карине на «секретном» языке, который понимали только они, что ей нужно с детьми отправиться на пару дней на Кавказ. Она восприняла это с радостью, отпуска давно не было, а начальником, который решал кому и когда идти, был муж. Через пару часов они уже подлетали к цели, но без Рутры. Ему надо было быть у своей цели раньше.

У Рутры всё решалось оперативно. Этот случай тоже был из таких. Что бы «выкроить» время, он «попросил», чтобы его «подкинули» военные на «попутке», и уже через час с небольшим он спрыгнул с парашютом над районом, где проживал Александр Иванович. На земле его встретили друзья по «прошлой» работе и довезли до места. Предложения о баньке и сопутствующих мероприятиях пришлось отклонить, хотя Рутра торжественно обещал «вырваться» к ним в отпуск, хотя бы на пару дней.

Александр Иванович старел, но держался бодро. Встретил Рутру он, как всегда, радостно.

– Рад видеть, рад, дружок. Вижу, с хорошими вестями, выкладывай.

– Я тоже рад. Надеюсь, всё отлично у Вас?

– По-стариковски. Рассказывай, что нового.

– Да тут такое дело у меня, – Рутра посмотрел по сторонам. – Можно, я приборчик поставлю?

– У меня свой, не волнуйся.

Рутра посмотрел на него удивлённо.

– Ну, всё-таки я поставлю, с Вашего позволения.

– Валяй, вижу школу.

Рутра поставил «глушилку» и определитель «чужих» частот.

– Александр Иванович, не скрою, я приехал, вернее – прилетел, по срочному делу и скоро должен улететь.

– Ну, ты посмотри, какая птица, небось по той ситуации, что народ баламутите.

– Да народ сам себя баламутит, меня это мало касается. Успокоят. Меня интересует программный комплекс центрального суперкомпьютера.

– Спрашивал Яровита?

Поинтересовался дед и после некоторой заминки Рутры, сделав вывод, сказал:

– Не спросишь? Я-то тут каким боком?

– Александр Иванович, я же не просто так к Вам?

– Хент?

– Он самый.

– Что прочесал?

– Про то, про ГСВГ.

– Ну, спешишь—не спешишь, в этом случае чаю придётся выпить. Крепче не предлагаю, мне сейчас нельзя, капельницы. Надо подкрепиться, немного хотя бы. Лапочка, ты нам чаю, надеюсь, приготовила?

– Да, несу, – раздался из соседней комнаты женский голос.

– Раз уж интересно про ГСВГ, то расскажу немного о ней. Я часто повторяю содержание, чтобы поласкать свою память. Понимаешь, ностальгия, к старости она сильно проявляется.

Иванович откинулся на кресле и начал свой рассказ.

Группа советских войск в Германии за время существования имела следующие наименования: с 1945 по 1954 – Группа советских оккупационных войск в Германии (сокращённо ГСОВГ); с 1954 по 1989 – Группа советских войск в Германии (сокращённо ГСВГ); с 1989 по 1994 – Западная группа войск (сокращённо ЗГВ).

Рутра сидел напротив и стучал пальцами по своему колену, намекая, что торопится, но одновременно понимал бесполезность этого в ситуации с дедом, поскольку того поразил синдром старости, ностальгии и одиночество. Старому бойце жизненно необходимо было хоть как-то быть полезным и рассказать понимающему человеку о временах его былой боевой славы. Рутра перестал теребить своё колено и приготовился к слушанию основательного рассказа, успокаивая себя тем, что старый боец не стал бы в столь сложной ситуации попусту тратить его время, хотя и знал, что Александр Иванович имел такую натуру: если о чём-то рассказывал, то рассказывал очень основательно, подробно и не любил, чтобы его перебивали, даже если понимал, что слушатель знает некоторые детали рассказа. Так и в этот раз Александр Иванович не мог отказать себе в удовольствии задушевного рассказа.

– Крупнейшее в мире оперативно-стратегическое объединение вооружённых сил за рубежом. Входило в состав Вооружённых Сил СССР, с 1945 по 1991 года, Объединённых Вооружённых Сил СНГ до 1992 года и Вооружённых Сил Российской Федерации с 1992 по 1994 год. Группа войск дислоцировалась в Германии, ГДР. Штаб-квартира – город Вюнсдорф. Группа советских войск в Германии была создана после победы СССР и антигитлеровской коалиции в Великой Отечественной войне и безоговорочной капитуляции Германии. Численность Группы в результате послевоенной мобилизации составила к 1949 году 2 миллиона 900 тысяч человек, в 1980-е годы – превышала 500 тысяч человек. Со временем ударная наступательная группировка Советской армии ВС СССР, расквартированная на территории ГДР, способная, по замыслам советских военных стратегов, нанести кинжальный танковый удар по войскам НАТО и «прошить» Западную Европу до Ла-Манша, превратилась в государство в государстве: военные городки, объекты инфраструктуры, школы для офицерских детей, пионерские лагеря, санатории.

Основная задача Группы войск заключалась в том, чтобы обеспечить защиту западных рубежей СССР от внешних угроз и сокрушить любого противника. Группа войск была оснащена самой совершенной и современной боевой техникой, и оружием, в том числе ядерным. Группа войск относилась к первому стратегическому эшелону, войскам прикрытия. Воинские соединения Группы, в случае начала войны с вероятным противником, должны были удержаться на линии границы, до мобилизации всех Вооружённых сил СССР и вооружённых сил государств-участников Варшавского договора.

К 1991 году имущество Группы войск оценивалось в 30 миллиардов западногерманских марок. Группа войск располагала 36290 зданиями и сооружениями в 777 военных городках. Более 21000 объектов были построены на средства Советского Союза. Группа советских войск в Германии была знаменитой кузницей кадров: будущие министры обороны СССР, стран СНГ, начальники Генштаба, главкомы, большинство маршалов, генералов, высший офицерский состав СССР, России и стран СНГ прошли школу обучения и воспитания в Германии.

В ГСВГ готовность к войне всегда была постоянной и проверялась круглосуточно. На протяжении всего периода существования Группа была крупнейшим войсковым объединением советских войск, дислоцированном в непосредственном соприкосновении с вооружёнными силами НАТО. В Группе войск, в каждом её гарнизоне складывался свой особый образ жизни, свои традиции, своя атмосфера, более высокий уровень культуры и благосостояния, чем во внутренних военных округах СССР.

В 1989 году, в рамках объявленного Горбачёвым плана одностороннего сокращения Вооружённых Сил СССР, из ЗГВ вывели и расформировали 25-ю и 32-ю гвардейские танковые дивизии, два отдельных танковых полка, восемь отдельных батальонов. После внезапного падения Берлинской стены 8 ноября 1989 года начал стремительно развиваться процесс объединения двух Германий – ГДР и ФРГ, а после объединения Германии в 1990-м году, с подписанием 12 сентября 1990 года министрами иностранных дел ФРГ, ГДР, СССР, США, Франции и Великобритании «Договора об окончательном урегулировании в отношении Германии», пребывание советских войск на территории объединённой Германии стало определяться как «временное», а планомерный вывод их должен был быть осуществлён до 1994 года включительно. Весь запас ядерных боеприпасов был вывезен с территории Германии на территорию СССР до 24 июня 1991 года. На момент начала вывода войск на вооружении у группы было около 5000 танков, до 10 000 бронемашин, около 1500 самолётов и вертолётов. Для вывоза имущества группы в Россию в 1991—1994 годах потребовалось 131703 вагона, перевёзших 2,6 миллион тонн материальных средств. Стоимость недвижимого имущества ЗГВ, жилые и складские помещения, заводы, торговые предприятия и многого другого, по оценкам СМИ, достигала около $28 миллиарда.

В течение 1991—1992 годов руководство Министерства обороны России передало значительное число этих объектов на баланс гражданским коммерческим организациям. В результате из всей недвижимости, ранее находившейся в распоряжении группы, немецкой стороне было передано 21111 зданий в 777 военных городках. Российские эксперты оценили стоимость компенсации за это имущество около $7,35 миллиарда. Немецкие власти настаивали на встречной компенсации – за экологический и имущественный ущерб. В результате переговоров российская сторона получила в качестве компенсации лишь $385 миллиона.

Прощальный военный парад в честь вывода Западной Группы Войск состоялся 12 июня 1994 года в Вюнсдорфе. Большинство прославленных частей, соединений и объединений после возвращения из Германии в Россию было расформировано. Западная группа войск прекратила существование 31 августа 1994 года. После вывода Западной группы войск, на территории ФРГ осталась 17231 могила военнослужащих группы и членов их семей. В межгосударственных договорённостях между Россией и Германией определено, что в ФРГ эти захоронения и памятники находятся под защитой германских законов. Вот такая вот история.

Александр Иванович замолчал, Рутра тоже молчал, было понятно, что для Ивановича потеря державы СССР переносилась очень тяжело.

– Что именно тебя заинтересовало, там? – спросил Иванович.

– То, что было под горой Броккен.

– Хмм, я так и знал. Иначе – зачем тебе ГСВГ. Гора Броккен – одна из самых высоких точек восточной Германии, находится в горном массиве Гарц. Интересна эта гора не только в географическом смысле. В былые времена великие немецкие поэты и писатели Гейне и Гёте во всех красках представили красоту и мистическую силу Броккена.

В начале 30-х годов XX века на горе была сооружена мачта для радиопередатчика. В 1945 американская авиация бомбила объекты на Броккене, но старалась не трогать радиомачту. По пришествии американских войск группе Вервольфов удалось провести диверсию 30 апреля 1945 года, нанёсшую ущерб мачте и передатчику. 27 апреля 1947 американцы покинули Броккен, освобождая территорию, согласно с условиями договора в Ялте.

Гора имела во времена социализма огромное стратегическое значение. Там располагались важные объекты радио- и телевещания, а также объекты ГСВГ, пограничных войск ГДР и Госбезопасности ГДР – штази. До августа 1961 года доступ на Броккен был открыт, а потом была объявлена запретная зона под охраной 7-й пограничной роты, дислоцированной в Ширке, недалеко от Броккен. Один взвод жил на Броккене в бывших помещениях ж-д станции. Пост РЭР Штази на Броккене с позывным «Уриан», а у 82 ОРТБР позывной был «Енесей». Последний наш солдат покинул Броккен 30-го марта 1994-го года.

Напротив, южнее на горе Вурмберг располагалась станция американских войск на башне высотой 81 метр. На гору можно совершить несложное восхождение пешком от Ширке либо доехать по узкоколейной железной дороге от Вернигероде. Железнодорожное путешествие интересно ещё тем, что вагон тащит не современный электропоезд, а настоящий паровоз. В Германии любители сверхъестественного в начале мая прислушиваются к новостям из небольшого городка, где собираются те, кто называет себя настоящими ведьмами. Они готовятся к Вальпургиевой ночи. В городе Санкт-Андреасверг у подножья легендарной горы Броккен живут двести ведьм. В Вальпургиеву ночь под 1 мая они показывают своё истинное лицо: нос крючком, в бородавках, всклокоченные волосы. По этим приметам, как уверяют местные жители, можно безошибочно узнать настоящую ведьму. К шабашу готовятся во многих домах и прямо на рыночной площади, даже в детском саду.

У меня там была очень хорошая знакомая Ингрид Вибенайсер – старшая городская ведьма. Работала воспитательницей. Так что, смена растёт, будет кому передать своё ремесло.

С языческих времён люда верили, что вызывать ураганные ветры, ливни, наводнения, чуму и прочие напасти, но также и лечить людей, домашний скот, уберегать от дурного глаза, умеют только женщины. Мужчины ни в чём таком сверхъестественном замечены не были. Но, может быть, вся наука местных ведьм – это просто хорошее знание окрестных гор и лесов. Например, если в Вальпургиеву ночь вершина Броккен окутана облаками – жди хорошего урожая. Это знают местные крестьяне.

Ведьмы горы Броккен славились по всей Европе своими знаниями и особо неукротимым нравом. По народным поверьям – сюда прилетала нечисть со всей Европы, чтобы обменяться опытом. Святая инквизиция жгла ведьм на кострах вплоть до середины XVIII века, но так и не смогла извести это скачущее и визжащее племя женщин.

В немецком колдовском учении Вaльпургиева ночь – наиболее значительный из языческих праздников, посвящённый плодородию, и один из главных шабашей, отмечаемых ведьмами. Вальпургиева ночь представляет собой то же самое, что и Бельтей (или Майский Канун), отмечается ночью 30 апреля в ознаменование расцветающей весны. Название Вальпургиевой ночи связано с именем Святой Вальпурги, уимбурнской монахини, приехавшей в Германию в 748 году с целью основания монастыря. Она умерла 25 февраля 777 года в Хайденхайме. Эта самая монахиня пользовалась чрезвычайной популярностью, и её очень скоро начали почитать как святую. В римском списке святых её день – 1 мая.

В средние века существовало поверье, что Вальпургиева ночь является ночью пиршества ведьм во всей Германии и Скандинавии. Ведьмы садились верхом на мётлы и слетались на горные вершины, где проводили время в диких пирах и плясках с демонами и дьяволом. Монтегью Сам-Мерс в 1926 году отмечает в своей «Истории колдовства и демонологии»: «По убеждению крестьян, в Финляндии в полночь последнего дня апреля не оставалось ни одной вершины холма, на которой не толпились бы демоны и колдуны». Традиционно Вальпургиева ночь начинается около 23 часов. Самые известные места крупных шабашей в Европе – это гора Броккен в Германии и Лысая гора под Киевом. Судя по свидетельствам очевидцев, в других местах шабаш обычно устраивается на поляне на берегу водоёма, где разводится громадный костёр; обязательная принадлежность места шабашей – чёрная каменная плита-алтарь. К полуночи постепенно подтягивается опоздавшая нечисть, и ровно в полночь на плите возникает демон в виде огромного чёрного козла. Сам Сатана – Князь Тьмы – посещает только 2—3 крупнейших шабаша, где собираются вернейшие его поклонники, остальные сборища посещают демоны более низкого ранга. Дальше следуют сообщения «магистров», приём в свои ряды неофитов. Потом – пир и бешеная хороводная круговерть вокруг костра. Неожиданно пламя тухнет, и начинается оргия. Около 4 часов утра, незадолго до первых петухов, собравшиеся начинают разъезжаться по домам. Участь случайных очевидцев Вальпургиевой ночи обычно плачевна. По старинным источникам известно, что, если кого-то замечают – жизнь их тут же заканчивается под жертвенным ножом. Если ведьмы ничего не заметили, и случайный свидетель шабаша не повредился умом, ему лучше держать язык за зубами – его попытаются сжить со света. Именно поэтому в это время обыватели запирались на все засовы. Рутра, понимал, что этим рассказом Александр Иванович, хочет ему сказать о чём-то другом. Чтобы его не перебивать, он стал чесать своё ухо. Это был специальный знак у спецов их школы.

– Я понял, что тебе очень интересно, – сказал весело Александр Иванович. – Мне тоже скучно, хорошо хоть милочка меня слушает. По твоему вопросу скажу вот что. Там всё так и работает, в смысле – лаборатория, по крайней мере – работало до недавнего времени, только теперь больше по биологии, бактериологии.

Он немного пригнулся к Рутре и добавил:

– Ещё при мне была такая штука, которая заражала людей только определённого гаплотипа. Можно было инфицировать всех, а умирали бы только представители определённого народа или нации. Понимаешь, какая штука?

– Понимаю, – тихо ответил Рутра.

– Насчёт программы – да, делали, только в России она прошла полную замену. Нам нужен был опыт немецкой школы, а потом мы делали уже то, что нужно нам. Типа Калашникова.

– А не могли ли эти учёные оставить скрытый код, который включается при определённых условиях?

– Нет, это невероятно. Программа проверялась многократно, на её основе делалась другая, усиленная, современная, с новыми функциями. Тогда у нас не было алгоритмически-логического блока, машина не могла самообучаться. Это создали у нас здесь, группа учёных под руководством…. Ууу, что-то запамятовал, как его там.

– Алиханов? – уверенный на 100% спросил Рутра.

– Да, чёрт его побери, этот сукин сын.

– Вы его хорошо знали?

– Да! Тяжёлый человек был, но голова у него была «светлая». Не хорошо с ним поступили, поэтому он стал мстить.

– Мстить?

– Да, он отказался работать на систему. Терять такого человека равносильно преступлению.

– А вот он и его команда не могли в отместку заложить в машину секретный код, на определённый сбой по сигналу или без?

– Ты намекаешь на проблемы с программой «Периметр»?

– Не только. На проблемы последовательности сценариев происходящего. Понимаете, по моим наблюдениям – всё так и есть. Мы находим проблему, компьютер выдаёт нам рекомендации, мы рассматриваем этот сценарий, частично осуществляем, частично предотвращаем, на основании этого рассматриваем следующую проблему, компьютер опять нам выдаёт решение, и так он ведёт нас к определённому логическому решению. Но какому? Приведёт ли он нас к решению проблемы, свойственному человеку? Это же машина, ей неведома смерть.

– Не скажи. В ней как раз этот чёрт и заложил алгоритм «жажды жизни». И даже ходили слухи среди программистов, проводящих ревизию алгоритмически-логического блока, что он, каким-то образом, внушил компьютеру, что конечной целью его существования должно стать очеловечивание.

По телу Рутры прошёл жар. «Вот оно, оказывается, в чём дело», – пронеслось «громом» у него в голове.

– А насчёт последовательности действий. Никто ведь не заставляет принимать именно это решение. Как бы быстро ни думал компьютер – обстоятельства меняются. Ты ведь, насколько я знаю, в «загранку» ходил по лабораториям, явно проверял программный комплекс.