Читать книгу Армагеддон – дарующий жизнь. Откровения сектанта - Арунас Мачюлис - Страница 9

Огни аэропорта и самого города Абакан остались далеко позади. Рёв моторов большого авиалайнера обеспечил плавный подъём многотонной машины. Мы летели на запад. Я скоро вновь увижу Вильнюс, компактный город уже Евросоюза. Предвосхищая встречу с родным братом и городом моей юности, приятные ощущения расползлись по всему телу. Прошло 17 лет… Но отдаться воспоминаниям некогда. Нужно обрисовать контуры выступления, который уже давно созрел в моей голове, но так и не был записан.

Меня позвали на родину для чтения цикла лекций. Люди на Западе начали интересоваться тем, что происходит в далёкой Сибири. Про Свершение сняли фильмы американцы, норвежцы, эстонцы, канал ВВС. По словам одного заезжего журналиста: «если что-то и происходит интересного в современной России, так это явление – Община Виссариона».

Пока ноутбук отключён я достаю лист бумаги и ловлю себя на мысли, что этот старый, добрый метод изложения своих мыслей мне нравится больше. Беру ручку и направляю поток мыслей в нужную струю:

«Господа, открытие, с содержанием которого вы сейчас будете ознакомлены, кроется в самом названии лекции, если правильно его прочесть: «АРМАГЕДДОН – ДАРУЮЩИЙ ЖИЗНЬ». Итак – АРМАГЕДДОН, как известно, это последняя битва ДОБРА со ЗЛОМ, СВЕТА против ТЬМЫ, в которой СВЕТ одержит окончательную победу, и на Земле воцарится вечное царство ДОБРА, СПРАВЕДЛИВОСТИ и ЛЮБВИ. По сути, я попробую до вас донести мысль о том, что сражение, которое происходит внутри каждого из нас, по судьбе нам суждено выиграть, получая ДАР ЖИЗНИ, где, овладев фундаментальными энергиями, мы будем способны продлевать жизнь наших материальных тел на бесконечно долгое время. Есть такое выражение: «поставить на место», именно, поставить на место, своё разросшееся «эго» – вот о чём мы будем говорить: об усилиях по избавлению от некоторых вредных привычек, одна из которых есть привычка умирать.» – Ручка, легко скользя по бумажной поверхности запечатлевает символы, и кто-то потом, глядя на эти волшебные каракули, будет способен открывать для себя новый мир. Мы уже волшебники! – старая детская мысль мелькает в моём сознании. – И это только начало осознанного владения Силой Воображения! – «Привычка умирать, господа, как и все привычки своё начало берёт в примитивной закольцованности грубой энергии на самых низких жизненных центрах нашего организма, на той примитивной информации, которой потом жонглирует наш ум. А именно: самой большой иллюзией, в создании которой повинны мы сами – её создают наши органы восприятия. Нам кажется, что окружающий нас мир состоит из вещей, предметов и явлений, которых мы видим, слышим, осязаем, – многим из которых мы дали названия. Потом эту информацию обрабатывает ум, который также безнадёжно болен. Ум, сам изначально разделён на две части, проецирует дуализм и во вне. Посмотрите на мир – кажется везде присутствует эта дуальность: свет – тьма, мужчина – женщина, хочу – не хочу, жизнь и смерть… Однако – это ловушка ума, иллюзия нашего ограниченного сознания. Никакой дуальности в мире нет. Это скажет любой физик: весь наш окружающий мир – это одна Единая энергия, включая наши тела. Остаётся лишь осуществить это теоретическое открытие наших учёных – усовершенствуя свой психофизический инструмент, чем является наше тело, достичь состояния сознания, когда мы начинаем ощущать Великое Единство всего и вся, окружающего нас. Запомните – в нашем уме делаются первые шаги в мир иллюзий где происходит деление, и также в нашем уме мы обязаны сделать последний шаг по осознанию Великого Единства.

Деление целого на части нормально, когда речь идёт о пользовании умом в повседневной жизни: нам нужно выделить в своём уме ту улицу и тот дом, к которому мы хотим направиться, – но мы привыкаем к иллюзии сотворённых нами образов, привязываемся к ним, забывая, что они – лишь маленькая часть Великого Целого, таким образом, создавая ложное понятие времени, мы всю жизнь умудряемся провести в этой мышеловке. Итак, чтобы прикоснуться к Реальности нам надо осознать иллюзию нами создаваемых образов, вырваться из этого пропитанного дуальностью плена образов, порвать покрывало Майи, как говорят на востоке, – тогда уже не мы идём по улице, и не мы входим в дом, а с нами с л у ч а ю т с я те приключения, которые можно назвать жизнью. Этот новый уровень сознания, когда мы начинаем благосклонно принимать всё, что с нами случается, как приключение, не переставая удивляться, какую же ещё новую «не удачу» в виде интересного сюрприза нам поднесёт Реальность, или же – «удачу», потому, что нам интересно всё! Это ощущение волшебства и есть точка начала пути, точка правильно работающего ума, отталкиваясь от которой, мы начинаем избавляться от всех ранее тяготевших нас привычек, в том числе и от привычки умирать. В этом потоке волшебных приключений под названием Жизнь, нет места для смерти, к нашей сути она не имеет никакого отношения, хотя она постоянно стремится входить в наш поток жизни, как компьютерный вирус, который, однажды прорвавшись, подвергает систему опасности. К счастью, мы – единственная цивилизация во Вселенной, которая является носителем самой тонкой энергии в Мироздании, овладение которой позволит вовремя предупредить, а по необходимости и обезвредить вирус смерти. Иными словами, вышеупомянутый процесс самоосознания себя частью Великого Единства, происходит по мере избавления от чрезмерно выросшего «его величества» э г о и з м а, который берёт своё начало в инстинктах животного мира, а усиленный умом, делает современного человека страшнее всякого зверя. На востоке есть хорошая поговорка: «Мудрец идёт не оставляя следов…»

**************************************************************************

Мы шли к Николаю по грязной улочке, оставляя глубокие следы. Был апрель, кое-где ещё лежал снег. Хотя идти было недалеко, нам казалось, мы долго добирались по грязи. У нас не было подходящей обуви, и мы несколько раз проваливались в лужи наступая на тонкий лёд.

Николай оказался немолодым, но крепким бородатым мужчиной. Его длинные волосы сзади были переплетены в косичку. Год назад он шагнул за Учителем и переехал в Курагино из какого-то городка на Урале. Жена его пока оставалась там, дорабатывать последний год до пенсии. «Хотя, – сомневался хозяин, – будут ли вообще выплачиваться пенсии через два года… Вон, Виталик, мой сосед уже начал продавать зимнюю одежду. Здесь будут тропики!» А когда мы промолчали, и он заметил недоверие его словам, добавил ещё более уверенно: «Ребята, вы что, Слово не читали?» «Ну, пока что не всё успели прочитать», – улыбаясь отвечали мы. «В самом начале же сказано: на Земле произойдут большие изменения. Катаклизмы! Землетрясения! Государства будут разрушаться!» «Понятно,» – весело реагировала Алиша, когда мы, молча переглядываясь, думали об одном и том же: в какой дурдом мы попали! Потом я осторожно спросил у Николая:

– А когда это всё произойдёт?

– Скоро. Очень скоро. Словом Божьим так сказано: «в течении пятнадцати лет на Земле не останется ни одного неверующего!» Сам прикинь, какие страшные события должны произойти, чтобы за такой короткий срок всё изменилось!

Больше вопросов мы не задавали. Было необычно и интересно то, что Николай называл Учителя «Словом Божьим», не говоря уже о содержании той информации, которую он взвалил на нас, и которую мы с трудом начали как-то переваривать. Для меня Виссарион пока что, по прочтении его «Последнего Завета», оставался просто мудрым человеком, Учителем, почтенным Гуру, как уважительно называли мудрецов на Востоке. «Слово Божие в облике человека – это что такое!?» – думал я.

Но Николай не стал долго останавливаться на теме «конца Света», которую, как потом выяснилось, так любили раскручивать первые паломники. Он был «большим ребёнком», который во всём быстро находит то, чему можно порадоваться, и тут же переключился на темы быта, и повседневные проблемы для него казались не менее важными, чем судьбы Мира. Он с радостью принуждал нас осмотреть его маленький домик, обе комнатки, скромную мебель и небольшой участок земли, где и вырастил свой первый урожай на Земле Нового Обетования.

– Вот приедет моя Аннушка, попробует мою тыкву, – ребята, вы не представляете какая она сладкая, в «миру» такой не найдёте… Здесь совсем другие вибрации у Земли. А вы знаете как толкуется имя Виссарион?.. – Жизнь Дающий! Я вам говорю: сама Земля здесь помогает Свершению… А для Аннушки, как для женщины, очень важно прикоснуться к этой земле. Только тогда, я чувствую, она полностью сможет довериться Учителю…

Мы пробовали и тыкву, и морковку, и улыбались вместе с хозяином. Но у меня на сказанное Николаем проскользнула мысль, что «Аннушка ещё не полностью доверилась Учителю» и вообще, наверное, колеблется с переездом сюда. И как оказалось, мои опасения оправдались: и через год, когда я встретил Николая, и через три и пять лет, он всё ещё ждал приезда своей Аннушки… И не он один. «Я принёс на землю огонь, – провозглашал Христос в первом воплощении. – Я принесу разделение в семьи ваши», – подтверждал Виссарион во Втором Пришествий. И многие семьи разделились на почве веры Учителю. Много было таких, кто был поставлен перед жестоким выбором: оставаться в «миру», где после встречи с Истиной продолжить работать в СИСТЕМЕ, означало бессмысленное существование; или оставляя вторую половинку, детей и родственников, которые в лице Виссариона не увидели Спасителя, рвануть вместе с «прозревшими» строить новый мир на Земле Нового Обетования. (А может спасаться от в скором времени намечающихся катаклизмов!?) И каждый по-разному, индивидуально решал эту задачу. Трудные решения приходилось принимать. И счастливые были семьи, которые в полном составе смогли принять Учение и приехать к Учителю. Но даже многие из тех «крепких счастливых семей» при попадании в «зону», спектр сильнейшего излучения поля Учителя, лопались, потому что часто составлены были не по любви, а исходя из разного рода расчётов, что нередко встречалось «в миру», (часто из расчёта не прямолинейного, а более тонкого, не осознанного), что тут же выходило наружу при встрече с Истиной.

Мы хрумкали действительно очень сладкую морковку, но у меня не переставала болеть голова. Утренняя привычка к зелёному чаю, ещё долгие годы мешала, так сказать, наслаждаться паломнической жизнью, потому что не попей чай – и у меня начинались головные боли. А зелёный, как и чёрный чаи были причислены к наркотическим средствам, и их употребление в Общине не поощрялось. (Вообще нельзя сказать, что в Общине существуют какие-либо запреты. Учитель лишь даёт советы, которые в головах верующих уже выстраиваются в виде закона.) Я долго боролся с этой своей «слабостью», так как всякий раз, когда я отказывался от чая, меня преследовали невыносимые головные боли. И только потом, когда я перестал бороться с этой «вредной привычкой», а наоборот, начал шутить: «утро без чая – день пропал», я смог перетерпеть и день, и два без волшебного напитка. Но это было потом, когда я научился шутить и понял, что только шутя мы расстаёмся со слабостями.

А тогда моя голова раскалывалась от боли, когда я приступил к первой работе в Общине. (А сколько всякой работы я переделал потом, оставаясь в Общине! Я за всю свою жизнь до этого и малость того не сделал. Я ведь – дитя города, при этом погрузившись в медитацию и начитавшись разных интеллектуальных книжечек, считал себя аристократом духа, и, можно сказать, что физический труд на тот момент я презирал.)

Мы вытаскивали овощи из подпола, где с наступлением весны они начали прорастать. Николай залез в подпол, собирал овощи в мешки и подавал их мне. У меня не было рабочей одежды, но на такие мелочи в первые годы становления Общины никто не обращал внимания. Многое делалось на волне эйфории, – ухватившись за одну фразу Учения, например: «помощь ближнему – святое дело», можно было забыть обо всём остальном. Я осторожно, стараясь не испачкать единственные более-менее порядочные джинсы, которые как раз на случай приезда на Землю Обетованную были на мне одеты – вытаскивал мешки на улицу, волочил их по грязи на другой конец огорода и с трудом опускал в глубокий холодный погреб. После пяти суток, проведённых в поезде, где не было никакой физической нагрузки, мои мышцы не хотели втягиваться в работу. Да и целых пятнадцать лет я провёл сидя в медитации поэтому не мог похвастаться накачанными бицепсами. Поэтому первое время в Общине мне было особенно трудно. Но я старался.

Алиша приготовила нам обед. Борщ после физической работы мне показался очень вкусным. Мы покушали, Николай взял гитару и начал петь. А когда Алиша заварила крепкий зелёный чай, который мы всегда таскали с собой, я уже смог полностью расслабиться.

Николай пел, и мои мысли улетели в прошлое, когда я первый раз встретил такого же открытого сердцем русского человека.

Мне тогда было двадцать лет. Я состоял в сборной Литвы по планерному спорту. Как раз на нашем родном аэродроме проходили тренировки кандидатов в сборную СССР, в которую и мы, молодые спортсмены Литвы, претендовали. Помню в свободный от полётов день уже с утра все готовились к вечерней гулянке: опытные лётчики-буксировщики наловили рыбы из Нямунаса. Река делала большую петлю возле нашего аэродрома и служила хорошим ориентиром для финиша.

Потом, когда я уже бросил институт, прекратил полёты и с головой ушёл в медитацию, мне ещё долго снились сны, в которых я вместе с братом на двух белоснежных планерах с бравым в то мрачное советское время названием «Lieтuva» устремлялись на финишную прямую, к «петле Нямунаса», со свистом скорости 250км/час мчались в нескольких метрах от поля аэродрома, делали эффектные развороты и заходили на посадку. По молодости я думал, что стремлюсь к результату: быть первым в этой непрекращающейся гонке в СИСТЕМЕ. Потом пришло осознание, что моя душа просто скучала по полёту. Когда позже в медитации одна за другой открывались мои чакры, и мощный поток энергии устремлялся к макушке головы, невольно вспоминал тихий приятный звук обтекаемого воздуха сидя в безмоторном аэроплане, который в тёплом потоке кружа спиралью карабкался на самый верх небес, чтобы… на мгновение ощутить себя Богом. Когда открывалась самая верхняя чакра макушки головы, я испытывал состояние сознания Будды, Просветленного. Но потом я понял, что и это ещё не всё, а лишь повтор опыта прошлой жизни, когда я упивался пением священных мантр, проводя долгие часы у ног своего Учителя, некоего сумашедшего Рамакришны. Пришло осознание и того, почему я с малых лет испытывал особую тягу к уединённой жизни, что вынудило потом бросить институт и прекратить полёты. В пылу юношеского романтизма я последовал примеру Великого Будды Гаутамы, покинул мир внешней суеты, садясь в медитацию, чтобы постичь Суть всех вещей, постичь суть страданий, и избавления от страданий. Этот шлейф – тяготение к отшельничеству и гашению огня своих желаний, тянулся за мной из прошлой жизни. «Суть восточных учений— научить человека гасить этот огонь. Моё Слово учит пользоваться этим огнём,» – говорил Виссарион, и в этой жизни мне предстояло учиться пользоваться огнём…

А тогда, в пиру молодых, весёлых ребят с копчёной рыбой и самогоном, которым снабжала лётчиков деревушка рядом с аэродромом, моя душа услышала и опознала чистое звучание открытой сердечной чакры. Возле костра сидели двое русских. Они были студентами, кажется из Рязани, и приехали на тренировки вместе со сборной командой СССР.

Того, кто играл на гитаре и пел звали Володей. Рядом сидел Саша. Я как-то наблюдал за ними, потому что это были первые «настоящие» русские, которых я видел. То есть не те русскоязычные, которые давно жили в Литве, и не только удивляли нас своим нежеланием выучить хотя бы пару слов языка народа, среди которого им пришлось годами находиться, но и часто услышав литовскую речь, могли небрежно бросить: «А скажи-ка тоже самое на нормальном языке», настолько крепко в сознании этих людей утвердилось имперское мышление. Эти люди были просто русскоязычными, без принадлежности какой- либо нации, их русский язык был скуден, и лишь отдалённо напоминал тот богатый, красивый, насыщенный русский язык. Эти русскоязычные являли собой продукт «Гомо советикус» – идеологии воинствующего атеизма, идеи строительства коммунизма, что очень похожи на Царство Небесное в христианстве. Только вот разница на самом деле очень большая. Дьявол, как говорится, в деталях: если в Евангелии говорится о некоем Царстве Отца, куда попадает душа праведника, потерявшего возможность излучать из себя не то, что агрессию, но даже возможность о ком- то подумать плохо у него отсутствует, то «гомо советикус» от ума пытается навязать некую унифицирующую всех народов идею всеобщего благоденствия. Только вот душа человека развивается постепенно, вырастая через привязанности: к своей семье, к своему народу. В своём росте нельзя перепрыгнуть. Все ступени должны быть пройдены. Отсутствие принадлежности к эгрегору своего народа – это не показатель некоего совершенства. Только имея высокоорганизованные чувства можно говорить о появлении понимания к таким же чувствам другого человека и другой нации. Гражданин мира – не тот, кто отказался от принадлежности к своему народу, а тот, чьё сердце переросло границы любви только лишь к «своим».

Те ребята были «настоящими русскими», носителями духа своего народа. Когда Володя взял гитару и запел, я по-настоящему почувствовал, что такое «русская душа». Полилась медленная лирическая песня из самой глубины сердца. У меня неожиданно покатились слёзы, хотя самогона я даже не пробовал. На всех таких аэродромных вечеринках я пил только чай, за что друзья меня дразнили поговоркой начальника аэродрома: «чай пьёшь – орлом летишь» -, и я, как ответ на пароль, выдавал вторую половинку стишка – «водку пьёшь – свиньёй лежишь», и мы все смеялись… Незаметно стирая слёзы, я пробрался к Володе, сел рядом, и просил спеть ещё и ещё, наслаждаясь широкими просторами русской души, к которым потом не раз прикасался, слушая песни паломников.

Мы пели вместе с Николаем псалмы, которые тут же разучивали…