Читать книгу Любовь под напряжением - Ася Лавринович - Страница 4

Передо мной в кромешной тьме мелькали яркие желтые пятна, похожие на блики солнечных лучей. В голове стоял непонятный гул, будто я находилась на вертолетной площадке, с которой одна за другой срывались в синее небо огромные железные стрекозы… Это монотонное тарахтение меня пугало. «Неужели с этим звуком мне придется теперь прожить всю жизнь?» – мелькнуло в голове.

В глаза ударил яркий дневной свет. Повернула голову направо и обнаружила родные розовые занавески… Опять зажмурилась, и желтые пятна замельтешили передо мной в еще более хаотичном порядке. Мышцы страшно ныли, а глаза открывать больше не хотелось… Никогда.

Итак, я в своей комнате. Как я добралась до дома? И что вообще вчера произошло? Помню сильный дождь, искры, словно бенгальские огни на Новый год, и взволнованные озадаченные лица… А что за лица-то? Не помню. А еще в памяти всплыли чьи-то осторожные прикосновения…

Все-таки снова разлепила веки. Железные стрекозы куда-то улетели, и в квартире воцарилась долгожданная тишина. Попыталась подняться. Так, голова пока не болит. А вот тело ломит. Особенно левую руку. Посмотрела на ладонь и едва не вскрикнула. На ней был сильный ожог. Точно. На вечеринке меня здорово шандарахнуло током. А кто меня туда пригласил? Регина. Значит, она и доставила меня каким-то образом домой… А каким? Помню разговоры о «Скорой помощи» взволнованным голосом, белый кожаный потолок в автосалоне, запах нашатыря и лекарств. Кажется, какое-то время я находилась в сознании, только сейчас почему-то совсем ничего не помню…

Я осторожно встала на ноги. На удивление, не почувствовала ничего особенного. Все как обычно. А я уж решила, что, как только поднимусь с кровати, тут же развалюсь, как заржавелый железный дровосек, громко звякнув «доспехами». Только мышцы гудели, как после тренировки, и рука побаливала. На воображаемую «вертолетную площадку» в моей голове снова приземлилась стрекоза. Как надоедливая муха на кухонный стол… Я закрыла глаза: круги, круги, круги… Ну их к черту!

Шаркая, подошла к окну, отдернула розовую занавеску и, щурясь от света, сквозь заросли комнатных растений оглядела двор. По нему в этот ранний час разгуливали лишь голуби да девчонки с яркими ранцами за спинами. Те самые, которые не принимали Злату в свою компанию. «Вот бедолаги! Учатся по субботам…» – с сожалением подумала я. Стоп! А сколько времени? Боже, точно! Суббота, утро, мама дома… Внутри все оборвалось. Обманув родительницу, улизнула из дома, а вернулась с амнезией! Сейчас что-то будет!

Дотронувшись левой рукой до дверной ручки, поморщилась от боли. Ожог нужно чем-то обработать… Осторожно выглянула в коридор. Тихо. Может, мама спит? Разбудить? А с другой стороны, неплохо было б узнать, как я попала домой…

Но мамы в квартире не оказалось. На столе я обнаружила от нее записку: «Уехала ночевать к тете Тамаре. У нее подскочило давление. Вечером вернусь, серьезно поговорим».

Значит, мама дома не ночевала. И это ее «серьезно поговорим» мне совсем не нравилось… Ждать до вечера, томиться в ожидании предстоящей казни? Нет уж. Лучше сразу сдернуть с раны пластырь.

Я набрала номер родительницы. Мама взяла трубку только после четвертого гудка. Каждый гудок отзывался в голове ударом в набат…

– Алло?

– Мам, привет… – неуверенно начала я. – Как тетя Тамара?

– Тете Тамаре лучше, – сухо ответила мама.

Ее тон меня напряг. Хотя мы с мамой никогда не можем нормально общаться, вечно как кошка с собакой…

– Передавай привет, – растерянно отозвалась я.

– Угу…

В трубке воцарилась тишина. Зато вокруг меня снова затарахтели железные стрекозы. Я нервно тряхнула головой, чтобы их согнать. Ой-ой… Больно! Что со мной такое-то?

– Как Валин переезд? – нервно выдохнув, спросила мама.

– Не помню, – честно ответила я.

Мама снова тяжело вздохнула.

– Так и думала. Лер, когда это все прекратится? Перед соседями уже стыдно!

– Соседи здесь при чем?

– Юля видела, как ты поздно возвращалась домой, не одна…

Отлично. Тетя Юля – мама Златки. Они всей семьей, что ли, у окна караулят? По сменам – днем и ночью. И что же, соседка доложила обо всем моей маме с самого утра? Вот делать нечего! Но сейчас меня интересовало другое…

– Погоди, не одна? – тихо спросила я. – А с кем?

– Так напилась, что и не помнишь? – всхлипнула мама.

– Блин, мам, прекрати причитать, пожалуйста! – поморщилась я. Один из вертолетов подлетел близко-близко и больно царапнул где-то в области виска. Прихлопнуть бы его, как комара… – Башка болит…

– Ах, башка у нее болит? – задохнулась от возмущения мама. – Лера, я вышлю тебя к отцу первым же утренним рейсом, допрыгаешься!

– Да с удовольствием съеду от тебя!

– Значит, так?

– Так!..

– Отправлю к отцу, и ты меня больше не увидишь!

– А ты – меня!..

Мама первой сбросила вызов, а я только устало положила голову на кухонный стол. Такие разговоры у нас происходят минимум раз в неделю, а то и чаще… Но мама только грозится. У нее духу не хватит отправить меня жить к отцу… Как же учеба? Хотя, если меня все-таки отчислят за многочисленные прогулы, больше в этом городе и держаться будет не за что. Разве что жалко с Валей расставаться…

Вертолеты перестали трещать, но руку по-прежнему жгло. Жгло глаза от недосыпа, а еще почему-то было очень горячо в области груди. Где-то совсем рядом с сердцем. Впервые в жизни я чувствовала себя так странно… Вышла из-за стола и направилась в мамину комнату, к огромному шкафу-купе с зеркальными дверцами. Критично оглядела себя с ног до головы. О прическе и говорить нечего… Укладку смыло дождем, и волосы за ночь высохли кое-как. А еще жуткий потекший макияж, как у Джокера… Глаза как-то странно и непривычно блестят, будто под хмелем. Я даже ближе склонилась к зеркалу, уткнувшись носом в свое отражение. Отстранилась, снова осмотрела себя… Боже! Схватилась руками за шею. Кулон! Где мой кулон? Маленький, розовый, пластмассовый… На серебряной цепочке! Он мне попался в шоколадном яйце в один из самых счастливых дней в моей жизни, когда родители забрали меня до сон-часа и отвезли в цирк – любоваться на воздушных гимнастов…

Я рухнула на мамину кровать, раскинув в стороны руки. Вертолеты с жужжанием взметнулись вверх. Кажется, что стрекозы – это мои мысли, которые мечутся в хаотичном порядке, пытаясь помочь мне вспомнить, как все-таки вчера закончился мой вечер…

Забинтовав руку, я отправила в «ВКонтакте» сообщение Регине: «Что вчера было? Ничего не помню…» Но соседки не было в сети уже пять часов. Высыпается, наверное. Привычно потянулась к серебряной цепочке на шее и, вздохнув, опустила руку. Пропажа кулона жутко расстроила. Больше в жизни не пойду тусоваться! Одни неприятности…

На автомате насыпала кофе в турку, налила воды, поставила на плиту… И снова попыталась восстановить картину вчерашнего, прикрыв глаза. В голове возник лишь образ русоволосого парня… Умник. Точно. Так я его про себя обозвала. Теперь мысли-вертолеты, с шумом потрескивая винтами, крутились только вокруг него. Об Умнике было приятно думать… Не знаю, сколько я так простояла, только кофе, сердито буркнув, с шипением вылился из медной турки на плиту…

На столе завибрировал телефон. Зло! Вот кому точно небезразлична моя судьбинушка. Хотя вспомнила она обо мне, как обычно, не вовремя.

– Да, Валюш? – ответила я, метаясь по кухне в поисках тряпки. Черт, где у мамы что лежит?

– Привет! – громко проговорила Злобинец. На фоне играла музыка, и слышались голоса. – Как прошла тусовка с крутыми ребятами?

– Так себе, – призналась я, обнаружив наконец тряпку и теперь лениво возя ей по стеклокерамической варочной панели. Приподняла тряпку и с тоской поглядела, как с нее стекают коричневые капли…

– Что-то случилось? – перепугалась Злобинец. И, не дав мне ответить, затараторила: – Лер, я тут в кафе своем сижу! Совсем забегалась и забыла, что со сменщицей поменялась… Ты приходи, а? Так тошно! В квартиру возвращаться не хочу! Соседи невыносимые… И тараканы! Ой, или ты уже позавтракала?

Разлитый кофе стекал худой струйкой с плиты на светлый кафель…

– Нет, Валюш, не завтракала! – крякнула я, присаживаясь на корточки перед плитой и разглядывая свое помятое отражение в дверце духового шкафа.

– Тогда подваливай!

– А луна сегодня хорошая? – осторожно поинтересовалась я.

– Хорошая, – отозвалась Валя. Впрочем, без особой уверенности в голосе.

– Ладно, иду! – проговорила я, поднимаясь на ноги. На плиту было посмотреть страшно! Только всё развезла…

«Приведу плиту в порядок, как вернусь!» – решила я. До приезда мамы точно успею!

Утро было ветреным. После ночной грозы улица встретила прохладой. А ведь несколько дней в городе держалась практически летняя погода. Хорошо, что кафе, в котором работала Зло, находилось недалеко от дворов, где жила я и когда-то обитала сама Валюша… Подруга специально выбрала такое расположение, чтобы было близко к университету и дому отца, которого Злобинец периодически навещала.

Я брела по мокрому, гудящему людьми проспекту с одинокой мыслью: «Что-то изменилось». Я – внезапно другая. Пока не знаю, в чем конкретно это проявляется, но обязательно докопаюсь до истины…

Валя сидела за небольшим столиком у окна и пила кофе. Рядом с подругой с пронзительными криками носились дети. Кто тащит своих чад в кафе с самого утра в субботу? От детского визга снова разболелась голова.

Я плюхнулась за стол и потянулась к меню. Валя подняла на меня глаза и с интересом начала разглядывать. Заметив перебинтованную руку, нахмурилась, но пока промолчала. Я сердито уставилась в раскрытое меню.

– Только много не трещи! – сразу предупредила я Злобинец. – Голова раскалывается! Ты капучино взяла?

– Ну да, – отозвалась Валя. – Ты, Лер, выглядишь помятой…

– Ага, помялась немного по пути, ветер сильный, – проговорила я, взглянув на Злобинец. Валя растерянно захлопала глазами. – Ты не могла сесть еще ближе к детской площадке? Например, за тот стол?

Я кивнула на розовый детский столик, за которым упитанный мальчишка лет четырех-пяти увлеченно что-то рисовал…

– Сильно шумят, да? – виновато спросила Зло.

– Валь, а салат какой взяла?

– С помидорами и молотым перцем… И еще я десерт заказала. Пирожное!

– А я буду, наверное, омлет с гренками… – быстро проговорила я, посмотрев на Валю. – И кофе…

У Зло карие глаза, такие же, как у Умника. Я снова вспомнила красивое лицо парня и зависла, глядя на подругу… Ливень стеной, жуткий грохот, яркие вспышки и те бархатные глаза. А наш поцелуй у края крыши? При одной только мысли о нем захотелось глупо и счастливо улыбаться. Просто так. Несмотря на галдящих детей, обожженную руку, временную амнезию и ссору с мамой.

– Хотя салат зря взяла… Репчатого лука много. Я его вообще плохо переношу, в животе пучит, урчит… Кошмар!

Голос Злобинец донесся до меня так глухо, будто Валю заперли где-то в сыром подвале.

– Сходи в туалет, – посоветовала я, вынырнув из своих мыслей. Разогнала собравшиеся над головой вертолеты.

Снова склонилась над меню.

– Что? – ахнула Злобинец.

– Что? – отозвалась я. – Раз у тебя проблемы с пищеварением…

– А я что, это вслух сказала? – запаниковала Валя.

Оторвавшись от изучения меню, я растерянно посмотрела на подругу.

– Ну не про себя же! Сказала и сказала! В чем проблема? Все свои…

Злобинец покраснела.

– Ладно, проехали! – буркнула подруга, поднимаясь из-за стола. – Сейчас вернусь!

Я тем временем сделала заказ: взяла себе омлет, тосты, кофе. Внезапно проснулся зверский аппетит. Наверное, после пережитого накануне стресса.

В ожидании Зло и заказа уставилась в окно на многолюдный проспект. Город был хмурым и каким-то тревожным. Ветер пронес мимо несколько рекламных листовок, а затем принялся яростно раскачивать светофор на перекрестке…

Вернувшись за стол, Валя потянулась за своей чашкой с кофе.

– Завтра точно переезжаю! – сердито проговорила подруга. – Теперь-то поможешь с переездом? Там несколько коробок с вещами, книги и стеллаж… Я его сама разобрала! Новая квартира далековато отсюда, но я уже машину наняла! Поможешь ведь, Лер?

– Честно? – спросила я, поморщившись от очередного детского крика поблизости. Угораздило же Зло занять столик недалеко от детской комнаты, в которой оставляли своих чад посетители кафе. – Так неохота… У меня еще и рука болит!

Я продемонстрировала подруге перебинтованную ладонь.

– Ужас! Лера! Это ты где так? – заохала Валюша, будто впервые увидела. Хотя весь наш совместный завтрак только на мою руку и косилась.

– Там, на крыше… Но я мало чего помню, у меня провал в памяти!

– Тебе что-то подмешали в коктейль? – вскрикнула Зло.

– Что? Нет! Надеюсь, что нет…

– А как же твоя подружка – капитан команды болельщиц из молодежных комедий нулевых?

– Кто?

– Ну Регина!

– А-а-а! – Я хохотнула. – Ты права, она похожа!

– Я же говорила, день крайне неблагоприятный! – покачала головой Злобинец.

– Ну да, ну да! – хмыкнула я, пристально взглянув на Валю.

– Значит, коробки без тебя перевезу… – вздохнула Зло.

– Посмотрим! – уклончиво отозвалась я, принимая у официанта свой заказ. Расставила перед собой тарелки, высыпала порционный сахар в чашку кофе, потянулась за чайной ложечкой… Черт, тратить целый выходной на очередной переезд подруги? А через неделю у Валюши и там что-нибудь произойдет! В квартире поселится какая-нибудь страшная бабайка в месте не по фэншую, и Злобинец снова понесется прочь со своими котомками…

– Ну конечно. Зачем мне помогать? Я ведь не обожаемая Региночка, которая проведет на любую тусовку… – донесся до меня обиженный глухой голос Злобинец.

– Ой, Зло! Не болтай ерунды! – повернулась я к Валюше, жующей пирожное.

– Фто? – округлила глаза Зло. – Я вообфе молчу!

Я сердито уставилась на подругу:

– Хорошая шутка, Валюша!

– Какие шутки?

– Зло, не зли меня!

Валя молчала. Тогда я схватила джем и принялась нервно намазывать его на тост. Ужасное утро! Помимо проносящихся в голове вертолетов, жгущей ладони и ноющих мышц еще не хватало с подругой поссориться! Валя же, проигнорировав мою не самую деликатную просьбу, стала еще болтливей…

– Опять я виноватой осталась! Как с учебой помочь, так: «Валя! Валюша! Конспекты неси сегодня же!» Ничего, что мне тогда нужно было на вечернюю смену? А как перенести три легонькие коробочки… Будто я прошу о чем-то немыслимом!

Я перестала орудовать ножом и подняла глаза на Злобинец, которая усердно жевала десерт. Валя еще пару раз двинула челюстью и с удивлением уставилась на меня.

– Что опять? – спросила она.

– Да перетащу я твое барахло, вот привязалась!

Злобинец снова начала активно жевать. Поперхнувшись, закашлялась.

– Да ладно, если ты не можешь… не хочешь… – неуверенно начала подруга.

– Чтобы ты мне потом всю плешь проела? Как сейчас! Нет уж, спасибо!

– И какая муха тебя укусила сегодня с утра, Журавлева? – смущенно пробормотала Валя.

Я хотела ответить ей, но тут увидела из окна стоящего на проспекте Рэда. Его черный «Додж» был припаркован здесь же, у обочины. Огни аварийки мерно подмигивали. Рэд с кем-то болтал по телефону, широко улыбаясь. Ветер вздул пузырем его темно-синюю рубашку. Парень периодически вертел головой, кого-то высматривая…

– Вот же проклятье! – пробормотала я, распахивая перед собой папку с меню.

– Что такое? В чем дело? – всполошилась Зло.

– Там – Рэд! – шепотом проговорила я, прячась за раскрытым меню.

Была такая вероятность, что, стоя перед кафе, парень мог разглядеть и меня. Сижу как манекен в витрине. Хмурый, помятый и ненакрашенный. Такой манекен, который достали откуда-то из подвала, сдули пыль и нацепили на пластиковую пустую голову первый попавшийся взлохмаченный парик…

– Кто-кто?

– Боже, Злобинец, у тебя память, как у рыбки, что ли? По сто раз объяснять? Вчера вечером про него говорила.

– А-ах, ты об этом, – без особого энтузиазма отозвалась Валя и зачем-то тоже скрылась за моим меню. Вдвоем мы теперь сидели как два шпиона на секретном задании, прикрывшись утренней раскрытой газетой. – Слушай, Лера…

Зло опустила голову еще ниже, и теперь я видела только ее каштановую кудрявую макушку.

– Забудь ты про этого Рэда… Я потом вспомнила, кого ты имела в виду! Он же на нашем факультете чуть ли не с каждой второй… Зачем тебе это?

Я продолжала гипнотизировать макушку подруги, которая не поднимала на меня глаза.

– Ты за меня беспокоишься, Зло?

– Конечно! Дурында ты такая…

Я слабо улыбнулась и выглянула из-за меню на улицу. Рэда поблизости уже не было. Впрочем, как и его машины. А на мой телефон пришло новое сообщение от мамы: «Скоро буду!» Вновь чертыхнувшись, я подскочила на ноги.

– Зло, твой переезд позже обсудим! Мама домой едет от тети Томы, – проговорила я, стягивая со спинки стула пиджак. – А я там на кухне такой срач оставила…

Валя молча смотрела на меня снизу вверх, подперев щеку кулаком.

– Ты ведь знаешь, как мама обычно ворчит из-за того, что я… Что я… Я ей ничем не помогаю, – пропыхтела я, от волнения не сразу попав в рукав пиджака.

– Но ты и правда ей не помогаешь… – язвительно отозвалась Злобинец.

Схватив со стола телефон, я наконец посмотрела на подругу и пригрозила Зло указательным пальцем.

– Ты сегодня больно болтливая, Валюша!

Валя в ответ лишь растерянно захлопала глазами… Мол, а я что?

По оживленному проспекту я шла быстрым шагом, жалея, что с утра проигнорировала колготки. От ветра подол платья трепетал. Я сильнее запахнула полы пиджака. Ничего хорошего не было в этом утре! Разве что асфальт приятно пах дождем…

Сама не заметила, как рядом со мной пристроилась черная спортивная машина.

– Вот черт! – выругалась я, когда все-таки обратила внимание на тачку Рэда.

– Привет! – весело проговорил парень, склонившись и выглядывая меня с водительского места. Из открытых окон машины доносилась негромкая музыка.

– Привет! – отозвалась я, впрочем, не сбавляя шага. Что за наказание! Из трех раз, что этот парень видел меня вблизи, два раза я не в самом презентабельном виде! И почему в последнее время мы так часто встречаемся? Может, он меня преследует? И снова откуда-то издалека послышался жуткий треск вертолетов…

– Прыгай! – выкрикнул Рэд.

Я удивленно покосилась на машину. Прыгать?

– Подскоки на месте?

Тут же воображение нарисовало меня в образе Буратино, с колпаком на голове и азбукой под мышкой, бодро скачущей по проспекту в школу в курточке, склеенной из бумаги…

– В машину прыгай! – рассмеялся Рэд.

– Спасибо, я тороплюсь!

– Так я и подвезу!

Я замотала головой. При других обстоятельствах, будь я на сто процентов уверена в своем внешнем виде, обязательно бы уселась к парню в машину и поболтала бы, и пококетничала. А тут… Да я, смыв с утра потекший макияж, даже заново не накрасилась! Как он вообще меня узнал? Еще и мама дома вот-вот появится… Я вспомнила про грязную плиту и прибавила шаг.

Впрочем, мой отказ Рэда наоборот завел. Вчерашняя тактика кокетливо хихикать и заглядывать ему в рот не привела к успеху. А теперь, встретив сопротивление, он решил не сдаваться…

Несмотря на то что я уже почти перешла на бег, тачка Рэда еле ползла по крайнему правому ряду. Вскоре водители, плетущиеся за Рэдом, начали нетерпеливо сигналить. Впереди был поворот. Парень, психанув, дал по газам и быстро скрылся. Я же выдохнула с облегчением.

Но не успела сама завернуть за угол ближайшего дома, как нос к носу столкнулась с Рэдом. Припарковавшись неподалеку, он решил перехватить меня. От неожиданности я вскрикнула. Рэд рассмеялся:

– Ну что, прогуляемся?

– Рэд, я спешу, – пытаясь скрыть улыбку, отозвалась я. Шла немного впереди. И все-таки внимание популярного парня льстило. Несмотря на вчерашнюю рыжую. И близняшек. И статистику Злобинец про каждую вторую с факультета. А еще несмотря на тайное желание, чтобы на месте Рэда оказался совершенно другой парень…

Внезапно порыв ветра стегнул по лицу и приподнял край юбки. Взвизгнув, я поправила ее и быстро обернулась на парня. Рэд заметно сбавил шаг и пялился на мои ноги… Встретившись со мной глазами, хищно улыбнулся. Я же, нахмурившись, отвернулась.

– Черт, еще немного, и я мог бы разглядеть ее нижнее белье…

Я возмущенно развернулась:

– Что ты сказал?

Рэд перевел на меня взгляд.

– Ничего не говорил! Это мужик, вон тот, мимо прошел…

– Угу…

– А ты домой?

Парень догнал меня и подстроился под мой быстрый шаг.

– Да! По хозяйству дел много.

Выставлю себя занятой хозяюшкой. Не только красивая, но и домовитая… Ой, а еще умная! Я важно добавила:

– Да и к семинару на завтра готовиться надо.

– Ты ведь из двести семнадцатой?

– Ну да!

От быстрого шага в боку уже закололо, но я шла с непробиваемой гордой миной, стараясь не сбавлять темпа.

– Жаль, вчера мы разминулись, – сказал Рэд.

– Разминулись? – растерялась я.

– Ну да, танцевали, а потом, когда полил дождь, все спустились вниз… Мы тут же словили такси и в клуб поехали, а тебя и след простыл… Хотя я думал тебя с собой взять!

Вертолеты закружили, будто во время поисковой операции.

– А Регина была? – спросила я.

– Регина? – удивился Рэд. – Разве она вчера приходила? Не видел ее…

Отчего-то стало жутковато. Нужно встретиться с Региной. Может, она знает, что со мной случилось? Как я попала домой после несчастного случая? Если честно, думала, это Рэд вместе с соседкой довез меня до дома…

Я осторожно покосилась на профиль Рэда. Парень тут же повернулся ко мне. Встретившись с ним взглядом, все-таки смутилась. Захотелось перевести наш разговор на какую-нибудь скучную и нейтральную тему.

– Вы уже писали контрольную по уголовному праву? – спросила я.

– Писали, – отозвался Рэд, немного притормозив.

– Говорят, если оценка ниже тройки, не будет допуска к зачету…

– И все-таки интересно, какого цвета на ней трусики?

Я возмущенно сдула с лица выбившуюся прядь.

– Знаешь ли, это уже ни в какие ворота! – гаркнула я. Все-таки в первый раз мне не показалось.

– Ты про допуск? – отозвался Рэд, пиная камушек. – Да ладно, напишешь ты эту контрольную… Она не такая уж и сложная!

Я только возмущенно сопела.

– Оставишь номерок? – спросил Рэд. Его самоуверенный тон меня просто обескуражил. После всех сальных фразочек, что он позволил в мой адрес?

– Прощай! – буркнула я, развернувшись напоследок и одарив его самым презрительным взглядом, на который только была способна.

– Как обычно, самовлюбленная стерва, – донеслось мне глухо в спину.

Вот это уже совсем наглость! И что означает «как обычно»? Я скрылась в подъезде, поднялась на пролет выше и уставилась в окно. Рэд гордо вышагивал по нашему двору. Ветер гнул деревья и снова на спине парня надувал пузырем темно-синюю рубашку… Какое все-таки странное поведение!

Внизу лязгнул замок, а затем раздался детский звонкий голос:

– Лер, ты тут?

Я молчала. Даже дыхание затаила…

– Лер, я видела, ты по лестнице побежала, не на лифте…

– Злата, отстань, пожалуйста! – не выдержала я, взбегая по ступеням еще на один пролет выше.

Раздался разочарованный вздох. Дверь громко хлопнула, и в подъезде снова воцарилась тишина.