Читать книгу Дракон в фаер-шоу - Ася Невеличка, Алисия Чарская - Страница 4

– Про медведей меня надули. Первого и единственного я встретил в цирке на Цветном!

– А ты рассчитывал, что они реально по улицам ходят?

– Вообще, я гуглил.

– В ю-тубе, раздел «Приколы»?

Девушки обожают в парнях эмоции.

Дождь, грязь, промозглый ветер – вау, если бы я мог вернуть сюда вотчину, так бы и сделал. И своё крыло основал бы на подходе к МакДональдсу.

Душа пела, закованная в кандалы тесной и натирающей одежды, а нюх тянул ближе к вакханалии запахов! Такого оглушительного аромата я еще нигде не встречал.

– Эй, парень, ты чего здесь лазишь? Это служебный помещения, вход с другой стороны.

– Да? К вам можно зайти?

– Дебил, – сплюнул хамоватый мужик и захлопнул железную дверь, отсекая пьянящий аромат.

Как-то так получилось, что деньги я уже просадил. После перелёта неимоверно хотелось жрать, а питание при отеле, где я остановился на некоторое время, оказалось неимоверно дорогим. Так что сегодня был мой первый настоящий день: без жилья, с рюкзаком за спиной с человеческими одеждами, на охоте, ведомый чутьём. И мой нюх привел меня на задворки МакДональдса. Этот запах я мог учуять с другого конца большого города!

Внутри оказалось много людей, недорогой еды и удобных диванчиков. Странно, почему я сразу не поселился в этом шикарном месте?

Бесплатный интернет, чистые уборные, круглосуточное питание… Но скоро недружелюбный мужчина объяснил мне, что в «пунктах общественного питания» ночлег не предоставляют. Странно, а я гуглил, что где-то такое есть, но, наверное, не в России.

Нос был плотно забит пахнущими жаренными бургерами и картошкой и только минут через тридцать, в парке, я продышался и стал улавливать другие запахи. И тут у меня закружилась голова – такого аромата в своей жизни я еще не встречал.

Девушка, одетая в синее пальто с огромным шарфом вокруг тоненькой шеи, обогнала меня только что, а внутри встревожено поднял голову дракон.

Что это? Такое дикое нетерпение меня не охватывало даже во время охоты! А ведь это самое азартное времяпрепровождение у драконов.

Ведомый чутьём, я пошел за ней, практически приклеиваясь к её спине.

– Отойдите от меня.

– Не могу, – прохрипел я, чувствуя, что от непривычного чувства пересохло горло.

Она побежала, я за ней и налетел на хрупкую фигурку, когда она внезапно остановилась, что-то вытащив из объемной сумки.

– Пошел отсюда, извращенец! Я не шучу!

– Ты так обалденно пахнешь, круче, чем гамбургер, – искренне признался я, намереваясь сграбастать ее руками и прижаться носом к шее под шарфом.

– Людоед! – взвизгнула она на приятных частотах и в нос ударила едкая разъедающая струя.

– Чёрт!

Я скрючился, пытаясь стереть с лица эту гадость, но щипало еще сильнее, выворачивая из глаз слёзы и опаляя нос, глаза и рот.

– Чёрт!!!

Взревел, плевав на осторожность, и чувствуя опасность жизни, побежал прочь, не разбирая дороги, на ходу перекидываясь в дракона, теряя расползающуюся по швам одежду. Но сейчас важнее было остаться в живых и желательно не лишиться зрения и обоняния.

Кто бы мог подумать, что человеческие самки такие агрессивные!

***

Я лежал на стылой земле возле заболотившегося пруда в парке.

Голый. Это имеет значение? Мне нужно уточнять это каждый раз?

Видимо, да.

Если прошлый вечер и ночь всем было все равно на мой вид и мое присутствие на берегу пруда, никого не озаботила судьба одинокого ссыльного дракона с вывернутыми глазами и ноздрями от той гадости, что мне брызнули в лицо, то сейчас, в пять часов незабываемого утра, надо мной нарисовалась старая самка и потрясая полотняной котомкой причитала, взывала к милости бога и натравливала на меня мелкую шавку, жавшуюся к ее ногам.

У шавки умишка явно было больше, чем у старой женщины. Мелкая псина даже на тявкала в мою сторону, а уважительно косилась всем видом извиняясь за хозяйку.

– Ушла отсюда, – раздраженно отмахнулся я от женщины, когда в ушах неприятно засвистело от ее криков.

– Я те уйду, паразит окаянный! Я те уйду до милиции, ирод проклятый! Ишь тут – ходют, мудями трясут. Стыда на вас нет!

– Я нудист, – все же вставил ремарку на случай, если придется иметь дело с властями, хотя слово «милиция» так и не преодолел мой языковой барьер, как и муди. Черт, чем я тряс и что именно она назвала мудями?

– Ты садист! Глаза б мои такой позор не видели. Кровью плакать остается с такими мудотрясами…

– Так шли бы вы отсюда, не смотрели на меня, глаза поберегли!

– Да как же я пойду? А если еще кто на тебя, ирод окаянный, наткнется?! Стыдобища расхаживать с… с…

– Утренним стояком? – вдруг подсказал противной старой женщине мелодичный голосок, от которого все мое тело встрепенулось.

Она что, вернулась добить меня?!

В мгновение ока я вскочил с земли и бросился на середину пруда. Я знал, что люди в принципе плавать умеют, но судя по пустующему водоему, это явно на любителя. Очень рассчитываю, что девчонка плавать не любит. А лучше не умеет вовсе!

Уже стоя по шейку в воде, оглянулся на женщин. Старая зло зыркала на молодую, видимо, собираясь переключиться на её муди. А вот молодая, вчерашняя агрессивная самка, держала в вытянутой руке мой потерянный рюкзак и кривилась.

– Спектакль закончен. Вы идите, пуделя своего выгуливайте, а с маньяком я сама разберусь…

– Уууу, развратница! Понаехали тут, в хороший город, понавезли свои распущенные нравы!

Потрясая руками, она наконец-то ушла и утащила за собой смышленого пса.

– Так и будешь там сидеть, пока яйца не отморозишь, неудавшийся насильник?

– Меня зовут Тимур.

– Мне фиолетово. Держи свои вещи.

Она кинула рюкзак ближе к берегу, развернулась и пошла прочь.

– Стой!

– Ну что опять? Снова хочешь напасть? Получишь еще перцовки в лицо.

– Нет, я не… не за этим.

Убедившись, что она не уходит, и стараясь изо всех сил игнорировать её пьянящий запах, я погрёб к берегу.

– Э-э! Притормози! Ты сейчас выйти из воды собираешься? Я, знаешь ли, не любительница поглазеть на голых мужиков. У меня на работе этого добра по горло, тошнит уже.

– Так отвернись, – буркнул я.

– Ну сейчас! Отвернусь, ты мне двинешь по башке и адьёс, Алёна.

Я остановился, искренне отказываясь воспринимать ее логику. Может, она говорит разумные вещи, но мой собственный мозг, одурманенный ее запахом и голосом, сходит с ума.

– Ты уж определись, или смотришь, или отворачиваешься, но после вчерашнего, ты просто обязана меня выслушать.

Она фыркнула, чуть зависла взглядом где-то в районе моего пупка, пока кромка воды не стала опускаться ниже с каждым шагом к берегу, и демонстративно отвернулась, показывая баллончик с той самой перцовкой наготове.

Ну драконьевы ясли, ей-богу!

Итак, последние отсыревшие джинсы и последняя футболка… И выпотрошенный кошелек.

– А где деньги?

– Что-о? – девушка развернулась, мило округлив губки. – Ты сейчас мне предъявляешь, что ли?

– Я тебя не понимаю. Только спросил, где деньги? Это были последние.

– Поздравляю! Нефиг разбрасывать вещи по парку.

Вот теперь она решительно развернулась и зашагала прочь. Я криво усмехнулся, в два шага оттолкнулся от земли и прыгнул ей на спину, сбивая с ног и укладывая на спину, в последний момент смягчая удар, чтобы не выбить из нее дух раньше, чем смогу поговорить.

– Когда я нападаю, у жертвы нет ни единого шанса, самка. Поняла?

В нос ударил запах адреналина, «жертва» широко распахнула свои обалденные глаза, и я в буквальном смысле стал тонуть в них.

– И вот зачем, спрашивается, я пожалела тебя и пошла разыскивать? – скривились ее дрожащие губы, она завозилась подо мной, а потом я взревел от боли, почувствовав точечный удар в пах острой коленкой.

Твою ж змеиную семью!

Выползти из-под меня она не смогла, как и спихнуть. Пока я приходил в себя, завалился на нее всем весом, точнее просто придавил, чтобы не сбежала, и пытался отдышаться.

Вот что за мелкая вредительница такая? У меня всё нутро трепещет от встречи с ней, но каждый раз я получаю по яйцам, как в прямом, так и в фигуральном смысле. Говорить? О чем с ней говорить? Вряд ли она знает ответ на сакраментальный вопрос, почему моё сердце начинает неровно биться, а разум плывёт от одного ее запаха.

Фигня какая-то. Проще отпустить и больше не пересекаться, чем после встречи проверять глаза и яйца на целостность и жизнеспособность.

– Пусти, – пропыхтела она подо мной.

– Ответь только на один вопрос – зачем ты вернулась?

– Не… могу… Пусти!

Я сполз с нее, продолжая придерживать рукой.

– Знала бы, ни за что не пошла. Просто увидела твой рюкзак, удивилась, что не вернулся и не подобрал, а потом услышала крики бабки… Я даже не искала тебя, просто стечение обстоятельств. Теперь всё?

Я кивнул, окончательно убирая руки и приходя к мысли разойтись с этим недоразумением насовсем.

– А ты так и будешь лежать на земле?

– Тебя это не должно заботить.

– Ну как знаешь.

И она ушла…

***

Я успел сполоснуться в том же пруду, успел проголодаться, прежде чем попытать счастье с работой в МакДональдсе.

По твердому раскладу выходило, что там работать очень выгодно: вкусная еда, много еды, приятные ароматы, бесплатный интернет… Правда, в этот момент я понял, что телефон свой профукал. Вот черт, всё из-за этой Адьёс-Алёны!

Менеджер скептически окинул меня взглядом, спросил про трудовую, опыт работы, в каком учебном заведении обучаюсь, медицинскую книжку. Я на всё неопределенно пожал плечами, потому что от молодых людей, зашедших сюда утром со служебного входа, знал, что «наберут с улицы всяких, учи их потом».

Вот под определение «всякий с улицы» я точно подходил. Работа у меня в кармане.

– Знаешь что, парень, шел бы ты отсюда. Мы нариков не берем. Медкомиссия тебя все равно не пропустит.

– Нарики? Я не нарик, – вряд ли это подпольное название драконов.

– Все вы так говорите. Но я вас нутром чую – глаза красные, воспаленные, ночуешь в подъезде? В парке?

– В парке…

– Вот! Наверняка, еще и вшивый. Иди уже. Я не возьму тебя на работу.

Он сморщился, как будто это от меня пахло несвежими носками, но все же выпроводил меня за дверь, предупредив охранника больше не впускать.

Черт!

От запаха еды жестоко подводило желудок, но я еще не настолько отчаялся, чтобы сваливать в тайгу в поисках свежего мяса… Сочного… Мягкого… Арррр! Нет, пожалуй, я в отчаянии.

В долгом путешествии из Перу в Россию, мы с Миши уже выяснили, что помимо иллюзии антилокация у меня тоже не работает. Миши успокаивал, что это корень одной проблемы – контроля эмоций, которых не существует. Однако, весь полет мы проделали под его прикрытием.

Какие у меня есть шансы не быть сбитым противовоздушной ракетой? Например, лететь на низкой высоте, но тогда есть шанс попасть на глаза и видеокамеры очевидцев.

И снова, черт!

Придется ждать темноты, чтобы выбраться из города, и найти высокую точку, чтобы перекинуться.

Ноги сами привели меня в тот же парк, где я занял скамейку и, мучимый голодом, отрубился.

***

– Глазам своим не верю! Ты?

Я встрепенулся, приподнимая голову и вглядываясь в милое видение. Девчонка в синем пальто с большим шарфом стояла в паре шагов от моей скамейки, сердито сдвинув брови. И даже тогда была прекрасна… Вот с ней по-взрослому я бы хотел… Только человеческие самки не обращаются в драконов, а я в их облике не испытываю тех чувств, которые могу испытывать драконом. Дилемма.