Читать книгу Просто жизнь… Сборник рассказов - Ася Тепловодская - Страница 9

Хорошая страна у нас! Красота! Все есть! Даже желать ничего не надо – все, чего хочешь, тут есть. Даже скучно! Нет никакого азарта! Нет удовольствия! Вот в той жизни, ищешь знакомство, договариваешься. Крадучись пробираешься в магазин, тебе из-под полы дадут что-то дефицитное, тайком выбираешься, чтобы никакой ОБХСС тебя не застукал, а то еще хуже – народный контроль. Несешь домой с улыбкой на лице – улыбкой собственника того, чего нет у других. А дома… смотришь – не налюбуешься. Вот было счастье!

Помню один случай… Невозможно было достать любимое лакомство детей – сгущенное молоко. Когда родители присылали вожделенную баночку, то мы устраивали настоящий праздник. Есть сгущенку было непозволительной роскошью, мы ее варили… да, варили, чтобы сделать крем для торта. Это была такая вкуснотища, такое наслаждение!

И вдруг однажды иду по привокзальной площади нашего города вместе со своей знакомой после работы и вдруг вижу три огромных хвоста, выстроившихся полукругом и извивающихся, как змеи. Три очереди, волнующиеся, кричащие. В каждой считаются, проверяют номера и вопят, чтобы давали по норме, а то всем не хватит.

Срочно пробегаем по всем трем, занимаем очередь, записывая номера на ладони, а затем задаем традиционный, такой сладостный вопрос: что дают? Это уже стало традицией: сначала занять очередь, а только потом вожделенно спрашивать, что дают.

В одной очереди продают какую-то ерунду, практически она никому не нужна. Но тогда существовало твердое неписаное правило, надо брать! Во-первых, если считается дефицитом, то должно у тебя быть. Во-вторых, кто его знает, может быть, это тебе скоро понадобится, а где тогда взять? Вот и покупали тогда частенько на всякий случай.

Во второй очереди продают детские железные горшки. Счастье! По тем временам большой дефицит! Как сейчас помню – синенькие такие с цветочками. Цветочки, чтобы советские дети с ранних лет привыкали к красоте, даже в такой момент. А главное – с крышечкой! Сделал дело и закрой! Не огромные, а маленькие такие, аккуратненькие. Симпатичненькие такие, прямо глаз не нарадуется! Я бы штук десять взяла, но давали только по три. А когда подошла наша очередь, стали давать по два, потому что уже заканчивались. Задние кричали, чтобы давали по одному, а то им не достанется. Мы купили по два симпатичненьких горшочка и сложили их в авоськи, тогда других сумок не было.

Затем подошли к третьей очереди, пытаясь узнать, что здесь за дефицит. И вдруг слышим и ушам своим поверить не можем – сгущенное молоко! На разлив, из огромной бочки! Представляете, люди аж пляшут от радости! Слезы счастья на глазах! И самое главное, что дают по три килограмма! Это ж целое состояние! Но вот беда: тара нужна. Тогда еще не было всех этих банок из пластмассы, коробочек. Нужна была тара, или… Можешь отправляться восвояси! О горе! Тогда не так-то просто можно было достать пустую бутылку.

– Идем домой, – горестно вздохнула подруга. – Не видать нам сгущенки, как своих ушей!

Но я не могу уйти, не получив долгожданную сладость! Нет! И вдруг решение приходит само собой, ведь в руках у нас новые детские горшочки, да еще с крышечкой! А что? Вот где счастье! Тара есть!

– Ты что, с ума сошла! – крутит пальцем у виска подруга. – В психушку упекут! Точно!

В те времена в психушку упекали и по менее ничтожному поводу!

– Да не волнуйся ты так! Вон кран на улице, сейчас сполоснем… Они же новенькие, не пользованные…

– Да она убьет тебя и будет права! Подумает, что ты над ней насмехаешься!

– Ну и пусть! Но мои дети без сгущенки не останутся! Да она и не заметит! Смотри!

Бедная продавщица, уставшая от бесконечной очереди, машинально брала тару, отработанными движениями наливала половником сгущенку, механически ставила банку на весы, брала деньги, давала сдачи. Все это, не поднимая головы и не глядя в сторону покупателей. На лице ее было написано крупными буквами: а идите вы все!

Когда подошла моя очередь, я быстро вытащила из-за спины новенький голубенький горшочек и аккуратно поставила его на весы. Продавщица заученным движением взяла его за ручку, налила половником сгущенку и так же, не глядя, бухнула на весы. Я кивнула подруге: учись, мол! И вдруг, видимо, что-то показалось продавщице странным и… она медленно подняла глаза… Сначала оторопело уставилась на весы, где полный сгущенки стоял новенький в цветочек детский горшочек! Очередь притихла.

Потом посмотрела на меня. Я изо всех сил сделала серьезное лицо, обычное, мол, дело использовать такую тару. Затем она также медленно перевела взгляд на очередь, которая, замерев в томительном ожидании, напряглась, обалдев от моей наглости и не зная, чем все закончится. Пауза затянулась… Мне даже показалось, что я вижу, как бегают ее мысли, кружась и перескакивая. Я решилась нарушить молчание:

– Да вы, пожалуйста, не волнуйтесь, он – новенький!

Но она, проигнорировав мои слова, продолжала соображать… На площади стало так тихо, что слышно было, как летят мухи на сгущенку.

Наконец она шумно выдохнула воздух, взяла деньги из моих рук, кивнула на горшочек и изрекла почти басом, как отрезала:

– Хорошо, что не унитаз!

Очередь, замерев с аплодисментами только на секунду, разразилась безудержным хохотом!

…Уходя и унося с собой синенький горшочек со вкуснейшей сгущенкой, я оглянулась, очереди за горшками больше не существовало. Зато втрое выросла очередь за сгущенкой, причем каждый держал в руке синенький детский горшочек с цветочками. Гордые и счастливые, осторожно держа перед собой горшочек с вожделенной сгущенкой, мы отправились домой! Вот оно счастье! Вот наслаждение жизнью!