Отрывок из книги
Мне хотелось упомянуть самые первые воспоминания, возраст которых я могу назвать лишь примерно. В моей памяти четко отпечаталась одно событие. По словам мамы, мне было на тот момент 4 года, но я помню свои размышления и помню ход мыслей, и даже обстановку, при которой происходила эта, почти забывшаяся, сцена.
В комнате темно. Из коридора, что находится сразу за детской, светит свет лампочки, приглушаемый занавесками. Раньше такие вешали в дверном проёме, когда дома велись ремонтные работы и межкомнатные двери ещё не поставили. И в другой ситуации, когда в семье не было денег установить настоящие двери, и они хоть как-то отделяли комнаты друг от друга. Тогда же эти занавески висели постоянно. Моя кроватка находилась как раз недалеко от таких. Я вижу кошмарный сон: к моей кроватке подходит монстр с веником в руках и хочет меня украсть. Уж не знаю, почему я так подумала, но в конечном итоге я проснулась. И мне вдруг стало так грустно и одиноко, мне так хотелось спать с мамой и папой, чего мне уже не разрешали делать. Но я так хочу, чтобы меня взяли на ручки и отнесли в родительскую большую кровать. Нужно сильно плакать, чтобы мама или папа услышали. Я всеми силами пытаюсь вызвать слёзы, но получалось тихо и слёзы не хотели катиться. Я стараюсь думать о том, как мне грустно и какая я несчастная и слёзы сами польются. Через некоторое время пришла мама, взяла меня на ручки и унесла в их спальную.
.....
По причине острой нехватки денег и необходимости экономить на всём, в том числе и на еде, то мы с мамой очень часто пекли пироги. Чаще всего это был «манник» или «шарлотка». Но самое главное – вся семья принимала участие в приготовлении пирога. Обычно по вечерам, мы садились втроём перед телевизором, приносили несколько тарелочек, и принимались готовить. На один пирог уходило 2-3 часа времени, именно из-за длительной подготовки ингредиентов. В такие моменты дома было невероятно спокойно. И я с теплотой вспоминаю эти моменты. Эти редкие моменты, а от того и такие ценные, родные. Я представляю, как маме было нелегко в этот момент. Ведь, это очень страшно – остаться одной, без поддержки мужчины, да ещё и с двумя детьми. Не хотелось бы оказаться на её месте. Сейчас мне искренне жаль маму, но в том возрасте я не понимала трудности её положения, а от меня требовали понимания. И это ещё одна тема для скандалов. Нет, не подумайте, мы не выпрашивали игрушки или сладости, нам давно дали понять, что на это денег нет. Мама практически приказывала нам сочувствовать ей, слушать её постоянные жалобы. А нам совсем не хотелось, поэтому мы просто не отвечали, а молчали. Тогда у неё портилось настроение, и мы получали дополнительные дела в список. Как бы я поступила сейчас? Да, я бы сказала то, что она хочет услышать. Я бы сказала «мама, я тебя понимаю, тебе очень тяжело». Но в 9 -10 лет, очень трудно понять, что от тебя ждёт человек, что хочет услышать в ответ на жалобы. Маме всегда казалось, что мы уже большие. Она всё время говорила эту фразу. Это невероятно удобно для неё и приятно для нас. Ведь все дели хотят быть взрослыми. А все взрослые хотят снова стать детьми. У детей старший возраст ассоциируется со свободой от родителей, а у взрослых – детство равносильно свободе от необходимости добывать материальные блага. Не знаю, на сколько моё предположение соответствует действительности, но получается, что все хотят свободы в различных её проявлениях. А с другой стороны – все люди и так свободны, а все ограничения только в голове. Это сложный вопрос, но в любом случае – пока мы живём в социуме, мы можем говорить только об относительной свободе. Иначе не может быть.
Очень скоро у меня начались первые конфликты в школе. В конце 4 класса к нам в класс поступила новенькая девочка. Моя тёска. И даже фамилии были созвучны. У обеих были младшие сёстры. Жили мы по соседству и конечно быстро стали лучшими подругами. Мы часто ходили друг к другу в гости, познакомили родителей, и огромное количество времени проводили вместе. Моя мама разрешала нам приводит её к нам домой. Мы играли в конкурс красоты, где старшие сестры выступали в роли стилистов, а младшие были моделями. И нам очень нравилось соревноваться. Они кушали в нашем доме, мы играли в наш компьютер по очереди, вместе катались с горок зимой и нам обеим нравился один и тот же мальчик. Моя подружка была круглой отличницей, с длинной косой, дорогим телефоном и крутыми, как всем казалось, родителями. У нас действительно было очень много общего. Но одна только черта отличала нас кардинально – она умела молчать, я сразу же делилась своими мыслями, как только они приходили мне в голову. И со временем у неё скопилось достаточно много компромата на меня. И хотя сейчас это даже звучит смешно, ну какой может быть компромат у девочек 10 лет? Но для унижения и самоутверждения за счёт этого не нужно очень много. Достаточно просто знать, кто нравится твоей подруге и всё – за пару дней можно из своей подруги сделать посмешище для всего класса. Так вышло и со мной. В классе все узнали про мои «чувства» к одному грубияну, который на день святого Валентина дарил мне бумажные сердечки, и я стала объектом для унижений на ближайший учебный год. А этот милый мальчик, дабы подтвердить свою «нелюбовь» ко мне всячески стал меня унижать, обзывать и конечно же бить, что в нашем классе было абсолютно нормальным явлением. И мне, как нормальному ребёнку, было обидно, ведь меня предали и мальчик, и лучшая подруга, и весь класс. С этого момента я научилась скрывать свои секреты. Поняла, что не всё можно рассказывать людям, а тем более подругам.
.....
