Читать книгу Фиолетовая Донна - Август Зарембовский - Страница 3

Ещё виднеются твои следы

Под аркой белокаменного свода,

Их не сотрёт минувшая невзгода,

Ни призрак налетающей беды.

Сиянье фиолетовых волос

И блеск твоей искрящейся улыбки

Я вижу до сих пор; свои ошибки

Теперь я поливаю морем слёз.

С моей судьбой, возлюбленная Донна,

Расправились вы, будто с ланью лев:

Грудь растерзав и вырвав сердце злобно;

Влачу теперь я жизнь мою прискорбно,

В душе всегда о том звучит напев,

Как грусть моя по дням былым бездонна.

Я встретился взглядом на улице людной

С твоими очами, почудилось мне,

Что видел тебя я когда-то во сне —

Меня озарила улыбкою чудной.

Глазами небесными сердце пронзила,

Своей ослепила лица белизной;

А я всё стоял неподвижный, немой,

Как будто сковала волшебная сила.

Ты вновь улыбнулась, но как-то уныло,

Печаль пробежала по бледным устам,

И, что-то шепнув, в бурный ток устремилась.

Внутри у меня с той поры всё застыло,

Я снова и снова брожу по местам,

Где ты безвозвратно с душой моей скрылась.

На мёртвой земле асфодели

Изящные мирно растут,

Бутоны их нежно цветут

От влажной весны до метели.

Их корни питаются кровью,

Терзая безвольную плоть,

Ведь жажду нет сил побороть —

Безмолвны природа с любовью.

С голодным впиваются хрустом

В обглоданный ими скелет,

Сжирая останки всецело.

Пресытившись падальным чувством,

Покажут свой истинный цвет —

Прекрасный цветок нежно-белый.

Бродя безмолвно под луною,

Гляжу на образ моих снов:

Облекшись в мантии покров,

Ты вольно реешь надо мною.

Укрывшись солнечным сияньем,

Играешь в переливах дня,

Толпа людей, таких как я,

Довольна только обещаньем.

Меня средь всех не выделяешь, —

От неба я – увы! – далёк,

Лишь дерзкой выходкой привлёк

Твой взгляд, – меня испепеляешь.

Мои икаровые крылья

Горят, я в муках канул вниз,

Но свежий океанский бриз

Вновь оживил любви усилья.

И вот, влачась по тверди грешной,

Лелею помыслы свои:

В мечтах с тобою мы одни

Бредём походкою неспешной.

Я выкую себе из стали

Крыла заместо восковых,

Поймав стремительный порыв,

Вверх вознесусь – в небесны дали.

Заметь того, кто с тяжким вздохом

Свой взгляд стремит тебе вослед;

Того, кто рад сердечным крохам,

Увидь, ответив на привет;

Прими, кто ждёт в тени эпохи

Твоих очей небесный свет!

Но Донна мимо лишь проходит,

И моё сердце с ней уходит.

О Донна! – как жертвенник древнего храма,

Пылает в груди моей жгучая рана,

Терзают и мучат сомненья, тревоги,

Безумно гляжу на распятье дороги!

«Не лучше ль пуститься на дно,

Чем рабства такого ярмо?»

Чем дальше бегу от позорного гнёта,

Тем крепче сжимают паучьи тенёта,

И жалкой скотиной тупой и без воли

Влачусь я обратно к источнику боли.

«Столь низко, презренный, ты пал?

Как мало ты в жизни страдал!»

В лесах и болотах ночами я вою,

Любя-ненавидя треклятую долю,

Разбитых крушу от бессильного гнева,

И снова скорблю от позорного дела.

«Найдётся ль такой же дурак,

Который беснуется так?»

Быть может, в себе я найду излеченье

От этих недугов, борьбы и мученья?

Мой внутренний демон, звездой путеводной

Отныне веди лишь стезёй благородной!

«Тернист будет путь и далёк, —

Себя на закланье обрёк…»

В лазурной дали за холмом

Стоит пригрезившийся дом,