Читать книгу Целия Конкордия – последняя римская весталка - Айдас Сабаляускас - Страница 3

Над Вечным градом сгустилась и застыла ночная мгла: тучи окутали и, словно ежовыми рукавицами, сковали небосвод: не взяли в них, а именно что ими, как льдом, сковали.

Чёрная завеса скрыла за собой беспредельность небесного простора.

Главной римской весталке не спалось – беззастенчивая бессонница пришла не сегодняшней и не вчерашней ночью, но стала закадычной соседкой-собеседницей, собеседницей-молчальницей, а то и навязчивой подружкой тогда, когда все теплокровные окружающие принимали горизонтальное положение и от бодрствования отключались.

Глубоко за полночь Конкордия вышла в Атриум, своего рода «внутренний дворик» святилища. Прямоугольник Атриума слабо освещался мерцающим пламенем редких факелов и светильников: расходы на комплекс Вестовых строений вовсю экономились и постоянно урезались – казна раз от разу сокращала субсидии. Из последних сил приходилось беречь горючее. Тем не менее Атриум по ночам… освещался.

По периметру двора высились статуи Олимпийцев, чернели хозяйственные постройки и проёмы деревянных дверей, запертых изнутри – это были входы в жилища-монашеские кельи весталок.

По центру Атриума, мерцая серебряными блёстками, чернел прямоугольник наполненного водой бассейна. В нескольких местах камерного пространства мелодично журчали струйки фонтанчиков, «инкрустированных» белым, как свежее молоко, мрамором.

Рядом с водоёмом росло высокое священное дерево – «древо волос». Конечно, это была совсем не та финиковая пальма, которой около четырёх веков назад уже было свыше пятисот лет и о которой на рубеже двух эр, нашей и донашей, как будто походя упомянул Плиний Старший. Вообще такие пальмы живут не больше пары сотен годов, но древо Атриума здравствовало намного дольше, ибо некогда было посвящено самой Весте. Выживи то древнее и доживи оно до сегодняшнего дня, совсем скоро с помпой могло бы отметить свой миллениум.

Несколько последних поколений великих весталок, в том числе живущая ныне, о том древе знали, хоть его и не видели: слава о нём передавалась из уст в уста. Конкордия жуть как сожалела, что до её времён растение, хоть и зажилось, дотянуть не сумело – умерло, рассыпалось в труху. Может, его смерть и была намёком свыше, не замеченным жрицами своевременно?

Однако и нынешний ствол древа был священен так же, как и прежний, ибо новая поросль проклюнулась и взросла из финиковой косточки предыдущего – тут связь времён не была оборванной, духовные скрепы продолжали сцеплять прошлое и настоящее: полёт нормальный. Но было ли в этой траектории будущее?

Конкордия вспоминала, как много лет назад её, трепещущую и взволнованно дышащую девочку восьми лет от роду, впервые ввела в этот самый Атриум пара пожилых жриц со строгими отрешёнными от мира сего лицами.