Читать книгу Сайт знакомств - Айгар Василевский - Страница 4

– Ну и на хрена вам это нужно? – спросил Герман, – я не пойму, в чём тут соль?

– Тебя заинтересовало? – заухмылялся Алекс.

– Да как тебе сказать. Мне это пока кажется шизофренией. Искать в Сети какую-то бабу, типа фею, обладающую каким-то там даром… Ты нам, Шурик, обещал рассказать нечто прикольное. И в чём тут прикол? К чему эти поиски в Сети? Если вам с Майклом нужна фея… хм… обладающая даром, могу помочь, – Герман манерно повёл бородой, пуча губы, – только это, конечно, будет не даром… но и не особо дорого… Так, … штука баксов. Всего и делов-то.

– Можно за 800, – пробасил Андрюша Кротов из кресла.

Мы втроём – я, Герман и Алекс сидели на стульях со спинками тёмно зелёной кожи у огромного письменного стола хозяина. Как и у многих людей, крайне редко берущих в руку ручку, стол у Германа был украшен красивейшим письменным прибором из малахита. Там, впрочем, оставалось ещё много места, и оно было занято двумя початыми бутылками вина и корзиной с фруктами. Рядом с креслом, где расселся Андрюша, на ковре стояла кургузая бутыль виски – полупустая.

– Я не говорил «фея», – вставил Алекс.

– Ну, не говорил, но имел в виду,… судя по описанию. Или там дело ещё в чём-то?

– Там дело ещё в чем-то, – признал Алекс.

– А, ну вот, видишь! – обрадовался Герман, – я так и думал, что тут у тебя какой-то профессиональный интерес. Ну, и что она натворила?

– Она аф-феристка? – вяло предположил из кресла Андрюша и отхлебнул прямо из бутылки.

– Ну, расскажи им, ей Богу, – попросил я, – ты же собирался. Пусть у ребят будет полная картина.

– Пусть у нас будет полная картина, – присоединился Андрюша.

Алекс окинул нас коротким хитрым взглядом поверх очков. Я подлил в его пустой бокал вина. В густых усах, в очках и в светло-голубой рубашке-поло он был эффектен как медиа-магнат на презентации нового проекта. В отличие от меня с Германом Алекс не лысел, а красивая серебристость пока завоевала у него лишь виски, не поднимаясь выше.

Его древне-чеканное имечко «Александр» я предпочитал уменьшать до «Алекс», как бы признавал этот его образ заезжего интеллектуала явно импортного производства. Напротив, Герман продолжал, обращаясь к нему, говорить «Шурик» – как в ранне-студенческую пору. По-моему, «Алекс» было удачнее: с учётом того, что этот вариант был избран его женой. Я, кстати, тоже ничего не имел против того, что моё имя по поводу или без повода произносили на английский манер. Кому-то могло бы не понравиться… Вариации имени – дело вкуса: о вкусах Алекса я догадывался. Его сыскная контора именовалась просто и коротко – «Cerber».

– Ты помнишь старого моего знакомого Олега Дзюбу? – начал он с вопроса, адресованного Герману. Тот кивнул.

– Здоровенный такой? Тоже, вроде из прокуратуры, да? Вы ко мне приезжали тогда,… – в устах Германа слово «здоровенный» звучало по особому.

– Начальник службы охраны «Нефтяного дома», – напомнил Алекс, – в последние годы процветал. В службе у него человек 30 было.… Ну, ладно. Год назад мы с ним встретились в кабаке, нужно было потрещать по разным вопросам. Ну, всё порешали, всё развели, и он мне вдруг похвалился. Короче, рассказал про то, что нашёл, благодаря Инету, любовницу такого класса, что никогда в жизни не встречал.

Эти слова имели вес. 38-летний Олег, спортсмен и счастливчик, был юноша искушённый. По его словам выходило, что женщина эта весьма хороша собой, но дело было не в этом. «А в чём же?» – поинтересовался Алекс. Дзюба помялся и сообщил, что радости, доставляемые новой подругой не идут ни в какое сравнение с тем, что он испытывал в объятиях других прелестниц.

«Ты можешь представить себе, – сообщал он, понизив голос, – я её постоянно хочу. Вот, еду к ней, ну, стою, скажем, перед светофором, и от нетерпения готов ногти грызть… как раньше. Но это ладно. Но ведь, когда уезжаю домой, ну вроде довольный вполне, снова хочу! И, знаешь, как будто второе дыхание, или, там, третье! Ну, сам себе говорю, мол, хватит,… Но всё равно думаю о ней».

Алекс поинтересовался, снял ли влюблённый Дзюба для пассии квартиру – как всякий приличный обеспеченный господин. Но Дзюба отмахнулся: «Да есть у неё квартира. Я к ней езжу. И знаешь, она ведь ничего от меня не требует, никаких условий не ставит. И ей, по-моему, плевать, что я женат». Алекс позволил себе в этом усомниться и, выказав ради приличия интерес, запросил подробностей. Он чуял, что влюблённого переполняет желание поделиться – расплескать избыточные чувства радости и полноты бытия. Дзюба охотно удовлетворил запрос.

Оказывается, он выловил свою женщину мечты на сайте знакомств «Мамба», где завёл страничку и куда заглядывал время от времени – из любопытства и азарта, вступая в краткие и пространные беседы. Говоря точнее, мечта сама нашла его, прислав краткое приветствие. По её собственному признанию, её вдохновил избранный им ник – романтик Дзюба назвал себя «Жан», ну, и конечно, приложение к нику в виде альбома личных фоток. Некоторые прекрасно подошли бы в виде иллюстраций для пособия по культуризму. «Сама-то она красивая?» – уточнил всё же Алекс – «блондинка?». «Брюнетка», – возразил Дзюба, – «вроде, русская но что-то знаешь, восточное… короче, ну, не передашь,… не обрисуешь…» Рисовать, он был, точно, не мастак.

После краткой переписки было назначено свидание в кафе (Дзюба на первый раз всегда избирал недорогое), после которого она зазвала его в гости. И началось,… Особой чувствительностью и сентиментальностью Олег никогда не отличался, да и в этот раз делал акцент в основном на полноте изведанных телесных услад. Но от слушателя не укрылось его неподдельное волнение. «Ты знаешь, по скольку раз у меня с ней, получается?» – вопросил Дзюба в заключение эмоционального рассказа, – «раз по пять – по шесть!» «За сутки?» – переспросил Алекс машинально. «За световой день!» – провозгласил влюбленный, – Ты не представляешь, какое это чудо! Это как будто другая жизнь!»

В этом месте чутко внимавший Герман прервал повествование.

– Сказать-то что угодно можно, – заметил он вальяжно, – можно хоть 10. Сказать и я могу,… А за сердце-то он не боится? Так, между прочим? Пять раз…

При этом хозяин погладил себя по величественному животу – вероятному вместилищу сердца.

– Ты ж видел, какой он лось, – возразил Алекс.

– Да видел. Тут не в габаритах дело…

– Ну да, – легко покивал Алекс, – так вот… Ну, перетёрли мы и расстались. Не видел я Олега ещё месяца три. Тут вдруг сам он мне звонит и просит о встрече. Причём как-то так невнятно объяснил: мол, помочь нужно в одном деле. Короче, подгреб я в «Венское кафе» у Рижской, подождал его, ну минут 10. Наконец, подъехал он.

Алекс допустил эффектную паузу.

– Я его поначалу не узнал. Будто не Дзюба, а только половина его. Ну, по замшевой куртке, вроде, признал. Похудел, наверно, вдвое и морда будто вытянулась. При этом, знаете, чуваки, с виду он был по-прежнему – как бы бодр и весел. Глаза блестят, румянец на скулах… Ну, как у чахоточного.

– Заболел что ли? – спросил Герман.

Алекс оставил вопрос без ответа и, сохраняя хмуроватую невозмутимость, описал их последнюю с Олегом Дзюбой встречу. Можно было допустить, что повод к ней связан был как-то с разборами внутри компании Олега: члены правления там собирали компромат друг на друга. Но измождённый Дзюба вовсе не собирался болтать о делах компании. Он сразу же вернул собеседника к недавнему рассказу о женщине – мечте. Оказывается, он к ней переехал. Жизнь его вошла теперь в новую колею, полную ежедневных радостей. Даже отъезд на работу (всё ещё ежедневный ритуал) был ему теперь в тягость. Алекс, не выдержав, поинтересовался, нормально ли он питается – в смысле исполняет ли любимая главную функцию. Дзюба отмахнулся: «Нормально питаюсь, сбросил тут пару кило, даже лучше…» И всё же в его эйфории угадывался странный надрыв, да и повод для встречи обнаружился странноватый. Влюблённый Олег вручил Алексу тощую синего цвета папку, заполненную десятком листов: коротких текстов и копий старых книжных страниц. К папке прилагались устные пояснения. «У неё кто-то был до меня», – сообщил Олег ключевую фразу. Алекс не успел выразить всем понятный сарказм по поводу этого заявления – влюблённый оборвал его: «дело не в этом. Ты мог бы о нём кое-чего узнать? Ты ж у нас в этом мастак…»

Далее последовал сбивчивый рассказ о единственном (!) за всё время романа посещении с любимой дорогого французского ресторана, выбранного ею же. Там во время перемены блюд Олег, мучимый уже привычной похотью, но сдерживаемый любимой, отлучился в туалет, где столкнулся у писсуара со знакомым с предыдущей работы по фамилии Шматко – тоже изрядным профессионалом и бабником. «Твоя новая?… Ничего», – заметил Шматко и без паузы и интонации добавил: «Видел её здесь же полгода назад. Со Слонимским… Журналюга из Caravelle… Не знаешь его. Ну, ладно…» И, засупонившись, исчез. Нежданное и небрежное замечание возымело действие. «Ты не думай, я, это, не ревную, – бормотал Олег. надвигаясь и глядя на Алекса воспалённо, – мне в натуре – просто разобраться… А то какая-то игра в непонятки… Нет, правда,… Я для неё вроде не я, а какой-то герой литературный, слышь? Ну, я там написал, ты посмотри… Я б сам узнал, кто он да где, да времени нет, понимаешь?» Что-то тут было не вполне внятно и не вполне досказано. Но Алекс не стал ничего выпытывать и уточнять. Добывание сведений о людях было его ремеслом, да и Дзюба был давний знакомый. Кроме того, состояние заказчика не располагало к нюансировке. Короче, Алекс принял заказ, отведя ему, правда, не самое почётное место в конце списка. Через пару месяцев у него дошли руки, и он, подключив помощника, кое-что нарыл. Слегка удивлённый результатом, он попытался связаться с заказчиком, но тот оказался вне доступа. Не сумев дозвониться в течение двух дней, Алекс разузнал домашний телефон и позвонил. Ему ответила жена, которая, выждав паузу, тихо и сумрачно ошарашила сыщика: