Читать книгу Примерь мои туфли. Исповедь беглянки - Айгуль Михневич - Страница 32

У татар есть прекрасная черта – чистоплотность. Временами патологическая.

Один из моих дядюшек, страдавший от алкоголизма и рано покинувший этот мир, поражал тягой к чистоте. Он был в стельку пьян, но в доме его было чисто даже после ухода жены с детьми. На нём всегда была свежая одежда, и носки его никогда не воняли. Он был весельчак и балагур, всегда чистенький и аккуратный.

Мать с раннего детства приучала нас к чистоте. Чего только она ни делала, чтобы заставить нас самостоятельно наводить порядок в её отсутствие! Полы мы мыли каждый день. В какой-то момент она даже начала нам платить, составив прейскурант, расписав все виды домашней работы. Мы отмечали в графике, кто что сделал. Прожила эта затея недолго и закончилась печально. Я разорвала схему, так как сестра отмечала работу, которую не выполняла. Часто выбирала то, что полегче, а потом садилась на диван со словами:

– Айгуль, сделай!

Если я не подчинялась, в ход шли кулаки – как всегда, с особой жестокостью.

Требования к чистоте были самые высокие. Мы тщательно мыли посуду, полы, окна и вообще всё, что нужно было мыть. Некоторые кастрюли перемывали по несколько раз. Я научилась видеть и чувствовать пальцами серые ободки на внутренней поверхности, которые ужасно раздражали мать. Крышки отмывались так же. В металлических изгибах посуды никогда не было жёлтых застарелых пятен.

Однажды поехала в гости к женщине, которую ставили мне в пример как образец чистоты и порядка в доме. После трапезы взялась мыть посуду и была поражена тем, насколько грязными были крышки и кастрюли у взрослого человека. Там были те самые жёлтые застарелые пятна, не отмывавшиеся годами. Удивилась, что кто-то может так жить. В татарских домах я такого не видела. По старой привычке стала тщательно тереть и часть отмыла, но этого, уверена, никто не заметил.

В ванной комнате и туалете у нас лежала квадратная чёрная плитка размером около трёх-четырёх сантиметров. После купания мы должны были вытирать пол тряпками, которые находились тут же. Мать требовала, чтобы было чисто и абсолютно сухо. Но влажными тряпками высушить плитку было невозможно. Полотенцем нельзя, ведь оно одно на всю семью, да ещё потом придется вытирать им лицо. Как я ни старалась высушить пол, это не получалось. В конце концов сидела каждый раз в ванной и ждала, пока всё не высохнет само, чтобы не слышать ругани матери. Я ненавидела эту чёрную плитку.

Большой эпопеей было мытье окон два раза в год. Каждую сторону стекла мы тёрли по нескольку раз. Окно состояло из четырёх элементов. Плюс хорошенько вымывали рамы. Сначала убирали грязь мыльной водой, потом – чистой, затем вытирали насухо. Особое внимание уделялось уголкам, из которых следовало достать всю грязь. Окна можно было мыть только тогда, когда на них не падало солнце, чтобы не оставалось разводов, ведь стекло сохнет быстро. Рамы были деревянные.