Читать книгу Замуж за бандита - Айлин Брайт - Страница 21

Полтора года спустя

– Влас! Влас! – пару раз ощутимо ткнула в бок накаченное мощное тело, но тот даже не шевельнулся на мои тычки.

Разбудить среди ночи уставшего мужчину всегда было непросто, но когда я сдавалась?

– Влас! – ещё один тычок. – Никита плачет. Вставай!

Заветная фраза "Никита плачет" волшебным образом сработала. Впрочем, как и всегда. Услышав имя любимого сыночка Влас сонно потянулся и с закрытыми глазами сел на кровати.

– Кормить пора? – сонно пробормотал в мою сторону.

– Рано ещё, – буркнула в ответ, зарываясь головой в теплую подушечку. – Обоссался, наверное.

Мой сыночек – тот ещё капризуля, ни за что не промолчит, если ему некомфортно. В нашей семье железное правило: весь день сын со мной, а ночь – время Власа. Днем я повсюду таскаю Никиту за собой: офис, налоговая, администрация, езжу с малышом по объектам, с ним же хожу по магазинам. С вечера до утра сыном занимается папочка. Это моя маленькая месть Власу. Хотел стать отцом – получай ребенка и заботы о нём! Правда, сильно сомневаюсь в том, что моя месть состоялась. Стоит увидеть с какой радостью Влас возится с малышом, так все сомнения отпадают – ему за счастье каждая минута, проведенная с сыном и не важно, что большую часть времени Никитка спит. Наш молодой папочка умеет абсолютно всё: покормить и искупать ребенка, сменить ему подгузник, стирать и гладить пеленки. Влас – единственный человек в моём окружении, с которым я могу оставить Никиту на весь день, потому что уверена – он справится и мне точно не придется бросать дела и сломя голову бежать к сыну, потому что тот плачет. Скорее я побегу за Власом, потому что частенько в его сильных руках малыш засыпает быстрее, чем со мной.

Злобный бандит оказался на редкость заботливым и внимательным папочкой для нашего ребенка. Влас страшно обрадовался, когда выяснилось, что будет мальчик. Возможно, девочка тоже порадовала бы его, но пацан… С первых дней жизни маленький Никитка покорил суровое отцовское сердце, первые три месяца жизни малыша Влас даже подзабил на свои обязанности, потому что с утра до ночи торчал рядом с нами, активно обучаясь уходу за грудничком. Честно говоря, надоел тогда мне до чертиков со своими советами. Почти пинками выгнала его на работу, предупредив, что днем рассчитываю справляться сама, а вот ночью… Влас без всяких оговорок согласился на мои условия и на разу не пожаловался. С тех пор каждую ночь я спокойно дрыхну, а молодой папаша встает к сыну!

За месяц до рождения ребенка Влас настоял на переезде в частный дом. Сопротивлялась я долго, основной причиной была та, что дом стоял хоть и в городской черте, но всё же за пределами автобусных маршрутов, а у нас двое школьников, которых пять дней в неделю нужно отвозить в школу и привозить обратно, плюс секции. Получается, я весь день буду привязана к их графику, а работать когда? После долгих споров решили, что утром детей отвозит Влас, а в обед забираю я. Если вдруг и случается какой-то форс-мажор, то дети остаются в городе у какой-либо из бабушек. Кстати, Сашин отец предожил взять на себя обязанность водить Гордея на дзюдо, куда мальчика записал Влас.

Мы вместе уже полтора года, с того самого дня, когда выяснилось, что я беременна его ребенком. Не могу сказать, что совместное проживание дается легко. Ругаемся-ссоримся довольно часто, слишком разные мы и по характеру, и по воспитанию, и по прежней жизни, но потихоньку притираемся друг к другу. Чаще всего уступать приходиться мне, но Влас тоже в чем-то идет навстречу нам всем, ломая себя.

Дети приняли его по-разному. С Гордеем мой мужчина быстро нашел общий язык, где-то подкупил дорогими подарками, где-то оказал внимание, которого после смерти Саши мальчику очень не хватало. А вот Злата… С ней оказалось всё сложно. Двенадцатилетняя девочка – это маленькая женщина и она в штыки восприняла Власа, во всеуслышание заявив, что я – предательница и забыла папу. Подростковый максимализм ударил по мне, дочь не церемонилась в выражениях, окончательно подрывая моё и без того хрупкое душевное равновесие. Две недели Злата не разговаривала ни с кем, кроме Гордея, а потом сбежала из дома к моим родителям, которые понятия не имели о каком мужчине со слезами глазах им рассказывает внучка. Пришлось вызванивать Власа, ехать и объясняться с родителями, уговаривать дочь. Злата уехала с нами, но ничего не изменилось, она по-прежнему не общалась ни с кем, кроме Гордея и я не понимала, как подступиться к родному человечку. Со страхом думала о том, что вот-вот живот начнет расти и дочка догадается, что я жду ещё одного ребенка. Выход из ситуации нашел Влас. Не знаю, какие слова подобрал мой мужчина, чтобы растопить злость ребенка, но после часового разговора за закрытой дверью, Златка изменилась. Дочь по-прежнему волчонком смотрела на меня, но по крайней мере начала реагировать на вопросы и даже отвечать. Я дико волновалась, когда настала пора сообщить детям о том, что скоро у них появится маленький братик. Оказалось, напрасно. На удивленье, оба ребенка обрадовались пополнению. Златка смягчилась, стала внимательнее ко мне, проявляла заботу, без просьб кидалась помогать с домашними делами.

Когда я заявилась к родителям в сопровождении здоровенного бандита, маячившего за моей спиной, чтобы вернуть беглянку домой, они недоуменно переглядывались друг с другом. нулись. Никакие вопросы в присутствии постороннего вслух не прозвучали, но я прекрасно видела, что и мама, и папа остались недовольны. Мама позвонила на следующий день с категоричным требованием объяснить, что происходит у нас дома и почему внучка твердит о каком-то мужчине, живущем с ними. В тот день Власу я не призналась, что ездила на ковер к родителям. Страшилась родительской реакции, но они достаточно приняли новость о том, что у меня появился мужчина. Лишь по недовольно поджатым губам мамы видела, что ей не особо по душе моё слишком короткое вдовство, так и читала в её укоризненном взоре: "Что скажут люди?". Отец оказался не таким принципиальным и высказался в лоб: "Правильно, Ланка. В бизнесе без мужика никак. А этот, сразу видно, при делах." Тогда же призналась своим, что жду ребенка от Власа. Суровая морщинка на мамином лице разгладилась, она крепко обняла меня, расцеловала, шепча на ухо вопрос так, чтобы папа не услышал: "Любишь его, доченька?" Растерянно посмотрела в родные глаза, честно отвечая: "Не знаю, мам…"

Признаться в грехопадении собственным родителям было не так страшно, а вот признаться в том же родителям покойного мужа – оказалось серьезным испытанием для моих нервов. Из-за собственной трусости тянула до последнего, а потом… Запаниковала, когда мама Вера обратила внимание на… некоторые изменения в моем теле. Как ни странно, но ни Злата, ни Гордей ни разу не проговорились Сашиным родителям о том, что в нашей квартире поселился Влас, и я была безмерно благодарна детям за их молчаливый заговор.

Мама Вера недвусмысленно намекнула о моем интересном положении, когда мы остались с ней наедине и я с сожалением осознала, что удобный для признания момент безвозвратно мною упущен.

– Ланочка, ты ничего не хочешь рассказать нам с папой? – ласково спросила меня женщина, со значением поглядывая на мой только-только начавший округляться живот.

Видимо, ужас так явственно отпечатался на моем лице, что мама Вера тут же пошла на попятную. Обняла меня со спины, погладила по плечами и слезно забормотала:

– Прости, прости, девочка… Я не хотела тебя расстраивать… Не говори ничего. Когда будешь готова, тогда… – она вышла из комнаты, тайком вытирая слезы, текущие по щекам.

Что я почувствовала в тот момент невозможно передать словами. Стыд? Страх? Словно воришка, пойманный за руку на краже… Эмоциональные качели. Каждый день. Они выматывали меня. Я дико устала от постоянного стресса, в который загоняла себя. В снах ко мне являлся Сашка и мне чудилось, муж смотрел с таким укором, что просыпаясь среди ночи, я неслась в ванную комнату, чтобы Влас не видел моих слез и не слышал рыданий. Клеймо подлой предательницы выжигало изнутри и ни в чем не повинный маленький ребенок, живший внутри меня, уже не казался нужным и желанным. Успокоившись, я возвращалась в постель, прижимаясь к горячему телу молодого мужчины, который гасил мои страхи, давая уверенность в том, что я сделала правильный выбор, полностью доверившись ему.

В тот день я ушла от разговора, в отчаянии глотая слезы. Немного позже моё положение стало очевиным, но и тогда я трусливо избегала обсуждения моей беременности. О том, что жду ребенка от другого мужчины Сашиной маме призналась за месяц до родов, Виктору Петровичу сказать сама так и не решилась. Мама Вера была в шоке, тоя на коленях со слезами на глазах я молила пожилую женщину простить мой грех. Такое осуждение читала в её глазах, что на стенку хотелось лезть от отчаяния. В тот момент решила, если уж признаваться, так во всем сразу и на одном дыхании выпалила, что несколько месяцев живу с другим мужчиной – отцом ребенка. Неделю после нашего разговора не решалась звонить, а потом собралась и набрала знакомый номер. Мама Вера ответила после третьего гудка.

– Здравствуй, Лана!

– Привет… Как ваши дела, как самочувствие? – робко спросила.

– Всё хорошо, доченька, – услышала привычное на том конце и выдохнула еле слышно. Давление в груди чуть ослабло. – На выходные хотим ребят в гости забрать, разрешишь? – просительно проговорила мама Вера.

– Конечно! – ни минуты не раздумывая ответила ей, чувствуя как рассыпается броня сжимавшая меня всю неделю.

– Ты не забывай про нас с отцом, Ланочка, – всхлипнула женщина. – И внуков привози почаще… Не переживай, нельзя тебе сейчас… Мы с папой не осуждаем тебя… Жизнь продолжается, а ты… такая молодая… Не в могилу же тебе за Сашей…

Слушала маму Веру, закусывая до крови губы, чтобы не закричать во весь голос. Представляю, чего стоили моей свекрови эти слова и что она думала про меня! Мама Вера – интеллигентная женщина, бывшая школьная учительница, каково ей узнать, что не успела могила единственного сына зарасти травой, как его жена прыгнула в койку к любовнику. А вдруг они решат, что я изменяла, Саше ещё при жизни?! Представить не могу, как после такого они будут относиться ко мне…