Читать книгу Мама на полставки - Айрин Лакс - Страница 14

Эмин

В отношении к женщинам я давным-давно придерживался правила: только женщины своего круга или даже выше. Всегда выбирал цели поизящнее и посложнее! Те, за которыми увиваться надо было не одну неделю, прежде чем девицы согласились бы на свидание или просто дали номер телефона.

В этом сложно достижении был свой азарт преследования, осада иногда бывала длительной, но в итоге я брал свое – насыщался жадно, каждой секундой близости возмещая потраченное время!

О, потом даже самая богатая и избалованная сучка стонала как актриса фильмов для взрослых и умоляла, умоляла, выпрашивала, чтобы я был с ней.

Как только я брал задуманное, изучал полностью, и тело красотки больше меня не прельщало, уходил. Всегда сам уходил, напоследок оставлял щедрый и красивый подарок. Однажды в меня запустили этим подарком…

Но в целом, поведение даже самых избалованных дамочек шло по одному и тому же сценарию: сначала они не верили, потом на красивых лицах прорезался шок и недоверие.

Очень хорошо помню шок на лице звездной модели: она никак не могла поверить, что ее могли кинуть, что мужчина, добивавшийся ее расположения целых три месяца, может уйти через две проведенные ночи вместе. Уйти окончательно…

Это была моя последняя цель. Признаться, когда я затащил ее в постель, испытал разочарование: она была… никакой, и могла зажигать только, предварительно обдолбавшись!

Пожалуй, после этой мадам наступило какое-то тотальное разочарование, и я сделал перерыв, просто отказался от женщин… Ни с кем не спал, решал мужской вопрос вручную.

Друзья не знали, считали, что я выбираю новую сложную цель, а я их не разочаровывал, не мог прямо сказать, что остыл к сути самой охоты, а все прочие цели казались слишком доступными и пресными.

Раньше я испытывал возбуждение только от мысли, как одолею верх, мог месяцами вынашивать планы, а потом претворять их в жизнь, до мельчайших подробностей!

Но вот после Леолы – звездной модели, которая, оказывается, плотно сидела на наркоте, мои желания и стремления резко потеряли смысл.

Неужели подкрался тот самый губительный кризис среднего возраста? Я чуть было совсем не приуныл, впал в какой-то равнодушный ступор, пытался отвлечься на предметы искусства, пополняя коллекцию редкими вещицами, но и это не могло вернуть аппетит к жизни.

Из состояния уныния меня вывел разговор с родителями, которые сокрушались, что дела у младшего брата, Эльдара, идут не так уж хорошо… Эльдар взялся за управление бизнесом отца и, мягко говоря, не справлялся… Фирма по торговле строительным оборудованием была кормилицей и помогала продержаться семье в сложные времена. Я был не особо сведущ в этом, Эльдар у нас был экономистом и взялся за нее, когда здоровье подкосило отца и отняло у него возможность стоять на ногах.

Несколько лет Эльдар управлял фирмой, я особо не интересовался делами. Но недавно стало известно, что фирма на грани банкротства, и отец расстроился. Чтобы не расстраивать старика, я пообещал поправить дела на фирме, испытав какой-то подъем! Почти такой же, какой испытывал, выбирая очередную цель из женщин. Рьяно взялся за дело…

И почти сразу же на моем пути возникла эта… Аня или не совсем Аня. Влечение к ней было иррациональным. Она не подходила под мои вкусы. Ни под один из них не подходила, однако при поцелуе с ней я испытал мощный раскат желания, такой резкий и острый, что едва не потащил ее в укромное местечко, забыв о принципах и о ребенке на ее руках!

Ребенке, которого упорно приписывали мне! Чего, определенно, быть не могло. Уж я-то знал дамочек, с которыми спал. Ни одна из них не оставила бы младенца.

Собственно, пока Аня бродила по детскому магазину, я проверил все прошлые связи, попросил пробежаться по их жизни после расставания со мной: не было ли подозрительных исчезновений на несколько месяцев. Нет, ничего такого… Пустота…

Аня вызывала у меня сомнения, нет, даже ворох сомнений! Я наблюдал, как она общалась с малышкой, чувствовал, что ее эмоции искренние и, разумеется, заподозрил родство с ребенком. Мать или, может быть, сестра! Близкий человек… Родственник!

Не мог абсолютно чужой человек настолько любить чужих детей. Не мог, только если за этим не крылась тайная связь.

Думая о ней, о связке с младенцем, я чувствовал, как меня будоражило, лихорадило, сильно штормило и рвало, в особенности, в том, что касается плотского!

Уныние и отказ от женщин до добра не довели, я возбуждался даже от звука голоса Ани, злясь, что эта хитрая обманщица заводила меня до каменной рези. Вчерашний душ не помог остудиться на долго! Ночные бдения за сборкой мебели тоже ничего не смогли поделать с каменным напряжением…

Наверное, именно поэтому, оказавшись близко от нее, столкнувшись, я вдруг опустил руки и не стал бороться с влечением. Позволил ему вырваться наружу, возбудился неприлично сильно, думая о том, как подсажу эту девушку на край стола, как заведу двумя или тремя прикосновениями, а потом мы переместимся в спальню, если не начнем прямо на этом столе…

Но произошло другое: она ушла от поцелуя.

Отказалась!

Только вчера демонстрировала мне все, чем наградила ее природа, а сегодня вдруг сыграла в отказ!

Мне понадобилась секунды, нет, даже целых несколько секунд, чтобы понять произошедшее. Аня отказалась от моего поцелуя! Причем, сделала это ловко, вывернулась села и как ни в чем не бывало, принялась кормить ребенка.

Несколько ударов сердца отгремели в грудной клетке, прежде чем я отмер, раздосадованный на самого себя. Когда меня к таким, как она, влекло? Ни разу…

Я пристально посмотрел на Аню, кончики ее ушей порозовели от внимательного взгляда. Волнуется, врушка!

– Что-то не так? – поинтересовалась она немного дрожащим голосом.

– Ничего, все хорошо. Аня!

Я хотел предупредить, что пока она пялилась на меня своими большими глазами, девочка быстро схватилась за чашку с питанием и собиралась напроказничать.

В итоге Аня уловила движение девочки краем взгляда и успела отпрянуть в сторону от тарелки, а я не успел! Не успел и жидкое детское питание расползлось по ширинке.

– Простите!

Аня подскочила и потянулась к рулону салфеток, приблизилась ко мне с явным намерением исправить недоразумение.

Я мог бы остановить Аню. Мог бы перехватить ее за руку, прежде, чем она принялась бы старательно тереть мой пах, вызывая еще большее желание. Но я не стал этого делать!

Поведение Ани возмутительно сильно хлестнуло по самолюбию, задело за нутро. Мне не хотелось быть рыбиной, пойманной на крючок. Однако я уже проглотил наживку! Понимал это, но надеялся, что все пойдет по-моему.

Поэтому немного расслабился и привалился задницей к столу, на который планировал подсадить девушку. Я ждал, пока Аня примется вытирать безобразие, устроенное малышкой, а эта мелкая хулиганка сидела, размазывая ладошкой капли детского питания, что успели пролиться на стол, и смотрела на меня глазами-бусинками, улюлюкая себе под нос.

Словом, ей было в кайф возиться и устраивать беспорядок еще больше, чем было. Честно, даже поругать не мог эту щекастую мордаху!

– Стойте, я сейчас все уберу, – выдохнула Аня и провела салфеткой по брюкам, собирая потеки детского питания.

Пышные волосы взметнулись прямиком возле моего носа. Я ощутил запах собственного шампуня и бальзама для волос. Запах привычный, мягкий, травянистый, но на девушке он звучал как дразнилка и щекотал обоняние.

Еще одно движение вверх-вниз! Осталось лишь самое «грязное» место – ширинка.

– А ты старательная, – заметил небрежно, но с большим усилием контролируя вентиляцию легких.

– Не стоило так отвлекаться, и вообще…

Я немного сдвинулся так, что ее ладонь легла в аккурат на то самое место.

Аня тиха ахнула, чувствуя, все… Уверен, что она все ощутила, потому как ее пальцы задрожали, а кончики ушей вообще стали алыми. Она так и стояла, немного наклонившись и дышала неприлично часто.

– Из тебя получается хорошая помощница, но кое с чем ты могла бы помочь еще вчера, – ухмыльнулся, вспомнив о предложении провести ночь.

Кровь закипела.

– Впрочем, можешь и протереть меня хорошенько, а потом сделать вид, будто не заводишь меня нарочно!

Я накрыл ладонь девушки своей рукой, прижал крепко, чтобы тонкие пальчики сомкнулись на изнывающем месте, и наклонился, шумно втягивая запах ее волос…

Внезапно она резко выпрямилась, едва не отбив мне нос затылком! Пришлось отодвинуться и потерять контроль. Аня, покрасневшая, как помидор, сказала запыхавшимся голосом:

– В душ сходите! Охладиться не помешает!

Она скомкала салфетку в кулачке и швырнула ею в меня:

– Сами справитесь, без меня!

Салфеткой в лицо?! Я разозлился!

Резко вскочив на ноги, я развернул ее к себе спиной, обхватил ладонью за шею и плотно-плотно прижался бедрами к заднице. Попой такую не назвать: это была задница – сочная и мягкая, как спелый персик!

– Может быть, вдвоем сходим? Тебе тоже не помешает остыть… – провел большим пальцем по губе, которую она прикусила.

– Отпустите!

– Только после того, как получу то, чего хочется.

– Вы слишком взбудоражены. Остыньте!

– Такой огонь лучше гасить вдвоем. Что скажешь?

– В душ?

– Да, в душ…

От мысли, как распластаю эту строптивую девушку по стене душевой кабины, в голове перемкнуло. Аня часто задышала, прикрыла глаза, ресницы задрожали:

– Только после вас. Вот посмотрю, как вы охлаждаетесь…

– Любишь смотреть?

– Очень, – призналась охрипшим голосом и покраснела густо.

– Устроить для тебя шоу?

– Да, – шепнула. – Прямо сейчас. Хочу посмотреть… Люблю смотреть.

– О да, я заметил! Пошли…

– Только сначала накормлю ребенка, – спохватилась Аня.

Легко согласилась. Очень легко. Вуайеристка, что ли? Да плевать! Сейчас я тебе устрою такое шоу: извержение вулкана рядом даже не стояло!

– Оставь ребенка!

– Но как же я оставлю девочку без присмотра?

– Без присмотра оставлять не придется. Олжас! – рявкнул я, теряя самообладание, все крепче и крепче вжимаясь в задницу девушки.

Аня изогнулась кошечкой в спине, дрожала и едва не подмахивала бедрами мне навстречу. Готов поспорить, она напрудила потоп в свое бельишко…

На мой крик раздались торопливые шаги управляющего Олжаса. С трудом я заставил себя отойти от Ани, пока не появился мужчина в летах.

– Звали, Эмин Муратович?

– Звал. Ты же трижды дедушка, Олжас?

– Да, – подтвердил мужчина, сдержанно улыбнувшись, но в его улыбке сквозила плохо скрываемая гордость.

– Пригляди за ребенком час-полтора… Может быть, два, – добавил я.

Аня тихо охнула.

Управляющий невозмутимо занял место Ани, принюхался ко всем чашкам, со смесью, взял одну из них и уверенно заявил:

– Это тебе понравится! – зачерпнул ложкой и заулюлюкал смешно: – Самолетик летит-летит-летит. Оп… Прилетел!

Малышка смешно выпучила глазки, когда ложка оказалась у нее в ротике и начала чмокать.

– Пошли, – хрипло сказал я, потащив Аню за собой.

– Он… Он точно присмотрит?!

– Да. Хороший, надежный человек!

Горячая ладонь Ани в моей руке подрагивала, я чувствовал ее пульс и не мог объяснить причин своего дебильного поведения, кроме как недостатком секса. Вот сейчас сброшу напряжение с ней, и все встанет на свои места…

Мы быстро добрались до спальни, я толкнул Аню к кровати и взобрался сверху, метясь поцелуем в губы, отказавшие мне. Но она снова отвернула лицо в сторону и толкнула в грудь:

– Стоп. Я люблю смотреть. Раздень…ся.

На «ты».

– Раздеться?

– Да…

– Поможешь?

– Но я люблю смотреть, – опустила вниз ресницы. – Очень люблю. Есть у меня такой фетиш…

– У меня тоже есть свой фетиш.

– Какой? – посмотрела на меня с огромным интересом. – Впрочем, не отвечай! Сначала покажи себя…

Аня откинулась на кровати и посмотрела на меня через полуопущенные ресницы. Разожгла в крови похоть, мошенница! О, как я на ней отыграюсь за эти долбаные сутки…

Я встал и стянул кардиган.

– Медленнее! – выдохнула она.

– Что?

– Раздевайся помедленнее! – повторила.

– Может быть, еще и под музыку?

– Нет, просто двигайся как будто под музыку, – выдохнула. – А я ее услышу…

Что ж, так и быть! Я уже ничего не соображал, начал медленно двигать бедрами, вспомнил уроки латиноамериканских танцев. Я задвигал бедрами в ритме бачаты. Аня изумленно выдохнула:

– Безумие. Ты умеешь танцевать?

– Умею. Румба, сальса, танго…

– Есть то, чего ты не умеешь делать?

– Возможно, но ты об этом узнаешь не скоро.

Футболка полетела в сторону. Я взялся за ремень, и Аня вдруг привстала на кровати, села к самому краю, словно намекая, что после краткого танца готова побаловать меня губками, щедро одарить изысканной лаской.

Исполняя очередное па, вращая бедрами, я приблизился к девушке и начал расстегивать брюки, завел молнию низко, медленно спуская их по ногам.

Аня покраснела, присела еще ближе на краешек, словно сгорала от нетерпения. Я был так близко от нее, уже предвкушал победу!

Как вдруг… она резко дернула мои штаны вниз до самых колен!

Не терпится, что ли?!

Но через мгновение она пнула меня под колено, вскочила и неожиданно сильно толкнула в спину. Я полетел, как подкошенный, лицом в кровать!

Я пытался встать, барахтаясь неуклюже, как жук, перевернутый на спину! Было сложно встать со спущенными штанами, и пышно взбитое одеяло и простыни ничуть не облегчали мою задачу.

Я мужественно боролся с ворохом простыней, покрывал и мягким пышным одеялом.

В это время Аня выбежала из спальни, провернула ключ в замке и прокричала из-за двери:

– Не буду я на тебя смотреть и спать с тобой тоже не буду! Сам с собой перед зеркалом займись чем-нибудь интересным, говнюк! – пылко выругалась Аня. – А я забираю ребенка и ухожу! Сама разберусь, откуда Дарина взялась…