Читать книгу Куплю тебя за миллион - Айрин Лакс - Страница 4

Бекетов

Поцелуй с Марианной был спонтанным и смачным, как будто я год не ел и потом набросился на вредную еду с удовольствием, поглощая, желая сожрать.

До последней крошки.

Потом ещё пальцы облизать. Чтобы наверняка ничего не осталось.

Что за хрень творится?!

Не иначе у меня подтекает крыша.

Девчонка смотрела на меня, как будто пьяная. Предложи я ей что-нибудь из разряда восемнадцать плюс, сделала бы, не раздумывая.

Но я слишком хорошо знаю это состояние.

Лишь всплеск адреналина и шок. Плюс истерика.

Результат ожидаем.

Кто-то впадает в ступор. Кто-то истерит.

Марианну адреналин пьянит дико…

И поневоле мысли раскручиваются в направлении, где на девчонке нет ни клочка одежды.

С такой штучкой, накачанной адреналином, было бы неплохо развлечься и провести горяченькую ночку.

Так, стоп!

Она совсем кроха. Только со школьной скамьи. И хоть ей уже исполнилось восемнадцать, всё равно, она слишком мелкая для меня.

– А где мы находимся?

Оборачиваюсь на голос Марианны, она выглядывает из окна дешёвого мотеля и пытается понять.

– В дыре мы находимся и будем находиться здесь до самого вечера, потом уедем из города, если всё будет нормально.

– А документы ты мне когда сделаешь? – интересуется Марианна, сверля голубыми глазищами.

– Когда будет нужно.

– То есть сейчас не нужно, что ли? Но как же… – хмурится.

– Документы ты получишь после того, как я получу свои деньги.

В ответ на мою реплику лицо Марианны приобретает растерянное выражение, по-настоящему расстроенное.

Но потом за миг она возвращает себе на лицо улыбку.

Ну, точно актриса! Неужели не врала о театральном кружке?

Или это сказываются гены её папаши-мошенника?

В любом случае, нужно быть настороже.

В момент, когда девчонка предложила сделку, в глубине души зашевелился червячок здравого сомнения. Он шепнул, что сделки с женщинами всегда оканчиваются плохо, тем более, с молодыми и глупыми.

Однако я уже залез в это дело и даже успел натравить на себя людей Кулагин.

Теперь выйти из этой схватки победителем – дело чести.

Тщеславие – мой самый любимый из семи смертных грехов.

– За что тебе мой отец был денег должен? – вырывает из собственных мыслей.

– За дело, разумеется.

– Поподробнее, расскажешь? – просит Марианна.

Реально просит. Без выкрутасов.

– Клиентская тайна. Слышала о таком?

– Слышала, конечно. Только папа на тот свет отправился и бросил меня на попечение злобной стервы-мачехи, которая захотела меня продать старику. Думаю, я заслужила немного откровений, – заглядывает в глаза.

Сев на стул, разминаю затёкшую шею.

В последний раз, когда три часа ждал цель, высиживая в засаде, застудил себе шею. Теперь она затекает чаще, чем раньше, а иногда и простреливает.

Неужели я старею?

– Хочешь, я массаж тебе сделаю? – горячий шепоток прямиком на ухо. – Я умею.

– На все руки от скуки? – усмехаюсь.

Пронырливая и настырная девчонка тем временем опускает ладонь на мою шею и надавливает вынуждая наклониться.

– Немного умею…

Тонкие пальчики ловко разминают затёкшие мышцы. Попутно отмечаю, что пальцы у Марианны хоть тонкие, но сильные.

– Спортом занимаешься? – интересуюсь.

– Бегом.

– Хм… И кружок театральный, и массаж, и бегом занимаешься.

– Я вообще такая, со всех сторон замечательная.

Перехватываю её кисть.

– Что ещё ты умеешь?

Замирает. Начинает дышать чаще.

Реагирует на близость или скрывает что-то?!

– Дай массаж закончить, а то так и будешь ходить, не поворачивая голову в одну сторону до конца, – выдаёт с улыбкой. – Смотри, врага пропустишь!

– Продолжай, – отпускаю руку.

Хорошенько размяв шею, Марианна прокрадывается выше и зарывается пальцами в волосы, слегка царапая кожу головы.

Так приятно, чёр-р-р-р-рт… Я бы замурчал, если бы был котом.

– Так за что тебе папа был денег должен? – снова спрашивает и перебирается к особо опасной зоне чувствительности – к мочкам.

Так, стоп. Это уже красная линия! Не хватало, чтобы это малолетняя прохиндейка сразу всё просекла.

Я встаю и прохожусь по комнате.

– Отлично всё. Умелые ручки…

– И? – спрашивает Марианна. – Я должна знать, за что страдаю!

– Так уж и страдаешь?

– Страдаю. Мы ведь ещё не покинули черту города. Значит, я в опасности.

– Со мной ты словно у Христа за пазухой.

Но лицо Марианны ничего не выражает.

– Это значит, что тебе ничего не грозит.

– А-а-а-а… Выражайся проще, и люди к тебе потянутся.

– Тянуться ко мне может быть опасно для жизни, Анна-Мария.

– Марианна, – снова поправляет. – Не надоело ошибаться?

– Я называю тебя так, как хочу.

– И за что мне это наказание? То есть за что папа тебе задолжал?

Смотрю на неё, ну, точно щеночек в ожидании сахарной косточки. Не отстанет же.

– Твой папа был мошенником.

Не удивлена. Значит, в курсе. К тому же упрямо поправляет:

– Мой папа был очень удачливым и проворным бизнесменом. Не его вина, что наше законодательство – как тот кусок сыра с дырками, оставляет множество прорех!

– Плевать. Говорю, как есть. Он создавал фирмы из воздуха и зарабатывал на том, что отмывал чужие денежки или морочил людям головы. Однажды он имел неосторожность напороться на тех людей, которых дурить никак нельзя.

– Странно… Папа обычно всё досконально проверял.

– То есть ты в курсе, чем занимался твой отец.

– Лишь в общих чертах. Возможно, он и обманул кого-то. Папа часто говорил, что без лоха жизнь плоха!

– Прекрасное у тебя образование! – фыркаю.

– Лицейское! – отвечает серьёзным тоном. – Кроме русского, я в совершенстве владею тремя европейскими языками и бегло говорю на турецком.

– Я не интересовался подробностями. Хоть на китайском болтай!

– Но ты же сказал…

– Это был сарказм, малявка. Знаешь такое?

– Токсичный юмор людей, разочарованных в жизни? – мгновенно парирует колючка.

– Какой длинный у тебя язык, Анна-Мария. Пустить в дело или укоротить?

– Лучше пусти в дело свой язык, Бекетов! – предлагает Марианна.

Разумеется, она говорит это без подтекста, но меня бросает в отнюдь не безобидную фантазию…

– Мы остановились на том, что отец надурил кого-то. Кого?

– Имена тебе знать ни к чему, Анна-Мария. Меньше знаешь, крепче спишь. В твоём случае, их реально лучше не знать… Иначе, кто знает, в какой момент Устиновым захотят отомстить дети или родственники тех, кого он он заказал?

– Не поняла… Папа же кого-то обманул и… он же их заказал?

– Да. Твой отец – пронырливый и удачливый. Был… До него дошла информация, кого он надул. Устинов понимал, что в лучшем случае, убьют его одного, в худшем – всю семью вздёрнут. Он решил пойти на опережение и сделал мне заказ. Сложный.

– Офигеть! И ты избавился от них?! Как?! – подсаживается ближе, почти вжимается своими коленями в мои, обдаёт запахом своей кожи. – Расскажи!

– Тихо и без лишнего шума. Такая работа ценится выше всего.

– А потом мой отец умер, – задумчиво говорит девушка и косится на меня с внезапным подозрением. – Не ты ли избавился от папы, выполнив заказ от другого клиента?

– Дурында, мне это невыгодно. Твой папаня мне так и не заплатил! – вздыхаю я. – Слишком сложно для тебя, мелкая. Сиди здесь, я разведаю обстановку в городе, договорюсь кое с кем и приду за тобой.

Марианна кивает с улыбкой, но её глаза… чёрт, не знаю, что именно в них промелькнуло, но интуиция вдруг снова завопила сиреной.

– Сходи в туалет, – предлагаю.

– Я не хочу.

– Тебе лучше захотеть, Анна-Мария. Меня не будет пару часов. Может, больше.

– И что? Я знаю, где в нашем номере санузел, – отвечает с безмятежной улыбкой, не догадываясь, в чём кроется подвох.

– А вот что… – бренчу наручниками. – Двину кровать ближе к батарее, и у тебя будет роскошный полулюкс.

– Нет, Бекетов! Ты этого не сделаешь.

– О да, ещё как сделаю…

Приходится немного повозиться с чертовкой. Она выворачивается и ёрзает, задевая все части тела, какие можно, и какие нельзя – тоже задевает.

Меня странно заводит вся эта возня мышиная.

Я даже подвисаю на миг, разглядывая кукольное личико с пухлыми губёшками.

Пристёгнута.

Полностью в моей власти…

Чёрт. Мысленно сносит.

Не в том направлении!