Читать книгу Противостояние - Бакытжан Алиев - Страница 3

Была ранняя весна год лошади 1245 г. В степях монголии только, только, начали таять снега, а в реках Онон и Керулен трескаться ледники. Вот уже два года находился Константин в главной ставке монгольской империи, в Каракоруме, и уже два года съедала его тоска по родине. Сейчас он ожидал встречи с каганом монголии Гуюк ханом.

Гуюк сидел в своём шатре, облачившись в пышную меховую шубу, он разговаривал со своей матерью Туракин-Хатун.

Хитрой и властной была Туракин-Хатун, после смерти своего мужа покойного кагана, она всю власть прибрала к своим рукам. Ни одного решения самостоятельно без её согласия не мог принять Гуюк, ведь с её помощью он стал каганом. На этот раз разговор шёл о подготовке официальной церемонии избрания Гуюк хана каганом Великой Монгольской Империи, но вдруг вошёл визирь Кадан и низко склонившись, доложил:

– Мой повелитель, с вами ожидает встречи Константин, сын великого князя Ярослава. Что сказать ему? —

Гуюк посмотрел на мать.

– Пусть войдёт, – ответила она, Кадан удалился, затем вошёл Константин и опустился на колени.

– Говори – приказал ему Гуюк.

– О великий хан – начал Константин – я прошу тебя о великой твоей милости… – Константин замолчал.

– Говори и не тяни – приказал Гуюк.

– Вот уже два года как я живу у тебя и не вижу ни в чём недостатка, но прошу тебя отпусти меня домой.

Гуюк посмотрел на свою мать, наступило молчание, Туракин задумалась, а затем медленно кивнула ему головой.

Гуюк посмотрел на склонившего перед ним голову Константина и произнёс:

– Хорошо я отпускаю тебя, но сегодня в полдень ты явишься ко мне в шатёр, и я объявлю об этом при всех, а сейчас иди. —

Склонив голову, бесшумно вышел Константин, скрывая свою радость.

Гуюк посмотрел на Туракин и спросил:

– Зачем мы отпускаем его? Ведь Ярослав будет служить нам верно, зная, что его сын в заложниках.

– Сегодня в полдень ты объявишь Константину, чтобы взамен него явился его отец Ярослав – спокойно ответила Туракин.

– Но зачем тебе нужен Ярослав?

– До меня дошли слухи, что он стал дерзким и заносчивым, и поэтому мы его накажем. Когда он явится к нам в орду, мы убьём его, а потом мы соберём курултай.

У Гуюка в миг лицо стало напряжённым.– Курултай… но этот Бату, -Гуюк замолчал, но затем громко произнёс – этот Бату проклятое меркитское отродье, он найдёт повод и не явится на курултай. Вот кого нужно первым убить, а не Ярослава.-

Туракин улыбнулась.

– Теперь, когда ты каган тебе легче будет расправиться с этой змеей. Ты убьёшь его и вырежешь весь его род, он нам больше не нужен, и никто не посмеет за него заступиться.

– Да ты права, никто не посмеет. Плохое дерево, несущее худые плоды, вырывают с корнем. Так написано в священной книге христиан Библии – Бату и есть то самое плохое дерево. Я уничтожу его и весь его род- ответил Гуюк, и у него возникли коварные мысли, он со злобой в душе думал о Бату.

Ему казалось, что осталось не много для исполнения всех его желаний, но как ком в горле торчал этот образ ненавистного ему Бату.

Да и Бату хан не очень-то уважал своего двоюродного брата ещё со времён похода на Русь и западные страны. В этом походе Бату хан был назначен лашкаркарши – главнокомандующим всего войска, и поэтому Гуюк завидовал, с тех пор у них возникла тихая, скрытная и непримиримая вражда.

Наступило время после полудня. Сегодня в Каракоруме, в роскошном шатре Гуюк хана, собрались все знатные монгольские беки, эмиры, нойоны.

Гуюк сидел на троне из слоновой кости и был одет в яркую шёлковую одежду, рядом с ним сидела его жена Огуль-Гаймиш из рода найман, а справа на скамье восседала Туракин. Вокруг, справа и слева, сидели все родственники хана, разодетые в пышные и яркие одежды. Приходили послы из разных стран, приносили кто-то дары, а кто-то дань. Это были послы царя грузинского, халифа Багдатского, послы из Рима от самого папы, послы Византийского императора. Всякий, кто входил в шатёр великого хана, должен был пройти через священные огни и поклониться богам, изваянным из камня и дерева, а затем пройти в шатёр не касаясь порога. Смерть ждала того, кто не выполнял этих обрядов. Константин тоже прошёл через эти огни, и вошёл в шатёр не касаясь порога.