Читать книгу Занимательная сексопатология - Баян Ширянов - Страница 3

Порою, тайны всплывают, когда уж совершенно не ждешь чего-нибудь такого эдакого. Встречаюсь тут с одним своим бывшим одноклассником, Филей. Но на Филю он нынче не тянет, весь такой мажористый, в «селедке», с кейсом. Мы с ним так, случайно, в одном вагоне метро ехали. Ехали, ехали и разговорились чего-то. Тут-то и выясняется, что он до сих пор ходит в холостяках. Мне это, естественно, подозрительно, ибо в юные свои годы Филимон не одному десятку девиц залез под юбку и в джинсы.

– И чего, никого на примете нет? – любопытствую.

– Есть, – грустно так отвечает.

– И чего?

– И ничего.

– Ты с ней хоть трахаешься?

– Не могу:

– И давно? – спрашиваю сочувственно, и голову наклоняю для большей искренности.

– Да лет несколько.

– А ты бы к врачу:

– Они такое не лечат. – Машет Филя свободной рукой.

– Брось! Сейчас все лечат. Вон, даже баб в мужиков переделывают! Все твои проблемы – чушь собачья.

– Ах, чушь!?

И я вижу, как глаза Филимона начинают как-то нехорошо поблескивать:

– Давай-ка, пройдемся:

Мы покидаем подземку и, на одном из бульваров, находим свободную скамейку. Садимся. Филя некоторое время молчит, пожирая меня плотоядным взглядом и вдруг, бросив сигарету, обнимает меня и целует в губы.

Я не отбиваюсь, но понимаю: происходит нечто странное. На улице не жарко, весна-таки, но меня как в жар бросает. И губы у него такие горячие: Даже не горячие – палящие. И от рук такое жуткое тепло исходит, что, кажется, не ладони у него, а конфорки от электроплиты.

И тут паленым явственно запахло.

Все, понимаю, сейчас хватит меня тепловой удар. Спекусь. И вырываюсь.

Филимон хитренько на меня смотрит и спрашивает:

– Понравилось?

А я не могу себе на спину посмотреть: не осталось ли следов?

– Да не очень как-то: – и, на всякий случай, чуть отодвигаюсь, вдруг опять целоваться полезет.

– Вот и всем так. – Улыбка на его лице гаснет и снова передо мной тот Филя, которого в метро встретила.

– А что это такое было?

– Побочное явление.

– От чего?

Филя вздыхает и начинает говорить:

– Лет несколько назад, когда бум этот экстрасентский был, я сдуру пошел на одни такие курсы. Самооздоровление, лечение пассами, прочая лабуда. Там мне одна книжка попалась. Описывались йоги в Тибете. Некоторые из них могли так себя разогреть, что сидели на снегу и сушили на себе ледяные простыни. Обматывались ими – и сушили. И пока сорок штук не высушат – йогами не считаются, а так, недоделками.

Я попробовал, – и получилось. Нет, такой чепухой, как там, в горах, я не занимался. Просто зиму всю в одной рубашке проходил. И ничего. Не болел, там, в общем, как морж был. Но это лишь сначала. Тогда я еще мог это внутреннее тепло контролировать.

А потом начал трахаться с одной девицей. С тех же курсов. А она однажды мне и говорит: «Что ты такой, как рыба, холодный? Мне больше нравятся горячие парни!» Значит, горячие?! Ну я и врубил жар свой на всю катушку.

Она потом несколько месяцев ожоги лечила. Прокляла меня, конечно. Я-то поначалу лишь посмеялся. А сейчас уже не до шуток. Как только начинаю возбуждаться – нагреваюсь.

Девицу ту искал, прощения попросить – не нашел. Канула куда-то. Пробовал в асбестовом костюме еться – прожигаю его. Мне приятель даже презерватив сделал с водяным охлаждением. Одна трубка на кран, другая, с кипящей водой, в раковину. Спалил и его.

А сколько одежды уже испортил! Посмотришь на телку, шишка задымит, а с ней и все остальное:

Слушаю я его, хочется помочь старому знакомцу, но понимаю, не справиться мне с этим. Впрочем, может откликнется та экстрасенсиха, что Филю прокляла. Прочитает про него, и поймет, что не ему хуже сделала, а нам, женщинам. Ведь мы же любим горячих мужиков. Но не до такой же степени: