Читать книгу Времена года - Белла Фишелева - Страница 26

Уходит лето… Рань… Туман белёсый…

И слабы голоса уставших птиц.

И время катится чуть слышно в осень.

От гроз далёких – всполохи зарниц.

Хоть сумрачно, лесник уж встал, вздыхает:

«Будить так жалко – мало спит жилец.

Читает много, много размышляет,

Всю ночь не спал, умаялся вконец.

Стара моя избушка, но просторна,

Здесь мысли и свободны и легки…

Иконы для жильца не чудотворны,

И древние писанья далеки!»

Жилец уж в поле, где туман сгустился,

Умыты влагой травы и цветы…

«Всё в дрёме, и пейзаж мне, верно, снится:

В природе нет обычной суеты.

Утрами – и эскизы, и наброски…

Но днём в полях так празднично – светло!

А сумеречный мир схватить непросто:

Туман растает, утра нет – ушло…

Прекрасное исчезнет, как мгновенье.

Пришло откуда и куда падёт?

А может, это чудо – наважденье?

Явилось, после в вечность отойдёт?

Нет, красота уйдёт. Но ей – остаться!

Чтоб возрождённой, чудотворной быть:

Душа в ней оживёт… С ней не расстаться!

Лишь с красотою мыслить и творить», —

Так размышлял художник, молодыми

Мечтами и надеждой окрылён.

Да будет ли картинами своими,

Тем, что о жизни знал, доволен он?

Но тему выстрадал – её не бросит!

Видать, природы он узнал язык…

– Пейзаж твой видел: лес, туман, белёсость…

– Да… Есть там старый человек – лесник…

– Старик? О чём – то будто Бога просит —

К «небесной лестнице святой» приник.

– Ирония не к месту. Вам отвечу:

Чудак себя в сказаньях видеть мог!

Читал мне часто Библию под вечер:

Евангелие старику, что БОГ.

В нём скорбь живёт. Деревьям он не может

Вернуть здоровье: слаб и одинок,

Порой тоска его терзает, гложет…

Спасти столь древний лес – порыв высок!!

Иной картины я писать не мог!

– Ты верно понял: рад лесник твой Солнцу —

Фигура светится, и свет – из глаз!

– Жизнь – всю! – до корешков, до донцев —

Старик любил! Добряк он был для нас

И призванным отцом! Таков мой сказ.