Читать книгу Напарница для дракона - Белла Снежная - Страница 6

Я сидела в своем кабинете под столом и давилась слезами. Стол хороший, крепкий и закрытый. Если кто-то зайдет в кабинет, меня не увидит. В этот момент я чувствовала себя самой несчастной из всех живущих в этом мире. Это минутная слабость, но мне она так необходима!

Что же загнало меня под стол? Приона.

Сегодня она снова отличилась. В который раз не явилась на пару и на мое замечание только презрительно посмотрела и послала меня, ее словами, «в ту дыру, из которой я вылезла и там командовать». И нужно было такому случиться, но именно в этот момент возле нас проходил магистр Фринот. Он все прекрасно услышал и нет, чтобы пройти мимо. Он подошёл к нам и сделал Прионе жёсткий выговор. Она покраснела, я думала, от стыда. Но когда магистр назначил ей отработку и ушел, я поняла, что девушка в бешенстве.

– Ты за это поплатишься, – зашипела она не хуже змеи.

Но причем здесь я, так и не поняла. Это Приона прогуливала, а виновата я? В тот момент не придала должного значения ее словам.

Вечером после душа, как обычно, подошла к зеркалу, чтобы расчесать волосы. Сняв полотенце с головы, застыла в немом ужасе. Первые мгновения не поняла, что с моими волосами. Они собрались в несколько прядей, словно я не мыла их несколько лет. А наощупь оказались липкими и неприятными. Кинулась их отмывать, но ничего не помогло. Только хуже сделала.

Это Приона, отчётливо поняла я. И, кажется, непонятное зелье они добавили в маску для волос. Если бы это был шампунь, то волосы были бы укрыты непонятной пленкой от корней.

Я смотрела на свое отражение, пытаясь понять, за что? Волосы, которыми я гордилась, которые так любила перебирать мама в детстве. Я никогда их не стригла. На глаза навернулись непрошеные слёзы. Не стала их останавливать.

Пошла к столу за ножницами и с остервенением стала отрезать слипшиеся пряди. Волосы, что раньше были ниже поясницы, сейчас еле доставали до плеч.

Я тяжело дышала. Словно не волосы резала, а бежала несколько километров без отдыха. Смотрела на свои отрезанные волосы и рыдала.

Вот так я и оказалась под столом. Слезы высохли давно высохли, а я вспоминала последние две недели.

Устав Академии я взяла на следующий день после разговора с магистром. Потратила на его изучение несколько ночей.

Устав утвержден ещё с основания Академии и не менялся. А тогда боевые маги были основной боевой силой и главным в их обучении была дисциплина. Нарушители за малейшую провинность строго наказывались. Я вычитала много чего интересного, но применять это не решилась. Решила, что справлюсь своими силами.

Но с каждым днем я все чаще стала вспоминать что прочла и слова магистра о том, что группе нужен командир, а не мамочка.

Но что я могу дать? Магией не владею, великим магом мне не стать. В замке у дяди я занималась немного физической подготовкой и училась владеть оружием. Поэтому на занятиях по физподготовке я сильнее девушек и даже некоторых парней. Но если меня поставят против того же Останиэля, я и минуты не смогу выстоять. Всего несколько его движений, разбавленных моими попытками достать эльфа, и я снова лежу на земле лицом вниз. Унизительное положение, но самое паршивое – это смешки со всех сторон в этот момент.

Я решила стать лучшей в теории, на память никогда не жаловалась. Но и здесь мне не сравниться памятью с драконами. Поэтому каждую лекцию мне приходится заучивать наизусть. И это дало свои плоды. По успеваемости я стою наравне с лучшими из группы, и даже удостоилась уважения некоторых преподавателей. О них рассказ отдельный.

В основном пары у нас теоретические, общеобразовательные, и ведут их женщины. Раньше я думала, что, в случае чего, могу рассчитывать на помощь преподавателя, если не буду успевать с рефератом или проблемы с группой помешают учебному процессу. Они ведь, как женщины, должны меня понять. Но как же я заблуждалась! Послабления они сделали только в первые дни. Дальше все было жёстко и строго по регламенту.

Если кто-то опоздал – виновата староста. Если кто-то хамит – виновата староста. Если кто-то не сделал домашнее задание – снова моя вина. Оказывается, я и это должна контролировать.

За каждую провинность минусуют баллы. Один пропуск пары – минус один балл, опоздание – минус полбалла. Хамство или неповиновение приказу преподавателя – минус пять баллов. Завалил контрольную – минус десять баллов. Не явился на неё – минус пятнадцать баллов.

В конце семестра за предмет можно получить максимум сто баллов. Но если хоть по одному из предметов ты наберёшь минус пятьдесят – тебя исключают. Минус двадцать пять – отправляют на комиссию по отчислению. Тогда у тебя ещё есть возможность все исправить.

Из группы несколько адептов были на грани отчисления, но я чуть ли ни на коленях просила дать им шанс исправится. И теперь спрашиваю себя: зачем?! Зачем мне все это? Почему я должна терпеть неблагодарность в ответ на мою доброту? Что мне делать дальше? Биться головой о стену, чтобы меня заметили? Уверена, это подействует, но вряд ли после такого меня начнут уважать. Может бросить все и уйти? Уехать домой, поступить в Академию, о которой говорил дядя. Там все меня знают, все знают его, и никто не посмеет издеваться. Но тогда зачем я с таким остервенением выгрызала себе свободу выбора? Выходит, все, что я сделала – зря?

Я подняла голову к потолку, точнее к крышке стола, в поисках ответа. И заметила какую-то затертую надпись. Присмотрелась, но слов не разобрала. Под столом темно, а свечи у меня нет. Взяла на столе листок и карандаш. Приложив лист к крышке, зарисовала место надписи. Буквы послушно легли на лист.

«Самое высокое наслаждение – это сделать то, чего, по мнению других, вы не можете сделать.»

Я несколько раз перечитала эти строки. Слезы высохли, появились вопросы. И самый первый – кто это написал и почему под столом? Неужели кто-то так же, как я, прятался под ним в глупой надежде, что проблемы здесь его не достанут? Но эти мысли сменились на новые. А именно, осознание правоты этих строк. Я так погрузилась в мысли и планы, что неосознанно сжала кулаки и помяла листок. Спохватившись, села за стол и разгладила его. Самое высокое наслаждение… Хочу ли я получить его? О, да! И ещё больше желаю посмотреть на лица тех, кто в меня не верит. А это практически все, кроме Алана и, кажется, магистра.

Запустила руку в некогда длинные волосы.

А может, хватит мне быть жертвой?

Отложив в сторону помятый листок, взяла чистый лист, ручку. Кое-как собрав волосы в хвост, приготовилась писать. Сделаю то, что должна была уже давно.