Читать книгу Блок - Бен Оливер - Страница 16

Глубоко вздохнув, я сажусь. Я весь потный, какое-то время пытаюсь понять, реально все это или просто сон.

Я оглядываюсь. Поначалу комната кажется незнакомой, но потом я узнаю ее – это комната, облицованная плиткой, где доктор вколол мне седативное. Во мне зарождается хрупкая надежда, но я отвергаю ее. Я знаю, что надежда, когда она уже разбита, куда болезненнее, чем любая физическая боль.

Но все правда, все реально, я уже не в Блоке.

Я издаю тяжелый долгий вздох, который на пару мгновений переходит в рыдания искреннего облегчения, затем собираюсь с силами и стараюсь вспомнить все, что произошло.

Кажется, та женщина оперировала меня. В голове начинают просыпаться новые воспоминания. Отсрочки: научные эксперименты, которым правительство подвергало нас в Аркане в обмен на отсрочку казни; они испытывали на моей коже различные хирургические порезы, вводили мне вирусы, чтобы потом на мне же опробовать разные экспериментальные лекарства, вырезали хрящи из бедра. Но то, что произошло в этой комнате, не было Отсрочкой.

Я оглядываюсь: облицованная плиткой комната освещена лишь тусклым светом, проникающим через матовое стеклянное окно высоко под потолком на дальней стене.

Я лежу в кровати посреди комнаты. Кина спит на другой кровати справа от меня, а Рен – слева.

Я осматриваю запачканные стены, сантехнику, старые гнилые деревянные кабинки у дальней стены.

«Да это же ванная комната! – доходит до меня. – Они что, оперировали меня в старой ванной? И потом, зачем им это?»

На небольшом столике из нержавеющей стали в углу я вижу набор примитивных медицинских инструментов: скальпель, несколько длинных заостренных пинцетов, набор щипцов, которые с виду скорее кухонные, чем хирургические. Все эти инструменты испачканы кровью.

Я стягиваю с себя тонкое одеяло и начинаю осматривать свое тело на наличие следов операции. Конечно, наши раны быстро заживают, но они все равно оставляют след, если порез достаточно глубокий. Я замечаю два длинных прямых шрама на обоих запястьях и понимаю, что мне удалили электромагнитные наручники-манжеты. Не задумываясь, я протягиваю руку ко лбу, где должна быть паноптическая камера, и больше не чувствую бугорок, из которого раньше торчало крошечное устройство.

Я мгновенно успокаиваюсь: теперь меня не так легко обнаружить, я в безопасности. Забавно, учитывая, что правительство заставило людей носить такие камеры якобы в целях безопасности.

Дверь в ванную со скрипом открывается, и внутрь заглядывает Игби.

– Привет, – шепчет он, – как себя чувствуешь?

– Неплохо, – шепчу я в ответ, слезая с кровати и шагая к нему. – Который час?

Игби открывает передо мной дверь, и я оказываюсь в самой огромной старинной библиотеке из всех, что когда-либо видел.

На минуту я застываю в изумлении, пораженный величием этого места. Три этажа заполнены тысячами и тысячами старомодных бумажных книг.

– Почти пять часов вечера, – смеется Игби. – Ты был в отключке практически весь день!

– Что?.. Где это мы? – спрашиваю я, озираясь по сторонам.

– Какая-то старая пыльная библиотека, – отвечает Игби, пожимая плечами. Он указывает на куполообразную стеклянную крышу, как в соборах. – Оттуда у нас обзор в триста шестьдесят градусов. Если Хэппи пошлет кого-то из своих прислужников в нашу сторону, мы об этом узнаем.

Я поднимаю глаза и вижу наверху Акими – она сидит в импровизированном гнезде, сделанном, похоже, из офисного стула, подвешенного дюжиной веревок. Акими медленно вертится, осматривая город.

– Ничего себе! – восхищаюсь я.

– А это, – продолжает Игби, указывая на новенькую «Вольту» категории 9 в идеальном состоянии, стоящую посреди комнаты на мозаичном полу, – моя малышка. И наш план побега.

– А ты и правда любитель полетать на машинах сквозь крыши, – примечаю я.

– Это охренительно круто и весело, Лука, – отвечает Игби, улыбаясь мне. – Хотя, вероятно, теперь, когда нас стало больше, мне придется подыскать ей замену, что-то повместительнее.

Я медленно оборачиваюсь, оглядываясь кругом. Все окна (за исключением стеклянной куполообразной крыши) закрыты металлическими листами, прибитыми к стенам заклепками. Двери заколочены таким же образом, но не меры безопасности привлекают мое внимание. Глазами я блуждаю по полкам с книгами: один раздел с надписью «СПРАВОЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА», другой гласит «ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА», следующий – «НАУЧНАЯ ФАНТАСТИКА, МИСТИКА, ФЭНТЕЗИ»; дверь с надписью «ПЕРИОДИЧЕСКИЕ ИЗДАНИЯ», массивный полукруглый стол у главного входа и стеллаж, полный древних графических романов, и это только первый этаж.

– Как вы нашли это место? – спрашиваю я, не в силах скрыть восхищение.

– Да мы как-то наткнулись на него, когда убегали после Мидуэй, – отвечает Игби. – А вот она была уже здесь, – он указывает на доктора, который меня оперировал. Я замечаю, что к ее запястью приклеена половина пластыря «Побег».

– Кто она? – интересуюсь я.

– Спятивший врач. Доктор Абриль Ортега. Она обожает «Побег» и постоянно под кайфом, но зато отличный хирург. Она удалила паноптические камеры нам всем.

– Вы нашли ее здесь? – спрашиваю я.

– Ага, свихнувшуюся. Все твердила: «Они убьют меня за то, что я сделала. Я почти все разрушила». Мы до сих пор понятия не имеем, что за хрень она несла. Думаю, она и сама не знает.

Словно в ответ на его слова доктор зашевелилась и открыла глаза.

– Вы, мерзкие мальчишки, что, наблюдаете, как я сплю?

– Нет, – отвечаю я, теряясь от ее сонного обвинения.

– А почему нет? Я что, некрасива?

– Я… я… – я оглядываюсь на Игби, но тот лишь пожимает плечами. – Вы красивы, но я вовсе не наблюдал за вами.

– Хорошо, – отвечает она, отворачивая лицо в другую сторону. – Смотреть, как кто-то спит, не очень романтично. Кроме того, мне тридцать лет, я для тебя старовата, малыш.

Я снова поглядываю на Игби, который, закатив глаза, молча шевелит губами: «Ей сорок пять». Мы уходим в дальний конец большого зала.

– Значит, она провела вам такую же операцию? – уточняю я.

– Ага, – отвечает Игби. – Никаких больше наручников и камер. Она не может удалить устройство из сердца, поскольку оно срослось с кучей артерий и все такое. Попытайся она, даже с нашей возможностью исцеления, мы были умерли.

– О, новый друг! – раздается странный мультяшный голос откуда-то сверху.

– О, Последние боги, дайте мне сил, – бубнит Игби.

– Что, черт возьми, это было? – спрашиваю я, оглядываясь в поисках источника этого голоса.

Неожиданно я замечаю, как в мою сторону мелькает пятно света с третьего этажа.

– Плодожор, выруби питание! – кричит Игби, но дрон величиной с воробья не слышит его: не успеваю я сообразить, что к чему, как он уже кружит у моей головы.

– Привет, новый друг! Я Плодожор, а как тебя зовут?

– Эм-м-м, чего?

Игби выходит вперед и, повысив голос, повторяет:

– Плодожор, выключи питание!

Дрон, в котором я теперь узнал дрона-спутника, игнорирует его и продолжает летать вокруг моей головы.

– Я люблю заводить новых друзей! Как тебя зовут? Хочешь шутку услышать?

– Плодожор! – кричит Игби, и дрон замирает, зависнув в воздухе прямо перед моими глазами.

– О, привет Игби! – отвечает Плодожор с ноткой осторожности в компьютеризированном голосе.

– Я велел тебе выключиться.

– Но я не хочу выключаться! – мрачно отвечает дрон.

– Мне плевать, я просил тебя отключить питание, так что делай, как велят.

Желтые огни Плодожора становятся сердито-розовыми. Дрон подлетает к Игби и проецирует на его лице разъяренного огра. Эффект такой убедительный, что я теряю дар речи и могу выдохнуть только:

– О-о!

– Что такое? – недоумевает Игби. – Этот тупица что, использует свое дурацкое приложение для изменения лиц?!

Я смеюсь при виде того, как лицо огра идеально синхронизируется с мимикой Игби.

– Черт тебя дери, Плодожор, а ну отключись! – командует Игби-огр.

– Ладно! – отвечает дрон и угрюмо опускается на пол, проекция огра исчезает с лица Игби.

Огни Плодожора полностью гаснут, за исключением одного крошечного красного огонька, мигающего рядом с базой.

– Какого черта это?.. – начинаю я, но Игби перебивает меня, вытянув руку вперед.

– Плодожор, – говорит он, глядя на маленькую насекомообразную машинку, – я знаю, что ты не отключился.

Прождав несколько секунд, дрон-спутник отвечает:

– Отключился я.

– Тогда как ты можешь мне отвечать, если выключен? – требует Игби.

Дрон молчит.

– Ну?

– Ладно! – наконец, отвечает дрон. В этот раз гаснет и мигающая красная лампочка.

Я поднимаю взгляд на Игби.

– Что? – это все, что мне удается выговорить, я в полном замешательстве.

– Это, – отвечает он, вздыхая, – Плодожор.

– И… почему? – по-прежнему недоумеваю я.

– Мы используем его в наших миссиях, помимо скремблера, – отвечает Игби так, будто я должен понять, что это значит.

– Не понял?

– Я установил скремблер, так называемый преобразователь для наблюдения с радиусом в пять километров. Это в значительной степени делает нас невидимыми для Москитов и любых других технологий, с помощью которых Хэппи сканирует город, – объясняет он, используя жаргонный термин для обозначения дронов-наблюдателей. Их называют Москитами из-за размеров и писклявых звуков, которые издают их солнечные двигатели. – Но в конечном итоге нам придется выйти за пределы этого пятикилометрового радиуса, и тогда нам понадобится передвижной скремблер – Плодожор. Мы модифицировали его, внедрив функцию камуфлирования, глушилку и – если ничего не поможет – простой лазерный луч, слепящий камеры.

– Понятно, – говорю я, – а что с личностью?

– Когда-то он был детской игрушкой, ну, еще до конца света. В принципе он работает на технологии Хэппи, но нам удалось отключить его от сети. Под пытался стереть его личность, но клянусь, он становится все более и более невыносимым каждый раз, когда мы пытаемся это сделать.

– Вы двое? – уточняю я. – Ребята, которые могут без особого труда завести локомотив, не имея ключей, и заставить древний поезд ехать – не можете стереть личность игрушки?

– Заткнись! – отвечает Игби, толкая меня. – Это невозможно!

– Ага, конечно, – смеюсь я.

– Отвали, – Игби поднимает крошечного дрона и кладет его на стол. – Подойди сюда, хочу кое-что тебе показать.

Игби ведет меня к стойке, которая, должно быть, когда-то в далеком прошлом была стойкой администратора. Он перепрыгивает через нее, скользя по лакированной деревянной столешнице. Я обхожу сбоку и наблюдаю, как он снимает с пола тонкий коврик и кладет его на стул; одну за другой убирает половицы, пока, наконец, не появляется люк.

– Глянь, – зовет меня Игби, беря в руки тот же ноутбук, с помощью которого он запустил поезд в метро, и спускается по деревянной лестнице в темноту.

Я следую за ним вниз и оказываюсь в узком коридоре, который ведет куда-то вперед, но не могу разглядеть, что там.

– Что это? – спрашиваю я.

– Туда мы отправимся, если скремблер не сработает против Москитов и Хэппи придет за нами, – рассказывает Игби, экран ноутбука освещает его лицо.