Читать книгу Революция муравьев - Бернар Вербер - Страница 4

Девушка со светло-серыми глазами не видела ласку. Выскочив из засады, животное ударилось о ее ноги.

От неожиданности девушка вздрогнула, нога ее заскользила по краю холма из песчаника. Она потеряла равновесие и увидела обрыв под собой. Не упасть. Только бы не упасть.

Девушка взмахивает руками, хватая воздух, пытаясь удержаться. Еще совсем немного. Время замедляет ход.

Упадет? Не упадет?

На мгновение ей показалось, что опасность миновала, но тут легкий ветерок превращает ее длинные черные волосы в растрепанный парус.

Все сошлось на том, чтобы она упала с холма. Ветер подтолкнул ее. Нога заскользила опять. Почва поползла. Светло-серые глаза распахнулись. Зрачки расширились. Ресницы затрепетали.

Девушка покачнулась и полетела в овраг. Длинные черные волосы закрыли ее лицо, как будто защищая его.

Она хваталась за редкие растения на склоне, но те проскальзывали между пальцами, оставляя ей только цветы и обманутые надежды. Она съезжала по гравию вниз.

Она попыталась подняться, но обрыв был слишком крут. Она обожглась о крапиву, оцарапалась о куст ежевики, кубарем скатилась на дно, покрытое папоротником, думая, что здесь наконец завершится ее падение. Но, увы, за широкими листьями прятался другой склон, еще более крутой. Она ободрала руки о камни. Новые заросли папоротника оказались такими же предательскими. Пролетев сквозь них, она покатилась дальше. Она миновала семь уступов, расцарапалась о дикую малину, подняла в воздух звездным облаком охапку одуванчиков.

Она скользила и скользила вниз.

Резкая боль пронзила ей пятку: она зацепилась ногой о большой острый камень.

Лужа вязкой желтой грязи стала в конце концов ее последним пристанищем.

Она села, поднялась, обтерлась стеблями травы. Вокруг все желтое. Ее одежда, лицо, волосы покрыты липкой землей. Она даже во рту, и вкус у нее горький.

Девушка со светло-серыми глазами потрогала пострадавшую пятку. Она еще не пришла в себя от изумления, как вдруг почувствовала что-то холодное и липкое у себя на запястье. Она содрогнулась. Змея. Змеи! Она свалилась в змеиное гнездо, змеи карабкались на нее.

Она завопила от ужаса.

Пускай у змей нет слуха, но их чрезвычайно чувствительные язычки позволяют им воспринимать колебания воздуха. Этот крик прозвучал для них как выстрел. Испугавшись, в свою очередь, они поползли в разные стороны. Обеспокоенные матери-змеи закрыли своих змеенышей, изогнувшись трепещущими буквами S.

Девушка провела рукой по лицу, убрала прядь волос, упавшую на глаза, выплюнула еще один комок горькой земли и хотела было подняться по склону наверх. Он оказался слишком крутой, да и пятку ее дергало от боли. Она решила позвать кого-нибудь.

– На помощь! Папа, на помощь! Я тут, в самом низу. Иди сюда, помоги! На помощь!

Она кричала долго. Напрасно. Она была одна, раненая, на дне пропасти, ее отец не появлялся. Может быть, он тоже заблудился? Если это так, то кто же отыщет ее здесь, в бездне, в лесу, в папоротниковой чаще?

Девушка со светло-серыми глазами глубоко вздохнула, пытаясь успокоить биение сердца. Как вырваться из головоломки?

Она вытерла грязь со все еще запачканного лба и осмотрелась. Справа по краю оврага сквозь высокую траву она заметила что-то темное и заковыляла туда. Чертополох и цикорий скрывали вход в своего рода туннель, вырытый прямо в земле. Какое же животное соорудило эту огромную нору, подумала она. Слишком велика для зайца, лисы или барсука. Медведей в лесу не было. Логово волка?

Во всяком случае, небольшое отверстие оказалось достаточно просторным, чтобы пропустить человека среднего роста. Туннель не внушал доверия, но она подумала, что проход куда-нибудь да выведет ее. И на четвереньках устремилась в илистый коридор.

Она двигалась на ощупь. Туннель становился все темнее и холоднее. Что-то колкое зашевелилось под ее ладонью. Пугливый ежик свернулся в клубок, прежде чем броситься наутек. Она продолжала путь в полной темноте, все время чувствуя какое-то движение вокруг.

Она ползла на локтях и коленях. Ребенком, она долго училась стоять, потом ходить. Большинство малышей начинает ходить в год, она же ждала до полутора. Вертикальное положение казалось ей слишком рискованным. На четырех лапах существовать безопаснее: лучше видно все, что валяется на полу, да и падать не так высоко. Она с радостью провела бы остаток своей жизни, ползая по полу, если бы мать и няни не заставили ее выпрямиться.

Туннель не кончался… Чтобы найти в себе силы двигаться вперед, она заставила себя мурлыкать считалку:

Три или четыре раза, все громче и громче, она затягивала эту песенку. Ее учитель пения, профессор Янкелевич, научил ее прятаться в звучание своего голоса, как в защитный кокон. Но здесь было слишком холодно, чтобы заливаться соловьем. Вскоре считалка стала паром, валившим из ее заледеневшего рта, потом – хриплым дыханием.

Как упрямый ребенок хочет довести шалость до конца, так и она и не думала о том, чтобы повернуть обратно. Жюли ползла под эпидермисом планеты.

Ей показалось, что вдали появился слабый свет.

Она, обессиленная, решила, что это галлюцинация, но свет вполне реально вспыхнул бесчисленными крошечными желтыми искрами.

Девушка со светло-серыми глазами на секунду вообразила, что подземелье таит в себе алмазы, но, приблизившись, разглядела светлячков, фосфоресцирующих насекомых, лежащих на кубе совершенной формы.

Куб?

Она вытянула пальцы – светлячки тут же погасли и исчезли. В абсолютной темноте Жюли не могла рассчитывать на свое зрение. Она ощупала куб, призывая на помощь всю силу своего осязания. Он был гладким, твердым, холодным. Это был не камень, не обломок скалы. Рукоятка, замок… Это был предмет, сделанный рукой человека.

Маленький чемоданчик кубической формы.

Изнемогая от усталости, она поползла назад. Сверху доносился веселый лай – значит, отец ее нашел. Он был там с Ахиллом и звал слабым, далеким голосом:

– Жюли, дочка, ты там? Ответь, прошу тебя, подай знак!