Читать книгу Невиновный - Блекберри - Страница 1

I. Последняя надежда

Кругом были белые стены. На входе врач подал халат и жестом повлек за собой. Шли медленно до лестницы, которая вела в длинный коридор, заполненный толпами людей. Свет, отражаясь от белых стен, создавал ощущение спокойствия, казалось, из-за этого пространство становилось больше. Справа плакала женщина, муж держал ее за плечи, пытаясь успокоить. Напрасно.

– Мы пришли, – проговорил врач, положа руку на плечо мужчине, – можете войти, я подожду в коридоре.

Перед глазами находилась дверь, а над ней на голубой табличке был выбит номер палаты «10В». Рука человека, медленно и неуверенно тянувшаяся к дверной ручке, повернула её против часовой стрелки и остановилась. Дверь поддалась, открываясь тихо и бесшумно. Врач встал спиной к стене. Облокотился, скрестил руки перед грудью и прошептал:

– Вы сможете… Я уже был в подобной ситуации. Главное не показывать, что вы в отчаянии.

Мужчина кивнул и зашел в палату. Дверь закрылась. По полу расстилались полосы света, проходящие через зазоры между жалюзи. Тихо, стараясь не шуметь, он подошел к окну, наступая на пятку и переводя свой вес на носок. Перебирая в пальцах правой руки стеклянный, конусообразный предмет, заставил жалюзи открыться, придав комнате больше освещенности. День был пасмурный, ожидался ливень, но как всегда синоптики могли ошибаться. Вид из окна заставил его задуматься о прошлом.

Через мгновение за спиной послышался кашель. Повернувшись, он увидел лежащую перед ним маленькую девочку лет восьми, на голове у неё красная вязаная шапочка с узорами. Она не двигалась. Подойдя к кровати, он отодвинул капельницу и сел на кровать, взяв в дрожащую руку её маленькую холодную ладонь, полностью умещающуюся в его. Девочка открыла глаза.

– Привет, пап… – Хриплым голосом еле выдавила она из себя. – Как мама?

– Все хорошо. – Глаза были на мокром месте, он не мог просто так смотреть на свою дочь, она была для него смыслом жизни. – А у тебя? – вырвалось у него. Он даже не успел подумать, что этот, кажется, абсолютно привычный вопрос, заденет и без того слабую девочку.

Девочка повернула голову в сторону окна и уставилась на небо. – Мне приснился сон. Я плохо его помню, но был ты и мама, там, в парке развлечений. Я сидела на пони, а девушка вела его по аллее, потом мы сели в колесо обозрения и знаешь, что? Было страшно, если честно, но красиво, видела всю землю. – Хрипота стала пропадать, голос привык к разговору.

Она выглядела уставшей, хотя спала целыми днями. Отец заметил, что она стала редко моргать.

– Ты скоро поправишься, и тогда мы вместе поедем в «Диснейленд», вместе с мамой. – Он сожалел, что это была ложь, чувствуя горечь в горле, еле сдерживал слезы. – Как раньше, помнишь?

– Пап, не ври, я слышала разговор, твой, с тем врачом. Я уже большая и понимаю, что от этой болезни нельзя избавиться, – она говорила серьезным, но в то же время очень грустным тоном. Тем более мама не хочет тебя видеть.

За окном пошел дождь. Тяжелые капли падали, набирая скорость, и, с силой ударялись о подоконник. Звук донесся до ушей девочки. Она повернула голову и снова посмотрела в сторону окна, а после устремила взгляд в большие, мокрые глаза несчастного отца.

– Погода плачет… Из-за меня? – девочка сморщила лицо, сдерживать слезы больше не было сил.

– Нет, не из-за тебя, просто… это ее особенность. Смотри что у меня есть.

Отец отпустил ее руку. Снял с нее шапку. На голове не было волос, совсем. Запустив руку во внутренний карман куртки, извлек черный пакет. Его дочка с огромной радостью, но с большим усилием вытянула руку, забирая его у отца.

– Это та, о которой ты давно мечтала, примеришь?

Девочка развернула упаковку, внутри нее оказалась шапка. Сил одеть ее не было, поэтому понадобилась помощь отца. Мужчина помог дочери сесть на кровать, и обеими руками аккуратно натянул шапочку на ее голову.

– Тебе очень идет. – Улыбка засияла на их лицах. – Давай я тебя сфотографирую.

Кивок означал согласие. Телефон в то же мгновение издал щелчок.

Она была невероятно красивая для своих лет, в большем походила на свою мать, которая не один раз выигрывала конкурсы красоты и была высокооплачиваемой фотомоделью. Но теперь это было в прошлом. Для него жена исчезла, как и он для нее. Она часто говорила: «Работа для тебя дороже нас, вот и живи с ней, а Элизу я заберу подальше от тебя». Только дочь согревала ему сердце своей любовью.

Стук в дверь эхом раздался по комнате. Вошел врач, видимо время посещения подходило к концу.

– Мистер Блек, мне жаль сэр, но… Вам пора, Элиза должна отдохнуть. – Врач замешкался и отвел глаза. – Но если вы хотите…

Девочка схватила руку своего отца (не смогла сжать сильнее) и обозначила отрицательный ответ. Сразу же повернув голову в ее сторону, он почувствовал тоску, которая еще долго будет черным пятном в его самых худших воспоминаниях. Блек решил, что нужно поднять ей настроение.

– Мадмуазель Элиза. – Блек встал на колено и поклонился. – Позвольте мне, провести этот вечер и всю ночь в вашем присутствии?

– Разумеется! – Белые зубы показались после широкой улыбки.

– Ну тогда… – Повернув голову в сторону двери, кивнул. – Доктор Ирвед нас оставит, и я расскажу тебе одну сказку.

Город окутала темнота. Призрачный свет луны озарял землю. Блек выключил свет и сев рядом с ней стал вспоминать в слух историю, которая часто ему рассказывали в детстве перед сном. Это был лучший момент в его жизни. Он уже находился во сне, как услышал голос из темноты, разбудивший его.

– Папуль, когда я умру? – Всхлипывая спросила Элиза.

– Не бойся солнце, я этого не допущу.

Он уже знал, что нужно делать и человека, который был его последней надеждой. Загорелся экран. Послышалось нажатие кнопок.

Получатель: Мэтт Тернер

Жду тебя в офисе через 3 часа, ты мне очень нужен.

P.S. Ты моя последняя надежда.

Твой лучший друг А. Блек.

Сообщение было отправлено. Время было около полуночи. Глаза сомкнулись и весь мир для него погрузился в бесконечный сон.

II. Ночное фиаско

Острие ледоруба, пробиваясь сквозь толщу льда, крепко засело на приличной глубине в трещине скалы, зацепившись острыми, как бритва зубьями, создав опору. В месте, где лед был наиболее прочным, приблизилось острие колышка. Два сильных удара молотком вогнали его внутрь, карабин защелкнулся, зацепившись за кольцо крепления. Правой рукой дернув несколько раз веревку, проверил его надежность.

«Крепление надежное» – показал жестом альпинист своей группе, внимательно наблюдавшей за ним. После показал товарищу справа указательным пальцем вверх, тем самым давая понять, что его очередь подниматься.

Вид был прекрасным, солнце еще не коснулось горизонта. Склон круто обрывался вниз – три тысячи футов суммарной глубины. У любого человека, даже профессионального альпиниста, бесспорно, возникало чувство страха. Облака окутывали горы, и повсюду простиралось белое покрывало, изредка пробитое заснеженными вершинами гор. Несомненно, пейзаж не для слабонервных.

Сверху сыпался снег, стоило только ветру пробежаться по вершинам, а иногда и вовсе куски льда, падая вниз, разбивались о шлем, заставляя нервничать альпинистов. За гребнем скалы ветер сек, тем самым заглушая все разговоры, поэтому приходилось общаться жестами. Чем выше забирались, тем прохладнее становилось, а влажно-белесые горы над ними все гуще затягивали облака.

Справа послышался кашель. Пробегая глазами по веревке, соединяющей их, уткнулся глазами в своего товарища.

«Двигаем дальше».

Замахнувшись ледорубом, он ударил по поверхности, словно нож, режущий масло, зубило вошло под лед. Подтянувшись, повторил действие. Очередной колышек создал опору, веревка натянулась. Упираясь ногами в уступ, альпинист вытащил зубило и показал очередной жест. В месте крепления появилась трещина, которая сетью стала расходиться в разные стороны. Не успев среагировать, альпинист полетел вниз, утащив за собой товарища. Вися на тросе, он пытался раскачаться и хоть как-то зацепится за скалу ледорубом, но все попытки были ничтожны, с каждым движением крепление ослабевало. Жизнь висела на волоске, снежинки прилипали к очкам, закрывая обзор.

– Тернер, ты…ошибся! – Крикнул ему человек, висевший сверху, перерезая ножом соединяющую их веревку.

Она поддалась, и он полетел вниз.

Тернер подскочил и сел на кровать, сердце ритмично заколотилось, дыхание участилось, не часто во снах он испытывал чувство падения.

– И все же это только сон, – полушепотом произнес он себе под нос.

По своей натуре он не был суеверен и никогда не верил в разные предсказания, считая себя атеистом со школьных лет, часто ссорился со своими друзьями и родными. Только глупцы верят в ложь шарлатанов.

Постепенно зрение привыкло к темноте, он лег в кровать и посмотрел направо, на лежащую рядом девушку. Телефон завибрировал. Кто мог написать так поздно? Он перебрал десятку вариантов в голове и взял телефон в руку.

– Кто там? – С недовольством в голосе спросила девушка.

– На работе проблемы, – заблокировав телефон, Тернер поцеловал девушку, но она отвернулась и закрыла голову одеялом, – извини, но мне нужно ехать, вечером сходим куда-нибудь.

Мина всегда поддерживала своего мужа, являясь ему опорой и поддержкой. Но постоянные вызовы на работу, важные встречи и звонки посреди ночи, происходящие не первый раз. Такое отношение к семейной жизни бесило ее, но больше всего, отношение Мэтта к ней выводило из себя.

Его смены настроения, каждый разговор начинался по-разному, а ссылаться оставалось только на усталость после тяжкого рабочего дня. Лишь по праздникам удавалось выкроить время для жены, занятой готовкой и уборкой дома.

Но, не смотря на все невзгоды, Мина любила его и неимоверная гордость вырывалась из нее, когда по телевидению показывали директора LabsRNational.

Времени на завтрак не оставалось. Пришлось захватить бутылку воды и пару батончиков шоколада. На холодильнике он увидел стикер: «Мэтт, помнишь какой сегодня день?».

Быстро одевшись он вышел на улицу. Было холодно, под стать осени. Машина завелась с пол-оборота. Предстояла долгая поездка, было время подумать о сне и том, как скоротать сегодняшний день.

Машина бежала по дороге, раскидывая в бока хрустящие листья. Уже было достаточно светло, и лучи света пробирались через лесополосу, находящуюся слева от дороги. Справа журчала река, огибая огромной дугой небольшие «горы-холмы», как их стали называть в силу их причудливой неровности, а дальше уходила в дамбу, одну из составляющих ГЭС. Это неограниченный запас электричества для огромного комплекса LabsRNational. Комплекс будущего, одна из самых знаменитых корпораций, занимающаяся разработками современности, большинство которых скрыто от глаз самих работников. Три этажа с несколькими секторами (отделами разработок) на этаже. Ученые всего мира трудятся на благо страны, продвигая человечество на ступень эволюции.

Машина остановилась у поста охраны. Тернер вышел из нее и закрыл дверь. Крутя на пальце связку ключей, он шел не спеша, разглядывая парковку, на которой находился один только внедорожник, принадлежащий Артуру.

Мужчина сидящий на посту охраны, заметив Тернера, махнул рукой.

– Мистер Тернер, профессор Блек уже в офисе, – быстро пробормотал охранник, – мне кажется, что вам лучше поспешить.

Тернер подошел к сканеру сетчатки глаза и отрегулировал под свой рост. Появилось множество лазеров, которые бегло сканируя роговицу глаза, просчитывали искривленность поверхности хрусталика, описывая математическую модель.

Дальше поиск в базе данных.

На табло появилась надпись: «Доброе утро, мистер Тернер, удачного дня».

Ворота открылись, и он быстрым шагом пошел к себе в офис. Все было автоматизировано, дери открывались автоматически, когда сотрудник подходил к ним. Камера, висевшая над дверью, сопоставляла биометрические данные лица с базой данных сотрудников, такая система безопасности внушала доверие каждому.

В лифте находилась панель:

Первый уровень: кибернетика.

Второй уровень: ядерная физика и космология.

Третий уровень: микробиология и нано технологии.

Тернер нажал кнопку третьего уровня и молниеносно лифт оказался на третьем этаже. Двери распахнулись. Кабинет справа. Горел свет, из-за незакрытой двери. Преодолев быстрым шагом некоторое расстояние, он оказался у себя в кабинете. Блек сидел за столом, уткнувшись головой в руки. Тернер подошел к столу и легким движением растолкал Блека.

– Я не сплю, не волнуйся. – Блек поднял голову, его красные, надутые от слез глаза озадачили Тернера.

– Артур, что произошло? – Тернер пытался быть тактичным.

– Мэтт, я не знаю, что делать, – хриплым голосом выдавил Блек, – ей осталось жить четыре дня.

– Артур, это не твоя вина, мне жаль, но уже ничего нельзя сделать, пойми, – он подошел и сел напротив, – доктора сделали все, что было в их силах.

Блек встал и подошел к окну, из которого открывался вид на горы.

– Наука совершенствуется, медицина развивается, но что мы имеем? Люди гибнут изо дня в день, и никто ничего не предпринимает. – Опиравшись руками на окно, Блек склонил голову. – Нам нужно испытать наше творение.

– Нет, – Тернер встал, – ты же знаешь, что это невозможно, мутаген нестабилен и он опасен не только для твоей дочери, но и для все…

– Это все бред! – Воскликнул Блек и подошел к Мэтту. – Уже сотню раз мы проводили опыты, статистика подсказывает, что вероятность успеха более девяноста семи процентов. Я хочу только одно, чтобы моя дочь была жива и радовалась жизни, как все остальные.

– Мне бы тоже этого хотелось, Артур, Элиза очень хорошая девочка, но рискнуть ради нее жизнями миллиардов людей я просто не могу, – Мэтт сунул руку в карман.

– Мы должны испытать его не только теоретически! – Блек стиснул зубы. – Новый шаг в изучении мутагена, я верю, что у нас получится.

– Нет, Артур, слишком опасно. Извини, но я думаю лучше будет для нас обоих, если я сменю пароль.

Блек ударил по стене и не проронив ни слова пошел в лабораторию, Тернер последовал за ним.

– Я думаю тебе стоит провести все оставшееся время с Элизой. – Тернер встал за компьютер и стал долго печатать.

Блек смотрел на капсулу с мутагеном, в его голове путались мысли, он не мог допустить смерти дочери. С другой стороны – жизни миллиардов людей, которые находились на чаше весов, опускаясь все ниже и ниже. Но что будет, когда из его жизни исчезнет самое дорогое, его родная плоть и кровь? Жизнь угаснет, станет бесцельной и пустой. Все то, ради чего он трудился, потеряет смысл, и его жалкое существование перестанет приносить ему радость.

Ответ был очевиден. Гнев бился в его теле, пытаясь выбраться из оков, но Блек понимал, что время еще не пришло, а его решение стало очевидным.

В лаборатории, где находилась огромная колба из бронестекла с различным оборудованием замерцал свет. Минуту спустя он погас вовсе. Включились резервные генераторы и помещение озарил желтый, тусклый свет.

– Артур, компьютер выключился, – Блек подошел к Тернеру и посмотрел на экран. – Разве такое возможно? Нужно позвонить на станцию и …

Свет погас, проводка заискрилась, загорелся красный свет и запищала противная серена. Бронекамера открылась. Тернер подбежал к телефону.

– Артур, связи со станцией нет… – Тернер подбежал к камере и взял капсулу в руки.

В одно мгновение рука Блека, сжатая в кулак, полетела в челюсть. Не успев среагировать, Тернер упал, ударившись затылком об стол. Капсула выпала из его руки и треснула, ударившись о пол. В глазах потемнело, и он погрузился в сон.

Люди не преследовали цели, бежали без оглядки, словно их преследовало что-то ужасное. Старики, женщины и мужчины с детьми на руках сбивались в узкий проход. Раздался окрик в рупор, проникающий глубоко в мозг. Голова разрывалась, люди в панике пытались схватиться за нее и удержать от раскола, закрывали уши и падали на землю. Началась неразбериха. Звук продолжал давить на разум.

– Что происходит? – Спросил Мэтт, схватив девушку за плечо, стоявшую на коленях.

– Не важно Мэтт, ты снова ошибся…

Он отпрянул, различив в девушке черты Мины. Поток толпы понес его к проходу, сопротивляться у него не получилось. На стене возле прохода в одну шеренгу выстроились военные.

– Огонь! – Послышался голос в рупоре.

– Мэтт! Проснись, прошу! – Мина упала на землю, ее тело обрамляли зияющие красные пятна. Внезапная вспышка оборвала картину и мир погрузился в темноту.

Тернер пролежал без сознания около шести часов, пока его не разбудил звуковой сигнал, обозначающий повышенную интоксикацию в воздухе. Его одолевала пульсирующая боль в висках, голова трещала по швам, в глазах двоилось. Упираясь руками о стены и стол, Тернер предпринял попытки выбраться из здания. Ноги подгибались, идти было трудно. Выйдя в коридор, он споткнулся и упал. Встать на ноги получилось только с третьего раза, упираясь руками о стены он добрался до лифта, двери которого были открыты.

«Придется по лестнице».

Спуск по лестнице оказался настоящим испытанием, каждый пролет казался бесконечным, превозмогая боль спустился вниз.

Ситуация, в которую он погружался с головой, заставляла его нервничать: «Мутаген в руках Блека» – худшие опасения воплотились в жизнь.

Здание находилось в автономном режиме, электричества не было, все двери приходилось открывать вручную. Он вышел к посту охраны, никого не было поблизости, видимо, ввели карантин, но почему никто не пытается ликвидировать угрозу? Все недоработки стали всплывать в его голове, над которыми никто не задумывался.

Сканер не мог никак идентифицировать его сетчатку.

«Нет, этого не может быть» – Мэтт стал искать пути выхода, пока не увидел выжженную дыру в заборе.

– Откуда она тут взялась? – Он нырнул в нее и побежал к машине.

Шел дождь, машина тронулась с места, на часах он установил таймер, для чего?

***

Он забежал наверх по лестнице. Добежал до последней двери. Открыл ее, не обращая внимания на возгласы Ирведа.

– Она умерла два часа назад, просила, чтоб вы были рядом, но…

Блек шел медленными шагами к ее постели, упал на колени.

– Прости меня… Пожалуйста…

Ничего не было больнее для него, чем утрата любимого человека.

III. Судный день

На таймере 50 минут

По лобовому стеклу стучали капли дождя, растекаясь по нему в разные стороны от большой скорости, мешали обзору водителя. Вдалеке сверкнула молния, озарив все вокруг вспышкой мертвенно-белого света. На Тернера нахлынуло воспоминание из детства, когда ему было около семи лет, он и его старший брат, сидя в маленьком домике на дереве, после очередной вспышки молнии, прятали головы под подушку и считали до двадцати, пока не прогремит гром. Вдалеке раздался сильный грохот, который вернул его к реальности. Сердце от неожиданности бешено застучало, видимо еще остался осадок от детского страха.

Было слишком темно, свет фар не мог пробиться сквозь пелену дождя, а только отражался бликами от дороги, слабо освещенной фонарными столбами. В салоне было тепло и уютно, климат-контроль все еще работал, на бортовом компьютере установилась температура 23, так что сидящему внутри человеку ненастная погода никак не могла навредить. Тернер тревожно барабанил пальцами по рулю в такт ударяющимся о крышу каплям. Машина набирала скорость, смотреть на дорогу становилось невыносимо, чувство голода усилилось, веки стали тяжелеть. Не отрывая глаз от дороги, Тернер нащупал подлокотник и открыл его, достал оттуда бутылку воды и шоколадку. Подкрепившись, стал вспоминать о том, что случилось утром, вирус на свободе, а значит сбылись самые плохие опасения.

В глазах мутнело. Он посмотрел в зеркало заднего вида, роговица потеряла форму окружности, ее края были размыты.

«Люди гибнут, а у меня иммунитет… Иммунитет к смерти… не к мутагену».

Он не должен был этого допустить.

Дорога до дома была долгой. Тернер решил включить радио. После недолгого шипения, началось вещание новостей из главного центра: “…летальность росла по экспоненте, количество жертв неизвестного вируса по подсчетам за последний день превышала сотни тысяч человек. Многие эксперты прогнозируют, если не полное вымирание человечества, так гибель большей части…”. Тернер не мог больше этого терпеть, поэтому переключил волну и уловил мелодию стиля кантри, пожалуй, один из его любимых жанром музыки. В прошлом отец коллекционировал разные композиции на виниловых пластинках, и запрещал своему маленькому сыну трогать их, в страхе, что просто их испортит. Но вот однажды, когда родители уехали к деду, Тернер выбрал первую попавшуюся ему на глаза и установил ее в граммофон. Заиграла прекрасная музыка, положившая начало его любви к кантри.

Повернув голову назад, он обратил внимание на сверток газеты, большинство ампул, находившиеся внутри были разбросаны по салону машины, в его голове мелькнула мысль: «единственное спасение находится в руках зараженного, полный бред».

Впереди виднелся поворот, обозначенный дорожным знаком. Тернер мягче стал нажимать на педаль газа, машина стала сбавлять скорость. Дорога уходила серпантином в гору. Слева мерцали огни города, жаль Тернер не мог различить эту красоту и запечатлеть ее в памяти на долгое время, хотя это уже было не важно.

Внезапный удар. Тернер дернуло вперед, и он интуитивно спустил педаль газа в пол и дернул правой рукой ручной тормоз. Машину стало мотать из стороны в сторону, но справившись с управлением, ему удалось остановить ее. На лобовом стекле появилась трещина, от кровавого пятна, смешиваясь с каплями дождя, сбегала струйка темно-алого цвета. Сердце водителя не переставало колотиться, уровень адреналина увеличился, заболела голова. Тернер открыл дверь и ощутил поток холодного и свежего воздуха, который немного взбодрил его. Перед машиной лежал труп девушки. Подойдя ближе, он убедился, что она мертва. Капот принял на себя основной удар. Странно, что стекло не разбилось, от сильного удара головой, возможно, его спасло то, что он сбавил скорость и не успел набрать ее после поворота.

Присев на корточки, он начал рассматривать девушку. Она была одета в плащ кофейного цвета, который был изодран и испачкан кровью и грязью. Со стороны леса доносились крики, сложно было разобрать, что там происходило, прогремела череда выстрелов. Поэтому Тернер выбрал наиболее верное решение. Поднявшись, он побежал к машине, из которой доносилась музыка жанра рок-н-ролл. Быстро сев за руль, он надавил на педаль газа и рванул по направлению к городу.

Лопасти вертолета разрезали воздушные массы и нескончаемый поток дождя, звук разносился на десятки миль по округе. Тернер с большим интересом выглянул в окно машины, чтобы лучше разобраться в ситуации. В небе, с огромным трудом, он различил три силуэта, летящих треугольником в сторону военной базы.

«Скорее всего, для эвакуации правительства и особо важных персон» – мысли о спасении не уходили из головы.

Машина остановилась. Пробка вела до самого города. Люди ехали ему на встречу. Показывая руками, что нужно уезжать, но Тернеру было все равно, его главной целью была семья. Его внимание отвлек звуковой сигнал смартфона. Правой рукой достал телефон из кармана и разблокировал его. Три непрочитанных от Итана, его сотрудника в лаборатории LabsRNational работающего над вирусом и одно от жены.

«Надеюсь с Миной все хорошо» – подумал Тернер и нажал большим пальцем на экран.

«Мэтт, люди уходят из своих домов, забирают все вещи, за мной приехал Итан и сказал, что ты должен поехать к базе ВВС, будь аккуратен, прошу тебя

На таймере 30 минут

Город умирал на глазах как в фильме ужасов, дома окутывал дым, на улицах царил хаос. Люди выбрасывались из окон, крушили витрины магазинов, пытались унести побольше ценного.

Мысли о жене терзали его. Сможет ли Итан доставить ее в безопасное место?

«Чертов Блек!» – Тернер ударил по стеклу кулаком.

Машина съехала на проселочную дорогу. Полный привод легко справлялся с бездорожьем. Из-под колес летели ошметки слипшегося чернозема, машину подбрасывало на каждом бугре, словно корабль шел по волнам. Тернер ощущал себя капитаном судна.

Лес шел до самой базы. Она была настолько хорошо замаскирована, что обычные люди, не знающие дороги, просто плутали по лесу и натыкались на военные патрули. Тернер был частым гостем и хорошо знал командующего базой, некогда подписавшего контракт на охрану комплекса.

Двигатель заглох, из-под капота потянулся пар. Машина, служившая ему в течении трех лет отличным средством передвижения, дала сбой.

– Неужели и на тебя подействовал этот чертов мутаген? – Шутливо произнеся, Тернер дрожащей рукой из бардачка вынул револьвер с шестью пулями в барабане и засунул его за пояс.

Все ампулы, лежавшие прежде в свертке, были разбросаны по всему салону, а большая часть вовсе разбилась. Уложив их второпях в рюкзак, застегнул молнию и быстрым шагом пошел по направлению к базе.

Каждая секунда была на счету, самочувствие ухудшалось, вены на лице вздулись, словно корни деревьев, торчащие из земли, органы слуха и зрения перестали функционировать. Странно, что Тернер еще держался на ногах.

Среди деревьев мелькали силуэты, но, не обращая на них внимания Тернер ускорился. Его беспокоило то, что он еще не использовал инъекцию, возможно, оно бы подействовало, но уже было слишком поздно. Мутаген в его теле размножился быстрее, чем он себе мог представить.

«Жалко антидот уже не подействует».

Бег давал знать о себе пульсирующей болью в голове. Неужели смерть его настигнет в этом забытом лесу? Его холодное тело попросту не найдут, людей не останется, если ампулы не попадут в руки Итана. Зачем же тогда было создавать то, что уничтожит все человечество? Из-за тщеславия? Нет. Ради будущих поколений.

Поколений, которым уже не суждено было увидеть свет.

На таймере 10 минут

Ограждение военной базы представляло собой стену, высотой в три метра. Она была прочно закреплена с обеих сторон железными балками, уходящими глубоко в землю. Сверху, во избежание, проникновения, была натянута двухъярусная колючая проволока.

Огромная толпа людей навалилась на забор, каждый пытался попасть в место эвакуации. С обратной стороны по всему периметру стояли военные, неотрывно глядя в прицелы винтовок, в любой момент готовы открыть огонь.

Связи не было, сигнал глушили во избежание террористической угрозы. А другого способа связаться с Миной Тернер не находил. Поиски продолжались, но он не мог даже отличить мужчину от женщины, легче было найти иголку в стоге сена. Его захлестнул океан криков. Расталкивая людей стал пробираться к забору. Суматоха не утихала, но весь шум, который происходил вокруг него, давно исчез.

Перебирая в голове варианты, он остановился на одном, его ватные пальцы потянулись за спину и с огромным трудом достав пистолет, нацелился в воздух. Звук выстрела услышал каждый. Толпа расступилась, создав вокруг него пространство в форме окружности. Наступила мертвая тишина.

Тернер слабо видел, но как ему казалось, у каждого окружающего появились симптомы, которые были схожи с его, выступающими у него на лице. Он ощущал на себе невидящие звериные взгляды.

– Мина! – Во всю глотку закричал Тернер, пытаясь привлечь ее внимание.

Потеряв всякую надежду, он смотрел на толпу, но видел только зараженных людей. Никто не отзывался. Он упал на колени, опустив дуло пистолета в грязь и закричал во всю глотку, с жалобным голосом, который только можно представить. – Мииина!

Он внезапно вздрогнул, стал перебирать глазами силуэты. Нет, это не галлюцинации, потому что теперь отчетливо слышал голос его жены – конечно, если ему не послышалось.

– Я здесь! – Она кричала стоя у заграждения и судорожно махала руками.

Их взгляды встретились, его сердце заколотилось, и он побежал к забору. Его холодные пальцы коснулись ее, нежных и теплых. Тернер ощутил тепло, жаль, что забор не позволял большего.

– Пропустите его. – Итан приказал открыть ворота стоящему у заграждения солдату.

– Чего ты ждешь?

Сзади к Итану подошел старый полковник, по всей видимости, один из командующих базой и, положа ему руку на плечо, сказал.

– Извините профессор, но приказы отдаю здесь я, а любой, кто находится за забором, представляет огромную угрозу для всех нас.

– Вы бредите! – Нахмурив брови, сказал Итан и указал рукой на Тернера. – Это человек, который знает, как дезактивировать вирус, у него есть антидот, который мы ему введем, и мутаген дезактивируется. Без него у нас ничего не выйдет.

«Уже поздно, Итан».

«Его нужно вводить сразу».

Полковник отрицательно покачал головой. Итан схватил его за воротник, но солдат, наведя на него оружие, дал понять, что это действие только обострит ситуацию.

Слезы грусти стекали по замерзшим, красным щекам Мины.

– Мэтт! – Она не могла оторвать взгляда от его померкших, серых глаз. – Не бросай меня, скажи, что все будет хорошо… – Шепотом произнесла она и зажмурила глаза. – Пожалуйста…

– Все будет хорошо, – Тернер смотрел на нее своими потухшими глазами.

– Нет, Мэтью…

– Я обещаю… Я вспомнил, какой сегодня день!

– Какой? – В ее голосе слышалось горе.

– День нашей годовщины. Я должен был вспомнить раньше…

– Мэтт, это не важно, – она улыбнулась, с ее глаз падали слезы.

Мэтт просунул руку через забор и дотронулся до ее щеки, убирая слезы с ее глаз. Такая теплая и нежная.

– Я всегда буду с тобой, ты у меня самая сильная, ты справишься.

Мина схватила его руку и прижала еще сильнее к щеке.

– Нет, – слезы было не унять, –я хочу остаться с тобой.

– Ты должна выжить…

– Нет, я не смогу, я не хочу Мэтт.

– Я этого хочу, это мое желание…чтобы ты жила и радовалась жизни, забудь меня, забудь все, что было прежде, начни новую жизнь. Скажи Итану, чтобы увозил всех людей в горы, там мутагену не выжить, там вы будете в безопасности.

– Не хочу я всего этого без тебя! – Она упала на колени и закрыла руками лицо. – Как ты не поймешь. Я люблю тебя!

Он поднял ее за подбородок и начал сверлить взглядом, все убеждения меркли на фоне хаоса в окружении и внутри нее, горе не давало понять ситуации, она просто не хотела ничего принимать.

– Я тоже тебя люблю…

Таймер на часах прозвенел, время истекло. За его спиной началась суматоха, все стали набрасываться друг на друга. Нужно было торопиться.

– Итан, вот мой рюкзак, – Мэтт быстро встал и без объяснений стал тараторить заученный текст, –там все необходимое, все мои расчеты и записи, сделай инъекцию всем на борту, формула инъекций там же, но их можно сделать только в комплексе. И последнее, – он посмотрел на Мину, – береги ее, ради меня.

Взяв рюкзак за лямку, Тернер с большим трудом перекинул его через забор.

Услышав гудение турбин самолета, обезумевшая толпа людей, которые уже не походили сами на себя, стала утягивать его вглубь. Но не успела посылка дойти до получателя, как Тернер присоединился к числу обратившихся. Вся орава кинулась на забор, прогнувшийся от сильного натиска. Командующий приказал открыть огонь. Невероятно мощный шквал, окружающий со всех сторон, словно шторм обрушился на зараженных. Всем, кто находился рядом, заложило уши, и не было слышно ни командующего полковника, ни тем более душераздирающего крика Мины, которая не могла смотреть на этот ужас. Через Тернера прошло насквозь четыре пули, а кровь фонтаном брызгала из тела.

И только тогда она ощутила ту самую боль утраты, которую не пожелала бы даже злейшему врагу.

Итан, предвидев его действия, схватил ее за руку и потащил к самолету. Словно маленький ребенок у которого отобрали игрушку, Мина тормозила ногами и всячески хотела вернуться к Мэтту. Борозды от ее ног, прерываясь шли до самого самолета.

– Оставь его… – Прокричал Итан, пытаясь ее успокоить. – Уже слишком поздно, его не ввернуть!

Усадив Мину на место, он пристегнул ремень безопасности. Сам сел справа и уткнулся в окно шлюза. Ужасная картина: зараженные перебрались через забор и набросились на военных. Их не брали пули. Солдат выбежал из кабины и встал за тридцатимиллиметровую автоматическую пушку, открыл огонь. Турбины двигателя зашумели и придали скорость самолету, толкая его вперед.

Шасси оторвались от взлетной полосы. Огромная железная птица взлетела вверх. Итан обратил внимание на Мину, положил руку на ее плечо, но не смог вымолвить не слова. Скорбь терзала ее сердце, словно червяк яблоко.

– Он сделал многое для всех нас…

Солдат, сидевший перед Итаном, стал сильно кашлять, кровь, брызгающая из его рта, попадала на одежду. Внезапно он стал судорожно биться головой о салон самолета, пока не услышал крик девушки. Сидящий рядом солдат выхватил пистолет и выстрелил ему в голову. Не подействовало. Пуля застряла в черепе.

Все пассажиры стали очевидцами страшного зрелища. Мертвец, получивший пулю, превратил солдата в кровавое месиво, и лишь ремень безопасности, сдерживающий его, спасал всех от неминуемой гибели. Но ненадолго. Болты, стягивающие крепление, сорвались. Каждый открыл огонь по мутанту. Он стал рвать и убивать каждого, впиваясь своими пальцами в тела товарищей, пока не наступила тишина.

В кабине раздался выстрел, и самолет спикировал вниз.