Читать книгу Мертвожар - Богдан Меджитов - Страница 4

– Твою ж мать!

Говорят, что не страшен черт, как его малюют. В теории звучит жизнеутверждающе, но на практике, как сейчас, все совсем не так радужно.

Уже третий день Артур расчищал авгиевы конюшни, борясь с ордой домашних пауков и прочей живности, которую обнаружить не ожидал. Если бы и пироманией страдал – бросил бы все и незамедлительно предал нору огню.

Как бы то ни было, кропотливый труд шел ему на пользу, помогая освободить сознание от ядовитого мусора; посещения Музея стали не такими мучительными, ибо кулаки и воля все более и более железные. Аскетичный образ жизни определенно стоил сохраненных нервов, однако вопрос о питании все еще остро стоял.

Безусловно, все дороги для юного игромана открыты, да вот только ни для одного мало-мальски профессионального соревнования ни морально, ни физически не готов, а любительские полны казуалов, сокрушение которых равноценно избиению младенцев – неблагодарное это занятие, как и ставки, на которых так горько в былые времена погорел, что мама не горюй.

При таком неутешительном раскладе Манко все же нашел в себе силы и мужество, чтобы наконец покончить с многолетним беспорядком. Те последние копейки, что остались при нем, он потратил на две сдобных булочки, одну из которых оставил Дине. Кисловатый мякиш подпортил перекус, но не так уж и сильно, что бы расстраиваться. Всяко лучше, чем синтетические обрезки.

Расстраивало то, что запас монеток исчерпан. Желудок от этого уж точно в восторге не был, к его недовольному урчанию Артур старался не прислушиваться – снова сел за разборку румбы. В первый раз едва обошел ловушку: при небрежном взломе скрытая система сигнализации на всю округу бы завопила непристойные «охи-ахи» – но на этом оборонная программа себя не изжила, а лишь еще больше трудностей подкидывала.

Грамотно составленная «Операция» заинтриговала юношу и вовлекла с головой. Хитроумное переплетение схем, датчиков и прочей требухи, на удивление аккуратно поместившихся внутри, не оставило его равнодушным и пробудило давнюю страсть, питаемую к механизмам. Весь кайф состоит в том, что никто не помогает: ты в гордом одиночестве сталкиваешься лицом к лицу с подлинным творением искусства и без чьей-либо помощи раскрываешь его тайны, читая, как говорится, между строк. За одной завесой есть еще и еще; эта непрерывная погоня за Сутью требует многого, но взамен дает лучший опиум – эндорфин, что гордость за свои успехи взращивает и отчаяние отгоняет.

Тем не менее, фанатичная увлеченность не осталась незамеченной. Бабушка уже в который раз застала его за рабочим столом, но если в прошлый визит не стала отвлекать, то теперь, разглядев издалека получше то, над чем он трудился, встревожилась и решила вмешаться.

– Что это ты там раздобыл?

– А? – от работы оторвался не сразу. – Да ничего такого, просто доисторическая вещица.

– Не такая она и старая. Лучше собери обратно, а то убираться нечем.

– Не скажи! Есть метла и швабры, я ими…

– Так я ведь одна живу, а ты здесь вряд ли задержишься.

– Значит, буду чаще приходить. По углам и в закромах лазить он не мастак.

Артур был весел, но его радости Дина не разделяла. Бог с этой румбой – ее подопечный все больше напоминал ей того, о ком предпочла бы забыть раз и навсегда, как о страшном сне.

– К слову, не расскажешь мне о его создателе? Этот мальчуган гений!

– Э-э, нет, – старушка поморщилась и замотала головой. – И не стоит тебе его хвалить: мелкий гремлин был невыносим.

– Почему?

Удовлетворительный сказ был бы очень, очень емким, но и неполным. Она не стала болтать лишнего, поскольку воспоминания о худших проказах и трагедии пятнадцатого года, следствием которых стали годы посещений психотерапевта, до боли неприятны. А внук все ждал подробностей.

– Папа, твой прадедушка, очень им гордился, знаешь? – Дина ненадолго замолчала, подбирая слова. – Это я не из зависти говорю, а чтоб ты понимал, что он весь в него пошел.

– Разве это не хорошо? Дед Витя же…

– Нет, в этом и беда: если Кадрюша за него крепко взялась и сделала человеком, то беснования Кири… им поощрялись.

– Отчего так?

– А потому, что мне повезло расти под маминым надзором, а ему – нет. Он и при рождении повредничал…

В раздумьях Артур поник, пытаясь сложить паззл из туманных подсказок и собственных думок. Все же, кое-что следовало уточнить.

– Так что с ним случилось-то? Жив еще?

– Ну, в этом году ему исполнилось бы шестьдесят семь. Может, лучше в интернете узнаешь?

– Ба, Интернет – архаичный мусор.

– Ах да, сейчас же все в облаках… И что, не вся информация перешла?

– Похоже на то.

– Ничего, – она ему улыбнулась и выгрузила на стол книжки, которые с собой принесла. – Советую сходить в библиотеку, заодно поменяешь для меня эти на новые. Мне уж неловко все время звать Лидочку, а ты крепыш, тебе полезно.

– Лады, – сразу же на глазок приценил вес стопки. – А кто это?

– Лидочка-то? – далее будет говорить с высоко вздернутым носиком. – Моя лучшая ученица, самая способная и славная.

– Ауч, – он взялся за разбитое сердце.

Прыснув в кулак, Дина потрепала его по голове.

– Не придуривайся, драма квин. Тобой я тоже очень горжусь, хотя мог бы и постараться меня не посрамить на последнем году обучения… Лидонька, вот, с золотой медалью кончила…

– Пфф, – Артур, дите малое, не смог сдержать смешинку.

– Дурень.

– В общем говоря, она живет в соседнем поселке, вот и приходит меня выручать иногда.

– Ага, и просто тряпочкой по столику проводит?

– Ну не могу же я ее заставить весь дом отдраить!

– М-хм, конечно.

Потупив взгляд и подставив кулак под голову, склоненную набок, юноша вновь глубоко задумался, пока не встал со стола, чтобы собрать разобранную побрякушку в коробку.

– А-а-а, ты о редизнутой Констанции говоришь?

– Как грубо!

– Бинго, значится.

Замечания бабули он пропустил мимо ушей, так как порядком устал за день и просто хотел лечь на боковую. Коробка была задвинута под стол, а сам он перебрался на постель в домашнем, ничего не снимая.

– Ты ее уже видел, что ли?

– Как пришел сюда. Чуть ногу мне не отдавила, представляешь?

– Напросился, – заключение было твердо поставлено. – Она и мухи не обидит, ты не наговаривай.

– Я бы поспорил, но спатеньки охота. Ты сама-то как, в порядке?

– Живее всех живых, как минимум! А так-то оно так, время позднее.

Уходя, она уравновесила башенку из бестселлеров пятидесятилетней давности и погасила свет; комнату все еще слабо озарял свет, излучаемый оптикой. Настаивать на немедленном отбое Дина не стала и лишь оставила Артура наедине с собой – все равно не заставишь его сделать, что просят.

Кружевных снов он не видел, но зато очнулся чуть ли не на заре и, пользуясь роскошной возможностью, умылся да отправился гулять по округе, выбрав под размеренный променад Everybody Wants To Rule The World. Так как душераздирающие вопли усопших его более не беспокоили, был очень даже счастлив, хотя и сонный все еще.

Вокруг ни души – все спят. Он один наслаждался прохладным бризом со стороны набережной и солнцем, что только-только вздымалось над горизонтом и лучи которого мягким светом обтекали крыши высоток, стекая ниже и ниже в медленном темпе, подобно смоле. Ярче всех пылал золотом «Маяк» – монолитная башня, устремленная высоко вверх из толщи воды и окруженная панельными строениями, подобными коралловой стене.

Все знали, что там кипела своя, особенная жизнь. Круглый год напролет в тысяче окон горели лампы, что ярче ближайших звезд на небосклоне; центр исследований и резиденция больших братьев всегда объяты аурой доминирующего величия. Потому-то и стеснялись обитатели низин жаловаться на слишком уж яркое освещение, мешающее спать.

Артур же был совсем не поражен. При виде «высоченной фиговины у речки-вонючки» единственное, что приходило в его голову – это давнее нездоровое желание взобраться на самый верх, чтоб со всей дури пустить XXXG-01W, лучшую свою модель, в грациозное падение. Может, он и сам бы сиганул, разбежавшись с выступа вертолетной площадки.

В поле негативных мыслишек ему не дало разгуляться сюрприз-явление. Со стороны элитного района показалась фигура другого молодого человека, разодетого по-профессиональному в спортивную униформу и отдавшего предпочтение бегу трусцой по окрестностям заместо бьюти-слипа.

С коллеги по легкой атлетике русоволосый глаз не сводил, а тот успел нарезать пару кругов и перейти на дорожку, ведущую в сторону наблюдателя. Очки у него были тоже особенные, плотно прилегающие к лицу и с непрозрачными окулярами с внешней стороны – неустаревающая классика.

А кроссовки… Ох, безгрошный отрок сильно завидовал: они походили на два дорогущих спорткара. Такими можно и по вискам сильно настучать, если извернуться.

В общем, одним только видом таинственный рыжик произвел сильное впечатление. И точно так же, как появился, пробежал мимо, чуть ли не подняв дорожную пыль за собой.

Это вызов.

– Погоди-ка, приятель!

Нагнать соперника было нелегко, но паренек в домашнем все ж таки сумел. Артур пресекал любые попытки спортсмена убежать от преследования, попросту держась на уважительном расстоянии по правую руку от другого жаворонка.

– Чего пристал?

– Почему нет? Дорожка общая!

– Отцепись!

Товарищеская беседа между соперниками не задалась бы в любом случае: мышцы слишком напряжены, да и легкие заняты гораздо более приоритетной задачей. Оно и к лучшему, ведь оба могли сосредоточиться на священной гонке, цель которой – установить кто есть бастард и, соответственно, проучить оного горьким поражением.

А гоняться долго пришлось, очень долго. Движения их конечностей синхронизировались, сердца застучали в унисон, в глазах пылало пламя азарта, а цель так и не была достигнута. Сотрясая асфальт мерными постукиваниями подошв, юноши окольцевали добрую часть старого города, пока один из них, модный, не выдохся первым.

– Что такое, стиляга? – Артур демонстративно перешел на бег на месте.

– Победил ты, все… – уставший, он сел на лавочку и раскинул ноги по ширине плеч. – Кха…

Липкий ком слюней, обжигающе свежих из-за обилия кислорода, конопатый едва сглотнул, также тяжело дыша. Его грудная клетка вздымалась и опускалась с высокой амплитудой, на ногах, под утягивающими повязками у колен, видны были пульсирующие жилки.

– Какие коктейли пьешь?

– Молочные?

– Нет! Почему ты все еще на ногах?!

Решив больше не издеваться над тем, кто, судя по голосу, вот-вот заплачет, Артур остановился и скрестил руки на груди с задумчивой гримасой.

– Секрета как такового нет. Я просто каждое утро зарядку делаю.

– Что?!

– Ну а че? Смотрел «Остров сокровищ»? Там как раз…

В выдохе уставшего были ярко выражены отчаяние и злоба. Манко не стал ждать, пока новый знакомый раскапризничается, и поскорее отошел к близстоящему торговому автомату. Его ловкие манипуляции, граничащие с бессовестным разбоем, привлекли настороженное внимание щегла:

– Ты что делаешь?

– Ничего такого. Любой младенец так умеет.

– Камеры же… – в его руки приземлилась баночка холодненькой колы.

– Пей и не бузи, – взломщик сел рядом и стал хрумкать сухарики, точно таким же образом добытые. – У наших бравых правозащитников есть дела поважнее, чем обворованный на копейки частник.

Поначалу хлопец с повязкой на лбу был очень сконфужен: он все думал, что его сосед по лавке то ли молокосос-уголовник, то ли очень странный маньяк. Емкость с напитком сжал так сильно, что та вот-вот лопнуть могла, а Артур тем временем самозабвенно трапезничал, заметив, что нервозный слушает что-то петшоповское: наушники у него такие, что любой, кто рядом находится, мог частично услышать чужой плейлист.

– А ты, – конопатый чуть поближе подсел. – в технике профи?

– Можно и так сказать. Хоть водородную бомбу на запчасти разберу: я об этом реферат писал.

– А работаешь где-нибудь?

– Не-е-е… – вслух признаться в незанятости было нелегко. – Но я ищу, где бы легально шекелей срубить. Лишними не будут.

– Верно, – из банки все же отпил немножко. – Приглядись к парку, там как раз одна работенка вакантна.

– И какая же? За животиной в контактном зоопарке убирать?

– Закрыт ведь давно, чудик.

– Эт к примеру. Что за работа?

– Да хрен его знает! Я за отцовскими делами не слежу, но он говорил, что рабочие руки будут к месту. Сходи сегодня, поинтересуйся.

– И куда топать?

– Вон туда, – рукой рыжик указал в сторону знакомого Артуру места, – Знаешь ведь, где ДК?

– Ну да.

– Так вот, – он попил еще чуть-чуть. – Папка мой там самый главный, иди к нему сразу узнавать о деталях. Документы в порядке?

– Ага.

– Ну тогда я ему сообщу, что ты заглянешь. В очередь не записывайся.

– Спасибо! – обрадованный, юнец протянул ему руку. – Я Артур.

– Игорь, – рукопожатие случилось. – Приятно познакомиться.

– Взаимно.

Последовавший за знакомством «разговор по душам» двух фанатиков спортивного образа жизни не несет в себе какой-либо значимости или культурной ценности, поверьте Мне. Он нелепо начался, так как один из них продолжал осторожничать, а другой просто нес околесицу, пытаясь себя выставить тем, кем не является – крутым; чуть позже травили бытовые прибаутки, закрепляя спонтанное знакомство в мнимую форму дружбы, а закончилось тем, что обоим приспичило «по делам».

Парни обменялись контактами и распрощались, каждый зашагал по своей дорожке. Дома, что на набережной, Артура ожидала тетрадка с задачами по физике и математике: он последовал примеру Виктора и завел осязаемый символ продвижения. На бумаге-то гораздо удобнее ошибки находить, чем мыслительными командами – ужасный гемор.

За столом он сидел с молочной газировкой в левой руке, стащенной точно так же, как и сухарики. Умственную деятельность стимулировал не только сахар, но и пара-тройка синглов Timbuk 3. Учеба спорилась как никогда лучше, ведь над душой никто не стоит, а в спину не тычут, чтоб позаимствовать ручку, карандаш или ластик. Если социализацией можно пренебречь, то только так и никак иначе.

Со временем, однако, одни и те же формулы сильно наскучили. Артур оставил взбухшую от чернильной пасты тетрадь, планируя засесть за дальнейшую разборку кода, да и этого не захотел: на совесть давила куча мала

из прежних находок. Действуя согласно памяти, он за полчаса-час вернул все по своим местам, стараясь не разворошить сильно гардероб со штуками для косплея – раритетные вещи, в конце концов. Без лампочки внутри платяного шкафа черт ногу сломит, так что яркие световые линии в костюме Клу здоровски подсобили в поисках нужной сумки.

В уютной тесноте Артур долго провозился, ибо знал, что больше за фотоальбомами не полезет. Что ни говори, а щупать реальные носители информации очень приятно: их шелест и запах ни с чем не перепутаешь, как у книг. Он даже почувствовал, как веки постепенно слипаются от монотонных движений рук; было тепло.

Кое-что все же взбодрило его, не дав закемарить на полу. На самом дне сумки нашелся помятый конверт, который очень давно покоился под весом альбомов; на нем крупными печатными буквами записано его имя, под которым меньшим шрифтом оставлена пометка в скобках: «Без надобности не вскрывать».

Наощупь юноша определил, что внутри находится что-то плотное, но плоское, а судя по хрусту можно было предположить, что это что-то явно из бумаги. С небольшой опаской он все же попытался раскрыть тайник, но звонкий оклик со стороны кухни вынудил отложить это на потом. Положив конверт в карман, он съехал вниз по перилам и проскользил на одних носках по тщательно вымытому полу до нужного проема, что недалеко был.

– Что стряслось? Станция барахлит?

– Не… Я тебя не разбудила?

– Я уж давно на ногах, – ловкач сел за стол и потянулся сонливо. – Так в чем дело?

– Да тут в новостях областных говорят, что на автомойке требуется помощник главного оператора. Не интересно?

– И чем мне ему помочь? Кнопки нажимать, пока пирожки за обе щеки и три подбородка уплетает?

– Может быть. Платят ведь.

– Не, спасибо. Я нашел кое-что получше.

– Что же?

– Парчок наш нуждается в моих божественных талантах. Как вариант всяко лучше, чем торчать от чистящих средств.

– Я бы не была так уверена.

– Почему?

Держа руки на столе со сцепленными в замок пальцами, Дина отвела глаза в сторону с напряженным лбом, будто бы искала подсказку. Однако ж ответ не заставил себя долго ждать.

– Если память мне не изменяет, – начала она. – им заведует Оскар Засс. Слышал о таком?

– Фамилия знакомая… И что с ним?

– Он якобы герой, – головой кивнула в сторону башни. – Богато живет, но суть не в том. Тебе, дорогой мой, следует его остерегаться: подлый он и коварный. Олежек его недаром не жалует.

– Они, что, знакомы?

– Да… Если тебе интересно – спроси при случае об этом кого угодно из них обоих. Я в дела эти… не люблю соваться, сам понимаешь.

– Не очень.

Артур хотел спросить насчет секретика, но предпочел увести разговор в другое русло.

– Все ж таки я пойду на разведку.

– А стоит ли? Как бы не навязал он тебе чего лишнего…

– Не волнуйся, – он очень уверенно улыбнулся. – У меня трудовая книжка с четырнадцати, плюс какой-никакой опыт с контрактами и подобным мусором имеется.

– Когда ты успел? – бабуля была шокирована. – Так рано вкалываешь?

– Ну, надо было на кое-что накопить… Давно дело было.

– В наше время только с шестнадцати давали, как и права водительские, вроде… совсем вам не дают детьми побыть.

– Мой экс-начальник говорил, что нахлебником быть позорно.

– Ой! А сам-то, поди, с шести лет на акциях наваривался? Тоже мне, волк с Нижнего Залупинска…

– Ба.

– Что «ба»? Ну разве так можно? Только-только из памперсов выползли, а с вас такой спрос…

– Ты просто будь осторожен, ладно? Если что – за тебя постоим…

Артур остановил свой взгляд на ее старых глазах, повидавших всякое на своем веку, – хорошее и плохое, прекрасное и ужасное – и лишь в горькую ухмылку сложились его губы.

– Ничего, сам за себя кого хошь сгрызу.

– Так ведь и зубы сломать можно, – подметила она с намеком. – Как в тот раз, когда Егорка тебя душить полез.

– Жалко, что не прокусил ему вены.

– Артур!

Пожав плечами, он встал из-за стола и задвинул стул обратно.