Читать книгу Кабы не радуга - Борис Херсонский - Страница 68

У Фиры лицо доброе, а сердце злое,

собственно, и лицо злое, но не в поверхностном слое,

там, в глубине лица, скрыто нечто такое…

По-библейски Эстер, Эсфирь, по-нашему тетя Фира.

Идет, несет в авоське две бутылки кефира

по тридцать семь копеек, из них бутылка – пятнадцать.

На высокий третий этаж нелегко подняться.

На кефире фольга зеленая, а на ряженке золотая,

как будто нимб, а ряженка эта – святая.

До дома пять минут неспешного хода,

два квартала, как до конца отчетного года.

На углу Фира встречает инженера с молмаслозавода.

Пять минут разговора о том о сем по порядку,

инженер – болельщик, а вчера забили в девятку.

В Кремле открылся пленум, а у мамы язва на язве,

на Пушкинской новая булочная, но за этим усмотришь

разве?

Навстречу Эсфири – Юдифь в платье из китайского шелка.

В руках у Юдифи черная клеенчатая кошелка,

в кошелке что-то большое, круглое – это, наверно,

кочан капусты. Или голова Олоферна.