Читать книгу Судьба человека. Оглядываясь в прошлое - Борис Корчевников - Страница 5

Знаменитому журналисту Дмитрию Киселеву все время припоминают фразу: «Россия – единственная страна в мире, которая способна превратить в радиоактивный пепел Америку». Да еще ему вспоминают кучу других афоризмов, описывающих нашу жизнь последних лет. За многие из них и за его позицию его включили в санкционные черные списки очень многих стран мира. Он невыездной, да он никуда и не торопится уезжать. Уже нашел себя здесь, во многом благодаря женщине, которую он крепко держит за руки. Женщине, которая стала его судьбой. Это судьба человека, судьба Дмитрия и Марии Киселевых.

Борис Корчевников, телеведущий

В 2005 году я построил там дом из металла, из сэндвич-панелей, из которых строят картофельные склады в Голландии, это самая быстровозводимая конструкция. Фундамент был заложен без Маши, но стены мы возводили уже вместе. Я строил дом холостяка, а потом в нем оказалась многодетная семья.

С Машей мы познакомились в 2003 году в Коктебеле. Но мы два года называли друг друга на «вы» и смотрели друг на друга издалека. Это было знакомство в лучших романтических традициях. У меня была надувная лодка, которую я притащил из Киева, я зашел с моря и мне негде было причалить. Я был очень крутой на этой белой лодке. Подхожу и смотрю, стоит красивейшее, божественное создание в пляжном облачении – в купальнике. И я спросил: «Нельзя ли причалить здесь?»

Я была замужем, у меня был сын. И мы из Москвы приезжали в Коктебель на все лето – у нас было собственное жилье на самом берегу. Я там была несколько лет подряд до Димы. И, конечно, я сказала ему: «Причаливайте!» А дальше смотрела, как они кувыркались с этой лодкой и не могли ее никак привязать. И, в общем, я пожалела их, подошла и посоветовала попробовать по-другому. И сочетание купальника с интеллектом произвело еще большее впечатление.

Мария Киселева, жена Дмитрия Киселева

– Мы пришли с реки, с Днепра. И нам надо было разобраться с морским прибоем. Маша – морское создание. Она посоветовала, как лодку привязать так, чтобы ее не било, сказала, что нужно сделать петлю под носом лодки, она будет амортизировать. Я так посмотрел на нее и подумал: «Ничего себе!» На меня это произвело впечатление.

А дальше начался долгий период общения на «вы». Мы были просто малознакомыми людьми. Когда Дмитрий приезжал на лето, проводил фестиваль, мы общались.

Мария Киселева, жена Дмитрия Киселева

– Я в большинстве случаев общаюсь на «вы», автоматически, чтобы без этого панибратства. Так я был воспитан в семье, родители так обращались. Это нормально, доброжелательно. Маша была, безусловно, симпатичной и вызывала большой интерес, но я не планировал разрушать чьи-либо семьи.

У меня был богатый опыт. Я не первый раз женат, но это мой образцовый, лучший и последний брак, такой чемпионский абсолютно. И я знаю, почему люди расстаются. Потому что они развиваются с разной скоростью в разных направлениях. Если они не могут вместе развиваться, то отношения дают трещину, и все как-то уходит. Когда нет общей траектории. Моя версия такова, что у Маши тоже такая штука произошла.

Да, это похоже на правду. Я десять лет была в браке. Сыну Феде было четыре или пять лет. И никаких ярких проблем не было. Но действительно было несходство в представлении о будущем. То есть мне хотелось каких-то сложностей в жизни, какой-то самореализации, стать психологом… А моему супругу хотелось больше вести спокойный образ жизни. И это, наверное, стало причиной. Сначала супруг воспринял мой уход очень тяжело. Он не верил, что я ухожу и что я не вернусь. Мне тоже было очень непросто.

Мария Киселева, жена Дмитрия Киселева

– Кстати, бывший супруг Маши – Митя – человек очень харизматичный, приятный, доброжелательный. И у меня с ним сохранились хорошие отношения. Понятно, что мы не проводим время вместе, но тем не менее взаимопомощь – это про нас.

В какой-то момент я сделал Маше совершенно конкретное предложение, от которого нельзя было отказаться. Я сделал его женщине, которая была замужем, но я подозревал, что имею для этого основания, поскольку у этой семьи, я был в этом убежден, не было будущего. Я это понимал, потому что мы до этого общались несколько лет и с Митей, и с Машей. То есть я просто видел эту историю. С супругом Маши мне не пришлось объясняться. А что объясняться? Это выбор женщины, в конце концов. Я не собирался никого травмировать. Это было решение Маши, вот и все. А с Митей мы общаемся, он остался прекрасным отцом. И я тоже вношу большой вклад в развитие Феди. И Маша относится к моему старшему сыну очень благожелательно. Наша семья сегодня – это Глеб, Федя, Костя и дочка Варвара.

В какой-то момент я поняла, что не смогу отказать Диме. И мне стало очень страшно. Я помню эту минуту, когда мы сидели в фитнес-клубе, завтракали и Дима сказал: «Я принял решение, ты переезжаешь ко мне». И была коронная фраза: «Федя будет в порядке!» Потому что я больше всего боялась за Федю, за своего сына. Даже технически – мы жили в городе, а нужно было переезжать за город. Я уж не говорю о психологической травме. И я поняла, что не могу сказать «нет», не могу, и все. И приняла внутреннее решение. Но ответила: «Я подумаю». Потом был долгий период, пока я думала. Но, конечно, я решила все в один момент. Просто было сложно решиться на разговор с Митей. Потом он состоялся с большой ссорой. Я уехала с Федей. Утром я приехала обратно. Мои вещи были порезаны ножницами. В общем, конечно, у меня было большое чувство вины за происходящее. Потом был бракоразводный процесс. Но время показало, что я была права.

Мария Киселева, жена Дмитрия Киселева

– Через два-три месяца я сказал: «Поехали в загс». Мы не собирались устраивать какое-то большое свадебное шоу. Я говорю: «Садись на мотоцикл и поехали распишемся». Маша отвечает: «Я никогда не ездила». Я убедил: «Ну, не хочешь, не езжай. Сзади со мной садись, и мы поедем расписываться».

Маша считает, что на мотоцикле я гоняю. А я не гоняю, а езжу. Но иногда с московскими хулиганами цепляемся, так сказать, чтобы мне сзади никто не гудел. Это называется междурядье – фильтрация через пробку. Мой голос, я думаю, был одним из весомых, когда обсуждалось, запретить ли езду на мотоцикле между рядами или нет. Я сказал: «Ни в коем случае! Потому что тогда я опоздаю на эфир».

Раньше я на работу ездил на мотоцикле, сейчас – меньше. Теперь езжу уже на быстром электросамокате – современная фишка появилась. Он разгоняется до скорости 65 километров в час. Это шикарная история, но мотоциклы я очень люблю.

У меня два мотоцикла. Один из них мемориальный, на котором мы ездили в загс. Есть несколько шлемов и каска для самоката. Для меня мотоцикл – это средство передвижения, во-первых. А во-вторых, это такое чувство свободы и это спорт. Я сел на мотоцикл в 49 лет и занялся мотокроссом, тренировался с чемпионом Союза. А 50 лет я уже встречал на костылях – у меня две связки порвались на правой ноге. 28–29 декабря в глубоком снегу на мотокроссе я затормозил в повороте, выставил ногу и услышал «щелк, щелк». Но такая есть пословица: «Кто не падал, тот не поднимался».

Все увлечения моих мальчиков в основном опасны. Дима тоже среди них. Но я понимаю, что каждый человек хочет прожить свою жизнь. И им это нравится. Их жизнь будет не их жизнью, если я им все буду запрещать. Скажу честно, мне сложно. Сижу и прислушиваюсь, едет ли мотоцикл, едет ли лифт. Я волнуюсь за них постоянно.

Мария Киселева, жена Дмитрия Киселева

– Я Федю отдал в мотокросс, он успешно выступает на соревнованиях, в том числе всероссийских. Федя сам захотел, и я его благословил. И с Костей маленьким – то же самое. Моя логика была в том, что: «Все равно сядет когда-нибудь. Но если сядет сам, то, не дай бог, что-то случится. Лучше он сядет с тренером, научится, почувствует, попадает в защите, в экипировке, профессионально будет ездить. Ну а там дальше будет уже его выбор». У патриарха Кирилла есть прекрасная чеканная формулировка: «Внешнее правило не работает, если нет внутреннего». И Маша как раз действует по этому принципу. Она создает внутреннее правило и внутреннюю ответственность: «Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь?» Это вот такая формула.

Ну, естественно, если у человека есть внутренний стержень, он на это откликнется.

Мария Киселева, жена Дмитрия Киселева

– Некому было сказать мне эту фразу, когда я в 49 лет сел на мотоцикл. Я абсолютно безбашенно к этому отнесся. Я тогда уже 10 лет занимался верховой ездой, и довольно серьезно. Прыгал конкуры с мастерами спорта, проходил дерби в Киеве и даже занимал приличные места. По-моему, я занял седьмое место в киевских дерби, а сын Глеб занял шестое. И это на чужих лошадях, своих мы только потом туда привезли. Поэтому я себя чувствую очень уверенно верхом. Ведь это моя детская мечта. Мы всегда хотим реализовать то, о чем мечтаем с детства. И поэтому потом я попробовал сесть еще и на железного коня.

В моей балаклаве для мотогонок есть дырка для курения. Но она зашита красными нитками. Я бросил курить больше десяти лет назад, когда ассистировал на родах у Машеньки и у нас появился Костя. Когда на свет появлялась Варя, тоже ассистировал и тоже перерезал пуповину.

Когда рождался Костя, присутствовал Марк Аркадьевич Курцер, и я спросил: «Можно перерезать пуповину?» Он взял пуповину в два зажима, дал мне ножницы и говорит: «Ваш ребенок, что хотите, то и делайте».

Я взял ножницы и… она с таким хрустом шла, как, может, когда режут очень крепкую кожу. И после этого мне больше ни разу не захотелось закурить.

Вообще, я не просто присутствовал при обоих родах, но и отвечал за левую сторону. То есть я держал Машину левую руку – это была моя зона ответственности. Я даже отснял роды, и получилось очень деликатно на будущее. И, кстати, сделал один такой план, которого я не видел нигде в кино. Я заснял вдоль ноги, как появляется ребенок. Это можно показывать детям и вообще кому угодно. Этот файл у нас есть до сих пор. То есть Костя и Варя могут увидеть, как они появлялись на свет.

Женщина в этом положении действительно очень уязвима и беспомощна. И иметь такую поддержку, наверное, самое главное, что для нее нужно, поэтому все остальное, все неудобства сразу отступают. Потому что ты понимаешь, что вы вместе, что ваше общее творение сейчас появляется на свет. И как приятно малышу оказаться не в руках врачей, не в резиновых перчатках, а перейти к любимому, к родному человеку.