Читать книгу Генерал армии Василий Маргелов - Борис Костин - Страница 7

Капитан Маргелов не ожидал, что очередной вызов его в штаб дивизии обернется новым назначением. В преддверии назревавших событий должность начальника отдела, НО-2, в задачу которого входило обеспечение комплектования части личным составом и техникой, становилась едва ли не ключевой. Распорядительность молодого офицера и знание местных условий помогли наладить прочные отношения с военкоматами, через которые осуществлялась основная работа в случае мобилизации.

Как и было предусмотрено планом боевой подготовки, части 8-й стрелковой дивизии имени Ф. Э. Дзержинского в начале июня 1939 года покинули казармы и вышли в летние лагеря. Маргелов вычертил схему: стрелковые полки 151-й, 229-й, 310-й, танковая рота с разведбатом связи и зенитно-пулеметной ротой расположились в лагере «Большевик», в семи километрах от Бобруйска, артполки – 62-й и 117-й гаубичный – в лагере «Западный» на артполигоне.

1 сентября 1939 года, после внезапного нападения Германии на Польшу, размеренный ритм лагерной жизни сменился напряженным ожиданием: что дальше?

О вероятности подобных действий Германии И. В. Сталин был информирован еще в начале августа. Сложившиеся обстоятельства, прежде всего позиция Великобритании и Франции, пытавшихся направить устремления агрессора на Восток и рассматривавших гитлеровский режим как основной противовес коммунизму, вынудили советское руководство пойти на сближение с Германией и заключить с ней 23 августа договор о ненападении и секретный дополнительный протокол.

В штабной палатке не было недостатка ни в комментариях, ни в предположениях о дальнейшем развитии событий! Но общее мнение было единым: Польша сама поставила себя в тяжелейшее положение, оказавшись без союзников, в полной изоляции. Особого сочувствия не проявлялось – были в памяти страницы недалекого прошлого, проявленные враждебным отношением западного соседа к Советской России, а затем к СССР, суть которого определили слова «начальника» польского государства Ю. Пилсудского: «Мы не желаем существовать рядом с Советской Россией». Польская интервенция, подкрепленная мощными финансовыми вливаниями и потоками вооружения из Франции и Англии, осуществлялась под лозунгами «Даешь Польшу в границах 1772 года!» и «Да здравствует великая Польша!» Оккупация белорусских и украинских земель в феврале 1919 года, а затем в апреле 1920 года, когда под напором поляков части Красной Армии вновь были вынуждены оставить Минск, Вильно, Киев, Барановичи, Бобруйск, отличалась особой жестокостью.

18 марта 1921 года в Риге был подписан советско-польский договор, по которому к Польше отошли Западная Украина и Западная Белоруссия. Не вернулись на родину и десятки тысяч военнопленных. За пределами Отечества остались миллионы русских, белорусов и украинцев, проживавших на огромной территории. Более того. «РСФСР и УССР согласились возвратить Польше различные военные трофеи, все научные и культурные ценности, вывезенные с территории Польши начиная с 1 января 1772 года» и вдобавок обязались выплатить Польше в годичный срок 30 миллионов золотых рублей, освободив ее от обязательств, связанных с пребыванием ее в составе Российской империи». Под договором стоят подписи троцкиста Адольфа Иоффе (умер при загадочных обстоятельствах в 1927 г.), Якуба Ганецкого (Фюрстенберга, расстрелян в 1937 г.), Эммануила Квиринга (расстрелян в 1937 г.), Юрия Коцюбинского (расстрелян в 1937 г.), Л. Оболенского. Как видим, Сталин жестоко рассчитался с подписантами, росчерк пера которых на долгие годы разделил братские народы.