Читать книгу Скифские сокровища рядового вермахта. Женский любовно-приключенческий роман - Борис Михайлов - Страница 9

Утром Елена повела немцев по обычному туристскому маршруту знакомиться с городом. Немцы постоянно тихо переговаривались. Елена не прислушивалась. В сквере у фонтана Айвазовского, рассказывая о роли художника в развитии города, поняла, что туристов история мало интересует. Равнодушно выслушали рассказ о башне Константина – части сохранившейся крепостной стены. Даже возраст башни – более шести веков не произвел впечатления. Неожиданно старик разговорился.

– С волнением ждал встречи с городом юности. Он оказался совсем другим. Мне было двадцать один в сорок втором, когда нашу часть перебросили в Крым. Забрали из университета. Мечтал стать учителем, как отец.

– Теперь понятно ваше желание приехать в Феодосию, – поддержала разговор Елена.

– Хочу вернуться в юность. – Тут же, оправдываясь, прибавил. – Чтобы вы знали, Хелен, я никого не убивал. Я не фашист, не «СС». Служил в комендантском взводе. – О своей особой миссии с лейтенантом, понимал, говорить не следует.

– Дядя пишет мемуары, хочет проверить свою память, – поддержал дядю Курт.

– Мама и я родились после войны. А бабушка девчонкой была, вспоминала войну. Все изменилось с тех пор, боюсь, ничего не узнаете.

– Не всё. Здание гостиницы, где мы остановились, узнал. В мое время здесь находилось офицерское общежитие и офицерский клуб. Здание, правда, частично разрушено было. Казино. Железная дорога в порт.

– Казино? – переспросила Елена. – Где оно находилось? Наши историки и краеведы никак не сойдутся во мнении.

– В музее.

После недолгого пешего похода по старой части города и набережной, Елена привела немцев обратно в «Асторию» на обед.

– Хотим побывать в верхней части города, где свернули с шоссе, когда ехали сюда, там еще телебашня. – Эрвин надеялся сверху рассмотреть город и быстрее сориентироваться, где жил. Глаза еще видели хорошо.

– В Москве и в Берлине телебашни, а у нас небольшая вышка. Пешком господину Эрвину туда не подняться. Я закажу машину.

После обеда Эрвин предложил отдохнуть часик – другой и Елена пошла домой, благо жила рядом.

***

Машина долго петляла по серпантину узкой дороги между сосен и, наконец, остановилась на ровной площадке недалеко от телевизионной вышки. Отсюда открывалась широкая панорама всего города и залива. Из дома Елена прихватила отцовский морской бинокль и передала немцам, вызвав их бурный восторг. Про себя отметила, если проложить сюда приличную дорогу, можно открыть смотровую площадку для туристов и включить в экскурсионный маршрут. Надо подсказать Даше.

Старик долго рассматривал старую часть города, склоны горы, порт.

– Похоже, район сохранился. Виноградники с горы спускались к самым домам, сейчас голая земля. От виноградников нас отделяли еще три или четыре дома и узкий переулок. Кто-то там держал осла, первые дни он дико орал, пока не догадались пристрелить, – вспомнил Эрвин, передавая бинокль Курту.

– Как вам вид? – спросила Елена. Мы находимся на Лысой горе, как прозвали ее горожане. Она и была такой, пока лесоводы не засадили склоны лесом. По-татарски – Паша – Тепе – «князь-гора». Как видите, город амфитеатром раскинулся по берегу залива и склонам горного хребта Тепе – Оба, – она провела рукой от мыса вдоль всей возвышенности. Тете – Оба по-татарски – конец гор, дальше начинаются степи. В отличной бухте в непогоду могут укрыться корабли. Древние греки еще в VI в. до нашей эры основали здесь свою торговую факторию и назвали её «Дар богов». По-гречески это звучит как Феодосия. Городу более 2500 лет, он старше Берлина, Лондона, Парижа, и многих других городов Европы. Один из торговых центров на Великом Шелковом пути. Через Феодосию проходила первая в мире трансконтинентальная телеграфная линия из Англии в Индию.

– Впечатляет, – согласился Эрвин, оторвавшись от бинокля. – Жалею, когда служил здесь, ничего этого не знал. Другими глазами смотрел бы на миссию моего лейтенанта.

– Читать надо было проспект к туристической путевке, – остановил восторги дяди Курт. Там все написано, как по-гречески, как по-татарски.

Курт не простил Елене ее строптивость и при возможности старался уколоть.

Эрвин показал сторону, где жил, и где теперь им предстояли поиски.

– Видишь кварталы одноэтажных домиков? В каком-то из них, если еще сохранился, мы с лейтенантом, и двумя рядовыми квартировали.

– Нашли дом, где жили в войну? – удивилась Елена.

– Район, думаю, нашел, а дом… Узнаю ли?

Елена планировала походить сегодня еще по городу, но экскурсия на гору съела все время. Эрвин никак не мог расстаться с биноклем, рассматривая городские кварталы, улицы, которых в его время не было и в помине.

Курту наскучило разглядывать незнакомый город, и он торопил дядю.

– Все понятно. Поехали, хватит глазеть, все равно отсюда ничего не разберешь. Примут еще за шпионов, – он рассмеялся.

– Сколько лет живешь в свободной Германии, а гэдээровское воспитание все дает о себе знать! – заметил Эрвин.

Возвратившись в «Асторию», Елена извинилась перед своими подопечными, что оставит их на час раньше. Призналась, ждет гостей, дома собирается девичник. Посоветовала вечером погулять по набережной, посидеть в «Африке», а если располагают средствами, посетить казино «Гринвич» или «Фламинго», они недалеко от гостиницы. На завтра договорились встретиться в половине десятого.