Читать книгу Разум нужен всем - Борис Наумов - Страница 3

– Всё прошло нормально, отец, я смог войти в контакт с девочкой, – сказал Иллиан своему отцу.

– Анастас тебя не обнаружил? Надеюсь, ты не сильно воздействовал на мозг маленького человечка?

– Нет, отец. Я был предельно осторожен, мощность моего поля была минимальной, а контакт происходил короткое время и с помощью очень узкого, строго направленного луча. Ни Анастас, ни мама ребёнка ничего не ощущали.

– Хорошо, сынок, больше пока не приближайся к девочке, – сказал Иллианий, – это может повредить её, ещё совсем слабенький, мозг, и мы не сможем качественно и достоверно наблюдать за появлением и развитием человека.

– Я понял, отец. Так я и сделаю.

За прошедшие два земных года с момента первого контакта генианцев с Анастасом, они ещё не раз появлялись на планете Земля, изучая землян и, восстанавливая, таким образом, далёкое прошлое жителей Гениании. Но, за всё это время только один раз они общались с Одинцовым и позволили ему побывать на их прекрасной планете. Все дальнейшие планы генианцев и события, происходившие в жизни Анастаса, не способствовали продолжению встреч генианцев ни с Одинцовым, ни с Серёжей Умаровым. Человеку трудно, без согласия генианцев, проследить или хотя бы познакомиться с установленными контактами и проводимыми ими работами за эти два года.

Одной из проблем, которой решили заниматься генианцы и, которая вновь нас столкнула с ними – является проблема внимательного наблюдения за жизнью человека с момента его зачатия, потом – рождения, и до конца его дней. И лучшим объектом для такого наблюдения и изучения, как они определили, явилась дочка Анастаса и Светланы. Ход их рассуждений и доводов, при этом, нам – землянам – трудно понять. Возможно, одним из критериев такого выбора стала их прошлая встреча и общение с отцом девочки, что, по их мнению, в дальнейшем поможет прояснить какие-нибудь моменты и упростит налаживание будущих контактов с родителями ребёнка, которые ранее их уже имели. Эти родители не будут удивлены появлению генианцев на Земле и выбором их ребёнка для наблюдений и изучения.

Так, наверно, думали и так решили генианцы. А будет ли этот выбор одобрен Анастасом – заранее сказать невозможно, тем более, что все бурные события, происходившие в жизни Одинцова за последние два года, почти оторвали его не только от воспоминаний о пришельцах, но и от практической деятельности по воплощению в жизнь планов, возникших при его встречах с инопланетянами.

Иллиан вместе с родителями неоднократно появлялся на Земле, и каждый раз он вспоминал о своём друге Серёже Умарове. Но, ни разу у него не было возможности вступить с ним в контакт: то они приземлялись в других местах нашей планеты, вдалеке от места проживания Серёжи, то Иллиан вместе с родителями занимался другими наблюдениями на Земле.

Иллианий постоянно и внимательно следил за жизнью Одинцова, находясь, при этом, только в режиме приёма информации от него. Он знал о планах Одинцовых родить ребёнка и тут же воспользовался возможностью наблюдать за его развитием, начиная с момента зачатия.

Прошло два года после встречи генианцев с Анастасом и Серёжей. Иллиан стал взрослее и привлекался отцом к более серьёзным, не детским проблемам на планете Земля. Несмотря на это, теперь, вновь появившись в районе проживания Сергея Умарова, он непременно захотел найти его и вступить с ним в контакт. Иллианий не стал препятствовать такому желанию сына и только напомнил о том, что Серёжа мог за два года потерять часть приобретённого им мозгового энергетического потенциала, и новый близкий и длительный контакт с Иллианом может повредить ему.

– Я уже не маленький, отец, и всё понимаю – отвечал ему Иллиан. И как это было похоже на ответ какого-нибудь земного мальчика, если отец давал ему советы. – Я попытаюсь найти Серёжу и узнать всё о его жизни.

– Всё узнать о прошедшей за два года жизни Серёжи сложно. Ты же знаешь, Иллиан, что в человеческой памяти не всё сохраняется, а то, что остаётся, не всегда доступно нам.

– Да, отец, я знаю об этом. Я, конечно, не смогу залезть к нему в память, но при разговоре я постараюсь кое-что выяснить.

– Будь осторожен, сынок.

Иллиан пытался сначала найти и вызвать Серёжу на контакт путём кругового обзора пространства. Было трудно определить место нахождения Серёжи, но импульсы от него всё же попали в поле прослушивания Иллиана, и он начал поиск путём сканирования узким энергетическим лучом.

«Да, вот он, здесь Серёжа», – обрадовавшись появлению импульсов мозгового поля Сергея, подумал Иллиан. Понаблюдав ещё некоторое время и, помня совет отца, Иллиан отвёл энергетический луч от места нахождения Серёжи и стал заниматься своими делами.

Серёжа Умаров, действительно, повзрослев на два года, стал другим человеком. И, хотя его мозговой потенциал уменьшился, окружающим его людям он не казался рядовым мальчиком. Четырнадцать лет для мальчика – это самое бурное время: детство уже уходит, а взрослая жизнь ещё не наступила. Таков был и Серёжа, но только – физиологически. В умственном развитии он далеко превосходил своих сверстников.

Серёжа закончил десятый класс – последний год обучения в школе, поступил в университет и удивлял своих старших однокурсников и преподавателей обширными знаниями, глубокими размышлениями и неожиданными выводами по тому или иному вопросу.

Изредка, Серёжа встречался с Анастасом, но почти никогда не заводил разговор ни о генианцах, ни о мыслетроне. Так же вёл себя и Одинцов. У каждого из них была своя жизнь, свои заботы. Но, так или иначе, прошлое не выбросишь из памяти, а, тем более, такое неординарное событие, как контакт с инопланетянами.

Серёжа был на лекции по математике, когда ощутил в голове некоторое шумовое воздействие. Он сразу вспомнил встречи с Иллианом двухлетней давности.

Сергей отвлёкся от той мысли, которую излагал лектор, и посмотрел на сидящих вокруг студентов. Все внимательно слушали говорившего и записывали его слова в тетради. Серёжа закрыл на миг глаза, встряхнул головой, пытаясь восстановить прежнее состояние. Но шум в голове продолжался.

Ещё минута – и Серёжа вновь приобрёл рабочее состояние.

Давно не было у него таких ощущений, и теперь тревожно и радостно стало на душе у мальчика. Слова лектора слышались ему откуда-то издалека и неразборчиво. Как ни старался он включиться в учебную атмосферу, это ему не удавалось. Сумбурные мысли и воспоминание о недалёком прошлом, в раз захватили его. А, ведь, это было всего-то кратковременное и маломощное воздействие энергетического поля Иллиана на мозг Сергея. Видимо, прошлое их общение безвозвратно перестроило его структуру, и теперь хватило даже такого короткого контакта, чтобы мозг вновь приобрёл прежний энергетический потенциал.

На втором курсе университета Серёжа считался лучшим студентом по успеваемости. И удивительно, сам он, того не понимая, каким-то образом подталкивал одногруппников к повышению успеваемости.

Наверно, они – восемнадцатилетние молодые люди – видя успехи малолетнего студента, невольно стремились не отставать от него. Стыдно было при опросах преподавателя молчать, не зная материала и, слыша ответы Серёжи Умарова.

Год тому назад, когда Вова учился в седьмом классе, а Серёжа был уже в университете, в семье Умаровых стали происходить необъяснимые события. Понимающие раньше с полуслова, братья стали незаметно отдаляться друг от друга. Они меньше времени проводили вместе: ведь, у них теперь были разные интересы. Да, и что греха таить, разница в уровне развития братьев постоянно приводила к возникновению ссор и даже драк.

Серёжа пытался помочь Володе понять изучаемый в седьмом классе материал, а тот, или, действительно, не понимал, или, назло брату, делал вид, что ему это не под силу усвоить. Серёжа злился, снова старался более доходчиво всё объяснить, но, напрасно. Начиналась ссора и разлад братских отношений.

Можно понять Вову: совершенно одинаково развивающиеся до шестого класса близнецы, вдруг стали заниматься разными делами. У Серёжи появились тайны и новые друзья. Он стал центром интереса со стороны окружающих и даже родителей. Хотя, конечно, родители одинаково сильно любили обоих братьев, но всё же, они чаще обращались к Серёже, советовались с ним и, в спорных случаях, делали так, как говорил Серёжа. Вова всё это видел, и ему было обидно, что его мнение никого не интересует, а если и спросят о чём-нибудь, только для того, чтобы в очередной раз напомнить, что Серёжа это не так понимает и делает по-другому.

Так день ото дня жизнь и отношения братьев изменялись и ухудшались. Вова стал больше времени проводить во дворе без своего брата. Там мальчишки тепло принимали его и этим ещё более отдаляли от Сергея. Им не нравилось выделение брата из их среды, и считали, что тот «зазнался, вознёсся».

Серёжа знал об этом, хотел сначала, как-то выровнять ситуацию, но ребята всё равно сторонились его. Потом студенческие дела и новые старшие друзья закружили его в повседневных заботах, и он совсем перестал бывать во дворе со сверстниками.

– Серёжа, ты бы поиграл во дворе с ребятами и с Вовой, – как-то обратилась к сыну Вера Никифоровна, – сидишь целыми днями над книгами: можно с ума сойти. Да и здоровье своё подорвёшь.

– Мне не интересно с ними, мама. У них – ещё, совсем детские забавы, не серьёзные они какие-то.

– Но, ведь, они твои сверстники, Серёжа. Друзья, в конце концов.

– Сверстники – да. А друзья ли? Я бы не сказал, что мы дружны.

– Кто же у тебя в друзьях? Может быть, Анастас?

– И он, мама, и университетские товарищи.

– Ну, хорошо, хорошо. Только для здоровья, всё равно, надо чаще бывать на свежем воздухе.

– Да, мама, ты права, я постараюсь.

На этом их разговор был закончен, и Серёжа снова стал листать книгу, лежащую перед ним на столе.

Вова слышал этот разговор, но вступать в него не стал. Только новый прилив обиды на брата за его пренебрежительное отношение к нему, к его, а также и к бывшим Серёжиным, одноклассникам, к ребятам во дворе вызвали какую-то злобу. Не закончив делать домашние задания, в укор Серёже, он решил пойти во двор.

– Я должен отдохнуть, мама, мозги проветрить, – бросил он матери перед тем, как выскочить за дверь.

– Хорошо, Вова. Со двора никуда не уходи, – мама ещё не позволяла ему уходить с ребятами в другой двор. А Серёже, хотя его возраст был такой же, как и у Володи, разрешалось в любое время ходить к друзьям, в университет или в библиотеку. Это тоже часто служило поводом для обиды Вовы, и он старался незаметно уйти со двора, как бы, по мнению Володи, приравнивая себя к повзрослевшему брату-близнецу.

Выйдя во двор, Володя не увидел своих друзей, и только двое ребят из соседнего двора стояли возле столба с каким-то незнакомым, более взрослым парнем. Один из этих ребят тоже учился в восьмом классе, а второй – не ходил в школу вообще. Он пытался поступить в училище, но не смог и вот теперь болтался целыми днями во дворе.

Вова сел на скамейку возле детской площадки и стал ждать появления кого-нибудь из своих друзей. Спустя несколько минут, один из ребят – Олежка из восьмого класса – подошёл к Володе и тихо, почти шёпотом, спросил:

– О чём скучаешь, Вовик?

– Ни о чём я не скучаю. Просто я жду ребят, которые скоро должны подойти сюда, – громко, не поддержав загадочного шёпота Олега, ответил Володя и соскочил со скамейки.

– Постой, зачем ждать? Подходи к нам, будем дружить. У нас есть кое-что интересное, – не отступал Олежка.

– Что у вас интересного?

– А ты подходи, и сам увидишь.

– Да, мне не хочется… – ещё сомневаясь в нужности такого шага, ответил Володя.

– Иди, иди, не бойся, ты не пожалеешь.

И Володя, не дождавшись своих друзей, пошёл вслед за Олежкой. Поджидавшие их двое ребят, загадочно улыбнувшись, протянули руки навстречу Володе и, совсем по-взрослому, поздоровались с ним.

– Привет, Вова, мы тебя знаем.

– Привет, – ответил Володя, – я тоже знаю вас. Вы с соседнего двора.

– Да, я – Коля, а это – Митяй, – сказал паренёк, что был помоложе.

– Вот и хорошо, – вступил в разговор Олежка. – А вы говорили: он не захочет к нам подойти. Он хороший парень, компанейский. Правда, Вова?

– Правда, не правда, какой уж уродился. Ну что у вас есть интересного?

– А вот смотри, – сказал Коля и протянул Володе цветной, но с какой-то необыкновенной раскраской кубик Рубика с пятью поворотными нарезками.

Володя видел кубики Рубика ранее и даже несколько раз собирал их. Но этот кубик был необыкновенный: во-первых, у него было пять поворотов, а во-вторых, его составляющие кубики имели замысловатые раскраски – в центре поверхности содержали ромбические позолоченные отметки. Видимо, этот кубик Рубика предназначался не только для упражнения ума, но и был ещё сувениром. Он был красив и, вероятно, очень дорогой.

– Хочешь посмотреть? – спросил Коля.

– Да, хочу, – не очень уверенно протянул Володя. Раньше он видел кубики только трёхповоротные. А здесь – пяти! И такой красивый! Он осторожно взял протянутый ему кубик и не осмеливался сделать хоть один поворот.

– Научиться хочешь? – заговорил, наконец, Митяй.

– А я смогу? – засомневался Вова.

– Сможешь, если захочешь. Только для этого надо потренироваться, и не один раз.

– Но у меня нет такого кубика.

– Будешь приходить к нам, а мы тебе дадим этот кубик для тренировки.

Только домой брать его не сможешь.

– Хорошо, я буду приходить. А где вы встречаетесь? Я здесь вас вижу первый раз.

– Да, мы тебя сами найдём, только выходи во двор, – загадочно произнёс Митяй.

– Хорошо, – пообещал Володя.

Он не понимал интереса ребят к нему, но загадочный предмет, и такой прекрасный, очаровал его. Ему хотелось держать кубик в руках и, ещё более, он хотел научиться его складывать. Вот будет здорово. У Серёжи нет такой игры, и он, наверно, тоже не видел пятиповоротного кубика. Вот здесь можно переплюнуть Серёжу, чтобы он не считал себя самым умным! Пусть знает, что и другие кое-что умеют делать.

Примерно такие мысли промелькнули в голове у Володи, и он с удовольствием пообещал ещё приходить к ребятам, чтобы попытаться раскрыть секрет пятиповоротного кубика.