Читать книгу Наука о социальной политике: методология, теория, проблемы российской практики. Том I. Энциклопедические статьи по проблемам социальной политики - Борис Ракитский - Страница 5

Принципиальная новизна нашего учения о социально-трудовых отношениях и о социальной политике в целом обеспечена новым методологическим подходом, новым видением сущности социально-трудовых и социально-политических процессов. Я говорю «новым подходом», «новым видением», но обязан подчеркнуть, что этот подход провозглашён и очерчен ещё в 19 веке. Это диалектический метод и это диалектико-материалистическое понимание движения общества.

Диалектический подход (в отличие от любых метафизических) ухватывает закономерности движения целостностей, в которых причины и следствия способны меняться и реально меняются местами. Реальное бытие целостно и потому адекватно может быть понято и описано только диалектическим мышлением (знанием).

Материалистическое понимание истории ухватывает способность общества двигаться самостоятельно, то есть быть целостностью, не нуждаться во внешних для себя причинах и предназначениях. Бытие человечества есть целостность, его реальное движение (его история) может быть адекватно понято и описано только диалектико-материалистическим мышлением (знанием).

Таковы философские высоты 19 века. Применение диалектико-материалистического мировоззрения в исследованиях реальных процессов бытия человечества и реальных общественных процессов порождает высокую методологию – историко-материалистический, или целостный подход. Не очень точно, но в определённых пределах допустимо называть этот подход целостно обществоведческим. Г.Я.Ракитская и я неоднократно разъясняли существо этого подхода как ценнейшего мировоззренческого и методологического наследия[6].

Проще, но по существу говоря, великие философы 19 века (больше всего И.Кант, Г.В.Ф.Гегель, К.Маркс, Ф. Энгельс) прорвались к пониманию того, что мерой истинности (достоверности) знания является его соответствие реальному бытию. То есть к пониманию того, что философские представления и теоретические (научные) выводы о сущностных и содержательных связях и характеристиках процессов и явлений могут и должны быть по возможности точным и полным отражением реальных закономерностей и реальных атрибутов (свойств) бытия. В этом смысле основные закономерности реального бытия и основные закономерности истины как процесса познания – одни и те же закономерности. Да и сам процесс познания – практический процесс, а познания – часть реальности (бытия).

Вот от этих рубежных философских высот мы и пытались не отступать ни на шаг. Из-за этого и пришлось кардинально пересмотреть прежние представления и о социальной политике в целом, и о социально-трудовых отношениях.

Можно провозглашать истинность исторического материализма как метода или присягать ему, но не справляться с его применением в научных исследованиях. Яркий и трагичный пример этого – экономическое учение К.Маркса, изложенное в его «Капитале». Метод «Капитала», к большому сожалению, – это не диалектический метод исторического материализма, а метод экономического материализма (экономического детерминизма), то есть метафизический метод. Как только К.Маркс стал исходить из представлений о базисе и надстройке, об экономике как об абсолютной причине всего общественного движения, так сразу целостный (историко-материалистический) подход стал ему недоступен. Учения о капиталистической формации в целом у него не получилось. Получилось нечто вроде «Экономикс» с «экономическим человеком» и с «персонифицированным капиталом» в главных ролях.

В современных науках об обществе отсутствуют реальные целостные люди, реальные целостные социальные типы, реальные общности и социальные группы, отсутствует реальное бытие человечества. Вместо них фигурируют «экономические человеки», «военные человеки», «человеческие капиталы», «человеческие факторы», «демографические факторы» и прочие обломки различных целостных реалий. Из феноменов это сорта широко известна, например, введённая К. Марксом категория «товар рабочая сила». Использование наукой подобных «обломков целостного» сильно искажает знания в сравнении с реальностью.

Каким образом возникают эти «обломки», искажающие представления о реальном мире? Чаще всего они возникают оттого, что исследователь, сосредоточиваясь на предмете своего исследовательского интереса, упускает из виду существенную связанность предмета своего исследования с другими реалиями. Этим он как бы вырывает изучаемый предмет из той реальности, в которой тот существует. Изучаемое перестаёт для исследователя быть органической составной частью реальной целостности. К примеру, К.Маркс рассматривает наём работника капиталистическим предпринимателем. Процесс найма кажется предпринимателю и работнику похожим на куплю-продажу. И К.Маркс считает наём куплей-продажей. Остаётся только определить, какой именно товар покупается-продаётся. Работник и предприниматель думают, что покупается и продаётся труд. К.Маркс доказывает, что не сам труд, а лишь способность к труду, то есть рабочая сила. Отсюда понятие «товар рабочая сила». Это, возможно, было бы научным достижением, если бы наём действительно был куплей-продажей. Но он лишь внешне похож на куплю-продажу, его реальная природа вовсе не рыночная, не обменная. А потому категория «товар рабочая сила» – не научное достижение, а сугубое заблуждение.

Легко объяснить, в чём при рассмотрении найма ошибся К.Маркс. Рабочая сила – всего лишь свойство человека, нанявшегося быть работником. Что происходит со «всем человеком», когда он будто бы «продал рабочую силу»? Может ли наниматель обращаться с ним так же, как с другими купленными ресурсами для производства? Предприниматель полагает, что именно так и надо обращаться. А общество и сами работники (да и предпринимательство как класс) шаг за шагом осознают, что нельзя. И рядом с гражданским правом (регулирующим отношения по поводу владения, пользования и распоряжения имуществом) вырастают трудовое право и рабочее и профсоюзное движение. При этом – вот это отметьте особенно! – трудовое право регулирует вовсе не отношения по поводу владения, пользования и распоряжения рабочей силой, а отношения по поводу включения человека в общественно-организованную практическую деятельность и по поводу его положения в этой деятельности. Рассматривая процесс найма, К.Маркс упустил из виду многие существенные аспекты положения человека в обществе. Стоит ли при этом удивляться, что при объяснении, например, природы заработной платы К.Марксу не потребовался аспект классовой борьбы и всё свелось к тощей формуле: «заработная плата – превращенная форма стоимости и цены товара рабочая сила»? Это был большой шаг назад в сравнении со Смитовым анализом природы заработной платы.

М.И.Туган-Барановский предпринял попытку отойти от Марксовой трактовки заработной платы. Социальная теория заработной платы делает честь этому выдающемуся учёному.

Но в целом рассмотрение социально-трудовых проблем до конца XX века оставалось в пространстве нецелостного подхода. И не только рассмотрение социально-трудовых проблем, но всей социально-политической проблематики. Первым и последним, кто рассматривал положение общественного класса целостно, был Фридрих Энгельс[7]. Увы, его подход по ряду причин со временем оказался утраченным.

Когда я говорю о новом учении о социально-трудовых отношениях и о социальной политике в целом, я имею в виду совокупность методологических, теоретических и прикладных научных разработок, осуществлённых с позиций целостного подхода. Того самого, который обосновала философская мысль 19 века, но который до сих пор не был применён в исследованиях социально-трудовых и социально-политических процессов и отношений.

Основными линиями (аспектами) обновления (и в этом смысле новациями) стали следующие:

1. Все трудовые и все социальные процессы рассматриваются не иначе, как неотрывно от целостного общественного контекста, а если говорить совсем точно – в актуальном целостном контексте. Ближайшим общим следствием такого рассмотрения становится трактовка трудовых процессов и отношений как социально-трудовых, а социальных процессов и отношений – как социально-политических. Перемена кардинальная. Вместо рассмотрения предмета в одном измерении появляется рассмотрение предмета в нескольких измерениях, а точнее – во всех актуальных (практически значимых) измерениях.

2. Все обществоведческие «истины», страдающие изъяном одномерности, девальвируются и становятся «бывшими истинами», догмами, вытесняются из научного оборота. Не методами «заклеймить», «запретить», «осла вить», а путём выработки содержательных новых истин (концептов, концепций, понятий, категорий, учений). Жизнеспособное новое знание вытесняет устаревшее, догматическое, как и всегда бывало прежде.

В свете новых подходов «человек экономический» выглядит не просто как недомыслие, а как плод намеренного калечения, как нечто антигуманное. И, конечно же, вспоминается о классовых корнях заблуждений, а партийность «Economics» бросается в глаза.

3. Целостный подход несовместим с такой познавательной «новацией», как междисциплинарный подход. Между ними не меньшая пропасть, чем между живописью и раскрашиванием картинок или игрой в кубики. Складывание (приращивание) фрагментарных знаний заведомо не может дать знания целостного, так как целое нетождественно полному набору фрагментов. Междисциплинарный подход – это модернизированная метафизика, тогда как целостный – имманентно диалектический.