Читать книгу Лошади в океане (стихотворения) - Борис Слуцкий - Страница 21

Главным образом ангелы, но

также Музы и очень давно,

давности девяностолетней,

толстощекий Амур малолетний,

итальянцем изящно изваянный

и теперь в кучу общую сваленный.

Этот мрамор валили с утра.

Завалили поверхность двора

всю, от номера первой – квартиры

до угла, где смердели сортиры.

Странно выглядит вечность, когда

так ее изваляет беда.

Это кладбище лютеранское,

петербургское, ленинградское

вырвали из родимого лона,

нагрузили пол-эшелона,

привезли как-то утром в наш двор,

где оно и лежало с тех пор.

Странно выглядит вечность вообще.

Но когда эта вечность вотще,

если выдрана с корнем, разрушена

и на пыльные лужи обрушена, —

жалко вечности, как старика,

побирающегося из-за куска.

Этот мрамор в ночах голубел,

но не выдержал и заробел,

и его, на заре розовеющего

и старинной поэзией веющего,

матерьял его и ореол

предназначили ныне в размол.

Этих ангелов нежную плоть

жернова будут долго молоть.

Эти важные грустные плиты

будут в мелкую крошку разбиты.

Будет гром, будет рев, будет пыль:

долго мелют забытую быль.

Миновало полвека уже.

На зубах эта пыль, на душе.

Ангела подхватив под крыло,

грузовик волочил тяжело.

Сыпал белым по белому снег.

Заметал – всех.

Заваливал – всех.