Читать книгу Смерть Сталина. Помер тот, помрет и этот - Братья Швальнеры - Страница 7

Утром, как и положено, все эти галлюцинации испарились подобно страшному сну. По-прежнему весел и пьян был Василий, доброжелательно смотрел на Артемку товарищ Сталин, критически смотрела на все вечно недовольная пианистка Юдина. Сегодня на даче появился новый для Артемки человек – приехала из столицы дочь Иосифа Виссарионовича, Светлана.

Артем с генералом Василием шли под руку по аллее возле дачи – Иосиф Виссарионович еще спал – и обсуждали вчерашнюю эскападу вождя со снятием штанов. Василий, как всегда под хмельком, хохотал что было сил, а Артем, описывая увиденную им сцену, недоумевал, но тоже непроизвольно улыбался.

– Это да, с Мао Цзэдуном все так и было, – подтверждал Василий Иосифович. – Видишь ли, у них в Китае есть традиция делать это прямо на улице среди бела дня. Что до председателя Мао, то он делает это у себя дома с не меньшей охотой, чем в гостях. У него даже слуга специальный есть, как это… хунвэйбин что ли… который ходит за ним с лопатой, если тому вдруг приспичит, и закапывает продукты его жизнедеятельности. Мы все тут были поражены, когда увидели, как он опростался, но дань иностранным традициям надо отдавать, сам понимаешь, гость все-таки. Дань отдали, но смеха не сдержали.

Светлана показалась им навстречу со стороны большого дома.

– О, Светка, привет, – Василий бросился к сестре с распростертыми объятиями. – Знакомься, это Артемка, новый охранник отца.

– А, новая жертва, – скептически улыбнулась Светлана Аллилуева. – А почему Артемка?

– Ну так… имя такое… – ответил юный сторож вождя.

– Имя твое Артем, так и представляйся. Если будешь называть себя Артемкой, то и относиться все будут соответственно как к собачонке. Ты не гляди, что тут вождь живет, тут волчья стая, в которой каждый за себя. Так что готовься показывать зубы. Как они бывшего начальника охраны генерала Власика сожрали, знаешь?

– Никак нет, – помотал головой Артем.

– Света, да что былое ворошить, давай лучше вмажем как следует за встречу! – Василию тема Власика явно не импонировала.

– Да не буду я пить с тобой, с алкашом, – отмахнулась Света от назойливых приставаний брата, вызвав улыбку молодого охранника. – И про Власика рассказывать не буду, не бойся. Я помню, как он вместе с… этим, – дочь явно неуважительно относилась к отцу – мать до самоубийства довел. Так что расслабься.

– А ты чего приехала-то?

– Надо подругу в университет устроить, а эти мямли Маленков с Булганиным как всегда даже помочиться без волеизъявления вождя не могут. Вот приехала договориться с ним.

– Вот так всегда у Светланы Иосифовны, – то ли в шутку, то ли всерьез бросил Василий, обращаясь к Артему, но глядя на сестру, – когда об отце просто речь заходит, так «этот», а как что-то надо, так «вождь»!

– А ты, можно подумать, не так? Все ему врут, что ж теперь. Даже он сам себе врет, по-моему…

– Ну что вы, Светлана Иосифовна, – негодовал Артем, – не все. Я вот не вру.

Брат с сестрой рассмеялись.

– Ну разве только ты один. И то до поры. Эх, Артем, Артем, завидую я тебе… – протянула Светлана.

– Вы, дочь вождя, и мне? Чему?

– Тому, что все для тебя еще в новинку, все впервой. Тебя еще не тошнит от этих милых лиц, включая рожу моего горячо любимого брата. Кстати, ты знаешь, почему твое имя особенно дорого для отца? После того, как погиб Артем, старый большевик, его друг, он усыновил его сына, который сейчас стоит перед тобой и, нахально глядя в глаза, называет себя моим братом.

– Она говорит про нашего третьего брата, не кровного. Он действительно сын Артема, его и зовут Артем.

– Да нет, братец, я про тебя говорю. С твоим происхождением тоже не все чисто…

– Давайте уже лучше выпьем, а?

Иосиф Виссарионович появился спустя несколько минут. Добрый взгляд и приподнятое расположение духа вождя как бы говорило всем присутствующим: «Все будет хорошо. Есть временные трудности, и кажется, будто тучи сгущаются плотнее обычного, но, если вождь улыбается, значит, светлого будущего не миновать». Он вышел из дома с трубкой в зубах, и его взору сразу же открылась устроенная Василием тренировка футболистов прямо на стылой земле лужайки невдалеке от аллеи.

– Что это? – спросил он.

– Сборная. Тренируются, как ты и велел, – отчеканил Василий.

– Это хорошо, что тренируются. Бесков здесь? Иди сюда, Бесков.

Молодой и стройный, но уже дослужившийся до заслуженного мастера спорта, футболист Константин Бесков вышел из кучки людей в формах, из которых кто-то отжимался, кто-то бегал на месте, кто-то чеканил мячом по носку, и, немного робея, приблизился к Генсеку.

– Доброе утро, товарищ Сталин.

– Привет. Как настроение?

– Боевое, товарищ Сталин.

– Это правильно. Что скажешь, Бесков, победим?

– Надеюсь, товарищ Сталин.

– Надежда есть – победа будет. А Василий вам помогает?

– А как же, товарищ Сталин?! Без товарища генерала мы бы здорово отстали. Он нам… такой стимул дает…

– По многу?

– По две ампулы на человека в день и хоть до Магадана беги бегом!

– Ну, в Магадан тебе еще рано. А вот если проиграешь,.. – Сталин повертел головой, ища Артема. Отыскав его глазами, удовлетворенно кивнул и показал на него рукой, – если проиграешь, я вот ему поручу лично тебя расстрелять. Ладно, играй пока.

Сталин увидел, что Светлана стоит рядом с Артемом, и подошел к ним.

– Что, уже флиртует с тобой? – улыбнулся вождь, глядя на Светлану. – Ты гляди, она та еще прошмандовка – вся в мать.

– Причем тут мама-то? – подавленно улыбаясь и пряча взгляд, вопросом на вопрос отвечала Светлана.

– Такая же была. С Бухариным мне изменить хотела. Совесть вовремя проснулась… Так ты что, с Артемом уже познакомилась?

– Имела такое удовольствие.

– И как он тебе?

– По-моему, неплохой парень. Ну пока Василий его в совершенного алкоголика не превратил…

– Да, не хотелось бы. Васька, а ты чего в академию не ходишь? Мне уже звонили оттуда, жаловались!

– Папа, да что мне там делать?! Чему они там МЕНЯ могут научить?! Я всю войну за штурвалом самолета просидел, и тут какие-то старые говноеды, которые со стула не вставали все 1418 дней, будут меня учить как самолетом рулить? Я и без них знаю.12

– А все же генерал без высшего образования – нехорошо. Разжалую я тебя!

– Тогда и половину своих стариков разжалуй. Они в слове хрен четыре ошибки делают, не то, что уж высшее образование получать!

– Эх, Артемка, – вождь вновь как-то странно, плотоядно взглянул на Артема, чем ввел его в ступор. – Доведут они все меня до могилы раньше времени. Ты один мне как сын. Не зря тебя Артемом зовут.

Сказав это, Иосиф Виссарионович вновь принялся распускать руки. Он потрепал Артема по щеке, пощупал задницу, смешно надвинул фуражку прямо на нос, а в довершение всего – схватил парня что было силы за яйца и сжал их в руке, чем снова вызвал смешки со стороны охраны и Василия. Оставив того стоять в недоумении и посмеиваясь, Сталин со Светланой удалились в сторону леса, Василий отправился пить и играть с футболистами, а Артем остался стоять перед ротой охранников как оплеванный.

Охрана на ближней даче дежурила сменами – так что на следующий день Артему предстояло смениться. После смены он отправился прямиком в Министерство внутренних дел и явился на прием к товарищу Берия. Лаврентий Павлович принять его и выслушать как следует не смог, он торопился.

– На «Коммунарку» еду, проинспектировать, как там дела идут. Плановая проверка. Если что-то срочное хочешь сказать, поехали со мной.

Артем не знал, что такое «Коммунарка» и думал, что это фабрика по производству кондитерских изделий, а потому сразу согласился. Впрыгнув на переднее сиденье машины Берия, он и не заметил, как оказался на другом конце Москвы. Все это время он пытался поговорить с маршалом, но тот все время обрывал его, ссылаясь на присутствие водителя, и отсылал к тому, что поговорят по приезде на место. Когда машина уже стала приближаться к выезду из города, Берия, увидев симпатичную гражданку, переходившую дорогу, велел шоферу остановиться.

– Ну и что сидите? – вопросительно посмотрел он на шофера и Артема. – Вперед!

Артем еще не знал, что надо делать, но водитель быстро его обучил. Окружив девицу и обнажив наганы, парни быстро затолкали ее на заднее сиденье, после чего по привычке опустилось стекло, отделявшее пассажира машины от водителя, а минуту спустя машину начало качать так, что трудно было удерживать управление ею. Привычный к такому Тенгиз, водитель Берия, только усмехался, отвечая на вопросительные взгляды парня:

– Воспитывает, вишь.

– А кто она такая?

– А кого с наганами обычно ловят? Шпионка, ясное дело.

По приезде на загородный московский полигон «Коммунарка» товарищ Берия вышел из машины и, поправляя брюки, велел ребятам заняться перевоспитанием свежепойманной шпионки. Артемка сначала не понял, о чем речь, но шустрый Тенгиз парой экзерсисов все ему объяснил. Отказался Артем – не за этим он сюда приехал, чтобы подобной ерундой заниматься. Да и потом, зачем ему шпионка, неужто нормальных девиц мало? Тенгиз пожал плечами и прыгнул на заднее сиденье, принявшись раскачивать машину пуще прежнего. Шпионка выла и пищала под напором молодого грузина, но он был неумолим. А Артем с Лаврентием Павловичем наконец смогли поговорить тет-а-тет.

– Товарищ маршал, с товарищем Сталиным что-то не то творится.

– Что???

– Он ко мне того… пристает.

– Это как?

– Как мужчина к женщине, – покраснев, ответил Артем. – Хочет, чтобы я его… того… ласкал.

– Да ну?! – глаза Берии округлились пуще того, как на портретах. – Не может быть! Возмутительная клевета! – Минуту спустя, увидев растерянность Артема, он заулыбался и похлопал его по плечу. – Да ладно, расслабься! Он ко многим приставал.

– И как? Они?

– Кто-то соглашался, кто-то нет.

– И как? Те, что не соглашались?

– Жалели потом. Вот тут кончали. А иные, напротив, очень радовались – вождь умеет благодарить за выполнение его маленьких прихотей.

– Здесь кончали?

– Именно, здесь, – Берия и Артем вышли на большую поляну, откуда и начинался полигон. Вдалеке стояла вкопанная в землю стена, у которой стояло лицом к ней несколько человек с завязанными за спиной руками. Рядом стояли несколько человек в милицейской форме с лопатами. А метрах в ста, ближе к собеседникам, стоял человек в кожаном коричневом фартуке, в кожаных перчатках с высокими крагами, автомобильных очках и кепке. В вытянутой вперед себя руке он сжимал наган, время от времени нажимая на спусковой крючок, после чего стоявшие у стены падали, а милиционеры с лопатами оттаскивали их в стороны и зарывали в землю.13 Артем все понял.

– Вот, знакомься, – подойдя к человеку в фартуке, произнес маршал. – Это Вася. Ну то есть, он конечно не Вася, а генерал Блохин, но сути это не меняет. Он тут их всех кончал – и Тухачевского, и Блюхера, который судил Тухачевского, и Ягоду, и Ежова, который судил Ягоду, и многих других. Придет время – он и нас с тобой кончит. Правда, Вася?

– Так точно, товарищ маршал! – отвечал палач, отвлекаясь от своей работы.

– Как дела, Вася?

– Все ничего, рука только устала.

– Отчего? Дрочишь много? Непорядок. У меня там в машине баба, иди, расслабься.

Вася, скинув перчатки, убежал, на радостях, а Берия продолжил:

– Не будь дураком. Ты ему минутную услугу окажешь, а он тебя потом так одарит, что всю жизнь благодарить будешь. Он старый стал, сентиментальный, не то, что раньше, хорошо облагодетельствовать сможет! Так что действуй!

– Лаврентий Палыч, снимите меня с этой работы. Переведите на другой объект.

– Еще чего! К тебе вождь так благоволит, а я снимать стану?! Ну уж нет, мне в отличие от тебя погоны еще дороги…

Вскоре из машины показались едва стоящая на ногах шпионка и довольные Тенгиз и Блохин, на ходу застегивавшие брюки.

– В расход ее, Лаврентий Палыч? – спросил Блохин.

– Пусть сначала побегает туда-сюда.

Далее началось невероятное. Тенгиз и Блохин стали, стреляя в воздух, гонять несчастную по всей поляне, где, с одной стороны, стреляли людей, а с другой закапывали их живьем. Берия смотрел на это и веселился, Артем чувствовал, что сходит с ума. Внезапно к Берии подошел кто-то из сотрудников, что стояли на въезде на полигон, на том посту, что машина министра только что пересекла.

– Лаврентий Палыч, Ляля приехала.

– Шени траки дэда могит тхан! – по-грузински выругался Берия. – Кто ее сюда привез?

– Богдан Захарович. Сказал, что она пришла после школы в министерство и требовала вас.

– Мать твою…

Маршал не успел ничего предпринять – минуту спустя перед ним появилась девица лет пятнадцати в школьной форме, с галстуком пионерки. Она чеканным шагом подошла к маршалу, отодвинув несчастного чекиста, демонстративно повисла у него на шее и поцеловала.

– Лаврик, нехорошо так исчезать. Я все уроки только о тебе и думаю, прихожу в министерство, а тебя нет. Спасибо, дядя Богдан был так любезен…

– Где он сейчас?

– Уехал.

– Испугался, сука. Ничего, я с ним на службе поговорю. Ты зачем приехала? Здесь секретный объект, тебе нельзя.

– Ну Лаврик… – как сука во время течки несовершеннолетняя нимфетка стала тереться о маршала, вызывая омерзение и любопытство зрителей одновременно. – Ну весна же, хочется…

– Что тебе хочется? – безуспешно пытался стряхнуть ее с себя Берия, но все безуспешно.

– Знать все твои государственные тайны. Кстати, что это за красавчик? – она кивнула в сторону Артема, чем немало смутила его. – Познакомь.

– Знакомьтесь, это Артем Папанов, сотрудник охраны Сталина, а это Ляля… Валентина Дроздова.14 Пионерка и почти отличница.

– Ничего такие охранники у отца народов… – фривольно хохотнула Ляля, дергая Артема за ремень. «Да что ж такое, – гневно подумал Артем, – то и дело все пытаются изнасиловать». Но промолчал, потому что скоро внимание Ляли переключилось на бегающую по полигону полуголую женщину и ловящих и стреляющих в нее Тенгиза и Блохина.

– Это что еще такое?! – взревела она и что было сил хлестанула Берию по щеке. – Это и есть твои государственные тайны и государственные секреты? Совсем оборзел, козел старый?! Меня тебе мало?! И так и в хвост, и в гриву тебе даю, а он все на других баб заглядывается!

Ляля развернулась на 180 градусов и убежала, Берия побежал за ней, а по дороге дал знак ребятам, чтобы они расстреляли шпионку, что сразу и было сделано. После, когда смеющийся Тенгиз подошел к нему, Артем спросил:

– А кто она?

– Кто?

– Ляля Дроздова.

– Сожительница его.

– Да ну?! Она же школьница еще!

– И что? – хохотнул Тенгиз. – Когда это его останавливало? Она, говорят, даже от него беременна.

– А та кто?

– Девка-то? Что кончили?

– Ну.

– Хрен ее знает, кто.

– Ты же говорил, шпионка.

– А ты что, шуток не понимаешь? Зря, товарищ Сталин шутить любит.

– Так за что же ее тогда?

– А ты хочешь, чтобы она завтра на всю страну заявила, что ее министр Берия изнасиловал? Следы преступлений надо заметать… Ух и достанется же Кобулову.

– За что?

– За то, что Лялю сюда привез. Тот раз Лаврик наш ему на затылок нассал, а в этот раз даже страшно представить, что будет.

Берия вернулся белый от гнева, велел Тенгизу и Артему собираться и отругал Блохина за затягивание исполнения приговоров по ряду дел. Пока ехали в машине, маршал молчал, и никто не рисковал заговорить с ним. И только когда ЗИС подъезжал к Министерству, он заговорил с Артемом:

– Я тебе серьезно говорю, ты брось придуриваться. Если так и хочешь всю жизнь рядовым проходить, чтоб над тобой все хихикали, то продолжай головотяпством заниматься. А если хочешь карьерного роста и хорошего отношения вождя к себе – делай выводы. С тебя не убудет, а старику приятно. Так что думай, у тебя своя голова на плечах.

У входа в министерство они простились.

– Эх, – выйдя на крыльцо правительственного здания, Артем тяжело вздохнул, закурил и остановился, глядя на проезжавшие мимо на высокой скорости машины. С ним поравнялся молодой парень в штатском, с папкой под мышкой.

– Закурить не найдется?

– Кури.

– А чего вздыхаешь, раз закурить есть?

– Да, если тебе расскажу, не поверишь. Да и тайна это государственная.

– Ладно, мне можно, я у самого товарища Сталина переводчиком работал. Валентин, – протянул руку парень в штатском. То ли человек этот вызвал у Артемки доверие, то ли в его провинциальном Горьком не так распространена была борьба со шпионами и вредителями, но Артем разоткровенничался с ним. Ему казалось, то, если сейчас выговориться, то на душе станет легче.

– Да приставили меня одного человека важного охранять. А он… как-то странно себя стал вести. Пристает ко мне.

– Пристает? Это как? – насторожился парень, напрягая взгляд и слух. Казалось, что он понимает, о чем речь.

– Хочет, чтобы я его того… ублажал как мужчину… а это, между прочим, уголовная статья, да и неприятно мне делать это, хоть он и при статусе. Не обучен я такому, понимаешь?!

– А ему, видать, наплевать, что за это статья полагается. Он их сам сочиняет, статьи эти, – задумчиво протянул парень.

– А ты откуда знаешь? – встрепенулся Артем.

– Я у него переводчиком работал. И на Тегеранской конференции был, и на Ялтинской. Да вот, – он вытащил из папки фотографию, на которой сам был изображен в компании Сталина и Ворошилова. На обороте карточки красовался автограф вождя. – Бережков моя фамилия. Работал я у него переводчиком и через все то же прошел, что и ты, парень. Кстати, как тебя зовут?

– Артем.

– Мать честная. Это же приговор. Его любимое имя. У него друг был с таким именем, погиб.

– Это которого интервенты убили? Да, он мне рассказывал.

– Да какие интервенты?! Ему всюду интервенты мерещатся последние лет 30! Он погиб при испытаниях аэровагона, в котором, помимо него, было несколько иностранных коммунистов и иностранный же конструктор. Вот он и думает, что они его с этого вагона столкнули. Иностранцы же. Так вот он его сына на воспитание взял и даже говорят, будто Василий – тоже сын этого Артема.15 Сына тоже Артемом назвал. Так что ты, парень, буквально обречен.

– А тебе как удалось? Ты же говоришь, что он к тебе тоже того… клеился?

– Да как – Молотову пожаловался, а его самого чуть за волосы не оттаскал.

– Да ты что?! И сошло с рук?!

– Ага, если бы. С работы сняли и вон – в газетенку работать пихнули. Всех привилегий лишили. И заодно начальнику моему, Молотову Вячеславу Михайловичу, тоже нагоняй дали. С трудом и в газете-то удержался. Только благодаря товарищу Берия.

– А я как раз думал спросить, чего ты здесь делаешь.

Та самая фотография, которую Валентин Бережков показал Артему (сам В. М. Бережков – второй слева)

– То же, что и все. Вон донос принес о том, что дескать в редакции законспирировалась троцкистская группировка.

– Правда?

– Да, нет конечно. Просто если я такое про других не напишу – завтра про меня чего-нибудь похлеще напишут, сам понимаешь. Ладно, побегу я. Только о нашем разговоре не говори никому, а то не сносить нам обоим головы.

Он ушел, а Артем только успел крикнуть ему вслед:

– Так что мне теперь делать-то?!

Ответом ему было только отразившее последние звуки голоса эхо мраморных колонн министерского крыльца.

Долго думал Артемка, как ему жить и мириться с тем, что он узнал в продолжение сегодняшнего дня, а потом решил поступить как поступали герои всех войн, включая недавно окончившуюся Великую Отечественную. Чтобы предотвратить наступление коварного и опасного врага, чтобы смело взглянуть в глаза своему страху и навсегда похоронить его, даже самые малочисленные части шли в контрнаступление и силой своего духа заставляли противника обращаться в бегство. Застигнутый врасплох, рассредоточенный и несобранный враг не мог собраться для сопротивления, когда атака доблестных наших войск под командованием маршала Жукова выбивала из него последние силы. Так учили его в школе. Так он решил поступить и теперь.

Приехав пару дней и бессонных ночей спустя на ближнюю дачу, он ни свет ни заря ворвался в комнату спящего Сталина. Тот проснулся, вскочил от страху, но напрасно – не такой Артемка человек, чтобы покушаться на нашего вождя, на которого и так то и дело покушаются троцкисты. Встал Артем перед Иосифом Виссарионовичем на колени – так встают, когда благодарят. А разве не за что простому советскому человеку благодарить отца народов? Еще как есть. И главное – Артемка знает, как. Рванул он пижамные брюки вождя, заткнул нос, широко раскрыл рот, как на приеме у стоматолога – и вперед в схватку с собственным страхом и сомнениями. Никакого недоверия нет и не может быть между ним и тем, кого он охраняет – сейчас он ему это доказал.

Да, как во всяком бою, пришлось Артемке тяжко, долго старался он доставить вождю удовольствие и расслабить его, напряженного от каждодневных утомительных трудов на благо советского народа. Временами казалось, что вот-вот задохнется или сблюет – дышать-то было практически нечем. Но справился! Иначе и быть не могло – когда русский солдат пасовал, да еще перед такой ерундой? И в момент торжественного окончания показалось Артемке, что где-то вдалеке заиграли фанфары, настолько торжественный был момент – и не напрасно показалось.

Встал, отплевался в раковину, а товарищ Сталин его уже к себе зовет. Хвалит.

– Молодец, – говорит товарищ Сталин, поглаживая парня по голове. – Вот видишь, не так страшен черт, как его малюют.

– Ваша правда, товарищ Сталин.

– А сейчас ты в этом еще больше убедишься, – с этими словами вождь подошел к телефону и велел телефонистке соединить его с Берия. – Слушай, Лаврентий. Я тебя поблагодарить звоню. Хорошего ты мне охранника прислал, майора Папанова. Да, да, я не ошибся. Майора Папанова. Все бы так, как он, работали – давно бы коммунизм построили. Тебе самому кое-чему у него поучиться надо. Ну это уж он сам расскажет, когда приедет. Если я его до того на твою должность не назначу.

Положил товарищ Сталин трубку, и слышно, как в коридоре звонит телефон охраны. Часовой поднимает его, слушает что-то отвечает звонким чеканным «есть!» А когда Артемка выходит из кабинета – еще без погон, но уже майор государственной безопасности – оба часовых берут под козырек.

– Равняйсь! – командует Артемка, и они выполняют. – Смирно! – и они снова выполняют. Потом думает, что бы еще такого им приказать позаковыристей, и, не придумав ничего луче, плюет на пол и командует: – Убрать!

Видит, как часовой побежал за совком, вальяжно расстегивает ворот гимнастерки и уходит. Как правильно сказала Светлана, он теперь (именно с этого момента) никакой не Артемка. Он Артем, а это имя звучит гордо!