Читать книгу Локон с Изумрудного моря - Брендон Сандерсон - Страница 18

Набив желудок «едой», Локон вернулась на верхнюю палубу и возобновила работу с новой энергией. Оставалось лишь догадываться, когда в последний раз мыли эти доски – они были покрыты слоем мертвых спор. Требовалось много сил, чтобы наконец из-под слоя грязи показалось дерево, поэтому дело двигалось крайне медленно.

– Ух ты! – воскликнул на плече девушки Хак, сравнивая темную палубу впереди с ярко-коричневыми отмытыми досками.

Между ними теперь сверкали нити серебра.

– Разница разительная.

– Споры прилипают практически ко всему, – пояснила Локон, оттирая очередную планку. – Лучшее средство от них – мыло и усердие. Но когда я закончу, дерево нужно будет хорошенько просмолить.

Для человека, который почти ничего не знал о морских путешествиях, Локон знала довольно много о самих моряках. Она слышала, как многие мужчины и женщины жаловались на корабельную жизнь, которая, по их словам, представляла собой тяжкий труд. Матросам, работавшим в таверне между плаваниями, приходилось драить палубу; от них Локон узнала, что смола заполнит щели и укрепит доски, а кроме того, сделает их гораздо менее скользкими. И мыть нужно не вдоль, а поперек, чтобы не стереть канавки с серебром.

Ее память была полна подобной мудрости – мудрости жалоб. Кроме прочего, матросы поведали девушке о морской иерархии. Большинство матросов были равны между собой, но над ними стояли офицеры. Локон уже познакомилась со всеми ключевыми членами экипажа, за исключением двоих: врача и споровщика. Девушка не представляла себе, чем занимается последний, пока не увидела его за работой на предыдущем корабле.

День перевалил за половину, и Локон пришлось игнорировать желудок, когда тот снова заурчал. После завтрака, которым девушка его угостила, желудку следовало бы вести себя осторожнее. Зато Локон теперь знала, где хранятся бочки с питьевой водой, и ей разрешали выпивать полную чашку всякий раз, когда она спускалась в трюм, чтобы заново наполнить ведро.

Все остальное время Локон драила палубу. К сожалению, это занятие, как и мытье окон, сопровождалось огромной мыслительной работой. Как нам уже удалось выяснить, мысли частенько наполняли голову девушки.

Это одна из величайших человеческих ошибок – считать, что чернорабочие не любят думать. Физический труд крайне полезен для ума, поскольку оставляет уйму времени для размышлений о мире. Любое другое занятие, вроде работы счетовода или писца, мало требует от тела, но откачивает энергию из мозга.

Если хотите стать сказителем, то вот вам подсказка: продавайте свой труд, но не ум. Заставьте меня драить палубу по десять часов в день, и мое воображение породит кучу историй! Заставьте меня заниматься сложением и вычитанием по десять часов в день, и все, что мое воображение сможет выдать вам в конце дня, – это мечту лежать в теплой постели и не думать ни о чем вообще.

Мысли Локон крутились вокруг слов баталера о пушечных ядрах. Что же пошло не так? Девушка была до того заинтригована, что в качестве следующего поля деятельности выбрала местечко рядом с носовым орудием.

Чуть позже ее окликнул Дуг:

– Эй, новенькая! Иди сюда, мне нужна твоя помощь!

Слишком хорошо воспитанная, чтобы ответить «нет», Локон убрала ведро и щетку. Слегка обеспокоенная, она отряхнула колени и последовала за Дугом в трюм. Там Дуг вынул из специального короба несколько пушечных ядер.

– Бери вот это. – Он кивнул на бочонок у стены.

Локон нерешительно подошла и взялась, но обнаружила, что бочонок весит гораздо меньше, чем показалось на первый взгляд.

– Что это? – спросила она.

– Зефирные споры, – ответил Дуг. – Из Сапфирового моря.

От ужаса Локон чуть не выпустила бочонок из рук. Целый бочонок спор? Теперь она понимала, почему Дугу понадобилась ее помощь. Он предпочел нести гораздо более тяжелые пушечные ядра, чем легкие, но смертоносные споры.

– Зачем вам бочонок со спорами? – поинтересовалась девушка.

– Для стрельбы из пушек, – объяснил Дуг. – Загнать в ствол ядро – этого мало. Еще нужно сделать «пуф» и отправить ядро в полет.

Споры? Они применяются для стрельбы из пушек? Локон несла бочонок со всей осторожностью, особенно при подъеме по трапу.

– Поскольку стрельба не обходится без спор и всякого такого, – продолжил Дуг, – этим занимался старина Уив.

– Уив? Наверное, это корабельный споровщик?

– Угу, бывший корабельный споровщик. – Лицо Дуга омрачилось. – Славный был малый, мне нравилась его компания. Он, знаешь ли, совершенно не умел блефовать, и я постоянно обыгрывал его в карты.

– Что с ним случилось?

– Не захотел стать пиратом.

– И он покинул вас в одном из портов?

– Ну да, покинул, – подтвердил Дуг. – Вот только порт здесь ни при чем…

Дуг взглянул на Ворону, которая, стоя на юте, прикладывалась к фляге. Ветер развевал черное перо на ее шляпе.

– Капитан убила его? – прошептала Локон.

– Он единственный не согласился, – пояснил Дуг, – с предложенным ею новым направлением деятельности. Так что Уив направился прямо ко дну океана. Споровщики – странный народ, они слишком увлечены возней со спорами. Но Уив не заслужил такой участи. Он пострадал только за то, что озвучил мысли всех нас.

Так Локон узнала, почему до сих пор не встретила на борту споровщика. А вы теперь поняли, почему я не предложил запомнить, как его зовут. И потом… нет, он не труп. В смысле, труп-то он труп, но не на корабле. Есть еще один. Постарайтесь впредь следить за моей мыслью.

Дуг повел Локон к посту канонира. Лаггарта там не оказалось, а носовая пушка прочно стояла на месте в окружении своих аксессуаров. Дуг стал укладывать ядра в снарядный ящик.

– Вот что, – обратился он к Локон, – я схожу еще за ядрами: надо пополнить запас. Видишь вон ту большую бочку? Как и бочонок, что ты держишь в руках, она покрыта специальным веществом, защищающим споры от нашего серебра. Нам нужны живые споры, чтобы стрелять ядрами по кораблям.

Но канониру нужно разложить эти споры по зарядным картузам – мешочкам, которые можно легко засунуть в пушку. В бочке ты найдешь пустые картузы. Все, что от тебя требуется, – это наполнять спорами мешочек, не просыпав, и завязывать горловину узлом. А работать тебе предстоит в большой бочке, отделанной специальным веществом, защищающим споры.

Дугу явно стало неловко – он засунул руки в карманы и опустил взгляд.

– Отлично, – сказала девушка.

– Жаловаться потом не будешь? – спросил Дуг.

Локон отрицательно покачала головой. Ей не хотелось лезть в бочку, потому что она боялась спор. Но девушка не могла позволить собственному страху причинять неудобства другим людям. Ведь она на корабле новенькая. Вполне понятно, что именно ей придется выполнить опасную работу, за которую никто не желает браться.

Локон подошла к бочке и сняла крышку. На дне лежало несколько мешочков, полных спор; пачка пустых картузов нашлась в сетке, подвешенной к бочке снаружи.

– Ты… правда не будешь жаловаться? – уточнил Дуг. – Сам-то я жаловался, когда меня заставили это делать.

– Должно быть, ты умнее меня, – ответила Локон. – Дашь какой-нибудь совет?

– Там есть воронка, очки и маска. И еще… постарайся не волноваться. Это не самый опасный вид спор. Надеюсь, все обойдется.

От этого «надеюсь» веяло множеством разнообразных угроз. Но Локон осталась в живых только потому, что команда воспротивилась приказу бросить ее за борт. Девушке не хотелось терять расположение матросов, поэтому она коротко кивнула и приступила к работе.