Читать книгу Созвездие Сердец - Carinetta - Страница 31

На дне ямы царила кромешная тьма, так что не было видно ни одного её края. В самом центре ямы стоял хорошо освещённый невидимым источником орган.

– О! – расчувствовался Оре. – Это орган! Это орга́н!

– Нет. Это о́рган. Это Сердце, Оре!

И правда. Посреди тьмы блестело мокрое, липкое, источающее пар Сердце. Оно медленно дышало.

Сверху из Сердца торчало несметное количество труб – срезанных артерий и вен всевозможной длины и толщины.

Какие-то сосуды были остро срублены по диагонали, как макароны. Иные были со рваными и откусанными краями. И все эти обрубки кустом росли из огромного алого Сердца. Издалека оно казалось стеклянным и треснувшим – из-за множества пронизывающих его корней из вен.

– Как же давно никто не играл на нём! – с надрывом и изнеможением простонала Трития. Сердце отчаянно отозвалось медленным и долгим ударом, сотрясшим землю под собой. – Сыграй! – взмолилась она.

– Но я же никогда… – Оре чуть коснулся влажного Сердца пальцем – и оно тут же качнулось в ответ, а на месте касания вздулись две мозоли. Оре испугался и вгляделся: это были очертания губ. Оре коснулся их пальцами вновь – и губы поцеловали пальцы.

Оре нежно погладил губы – и они распахнулись…

Сначала губы издавали лишь хриплые болезненные выдохи. Возникали от прикосновений, издавали хрип и вновь скрывались в сердечной плоти.

Оре стал лихорадочно ощупывать Сердце в разных местах всеми пальцами, ища голос. Но отовсюду раздавался лишь жуткий сиплый хор. Оре не заметил, что при нём снова были обе его руки – так отчаянно пытался найти он поющие уста.

От отчаяния Оре ударил в Сердце лбом. И вдруг его голову вытолкал обратно звук. Оре посмотрел на губы, поцеловавшие его в лоб. Они слабо улыбались. Оре погладил их пальцами – и губы улыбнулись сильнее. Тогда Оре со всей страстностью поцеловал их. Оре крепко целовал пойманные губы, пока те глухо стонали и кричали у него же во рту, и не отпускал их обратно в Сердце.

Губы стали стенать с такой силой, что из щёк Оре начал просачиваться свет от напора их криков. Спустя мгновение мощный светящийся поток звонкого стона с силой оторвал Оре от Сердца и отбросил назад.

Очнулся Оре сидя на земле и с паучьими лапами на плечах. Они помогли ему подняться, и Оре подошёл к пытавшемуся отдышаться Сердцу. Ранка часто дышала и с каждым выдохом издавала чистое, звонкое, призывающее «Ха-а-а!». С уголков этих губ стекали две капли крови. Оре снова ринулся к ним – и своё последнее «Ха» сердечные губы утопили в поцелуе с каменным великаном. Сердце забилось с грандиозной силой, но Оре крепко держал его в своих могучих объятиях. Крики снова стали наполнять его рот горячим светом, и Оре уже сам начал раскаляться и плавиться от напора. Он впивался в Сердце всем своим беспощадно обжигающим телом, Сердце же билось как чокнутое, тщетно пытаясь высвободиться.

Поцелуй искрился и брызгал кровью во все стороны. Оре поклялся себе умереть, но не поддаться, он крепко сдерживал потоки сияющего звука.

Сердце в конце концов остановилось обессиленно, замерло на миг… И с грандиозным ударом мощные потоки света вырвались наконец из закупоренных артерий вверх, пробивая стены ямы, потолки и звёзды в небе.

Сердце засияло мягким светом. Оре, окровавленный и мокрый, трясущимися пальцами касался его как пианино – и на месте прикосновений тут же возникали губы. Оре быстро сдерживал пальцами их пение, и пение прорывалось сквозь трубы. Оре ходил вокруг Сердца и играл на нём, как на органе, заставляя триоли из заткнутых губ менять свой путь и вылетать из артерий и вен низкими, густыми, как кровь, звуками.

От бешеной игры Оре трубы начали захлёбываться, и отовсюду в самой плоти Сердца стали открываться запасные железные клапаны, подпрыгивающие от напора красного пара. Вены и артерии, углублявшиеся в него корнями, вспучились, почернели и затвердели, закостеневшие чёрные сосуды натянули мягкую плоть Сердца на свой каркас, отчего оно стало похоже на паука, только во сто крат крупнее Тритии. Розовая сердечная плоть продолжала втягиваться внутрь, пока не сделалась совсем гладкой и тонкой, и наконец вздыбилась бархатным ворсом, сделавшись обивкой чёрной кареты. Из Сердца-кареты шёл красный пар. Карета тряслась и гудела, ворчливо пыхтя паровым двигателем. Оре и Трития поспешно запрыгнули в карету и умчались прочь.

Чёрный вагон крутил длинными паучьими лапами свои колёса, медленно и глубоко дышал, выдувая полные лёгкие красного пара. Он мчал вдоль изумрудных лугов и жемчужных озёр.

Внутри алого вагона стояла дюжина жёлтых скамеек. Все они были плотно забитыми пассажирами в чёрном.

Трития сидела рядом с Оре, развернув к нему свои острые колени. На ней висело чёрное атласное платье до самого пола и утекало краями вниз в его узкие щели.

Оре обнаружил сэндвич у себя в руке.

– Огляди всех пассажиров в вагоне, – шепнула ему Трития. – Если сейчас по радио объявят, что каждый волен делать всё, что захочет и что только вздумает – и никого не посадят и даже словом не осудят, – как думаешь, сколькие из них не убьют тебя за бутерброд?

– Мне кажется, они и бутерброд потом растопчут, – громко шепнул Оре в ответ.

Алая бархатная обивка вдруг ощетинилась и назойливо защекотала Оре ухо. Оре осенило: это был гроб. Они ехали в гробу.

– Куда нас несут?

– Они все уже мертвы. Они давно ездят туда-сюда в гробах из своих тел навстречу своим смертям. Но не мы! Нам пора. Наша станция!

Вагон стал трястись, как паук, сбрасывающий шкуру. Вагон сжался и скруглился, выломав внутри себя стёкла и оставил лишь два круглых окна в кабине машиниста. Оре понял, что они сидят внутри чьего-то черепа и, судя по всему, являются чьими-то мыслями. (Да-да, интересно, чьими же?)

Свет замерцал. Черепная коробка вагона стала мгновенно усыхать. Трития схватила Оре за руку – и вместе они выпрыгнули из лопнувшего окна глазницы.

Трития и Оре стояли на дне своей чёрной ямы. Перед ними источало пар влажное Чёрное Сердце.

Оно неспешно сложило свои чёрные трубы-артерии в пучок. Сердце уютно съёжилось и уменьшилось вдвое. Оре стал отдаляться от него невидимой силой и успел разглядеть, что это уже не Сердце с пучком артерий – это чёрный паук сложил свои лапки и заснул на своей паутине.

Оре отлетел далеко от того места и видел его уже теперь лишь сквозь замочную скважину. Оре сделал ещё несколько шагов назад и вышел из грота.

– Трития уснула, – тихо сказал он присутствующим.

Оре молча и отстранённо зашагал прочь. Паучихи тихо расступились. Юм, Дюм и Олуи ринулись за Оре. Олуи торопливо и неловко откланялся дамам. Друзья скрылись в сумерках леса.

– Это было её Сердце, – бормотал отрешённый Оре, – Сердце…