Читать книгу Дождь не может идти вечно - Чарли Пендлтон - Страница 3

1999 год. Прошло пять лет, мне было уже тринадцать, я рос в приюте, не замечая, как пролетает время, другие дети дразнили меня, но только не она, она меня понимала, она дружила со мной в отличие от некоторых, она была моим светом, моим ангелом, Виктория Лебедева.

Она стала для меня всем, мы с ней играли и дурачились, иногда даже воспитатели нас разлучали за плохое поведение, но нас не что не могло остановить, дружба наша была крепка и неразлучна. Мы играли с ней в салки, прятки, но могли этим заниматься только в дневное, свободное время, а по ночам нас разлучали, она находилась в женском отделении, а я в мужском, и никто не мог выйти из своих комнат, потому что в это время должны были все спать. В коридорах оставляли дежурных, что бы они следили за этим.

У нас было укромное место, где мы могли по ночам с ней встречаться, для этого нужен был отвлекающий манёвр, например, выйти по нужде, чтобы пройти дежурного, это была задача Виктории, а у меня как всегда прокрасться тайком и незаметно. Незаметно было сказать легко, в эту ночь на дежурстве был молодой двадцати пяти летний воспитатель, который ухо держал востро, но мы договорились о встречи с Викой в час ночи, и я не должен был подвести ее, так как дал слово, а слова свои я сдерживаю, они крепки как ремень. Этому научил меня мой отец, когда был жив, царство ему небесное, на тот момент, я всё был готов отдать, за то чтобы найти тех людей что решили меня семьи, но теперь у меня новая семья этот приют и Виктория.

Время близилось к полуночи, я притворился, что заснул, когда воспитатели выключили свет. В мужской палате, стало тихо и темно, за окнами была гроза, и шёл дождь, лунный свет сочился, через форточку падая на шифоньер с одеждой. Вдруг дверца шифоньера приоткрылась, я всегда знал, что там, что-то есть, затаившись, наблюдает за мной, и я замер от страха, больше всего на свете я боялся темноты и то, что скрыто в ней. Мне стало по-настоящему страшно, от того что, что-то наблюдает из темноты шифоньера за мной, но набравшись мужества я встал и подошёл к нему, увы, внутри нечего не оказалось кроме моих вещей, ударил страшный гром, и я вздрогнул, а потом закрыл дверь шифоньера и направился к выходу на запланированную встречу с Викой.

Этой ночью дежурный Андрей Петров был один, при тусклом свете светильника сидя за столом, в небольшом кабинете с видом на коридор, он разгадывал сканворд, а компанию ему составило радио, по которому играла любимая песня Виктории, The Flamingos – I Only Have Eyes For You.

Приоткрыв дверь своей комнаты, я мельком увидел тёмный коридор и сидячего за столом дежурного, прислонившись к стене, я стал красться, стараясь, не создавая шума. Дежурный был занят сканвордом, поэтому у меня был шанс проскользнуть не заметно, на всякий случай я взял с собой монету. Кстати она мне очень пригодилась, когда дежурный поднял глаза что бы посмотреть на коридор, по которому я крался, прижавшись к стене я немного наклонился, что бы в темноте меня было сложно разглядеть. В тот момент, когда он устремил свой взгляд в коридор, мне повезло, что он меня не заметил, если бы я попался, то меня бы серьёзно наказали, зато что я шастаю по ночам, но пронесло и тяжело вздохнув, я продолжил путь, но это было полдела.

Кабинет дежурного стоял на пересечении женского и мужского отделения, мне нужно было попасть в женское отделение, что находилось слева по коридору, но что бы попасть в коридор, мне надо было отвлечь дежурного, и тогда я воспользовался монетой, кинул её в ту сторону, откуда только что пришёл. Дежурный вышел из-за стола с фонариком и в тот момент я рванул на носках, чтобы не было слышно шагов, за угол к женскому отделению, пока дежурный осматривал коридор мужского отделения, услышав шум монеты.

Не чистокровная цыганка, черноволосая Вики, жила в приюте с моего первого появления, сначала она приглядывалась ко мне, но потом начала всячески подшучивать, так мы и познакомились с ней. Глаза Вики была наполнены тоской, по – своим родным, которых, она не когда не видела и возможно не увидит. Я умалчивал о своих родных, считая, что ей не зачем знать о моей трагедии, но находясь рядом с ней, я забывал обо всём.

Время подходило к часу ночи, я ждал её в нашем укромном месте, а местом этим был чердак, который как нельзя, кстати, некогда не запирали, заставленный различной мебелью и хламом порошим в паутине. Не чего лучше и придумать нельзя было, это было не идеальное место, но, во всяком случае, сюда среди ночи некто не сунется.

Паролём было три стука по крышке люка, прошло полчаса, но Вики до сих пор не было, я стал переживать, что она попалась или ещё чего произошло, и собрался уже уходить, как по крышке люка раздалось три стука, крышка приподнялась и на лестнице оказалась Вика.

– Эй, заяц соскучился по мне, – улыбаясь, поднималась по лестнице Виктория.

– Ты меня до чёртиков напугала, я думал, что с тобой, что-то случилось, надеюсь, тебя некто не видел, – от неожиданности обрадовался Миша.

– Ну что со мной может случиться заяц, здесь так темно, что я даже тебя не вижу, – щурясь в темноте, шептала Вика.

– Для таких особых случаев я припас фонарик, – достаёт из кармана, и включает фонарик Миша.

Впервые я поцеловал Викторию в губы, и некто не мог нам помешать, мы стукнулись лбами, когда я уронил фонарик. Виктория хихикнула, а потом прижала рот ладонью, и тут я потянулся к ней, а она ко мне, соприкоснувшись губами, это были самые счастливые часы нашей жизни, но весь кайф обломал внезапный громкий голос поднимающихся людей на чердак.

– Надеюсь, они здесь, потому что им больше некуда было пойти, – со строгим голосом поднималась начальница ночного отделения, Евгения Черепанова с дежурным.

– Им обоим придётся отвечать на линейке, завтра с утра за своё поведение, – неблагоприятно был настроен дежурный, за то, что проглядел, как Миша покинул свою комнату, в ночное время без уважительной причины.

Мы оба были в шоке, что так попались, теперь все будут знать, что по ночам мы тайком встречались и нас наверняка накажут. Но что это будет за наказание, я представить себе не мог, меня важнее всего волновало, как поступят воспитатели с Викой.

– Что это вы тут делайте? —грозно спросила Евгения Черепанова поднявшись чердак.

Мне и Вике не чего было сказать, мы оба молчали, нас отвели по комнатам и заперли на ключ, я уткнулся в подушку, думая о предстоящем утре и что будет, когда нас накажут. По правилам все должны были спать, а не гулять по Приюту, но эти правила были не для нас, и теперь нам придётся поплатиться за наше поведение.

Утро выдалось не очень приятным, на линейке нас обоих попросили выйти вперёд, и за то, что мы подаём другим детям пример, в знак наказания обоим досталось па полной. Викторию заставили целые день, мыть посуду на кухне, а это ой как много работы, а меня заперли в тёмный подвал на сутки, без завтрака, обеда и ужина, что бы я подумал о своём поведении, словно они знали, что я боюсь темноты и что скрыто в её чреве.

– Это будет для всех уроком на будущее, задумайтесь о своих поступках, чтобы не оказаться в следующий раз на их месте, – огласила Евгения Черепанова.

Не чего лучше воспитатели и придумать не могли, зная о моих ночных страхах, но тем неимение нужно было всего лишь потерпеть в темноте какое-то время, а потом всё закончится и меня выпустят из этого тёмного, сырого, кишащим крысами и без единого лучика света подвала.

Эти воспитатели думали сломать меня, но связались с крепким орешком, который им не по зубам, постепенно мои глаза стали привыкать к темноте, и я обнаружил подвал не таким уж страшным, как он казался, хоть и было в нём прохладно. Усевшись в углу возле двери, через щели, которой едва сочился свет, я размышлял о встречи с Викторией, и планировал план побега из этого противного Приюта.

Внезапно словно сон, наступили воспоминания, погрузив меня во чрево темноты. Холодная зимняя ночь, мне пять лет, детская комната в квартире, как мне всё это надоело, шум за окнами от метели не даёт спокойно заснуть. В детской комнате запертый на защёлку чулан, игрушки, разбросанные по комнате, где-то я уже это видел, но конечно это же воспоминания той первой ночи, когда я впервые начал боятся темноты.

Защёлка двери медленно проворачивается, и я слышу этот скрежет, пытаюсь сказать себе, что это не на Яву, а просто страшный сон, дверь чулана медленно приоткрывается и что-то наблюдает за мной из темноты. Я прячусь под одеяло, слышу, как что-то подкрадывается к моей кровати и вдруг, спрыгиваю с кровати бегу в комнату родителей. Глаза не могут привыкнуть к темноте, и я не вижу куда направляюсь, ориентируясь по памяти, внезапно сильная боль в основание подбородка, и я начинаю реветь, родители включают свет и видят, что я споткнулся и ударился об косяк кровати, при этом разбив подбородок, так я получил свой первый шрам. Всю ночь они пытались успокоить меня и убедить, что мне приснился кошмар, отец даже проверил чулан, но он был заперт, как и всегда на защёлку, но я знал, что-то подстерегает меня в темноте и вскроем времени, оно покажет свою сущность.

Внезапный стук по двери оборвал мои воспоминания, и я вернулся в реальность, сидя на ступеньках в сыром, и тёмном подвале. Шёпот за дверью обрадовал меня, как нельзя, кстати, это была Виктория.

– Заяц, ты здесь, – раздался шёпот Виктории за дверью.

– Я здесь! как ты здесь оказалась, – обрадовавшись такому визиту, ответил Миша.

Теперь меня уже не страшила тьма, так как я привык к темноте, тем более, я уже был не один, а с Викторией, которая пыталась отворить дверь в подвал, не создавая шума, иначе бы её поймали и наказали снова.

– Ещё чуть-чуть, потерпи Заяц, готово, – дверь в подвал была открыта благодаря стараниям Виктории.

Михаил поднялся на ноги с холодных ступенек, на которых сидел в ожидании следующего дня, но ключ к спасению была Виктория, теперь времени не было что-то обсуждать, мы должны бежать из Приюта, потому что нас не что не могло удержать в этом месте. Засов был открыт, дверь со скрипом отворилась и на пороге стояла Виктория. Улыбаясь, она потянулась, обниматься и Миша едва вымолвил.

– Мне не хватало тебя крошка, – после чего взяв её за руку, мы оба стали искать выход, идя на цыпочках стараясь не создавать шума, время близилось к ночи, за окнами царила тьма, и свистел ветер.

Виктория незаметно нашла способ выбраться с кухни, когда смена кухарки подошла к концу, она всегда умела найти способ тайком пробраться, куда ей не следует, очень уж она была пронырливой девчонкой.

Свобода, звучала это слово у меня в голове, но надолго ли, ведь нас с Викторией в любой момент могут, схватит и нам ой как не поздоровится, накажут ещё на сутки, да и высекут, поэтому мы старались красться как мыши, не создавая шума. Выход был близок, и вот какая удача некого не оказалось поблизости, осталось только открыть дверь, но к несчастью на ней висел огромный замок, так как на ночь двери закрывали во избежание того что дети могут сбежать.

Нужно было, что-то срочно предпринять, например, вылезти в окно пока воспитатели не обнаружили нас, как только я начал приоткрывать ставни окна в коридоре, за спиной раздался лай собак. За ошейник в руке сдерживал злобного пса охранник, и тут же с фонариком прибежали воспитатели, это был конец, наш план провалился.

– Куда это вы собрались проказники, – громким гонором с фонариком в руке, вышла вперёд Евгения Черепанова.

Миша и Вика застыли в стопоре, теперь им придётся отвечать за то, что они затеяли, но они молчали как рыбы, им было все ровно, что их накажут, они не остановится на достигнутом. Пусть даже придётся их разлучить, их дружба настолько сильна, что не кто не сможет разлучить их.

– Сегодня ты последний раз вывел меня из терпения Миша, завтра тебя заберут, и я очень рада, что теперь не придётся тратить на тебя больше нервов, – угрожающе кряхтела как старуха Евгения Черепанова.

Виктория посмотрела печальным видом в глаза Михаил, этот взгляд был не только печальным, он словно провожал Миша, ведь завтра его усыновят, и кто знает, увидит ли он ещё Викторию. В глазах Виктории, Миша увидел, что, что-то сломалось внутри неё, она опустила голову в низ, а Миша так и молчал, не сказав не слова.

– А теперь дорогие мои сорванцы, быстро марш по своим комнатам в кровать, завтра я преподам вам большой урок, на сегодня вы отработали своё, – трясясь от злости, говорила Евгения Черепанова.

К счастью всё образумилось, и Виктория с Михаилом разбежалась по комнатам, улёгшись в свои койки в ожидании завтрашнего дня, последнего дня для Миши в Приюте. Завтра его усыновят, и он станет свободен, больше не каких надзирательств и подвалов, и каши на утро. Всё будет по-другому как у всех обычных семей, но судя по разговору Евгении не чем это хорошо не кончится, потому что Евгения Черепанова была убеждена, что усыновят меня не лучшие люди, чем Приют. Виктория, зайдя к себе в палату, так психанула, что останется одна, ударив по шкафу рукой, сломала себе ноготь, но от боли ещё больше разгневалась, нежели чем закричать.

Больше всего она ненавидела кухарку Таню Ерёмину за её наглую натуру, по отношению к девушкам женской общины, но сейчас она ненавидела этот день за то, что услышала от Евгения Черепановой про, то, что завтра усыновят Михаила, и она опять будет одна.

Утро наступило так скоро, что Миша не успел заснуть с мыслями, что сегодня его усыновят. Кто он или она, кем будут его новые родители, оставалось загадкой. Пора было собирать вещи, после завтрака этим занялся Миша, полдня промолчав и не сказав не слово, в тоже время он был, и рад, что покинет Приют и не рад, что Вика останется одна. Ведь он так хотел, чтобы в этот день её тоже усыновили, тогда бы его шансы видится с ней, возросли, но, к сожалению, удача улыбнулась только ему. Но в скором времени, когда ей стукнет восемнадцать, она станет свободна, и он увидит её точно, спустя несколько лет после опеки.