Читать книгу То, что всегда может с тобой произойти - Chloe Chibis - Страница 4

Две тысячи сто восемьдесят четвёртый год. Небольшой город по-прежнему окружён пустыней, несмотря на то, что каждая последующая власть обещала выстраивать город дальше, увеличивать количество населения местных жителей, а пустыню превращать в плодородные почвы, которые должны приносить нам настоящие… настоящие продукты, подаренные самой природой. Пока же я, работник завода по производству синтетических яблок и хлеба, продолжал старые традиции, поглядывал в огромные окна, окружающие залу. Позади виднелась как раз та пустыня, о которой шла речь ранее, а впереди над нашим заводом возвышалась гигантская стена, защищающая сердцевину, элиту, верхушку этого города. Стена была построена ещё до того, как разросся наш город. Все люди до этого жили внутри пределов этой стены, защищаясь от нападения других людей, которые по приданиям являлись дикими и нецивилизованными, они хотели убивать, грабить и насиловать всех, кто попадётся им под руку. До сих пор мне не было понятно, почему же стена настолько высокая (около двенадцати метров), ведь дикари, судя по рисункам, являлись жалкими пигмеями, меньше нас ростом. Да и почему бы просто не дать им отпор? Они же дикари и ничего кроме своих кольев не имели, а у нас кое у кого даже были револьверы.

Но, как говорила мне тётушка, у которой я жил после гибели родителей, – не твоего ума дело, солнце моё.

Но право! Стоит заметить, что в развлечении, устраиваемом в городе раз в половину года, использовалось разного рода оружие. Почему бы не использовать те же методы на диких пигмеях?

Кстати, о развлечении. В нём и заключается вся соль, завязка сюжета, и чтобы Вас не томить, сразу перейду к делу.

В этом городе хотя и жили весьма религиозные люди, говорящие, что когда-то, почти пол века назад, произошло страшное время для наших земель – тёмные силы поглотили всё вокруг, заставив грешных людей погрузиться в мир собственных кошмаров, происходило одно весьма интересное явление, точнее два – раз в половину года. В начале первой половины местных жителей развлекали тем, что собирали всех в Колизее перед ареной, где стоял несчастный, решивший покончить с жизнью. И все смотрели, восхищались, любовались и ужасались тем, как человек убивал сам себя. В начале второй половины несколько человек сражались друг с другом насмерть, пока не оставался один. Этих людей никто нарочно не сгонял на столь странное занятие (первое именуемое театром, а второе – спортом), они шли туда добровольно. Причиной этому служили неимоверные наслаждения. Самоубийцы целый месяц проживали внутри высоких стен, наслаждались райской жизнью и пили воду, от которой якобы чувствовали себя самыми счастливыми. Не плохо, правда? Вторые же, те, кто убивал друг друга, пока не останется один, боролись за право получить богатства и наладить свою жизнь. Хотя ходили слухи, что выигрывали подставные ребята, те, кому помогали, так сказать, по-блату. Деньги на удовольствия, богатства и проведения столь странных театрально-спортивных игрищ брали из стоимости билетов, которые иногда доходили до каких-то безумных цен.

В детстве и отрочестве мне всегда было не понятно, почему, ну, почему эти несчастные соглашаются учувствовать в этом зверстве, но чем старше и опытнее я становился, тем больше склонялся к тому, что пора подавать заявку на участие.

Для спортивных игр я оказался трусом, да и весьма хилым (уж на создании синтетических яблок и хлеба особо себе форму не придашь), поэтому являлся первым кандидатом на выбывание. А вот для театра… прожить весь месяц в благах, а после прилюдно покончить с жизнью… или существовать всю жизнь в нищете и рабстве, а потом умереть от какой-нибудь жуткой болезни типа лепры, тифа или туберкулёза? Пока шло время до начала театральных игрищ, я взвешивал все «за» и «против». По десять раз передумывал, а затем винил сам себя в несостоятельности своей жизни.

– Да пусть будет то, что будет, – буркнул сам себе я, заполняя анкету в местном бюрократическом заведении. – Хотя бы поживу, как человек.

Страшно становилось от того, что мне придётся с собой это сделать на глазах у обезумевшей, одержимой толпы. Не менее страшно было осознавать, что всю жизнь мне придётся потратить ни на что, на свою жалкую жизнь. Поэтому я кинул… кинул свою анкету в коробку, где уже лежало пару анкет моих конкурентов. К счастью, те, кто стоял после меня, испугались, передумали и сбежали.

«Слабаки», – подумал тогда я, хотя у самого всё уже сжималось внутри.

В конкурсе я не победил. Почему-то нахлынуло чувство несправедливости, стало как-то тоскливо, и я попытался уверить себя в том, что, значит, это кому-то надо. Но на стадии подписания договора (о том, что участник не против проведения сего мероприятия, что если он отступит после получения благ, то его прилюдно скормят правительственному льву, который весьма и весьма любит побаловать себя всякими низшими слоями, вроде меня) победитель дал слабину, сдал назад, поэтому его прилюдно обсмеяли и уволили с работы за позор, возложенный на работодателя.

Меня пригласили на моё заслуженное место.

«Ну, я-то не дам слабину!»

И я её не дал. В тот же день сразу подписал все бумаги, которые связывали меня с этой порочной игрой. Подписал и принялся ожидать приглашения, не заставившее себя долго ждать – спустя несколько дней, ко мне пришёл украшенный нарисованными цветами конверт. Внутри лежало приглашение на райские наслаждения в саду по другую сторону стены.

О, боги! Как же я был рад. Я прижал этот смешной конвертик, это нелепое письмецо к груди, закрыл глаза и даже не мог себе представить, какие наслаждения меня ожидают по ту сторону стены.

Никому из своего окружения я не стал говорить о своём участии в конкурсе, ровно, как и не стал ни с кем объясняться по поводу того, что я вдруг куда-то исчез. Пусть бедолаги помучаются с вопросами о том, куда это я пропал, почему не вышел на работу, почему не стал есть жуткую похлёбку тётушки, приготовленную из украденных мной яблок. Ха! Прощай, убогий мир, да здравствует месяц наслаждений, которые я бы не испытал и за всю свою жизнь, даже малую часть.

Ах… снова стало обидно и тоскливо.

II

Меня ждали в уже знакомом бюрократическом здании, на этот раз на четвёртом этаже, куда пропуском служил мой конверт и письмо. Там своего гостя встретили парочка барышень в довольно дорогих костюмах (в отличие от тех, в которых были одеты девочки с первого этажа), я снова заполнил какие-то бумаги, после чего мне предложили выбрать метод самоубийства. В долю секунды в мозг вдруг вонзился страх, но то ли от того, что само самоубийство должно было произойти только через месяц (отчего-то казалось, что это очень-очень далёкое будущее, которому не суждено случиться), то ли от перспективы наслаждений я забылся, прогнал от себя страх и ужас и задумался.

Какой же способ лишения себя жизни выбрать?

– Толпа требует зрелищ, – сказал мне седовласый мужчина, стоявший перед окном и разглядывающий толпу людей, пытающихся попасть в бюрократическое здание, дабы подать прошение на социальную помощь. – Нам надо составить афишу, где нужно описать метод твоего самоубийства. И чем краше и захватывающей оно будет, тем дороже станут билеты, посещаемость вырастит, а твои утехи удвоятся.

Прозвучало жутко, невероятно жутко. А безразличный голос седовласого мужчины вонзился колом в моё сердце – простой конвейер, просто конвейер человеческих жизней и смертей. Боже мой! Как же от этого становилось страшно… может, недаром человечество идёт широкими шагами к своему логическому завершению? Почему, почему то, что произошло каких-то половину века (а, может, и больше) назад, когда грешники окунулись в мир кошмаров наяву, не послужило уроком для моих современников? Если та история действительно имела место, то почему бы не вести правильный образ жизни, возвести мораль и духовность на пьедестал? Жалкие… жалкие люди, держащиеся на последнем волоске от полного уничтожения, они всё равно продолжают поглощать друг друга, растерзывая и пожирая.

Но чем лучше я?

Ради каких-то мгновенных удовольствий, предоставляю озверевшей толпе то, что они хотят видеть, отчего их глаза наливаются кровью, а в мозгу появляется мысль о том, что происходящее в порядке вещей.

Но опустим этот морализм, не ради него Вы читаете мои воспоминания о будущем.

Было не по себе выбирать метод собственной казни, поэтому мне помогла молодая профурсетка, которую седовласый мужчина посадил якобы ему помогать. С широкой улыбкой на лице она начала выдавать всё, что приходило в её засохший некогда мозг. Стало даже как-то нелепо, захотелось уйти. Седовласый мужчина кивал головой, после чего остановился на том моменте, когда мне предлагалось отрезать себе руку тонким керамическим ножом, затем вырезать на груди и животе рекламу спонсора (хотя, как сказал седовласый мужчина, это можно было сделать и раньше, чем отрезать себе руку), после вонзить себе этот нож в горло.

– Можно ещё отрезанную руку бросить голодным псам в клетку, – добавила профурсетка.

– Можно, – согласился с ней седовласый мужчина. – Даже нужно. – затем он обратился ко мне, – если ещё останешься живой, то придумай что-нибудь интересное. Всё, что толпа кинет на арену, мы соберём и отдадим твоим родственникам.

Я слушал их речи и предвкушал все те райские блага и наслаждения, которые они мне просто обязаны дать уже даже за то, что мне пришлось выслушивать всю эту нелепицу.

– Какие-нибудь вопросы? – поинтересовался седовласый мужчина. Я пожал плечами.

– Не знаю даже, – пролепетал я. – Когда я могу приступить к самой главной части мероприятия?

– Сегодня тебя подготовят. В райский сад нельзя входить неподготовленным.

Профурсетка меня с брезгливостью оглядела, отчего стало как-то неловко. Да, я не очень-то походил даже на этих двух премерзких людишек: мои одежды были грязны, как и я сам, дешёвые и старые, по мне так и скажешь, что я обычный бродяга. И нет, не потому что я выходец из нищей семьи, обычно такие люди нашего города хотят пустить пыль в глаза, потратить последние сбережения на дорогую одежду, дабы, не дай бог, кто не подумал, что они те, кем являются. Мне попросту было всегда всё равно во что я одет. Я бы мылся хоть каждый день, если была такая возможность. Но её не было, поэтому это резко выдавало во мне бедняка.

Седовласый мужчина указал на дверь, не на входную – на другую, находившуюся за шкафом.

– Туда, – сказал начальник. – Там тебя ко всему подготовят.

Мне даже стало как-то не по себе, неуютно что ли. Почувствовал себя публичной проституткой, готовой за райские наслаждения на всё. На всё!

Ну, и пусть. Пусть! В богов я не верю (они бы не допустили того, что сейчас происходит, или уже давно отказались от этой затеи под названием «человечество»), терять мне нечего, всё равно рано или поздно помру, так пусть хотя бы перед этим почувствую всю блаженность бытия.

III

Подготовка к райским наслаждениям заключалась в том, что мне необходимо было принять ванну с эфирными маслами и листьями роз (о розах я только слышал, хотя моя бабушка показывала мне завядший цветок её юности, я мало верил в то, что это была та самая роза). Всё моё тело налилось какой-то необыкновенной энергией, вытолкнувшей что-то старое, сидящее во мне. Голова от эфирных масел закружилась, помутнел рассудок. Боги, какая же это была блажь!

Блажью я называл принятие ванн, тогда, когда ещё не знал, что меня ждёт далее. Две миловидные девицы в откровенных нарядах, покрытых золотом (впервые я увидел золото), отвели меня по коридору, ведущему за стену, где уже меня ждали мои райские наслаждения. Мы достигли конца коридора, и одна из девиц протянула мне стеклянный бутылёк, содержащий чуть мутную воду.

– Что это? – поинтересовался я.

– Выпей это, – ответила девица ласкающим уши голосом.

– Это ключ к наслаждениям, – отозвалась другая. – Выпей и ты всё поймёшь.

И я выпил. Понял ли я что-нибудь? Нет, не понял.

Мутная вода погрузила меня в сон иллюзий, голова кружилась настолько сильно, что моё сознание полностью вылетело из тела. Я был где-то вне этого места, я смотрел на город свысока. Перед глазами проносилась моя никчёмная жизнь, над которой хотелось безудержно смеяться. И я смеялся, не понимая – почему?

И так прошёл месяц, я попросту не выходил из состояния вечного сна. И вот в этом самом сне мне пришла мысль, что умирать я не хочу, как и не хочу больше пить эти ужасные дурманящие зелья, с помощью которых, наверняка, меня и собираются принудить к смерти.

Но ведь выбора мне не оставалось… боги, у меня не оставалось выбора! И дело даже не в тех треклятых договорах, которые я подписывал, не в анкетах, которые я заполнял, а в этих чёртовых людях, населяющих город и ждущих в своей никчёмной жизни интересных событий. Именно люди поймали бы меня бежавшего, привели обратно и с удовольствием за плату сами бы убили моё несчастное тело на глазах тысяч таких же озверевших граждан.

Остаётся только бежать. Но куда? Куда я мог убежать из города, если кругом одна сплошная пустыня, а там, в её долинах живут дикие пигмеи, жаждущие разорвать человека и съесть его?

Плевать! Если я смогу протянуть хотя бы на немного, то я сделаю это, а уж там судьба покажет мне путь. Быть может, ничего страшного и не случится.

IV

Утром я как всегда проспал. Меня мучали жуткие отходники от дурманящей воды. Сейчас меня ничем не поили и не кормили таблетками, помогающими мне отойти от жуткой головной боли, ибо на следующий день должно состояться моё прилюдное самоубиение, которое уже не входило в мои планы. Одна из милых девиц принесла мне новое зелье зелёного оттенка.

– Что-то новое, – пролепетал я.

– Это абсента, – ответила девица и предложила мне сразу же, залпом выпить это. Глупышка не знала о моих планах, но, по всей видимости, тот, кто натренировал её, догадывался, что может произойти, поэтому ей приказали сидеть со мной до тех пор, пока я не осушу бутылёк.

О, сколько же мыслей в несколько секунд пролетели в моей голове – я искал десятки, сотни, тысячи оправданий, отмазок, чтобы не пить, но коварная девица, не сводя с лица надрессированной улыбки, ничего не хотела знать – пей.

Честное слово, я даже задумал убить её, но совесть мне не позволила это сделать, хотя для меня не составило бы и труда, например, переломить ей хрупкую шейку. Знала бы бедняжка, о чём я думаю.

Я осушил бутылёк, хотя ничего не проглотил (но сделал вид), упал на подушку и сделал вид, что провалился в сон. Чертовка ещё некоторое время сидела рядом, гладила меня по животу, а я молил всех несуществующих богов, чтобы она убралась прочь. И вскоре она, как только поняла, что я уже не пригоден ни для чего, ушла. Я тут же выплюнул содержимое рта в горшок с фикусом, хотя немного зелья, всё же, просочилось в меня, отчего голова слега закружилась, а в глазах помутнело.

Нужно срочно решать, что мне делать!

Всегда, всегда я хотел попасть внутрь того, что скрывает высокая стена, а сейчас меня переполняло желание вырваться из этой дьявольской ловушки. Я встал со своих подушек, убедился, что никого рядом нет, и тихонько подошёл к двери. Судя по тишине, за дверью никого не было, я приоткрыл её. Странно, но никто не охранял коридор. По всей видимости, пришло время молиться богам, и все побежали отмаливать свои повторяющиеся день ото дня грешки. Этим я и воспользовался.

Для начала нужно было избавиться от моих пурпурных одежд, выдававших меня, как самоубийцу, и вообще привлекавших внимание. Я направился в ванную комнату, где, как припоминается, висели банные халаты. В один из таких банных халатов мне удалось переодеться. Далее я метнулся вперёд по коридору, озираясь так, чтобы никому (кто вдруг бы меня увидел) и в голову не пришло, что я осматриваю территорию.

Поразительно, но большинство дверей оказались открытыми, хотя мне всегда казалось, что за стенами ведут весьма строгую жизнь, за всем следят и ко всему внимательно относятся. Как бы не так! Я проходил через коридоры, открывал двери комнат и даже в одной из них переоделся в вещи, находящиеся в шкафу. Теперь я выглядел, как местный житель, поэтому далее дело оставалось за малым – сделать важный вид и проникнуть за пределы стены-ловушки.

Тут-то произошло непредвиденное – затрубили сирены, оповещающие всех о том, что беглец (то есть я) бежал. Необходимо срочно что-то решать, и я попытался вспомнить, по какому из коридоров меня вели из бюрократического здания за пределы стены.

Боги, как же засуетились люди, как же они хотят видеть зрелищ в виде смерти одного из них, дабы обсуждать потом это со своими знакомыми, друзьями, родственниками. Я же тоже притворился, будто ищу самого себя.

– Мне кажется, я видел здесь пробегающего господина! – крикнул я охране.

– Куда он побежал? – поинтересовался у меня один из охранников, жаждущий премии за поимку несчастного.

– Кажется, туда! Бежим!

Охранники, оттолкнув меня в сторону, побежали по указанному им направлению. Я же подбежал к другим охранникам и заявил, что беглец уже покинул пределы стены, нужно срочно отыскать его там, сообщить людям. Охранники меня благополучно отвели в офисное здание, где я сообщил, что начну писать сообщения, дабы раздать их людям. Меня оставили одного, после чего я отправился к выходу.

Боги, о, боги! Мечтой всей моей жизни было желание попасть за стену, а теперь я жадно вдыхаю воздух за её пределами, ощущая себя вне ловушки. Первым делом я побежал в сторону тёткиного дома. Благо, что я никому не растрепал, что собираюсь покончить с жизнью (для меня это было немного постыдно, хотя многие почему-то считали себя избранными и рассказывали об этом абсолютно всем, да так, чтобы завидовали), поэтому никто из знакомых, соседей и тех, кто меня знает в лицо, особого внимания не обратили. Людей даже не смутили мои дорогие одежды.

Но вот до дома вести дошли раньше, чем я. Тётя, завидев меня в дверях, уронила на пол ворованные мной синтетические яблоки, плюхнулась на стол и воскликнула:

– Явился!

– Не беспокойся, – ответил ей я. – Я соберу свои вещи и уйду.

– Мне ведь заплатили за то, что я сдам тебя. Это я и собираюсь сделать.

– Давай так! Дабы твоя совесть была чиста, я переоденусь и отдам тебе эти одежды богатых господ, которые ты сможешь выгодно продать.

– А как же ты?

– А я сбегу.

– Куда?

– Из города.

– О, боги! Но там же нет жизни, там только пустыня и пустота.

Я метнулся в комнату, дабы переодеться и собрать с собой немного пропитания, а тётушка продолжала говорить (рассматривая при этом скинутые с меня одежды):

– Это всё забылось, но, когда я была маленькой, ходили слухи, что в пустыне живёт злой дух.

– Это всё выдумки, – ответил я.

– Нет. Мой отец погиб от его руки. Тогда… давно… очень давно собрали экспедицию, которая должна была исследовать пустыню. В неё входил мой отец. Они ушли, а через месяц к окраине города подкатилась отрубленная голова одного из участников экспедиции. И на песке не было следов от обуви – только длинный след, по которому голова прикатилась к городу.

– Пусть лучше так, чем убивать себя прилюдно.

– Зачем же тогда ты согласился на это?

– Я был глуп.

– А сейчас?

– И сейчас глуп.

Я вышел из города и направился в ту часть, которая постоянно засыпалась песком, приносящимся ветром из пустыни. За мной уже направили людей, ибо тётушка тут же сообщила о моих планах. За мной следовали до пустыни, а дальше решили, что возьмут какого-нибудь несчастного, одурманят его абсентом и выпустят на арену, а наивная толпа ничего и не поймёт (а даже если и поймёт, всем попросту будет всё равно – лишь бы зрелище состоялось).

V

Что же касается меня, то, как только я достиг границы города и пустыни, что-то внутри меня перевернулось. На мгновение я даже поверил, что там действительно меня ждёт злой дух, дабы отрезать мою глупую голову. Но заслышав за спиной сирену и лай собак, я кинулся вперёд по ещё не остывшему песку.

Над головой нависла холодная луна, солнце полностью скрылось за горизонтом, отчего в пустыне стало холодать. Город оказался далеко позади, а впереди меня ждала лишь пустыня, бесконечная пустыня, и, возможно, совсем скоро я сам взмолюсь, чтобы злой дух встретил меня и лишил жизни.

Тьма поглотила всё вокруг, накатил холод, пробежавшийся мурашками по всей моей коже. Вокруг не было ни намёка на то место, где бы я смог провести ночь.

– Неужели я так и умру? – прошептал себе я. – Видимо, это моя судьба, умереть… ладно… пусть лучше так.

Пусть лучше так. Я просто усну на холодном песке и больше не проснусь, чем кромсать себя на глазах у своих знакомых и незнакомых. И я лёг на спину, лицом к холодной луне.

– Ну, ладно, детка, – сказал я ей, – давай, попрощаемся.

И послал ей воздушный поцелуй.

Так бы я и умер, уснул навеки, если кто-то не помешал моим печальным планам. Ушей коснулся звук костра. Когда-то давно, в далёком детстве мы с ребятами разводили костры, пока это ещё разрешено было делать. Хотя я помню, спустившись в кочегарку, я тоже слышал подобный звук. Моя голова лежала на чём-то мягком, не настолько, как подушка, но всё же. Моё тщедушное тело кто-то бережно накрыл пледом. Неужели я умер и явился к матери с отцом? Или, быть может, они мне решили помочь с того света.

Но это были не они. Я вообще сомневаюсь, что тот, кого мне удосужилось увидеть, какой-то степенью относится к человеку. Это был парень лет двадцати семи или тридцати в довольно странных мешковатых одеждах тёмно-синего цвета. Голову его прикрывал толи капюшон, толи куфия, украшенная золотом.

– О, проснулся?! – с улыбкой сказал незнакомец, подбрасывая перья невиданных птиц в огонь. Я же аккуратно приподнялся и осмотрелся.

– Кто вы? – поинтересовался я. – Злой дух?

– Иногда меня и так называю. Я Ариил.

– Вы отрубите мою голову и прикатите её обратно в город?

– Не думаю.

– Что вы от меня хотите?

– Ты хотя бы поблагодарил меня за своё спасение. Я не собираюсь ни убивать тебя, ни заставлять страдать. Я шёл к морю и заметил тебя, решил помочь.

– К морю? Разве моря не осушились десятки лет назад?

– Да нет. Вроде как недавно существовали. Что же ты здесь делаешь, человек, совершенно один?

– Я сбежал из города, где я сам себя приговорил к казни.

– И куда идёшь?

– Никуда. Я вообще надеялся уснуть и умереть.

Ариил приподнял одну бровь, и мне стало даже как-то стыдно за то, что я ему наговорил. Нужно было соврать. Хотя вдруг он знает обо мне что-нибудь?

– И с какой целью ты приговорил себя к казни? – поинтересовался злой дух.

– Стыдно даже рассказывать, – прошептал я, а затем решил выдать всё, как есть. – В нашем городе идёт отчётливая градация людей на классы. Рождённые нищими всегда таковыми и останутся. И ладно ещё, если бы не знать, что существуют какие-то блага, другая жизнь, но нет же – остальные прослойки населения постоянно пытаются продемонстрировать, что жить можно иначе, лучше, намного лучше.

– Надо же, – вставил своё слово Ариил, как только я сделал паузу, – ничего в мире людей не меняется. Может, в этом и есть ваша сущность?

– Может быть, – буркнул я и продолжил. – В городе два раза в год проходят либо бои насмерть, либо прилюдное самоубийство.

– Прилюдное самоубийство? И в чём же его суть?

– В том, что тебе даётся целый месяц на то, чтобы пожить по-настоящему.

– Сомнительная перспектива.

– Ещё какая! По сути меня поили каким-то дурманящим напитком, от которого моё сознание пулей вылетало из бренного тела… и вот я подписался на это сумасшествие. Думал, что удастся укусить заветный плод в райском саду.

– Удалось?

– Нет.

– Поэтому сбежал?

– Нет, стало страшно умирать.

– Поэтому ты сбежал в пустыню, лёг на песок и приготовился навеки уснуть?

Снова стало стыдно перед злым духом, захотелось оправдаться, но я не знал, как, да и зачем. А затем подумал над тем, что мне делать дальше – прошагать по пустыне весь день, а затем ночью снова постараться навеки уснуть или попытаться навязаться злому духу и пойти с ним в его неведомые земли. И, кажется, злой дух уловил мои мысли.

– Значит, хочешь пожить по-настоящему? – поинтересовался он.

– Ага, – буркнул в ответ я и насторожился – что же такого мне хочет предложить Ариил?

– Есть одно дело. Я пока не могу пересечь море, но мне нужно доставить за его пределы одну вещь – книгу. Чёрную книгу из мира Миам.

– Из мира Миам? – изумился я. – Есть какие-то другие миры?

– Есть, но пока это не столь важно. Куда важнее для тебя, если ты, конечно, согласишься, доставить чёрную книгу в пункт назначения.

– Зачем мне делать это? – спросил я, подводя Ариила к основной части его сделки.

– Затем, что я исполню любое твоё желание, если миссия пройдёт успешно.

– Неужели любое?

– Любое!

Выбора, естественно, у меня никакого не было, но я, всё же, сделал важный вид, дабы набить себе цену, задумался, а затем вздохнул.

– Всего лишь пересечь море? – поинтересовался я, косо поглядывая на злого духа.

– Не совсем, – ответил Ариил. – За морем есть несколько городов. Тебе нужен один из них…

– Несколько городов?! – воскликнул я, перебив Ариила. – Есть ещё какие-то города? Есть другие люди?

– Конечно, есть. Земля хоть и шарообразная…

– Земля шарообразная? Но нам всегда говорили, что она бесконечно-прямая… боги… о, боги… сколько нового я узнал…

Я плюхнулся на песок и посмотрел на горизонт, где уже появилась тонкая чуть светлая полоса.

– Видишь? – спросил Ариил, тоже заметил эту полосу. – Откуда, по-твоему, появляется небесное светило?

– Из огромной дыры… – прошептал я. – Говорят, что по ту сторону дыры тоже живут люди, только перевёрнутые.

– Ха, смешно.

Я снова задумался над предложением Ариила. Я смогу увидеть море, я смогу увидеть другие города и за это получу ценный приз. Или уснуть и не проснуться?

– Ладно, – согласился я. – Так уж и быть.

– Вот и отлично, – ответил Ариил, поднялся со своего места и, подойдя ко мне, вытащил из-под моей головы свою сумку, которая, как оказалось, служила мне подушкой. – Следуй к морю, человек. По красной стрелке. Там ты найдёшь хижину, где живёт старик. У старика имеется древняя лодка с магическими письменами, она отвезёт тебя в один из городов. В сумке ты найдёшь карту своего пути.

– Кому мне передать сумку?

– В городе, куда тебе нужно держать путь, живёт лишь один житель. Он укажет тебе путь.

Солнце уже показалось на горизонте, и с первыми лучами Ариил растворился словно мираж. Осталась лишь его сумка и тонкий плед, который я аккуратно сложил в свою сумку.

– Он говорил о какой-то красной стрелке, – прошептал себе я и вытащил наружу всё содержимое, данное мне злым духом. Внутри оказалась книга в чёрном кожаном переплёте с изображением нелепой кошачьей морды, нарисованная от руки карта с изображением земель, морей и городов, соединённой красной лентой, и странная вещь (вы её знаете, как компас). Компас имел красную стрелку, указывающую мне на север. – Значит, идти вперёд, куда указывает мне путь красная стрелка.

Я поднялся на ноги, уже решил тронуться с места, как вдруг решил сперва потрапезничать.

VI

Быть может, этот Ариил, этот злой дух был лишь частью моего воображения? И я сейчас иду в никуда, навстречу моей погибели. Но эта книга в моих руках, книга со странными рисунками и письменами на незнакомом языке была вполне реальна, я чувствовал её в своих руках, кожаный переплёт, её тяжесть, остроту концов страниц. Скорей всего именно это и заставляло меня идти вперёд, не сбиваясь с пути.

И вот на горизонте что-то показалось – серая полоса, расплывающаяся словно мираж. Мне даже на миг показалось, что это козни демонов, наславших на меня наваждение. Но чем ближе я подходил, тем отчётливей виделось что-то необычное, захватывающее восприятие мира.

Море! Это было море! Я не мог поверить своим глазам, хотя уже ушей коснулись звуки бьющихся друг о друга волн, хотя уже ударил в лицо прохладный, солёный ветерок. Боги, как это было прекрасно! Сначала я подбежал ближе, чтобы почувствовать красоту руками, но после остановился, испугался, что эта красота окажется опасной. Всё же, я решился, присел и зачерпнул в ладони кусочек прибившейся волны и немного песка. Кожу защекотали маленькие креветки, пытающиеся вырыть себе дом, я отпустил их обратно, встал и вдохнул полной грудью.

На песках у моря рос дикий шиповник, алые бутоны уже распустились, источая приятный аромат. Именно с этими алыми лепестками мне был предложен чай милым старичком, живущим в хижине. Его я отыскал, как велел мне Ариил. Старичок встретил меня с радушием, покормил рыбой (я никогда не ел рыбу, считалась, что она уже давно вымерла) и, как он выразился, морской капустой и выслушал мою историю о моём родном городе, побеге и встрече со злым духом.

– Ты уверен, что хочешь этого? – поинтересовался хозяин хижины. Я пожал плечами.

– Почему бы и нет? – буркнул ему в ответ с набитым лепестками ртом.

– Лодка, о которой говорил злой дух, принадлежит расе, которая жила на планете задолго до людей. В те далёкие времена существовал остров, где жили такие, как тот, которого ты встретил в пустыне. Они обладали запретными знаниями из этой чёрной книги, эти знания всячески помогали им, например, создавать лодки с таинственными письменами. Благодаря этим письменам, лодка, даже обычный плот без мотора или вёсел могли проделывать самостоятельно нереальные расстояния за небольшой промежуток времени. Именно эти знания загубили ту расу, их земли ушли под воду.

– Я не понимаю, на что вы мне намекаете. Мне не стоит нести эту книгу в пункт назначения, что-то должно случиться?

– Нет, я намекаю на то, что впереди тебя подстерегает опасность.

– Впереди опасность, а позади пустота. У меня нет выбора. Хотя я бы с удовольствием остался с вами, жил бы на море, помогал вам.

– Так оставайся!

– Не могу. Я пообещал ему, что отнесу его книгу.

– Какой совестливый. Кинем её в море, сама доплывёт.

Я улыбнулся. Что-то не позволяло мне сделать то, о чём говорит старичок. Может быть, это действительно была совесть, а, может быть, страх (ведь Ариил мог найти меня, прийти поздней ночью, затушить мою лампу и удушить той темнотой, которая бы окутала меня со всех сторон). Не важно – я хотел отправиться в путь.

– Быть может, – сказал я старику, когда он повёл меня к лодке, – после всего этого вернусь.

– Я буду ждать тебя, – ответил старик и показал мне лодку, исписанную письменами и рисунками (что-то похожее я уже видел в книге). Я обошёл лодку со всех сторон, внимательно изучил её и спросил, каким образом мне попасть на ней в город на другом конце моря. – Садись внутрь, – ответил старичок, – она сама направит тебя на другой конец. Но помни, лодка вернётся обратно.

Я кивнул ему в ответ, уселся поудобней в лодку и уже собрался попрощаться со стариком, как моё передвижное устройство тронулось.

– Благодарю вас за всё! – прокричал я.

– Ещё увидимся! – прокричал старичок в ответ.

– До встречи!

VII

Лодка рассекала волны при довольно большой скорости (быстрее, чем бегал самый быстрый житель города, откуда я родом); солёные капли разбивались о моё лицо, о стенки моего чудного средства передвижения, гул ветра перекрывал все остальные звуки. Я присел, прижал колени к груди и начал гадать, что меня ждёт дальше, а точнее – думал об остальных городах. Поразительно! Нас всегда уверяли, что больше городов не осталось, выжили только мы и только мы являемся наследниками былой цивилизации. Но, быть может, наши правители и знать не знают о существовании остальных. Быть может, и те остальные даже не догадываются о существовании нас.

– Надеюсь, они не окажутся жестокими или малодушными, – решил развлечь себя разговорами я. – Но что бы сделали мои горожане, если к ним пришёл странник из пустыни и принялся вещать о других городах? О, боги… боги, я надеюсь, вы защитите меня.

Спустя несколько часов и парочки съеденных яблок, моя лодка ударилась о что-то твёрдое. Я выглянул из-за её стен и увидел весьма необычные камни, окружающие берег. Они были словно искусственно выведенные, сделанные – гладки, в форме груш и с жестяной ручкой на самой верхушке. Сам остров состоял из песков и небольших сопок, совершенно лишённых растительности. Неподалёку от моего места прибытия располагались небольшие домики, по-видимому, из песка. Я вышел из лодки и вступил на каменные буйки. Как только моя нога оторвалась от чудного средства передвижения, оно тут же умчалось за горизонт.

– И зачем я только во всё это ввязался? – пробубнил я.

Идти в это небольшое поселение оказалось страшнее, чем я думал, поэтому пришлось спрятаться за буйки и так передвигаться от одного к другому. Вскоре моего взора коснулись местные жители, весьма необычные местные жители – все одного роста (кроме детей, они были в два раза меньше) – около двух метров, с тонкими длинными конечностями и длинными шеями, на которых были насажены абсолютно гладкие головы без каких-либо признаков волос. Их тела украшали причудливые татуировки, а одежды оказались довольно откровенными – у женщин совершенно отсутствовали прикрывающие грудь части тканей (для моего города это было немыслимо и невероятно вульгарно). Эти человекоподобные существа бродили по своему городу, а я сидел в своём убежище и даже не знал, с чего всё начать и под каким предлогом подойти к ним (да и честно Вам сказать, среди этих богоподобных существ мне чувствовалось, будто я сам один из тех жутких пигмеев, которых всегда опасался). На мгновение мои мысли сменились одной – я посмотрел на свои ступни и подумал над тем, что волею судьбы моя жадная тётушка забыла с меня снять украденные дорогие туфли с твёрдой подошвой. Если бы не эта подошва, то даже не представляю, как бы я ходил по камням. И вот, как только эта мысль меня отвлекла, в городе стало происходить что-то странное – всех жителей вдруг одолела жуткая паника, из-за которой они, словно сумасшедшие, принялись носиться назад и вперёд.

– Что это с ними? – прошептал я и тут же почувствовал, что моей выпяченной назад ноги коснулась водная гладь. Я повернул голову и ужаснулся – море выходит из берегов! – О, боги! – воскликнул я. Страх перед смертью в холодной воде превысил страх перед местными жителями. Я выбежал из-за прячущего меня буйка и немного пробежал вперёд. Жители замерли и указали в мою сторону своими длинными пальцами, прикрывая другими руками глаза от солнечного света. Но указывали они вовсе не на пигмея (меня), который каким-то чудесным образом пробрался к их небольшому острову, а на что-то, что происходило позади меня.

Воды вдруг резко начали отступать, оголяя всеобщему взгляду дно, покрытое ракушками и морскими тварями. Конечно, некоторых жителей привлёк столь странный гость, но в большинстве своём, лепеча на своём причудливом языке, они бежали мимо к оголённому морскому дну, дабы собрать все открывшиеся им дары. Ко мне же подошли парочку женщин, по всей видимости, обсмеяли меня на непонятном мне языке, прикрывая длинными пальцами свои дерзкие улыбки, пощупали моё тело, а после с ужасом посмотрели на гигантскую, словно стена в моём родном городе, волну, движущуюся по направлению к острову.

– О, боги! – снова воскликнул я и пустился убегать вместе с остальными, надеясь, что те приведут меня к тому, что может всех нас защитить. Жители бежали по направлению к небольшой лодке вместительностью, может, человек двадцать. Сама лодка была запряжена морской тварью – огромной (метров восемь) чёрной муреной. К счастью (для меня), я успел забежать в лодку (и, к счастью, никто из местных жителей не удосужился вышвырнуть моё тщедушное тело за борт). Большинство жителей были обеспокоены тем, что их родные остались дома или замешкали у ближайшего к волне берега, поэтому в лодку они не успели. Мурену освободили от уз её стойла, и та поплыла вперёд, унося за собой лодку. За край лодки схватилась девушка, оказавшаяся за бортом. Она закричала незнакомыми мне словами, и я схватил её, потащив внутрь лодки, отчего почувствовал себя героем и решил, что судьба определённо должна меня за это отблагодарить.

Волна накрыла собой город, поглотив полностью остров. Что же касается нас, то лодку тянула за собой надрессированная мурена, тянула вперёд, подальше от случившегося. Все кроме меня оплакивали свою судьбу и судьбу своих умерших собратьев, что отвело от моей персоны какое-либо внимание. Я же вдруг испугался за то, что чёрная книга Ариила могла подпортиться от солёной воды, заглянул в сумку и расслабился – книга, по всей видимости, состояла из водонепроницаемого материала.

VIII

Через некоторое время на горизонте показались довольно высокие (этажей пять) каменные сооружения, длинные трубы, изрыгающее в небо чёрный дым, и горящие фонари (приближались сумерки).

– Слава богам, – пролепетал я, разглядывая приближающиеся земли. – Надеюсь, что и это место не поглотит вода.

– Так или иначе, – вдруг заговорила спасённая мною девушка (с жутким акцентом), – спасения нам не будет.

– Ты знаешь мой язык? – поинтересовался у неё я.

– Да, – ответила она, – многие знаю. Раньше почти все говорили на этом языке. Все, кто походил на тебя, из прежней расы.

– Прежней расы?

– Вы вымирающий вид, не нужный больше новому обществу. Я думала, что такие уже давно перестали существовать.

– Как видишь, нет.

Я присмотрелся к небольшому порту, где нас уже ожидали подобные моей знакомой новые люди, только в иных одеждах (более скрытых, похожих на мои) и с более развитой инфраструктурой.

– Так почему нам нет здесь спасения? – поинтересовался у девушки я.

– Потому что все современные и цивилизованные города ведут статистику населения, – ответила она, – контроль рождаемости и потребления.

– Для чего это?

– Ресурсов на всех может и не хватить. Особенно воздуха. Все должны быть равны, а лишние рты или лишние пришедшие делают кого-то из общества нищими, требующими помощи.

– И что же они с нами сделают?

– Скорее всего съедят.

Съедят? Как это возмутительно! И я уже собрался своей новой знакомой рассказать всё, что я думаю о каннибализме, как наша лодка ударилась о причал.

На лицах местных жителей было написано, что нас явно здесь не ждали, что явно из нас сделают паёк ради благополучия города. В принципе, на это косвенно намекнул тот, кто вдруг вышел из толпы вооружённых копьями местных жителей (он отличался от остальных пурпурными оттенками одежды (когда у прочих они были белыми)) и заговорил с нами на языке знакомом моей знакомой девушке, но не мне.

– О чём он говорит? – прошептал в маленькое ушко девушки я.

– О том, что они не могут нас оставить, – ответила она, – что они контролируют рождаемость по средствам тестирования.

– Какого ещё тестирования?

– Каждая пара должна пройти определённое тестирование, которое определит достойна ли пара продолжать род. Ко всему этому, дабы контролировать численность работоспособного населения, в определённом возрасте местные жители принимают яд и уходят в долину мёртвых, дабы не быть обузой для своих близких. Сейчас он снова жалуется на то, что в городе не хватает пропитания, что земли умерли давным-давно и не приносят плоды.

– И что теперь? Они съедят нас?

– Возможно.

– И вы так спокойно отдадитесь им в руки? Это же безумие!

– Мне уже всё равно. Мои близкие… мой муж и ребёнок умерли под пеленой морской волны. Мне незачем больше жить.

На мгновение стало очень жаль её, но и не меньше мне было жаль себя, ибо стать съеденным совершенно не хотелось, да и к тому же я пообещал духу пустынь отнести его чёрную книгу до пункта назначения (чёрт подери, но почему я постоянно думаю об этом бессмысленном обещании, какое дело мне может быть до какой-то там книги, когда я оказался в такой ситуации?).

– Нужно бежать, – сказал я девушке. – Если ты поможешь мне, то обещаю, что воскрешу твоего мужа и сына.

Боги! Ну, зачем я это сказал? Сказал сдуру, каюсь, сдуру, ибо боюсь бежать один, вообще боюсь провести свой путь в одиночестве. Боюсь быть съеденным, боюсь не смочь бежать. Поэтому, вспомнив об обещании Ариила о том, что он выполнит любое моё желание, я предположил, что дух пустынь сможет оживить тех двоих.

– Каким же образом ты воскресишь их? – поинтересовалась девушка.

– Я знаю того, кто это сможет сделать, – ответил ей я, как маленькая истеричка, ибо нас повели через уложенные каменными плитами улицы к зданию с длиной дымящей трубой (и здание это весьма походило на то, где я когда-то работал). – Именно к нему я и держу свой путь.

Меня ткнули в спину, дабы я замолчал (к тому же местным не очень нравился ни я – пигмей, ни то, что я говорю на незнакомом языке (хотя многие из присутствующих понимали мою речь и кое-кто даже спрашивал меня о том, что смогу ли я и их родственников воскресить)).

– Я смогу! – воскликнул я. – Смогу! Только дайте мне выбраться отсюда.

– Ничего он не сможет, – сказал мужчина в пурпурных одеждах, даже не поворачиваясь ко мне (а шёл он впереди всех нас). – Все уже давным-давно вымерли, и вместо них осталась лишь пустота.

– Я тоже так думал, когда жил в своём городе! – возразил ему я. – Но это оказалось не так, мне повстречались они, а затем вы.

Мужчина проигнорировал мои слова. Нас завели в тесные, сырые комнатки внутри здания и заперли на ключ. На нас даже не тратили пропитания – всё равно на утро должна состояться казнь.

Мои сокамерники уже забыли о моих словах, поэтому никто ко мне не лез с вопросами и предложениями. Я лёг на холодный пол и посмотрел на луну, виднеющуюся из-за решёток небольшого окна под потолком. И снова здравствуй, луна. Всё-таки, мне суждено умереть под покровом твоего безразличного ко всему света. Быть может, мне поможет Ариил или те боги, в которых я вдруг уверовал?

Быть может, быть может.

IX

Насладиться последним сном удалось ненадолго, ибо кто-то кинул небольшой камешек прямо мне в лоб. Я открыл глаза в надежде увидеть свою жадную тётушку, или натренированную девицу, ведущую меня на прилюдное самоубийство, или хотя бы всю ту же луну. Но луна уже скрылась, а в окошке показались парочка местных жителей (кажется, их было трое).

– Эй! – пролепетал мне один из них, осветил своё лицо чем-то причудливым (фонариком). Я поднялся на ноги, прищурился и посмотрел на него.

– Что вам нужно? – поинтересовался в пол шёпота я.

– Один из тех, кто вёл тебя сюда, сказал, что ты идёшь из одной волшебной страны в другую.

Поразительно, как быстро распространяются слухи и какие краски им придают распространители. Видимо, мою печальную историю кто-то передал этим троим в какой-то особенной манере, что сыграло мне на руку.

– Да, именно так, – ответил им я. Местный житель продолжил:

– И там сбываются все желания?

– Непременно!

– Если мы освободим тебя, ты отведёшь нас туда?

– Конечно!

– Тогда готовься.

Пока эти трое тихонько снимали решётку с петель и просовывали внутрь небольшого спящего помещения верёвку, я разбудил свою спутницу. Она проснулась, стёрла с лица вечерние слёзы и спросила, что мне от неё нужно.

– Просыпайся, – прошептал я. – Мы уходим в мою волшебную страну, где тебя ждут твой муж и твой ребёнок.

Она некоторое время не могла понять, о чём я говорю, снится ли ей это или происходит в действительности, а после тихо и аккуратно поползла со мной по верёвке к окошку.

– Нужно забрать остальных, – сказала девушка, как только мы оказались на улице.

– Мы не можем их взять с собой, – ответил один из наших спасителей. – Нет ни времени, ни провизии на всех. Мы не выживем в землях мёртвых.

Девушка уже захотела возмутиться, но трое тронулись, и я последовал за ними, отчего моей спутнице больше не захотелось мешкать, и она пошла за нами. Мы последовали к высокой стене, напоминающей мне такую же, которая стояла в моём городе. Только если в моём городе эта стена ограждала элитную часть города от рабочей части, то эта стена закрывала весь город от так называемых земель мёртвых.

– Как мы пересечём стену? – поинтересовался я.

– В стене есть небольшие арки, – ответил один из спасителей, – дабы реки, стекающиеся к морю и несущие нам рыбу, смогли пересечь ограждение. Через них мы и проберёмся наружу.

– От кого вы прячетесь? От мертвецов?

– Все города, – ответила мне моя спутница, – которые находятся вне небольших островов, ограждаются стенами, дабы внутрь города не проникли дикари, живущие в пустынных долинах.

– Дикари? Озлобленные пигмеи?

Мои спасители слегка посмеялись над моими словами, после один из них ответил на мои вопросы (причём сперва вопросом):

– Прятаться от пигмеев за высокими стенами? Нет. Те дикари в два раза выше нас, плотные и безумные.

– Куда уж безумней, чем каннибализм.

– Они тоже не против отведать нашей плоти.

– Откуда они взялись?

– Кто знает? Новая ветвь развития. Дегенеративная.

Безумный город удалось покинуть так, как и наобещали наши спасители. Его, конечно, кто-то должен был охранять (кто-то же должен был следить за тем, не пробрался ли кто к стенам), но охранники (видимо из-за того, что давно поняли, что никаких дикарей в «мёртвых» землях нет) глубоко спали. Мы миновали стену и скрылись далеко в пустыне, из песков которой изредка виднелись странные высокие деревья.

Всё время хотелось есть, но я оттягивал этот момент, ибо постоянно думал, что дальше может случиться что-нибудь ещё хуже, и еда станет более необходимой, чем сейчас.

– Я хочу есть, – прошептала девушка.

– Рано ещё, – ответил один из спасителей. – Нужно достигнуть пещеры. Мы не должны останавливаться там, где не чувствуем себя в безопасности.

– Почему? – буркнул я.

– Они уже видят нас.

Тут-то стало невероятно не по себе. Хоть меня и переполняла уверенность в том, что все чудовища «мёртвых» земель надуманные, я вдруг почувствовал дикий страх, который словно перекинулся на меня от тех, кто во всё это верит.

– Кто они? – прошептал я, а после заметил среди груды камней неподалёку два наблюдающих за мной глаза. Тот, кто смотрел на нас, походил на человека, на изуродованного дикой средой голого человека, намного больше меня и даже моих коллег по несчастью. – О, боги мои! – воскликнул я и побежал за всеми остальными, ибо по нашим стопам уже помчались человекоподобные великаны, скрывавшиеся до этого в песках.

– Скорей! – закричал один из беглецов. – Нужно достигнуть пещеры!

Он спрыгнул в том месте, где пески обрываются в скалы. Не сильно высоко. Метра два. Как раз в этих скалах находилась небольшая расщелина, в которую едва мог просочиться человек. Но что только не сделаешь от страха? Я быстро занырнул в пещеру и полез за всеми остальными. Гиганты остались позади, с ехидной улыбкой ожидая тот момент, когда мы от безысходности полезем обратно.

Через пару метров мы настигли долгожданного расширения пещерного коридора. Я вырвался из тисков каменных стен, упал на колени и отдышался. Впереди нас ждала тёмная пещера (наш же небольшой участок освещался живыми (как мне потом пояснила девушка) огненными шарами, шныряющими по потолку за насекомыми), позади – расщелина с выглядывающими нас дикарями. Теперь-то на меня обрушилось ощущение нахождения в ловушке ещё больше, чем тогда, когда я находился в стенах моего города… моего города. Именно он и приснился мне. Сон подкрался незаметно, усталость молниеносно вырубила мозг. Мне приснился город, завод, где я некогда работал, мне даже приснились синтетические яблоки. Накатило странное чувство, странные мысли обуздали моё сознание – ведь там-то я был по-своему счастлив.

– Ведь там-то ты был по-своему счастлив, – повторил голос Ариила. Я открыл глаза. Нет-нет, всё это ещё лишь сон. Нежная трава щекотит моё лицо, солнце слепит, а ветер приятно обдувает. Рядом на корточках сидит Ариил и улыбается мне. – Не так ли?

– Не хочу об этом думать, – ответил я. – Сразу же наступает какое-то пустое сожаление.

– О чём же, расскажи мне.

– О том, что я сбежал из города, разрушил свою вполне неплохую жизнь. Что меня ждёт в будущем?

– Можешь загадать себе лучшую жизнь. А пока вставай.

Я проигнорировал последнюю фразу. Тут же Ариил повторил её, но с какой-то тревогой. Тревогой, отразившейся в тут же набежавших тучах.

Провизию и одного из беглецов уже было не спасти – огненные шары перешли от насекомых с потолка на нас.

– Скорей вставайте! – закричал я, схватил с песка камень и запустил прямо в один из огненных шаров. Путники тут же пробудились, подскочили на ноги и, отбежав от ужасающего пиршества, залепетали о чём-то на своём языке. Девушка спряталась за меня, отчего я почувствовал себя самым настоящим героем (и это я готов был променять на свою унылую жизнь в городе?).

Дикие гиганты всё ещё поджидали нас у входа. Идти в глубь пещеры было нереально страшно и к тому же весьма опасно. Но выхода не было.

– Нужно идти туда, – сказал я, направившись вперёд. – Куда-то же должна привести эта пещера.

– Что насчёт освещения? – поинтересовалась девушка.

– Есть кое-что, – ответил один из путников, достал из своей сумки банку и довольно ловко, хоть и боязливо словил один из огненных шаров. Стекло шар не прожигал, но, всё же, накалил банку. Путник понёс её, держа в тряпочке.

Идти пришлось долго. Путники уже засомневались в том, что я приведу их в волшебную страну исполнения желаний (стоит отметить, что все эти смешные и нелепые выражения понапридумывали они сами, я и слова не говорил про то место, куда держу путь). Через некоторое время блуждания по катакомбам девушка предположила, что мы уже оказались под городом беглецов.

– Нет, мы, конечно, раньше слышали о том, что под городом находится другой город, – сказал один из них, – но это всё считалось городскими легендами.

– Здесь есть кислород, – прошептал я. – Значит, кто-то поддерживает жизненную обстановку в этих местах… если так можно выразиться.

– Главное – снова не оказаться в нашем городе.

X

Мы шли вперёд, одурманенные голодом, жаждой и страхом, и даже не заметили, как скалистые стены изменили свой облик, покрылись мраморными, отлично отполированными плитами бежево-золотых тонов и рисунков. Вскоре нам даже не понадобилась банка с огненным шаром, ибо всё в коридоре начало освещаться само собой (всё же, я пытался найти источник света), словно в солнечный день. Коридор постепенно стал расширяться и вскоре мы оказались в огромной зале с оледенелым фонтаном и такими же оледенелыми деревьями, обвивающимися вокруг построек.

Лёд, снег… такое я видел только на картинках и слышал об этом только из рассказов и легенд, мол, там, где находится вторая гигантская дыра (куда закатывается солнце), всё покрыто льдом и снегами, среди которых живут гигантские твари, покрытые мехом. Неужели мы дошли так далеко?

Мои путники и даже девушка постоянно переговаривались на незнакомом мне языке, что со временем перестало меня злить и вводить в негодование. Меня снова одолело желание исполнить указания Ариила.

Из другого коридора показался высокий мужчина. Хотя я даже не был уверен, что это был именно мужчина, ибо всё его тело покрывалось алыми одеяниями, а голову прикрывал высокий конусообразный колпак с треугольной (вершиной вниз) прорезью, за которым было не разглядеть лица.

– Что будем делать? – поинтересовался один из путников. – Кто бы это мог быть?

– За мной, – сказал мужчина в алом колпаке и поманил на своей тонкой рукой.

– Пойдём за ним? – спросила девушка и взглянула на меня. Именно в этот момент я почувствовал на своих плечах бремя ответственности. Я сделал серьёзный вид, будто знаю, что делать дальше, хотя ничегошеньки я не знал и боялся не меньше, чем все остальные (или даже больше (всех взятых)).

– Идём же, – снова заговорил мужчина, когда не заметил нашего подчинения.

– Что вам от нас нужно? – спросил у него я, не приближаясь к незнакомцу, а просто прокричав через весь холл.

– Я покажу вам того, кто сможет помочь.

Путники, всю жизнь просуществовавшие в городе, где пожирают себе подобных, очень бодренько вместе с девушкой потопали вперёд, будто в их местах никогда не существовало обмана. Меня же совершенно не устраивал расклад. Кто этот тип в маске? Что это за место? С какой радости кому-то нам помогать?

Если уж дело на то пошло, то кроме Ариила никто мне на всём моём жизненном пути и не помогал, а только обманывал или пытался убить (часто, опять же, путём обмана).

Всё же, мой голос оказался нерешающим – все уже давно следовали за странным типом в алой маске, а я всё стоял, как вкопанный. Глубоко вздохнув, я направился за остальными. Тип в алой маске привёл нас к странному сооружению – стена, а между ней два бассейна в виде лесенок (на нашей стороне лесенка вела вниз, а через стену вела наверх). Тип в алой маске указал рукой на лестницу и заявил, что там нас уже ждут. На вопрос, кто нас там ждёт, снова ответил своей прежней фразой – тот, кто сможет нам помочь.

Первым делом по лестнице направились (затаив дыхание, ведь путь лежал через воду) наши наивные бравые парни, девушка же взяла меня за руку и потянула за собой (пересекать бассейн мне жутко не хотелось, ибо сознание моё поразила игла сомнений и плохого предчувствия). Так или иначе, я направился через стену за девушкой.

По другую сторону стены нас ожидала очередная зала с огромной чёрной змеёй, выгравированной на стене. Посреди залы лицом к огромному окну, где наблюдалась глухая ночь с сияющими звёздами, стоял старик (я почему-то принял его за того самого старика, о котором говорил Ариил). Старик повернулся к нам, осмотрел своих гостей и поприветствовал.

– Знаете ли вы, кто я? – поинтересовался он, проводя рукой по своей седой бороде.

– Тот, кто поможет нам? – ответил вопросом на вопрос один из путников.

– Да, но за это вы должны сначала помочь мне.

Начинается. Так я и знал. Торговые отношения повсюду. Один я, дурачок, помогаю всем за просто так (естественно, речь шла не про Ариила, а про девушку и путников).

– Место, где вы находитесь, – продолжил старик, – вне времени и пространства. Поэтому не удивляйтесь, если окажетесь не в то время, не в том измерении. На вас выпала великая миссия, самая значимая, какая может быть у живых и неживых. Сегодня вы направляетесь на поиски бога.

Старик подошёл к стене, укутанной огромной алой шторой, дёрнул позолоченную верёвку, отчего штора откатилась в сторону, и перед нами предстали проходы с различными рисунками, выгравированными над ними.

– Найдёте бога, – продолжил старик, – исполнятся все ваши желания.

– Но как мы узнаем его? – поинтересовалась девушка.

– Вы узнаете его. Согласны ли вы на это испытание? Подумайте хорошенько, ибо в противном случае я сброшу вас на съедение гигантской чёрной змее – древнему божеству.

Весьма заманчивый выбор. Даже и не знаю, с чем определиться. Всё так и радует, ко всему хочется прикоснуться.

Кажется, у меня началась саркастическая истерика.

Мои путники о чём-то побеседовали друг с другом, на что старик покосился на них и сделал небольшое предложение:

– Вы можете идти парами. Вы двое и девушка с человеком.

Это уже было раскладом получше.

Двое путников поглядели на различные символы над проходами, один из них указал на символ, отдалённо напоминающий солнце, после чего они оба определились с выбором. Старик пожелал им удачи, проводил их, а после повернулся к нам. Самое время подойти к нему с вопросом о книге Ариила.

– Здравствуйте ещё раз, – пролепетал я, достав карту. – Можете ли помочь определиться с выбором дверей. Мне вообще нужно вот сюда, – я указал старику на свою конечную остановку. Старик внимательно посмотрел и сказал, что это край всех вселенных.

– Здесь тоже своеобразный край, – добавил он. – Но, всё же, не тот, который тебе нужен. Этого места можно достичь, пребывая в мире живых. Тот край, что нужен тебе, достигается лишь в мире Сиама.

Затем старик указал на один из проходов с изображением треугольника, круга и квадрата (весьма посредственные рисунки, учитывая детализацию остальных).

– Ну, что? – прошептала девушка, глядя на меня. – Идём?

А был ли выбор?

Я направился по указанному стариком пути, уже мысленно попрощался со своей жизнью и извинился перед Ариилом.

– Знаешь, – заговорил я с девушкой, дабы хоть как-то улучшить наше положение, – никогда не мог предположить, что в мире существуют такие фантастические вещи.

– Тебе они кажутся фантастическими? – поинтересовалась девушка.

– Естественно. Для людей самым прорыв было создание синтетического яблока. Это было просто ошеломляюще. Никто сначала даже в это не верил. А теперь оказывается, что все эти яблоки лишь горстка песка в удивительной пустыне.

– Раньше на этой планете такого не было. Она полностью принадлежала живым и подчинялась иным законам. Но с каждой расой планета переживает циклическое перевоплощение. И во время этих перевоплощений, когда мир избавляется от очередной живой расы, завеса между мирами подтирается, ибо в великом мире Миам заняты другой работой.

– Ты знаешь о мире Миам?

– Да. Слышала о нём. Это главенствующий над всеми мир. Выше него только небольшой мир Миар. Но о нём никому ничего неизвестно кроме того, что я сказала.

– Такое странное ощущение осознавать всё это. Понимать, что человеческий мир так мал и за его пределами находится нечто титанически огромное и неизвестное… даже пугающее.

– Не стоит этого бояться.

На этих словах мы выбрались на скалистую местность с бушующим под затянутым тучами небом морем.

– И что теперь? – пролепетал я. Вокруг не было ничего, только проход, откуда мы вышли, небольшой участок скал и маяк.

– Смотри! – воскликнула девушка и указала на лодку, которую я сначала даже и не заметил.

Таких лодок я раньше не видел. Честно сказать, лодок я вообще не видел, пока жил в своём городе. Ибо никаких вод у нас не было, а использовали мы лодки на колёсах, чтобы перевозить синтетические яблоки. Тётушка говорила, что лодки без колёс бороздят моря и океаны. Никогда не воспринимал её слов всерьёз.

Мы направились к лодке. Весь путь я обдумывал, куда же нам нужно на ней плыть. Я не имел ни малейшего понятия о схеме своего пути, что вгоняло меня в дикую депрессию.

– Это заговорённая лодка, – сказала девушка, осмотрев письмена и рисунки на забавном средстве передвижения. Затем она взялась за цепи, приковывающие лодку к берегу и заявила, что нам нужен ключ.

– Ключ? – переспросил я. – И где нам его искать?

– Полагаю, что на маяке.

Но что могло поджидать нас внутри? Бог, которого мы искали? Или кто ещё похуже и агрессивней, чем те, кого я встречал на своём пути (или те, с кем я жил большую часть жизни).

Погода ухудшалась. Солёный ветер уже продул мне ухо до онемения. Девушка предложила направиться в маяк, дабы там найти ключ и переждать непогоду. Нехотя, я согласился – мы направились к маяку.

Внутри нас ждала сырость и серость. Всё же, здесь было получше, чем на улице. Девушка отважно тут же побежала вверх по ступенькам, куда последовал и я. Наверху нас ждала небольшая зала с роскошным столом, накрытым самыми разнообразными блюдами. Мне уже было всё равно на непогоду, на ключ, на путь – я хотел есть, дюже хотел есть, поэтому тут же накинулся (даже не задумавшись над тем, что кто-то накрыл этот стол и для кого-то) на предоставленную возможность набить живот (причём весьма вкусно и неплохо). Девушку же привлёк очередной тип, на этот раз в чёрной форме (абсолютно идентичной той, которую носил тип в алом). Он стоял «лицом» к открывавшемуся через небольшой балкон бушующему горизонту, стоял и никак не реагировал на наше появление. Пока девушка попыталась заговорить с хозяином здешних мест, я обнаружил на столе ключ (вероятно всего, тот самый), схватился за него и уже радостно решил сообщить о находке, как тип в чёрном вдруг схватил за горло девушку, приподнял над собой и тут же лишил её всех жизненных сил. Следом должна была настать моя очередь.

Нет никакого времени горевать, хотя мне до безумия было жаль погибшую девушку. Но сейчас стоило подумать о себе. Я со всей силы рванул прочь из маяка, рванул к лодке, ибо возвращаться к обезумевшему старику не видел смысла. Тип в чёрном последовал за мной (словно парил над поверхностью (так же, как парил тип в алом)). Руки тряслись и вспотели, отчего я сначала даже чуть не выронил ключ. Всё-таки, мне удалось вставить его в замочную скважину. Вставить в тот момент, когда тип в чёрном почти настиг меня.

Цепи сорвались, и лодка быстрым ходом тронулась прочь от проклятого острова. Я же упал на спину и почти зарыдал от того, что плачевно моё положение, что девушка мертва и что будущего, вероятней всего, нет.

XI

Сон, в который я провалился словно в пропасть, поглотил меня так глубоко, что ко мне не являлись никакие образы, никакие воспоминания, Ариил не пытался проникнуть в моё сознание. Я просто существовал в темноте, я был её частью, я был ею.

Шторм сменился довольно приятной погодой. Солнце согрело кровь (и онемевшее ухо), а нежный ветер ласкал уставшее тело. Я открыл глаза, как только лодку прибило к берегу. Берег больше походил на выстроенную платформу с рисунками и письменами, такими же, как и на лодке. Но платформа меня мало интересовала. Сейчас, когда никто не пытался меня убить, я мог полностью насладиться морем, вдохнуть его прелестный аромат и провести рукой по его глади. Это места, далёкие от моего родного города, называли Адом, миром кошмаров, но здесь миром кошмаров мне казался как раз родной город, а здесь… здесь было потрясающе. И пусть я умру, зато мне довелось увидеть всю эту красоту.

Прямо в мою сторону по платформе направлялся тот, кто довольно напугал меня – местный житель, похожий на человека, но намного выше, мускулистей и с абсолютно белой кожей. Он подошёл ко мне и протянул руку. Я от неожиданности сглотнул, а затем неуверенно потянулся к нему, как провинившийся ребёнок. Гигант помог мне выбраться из лодки, поставил на ноги и заявил, что прибило меня к одному из островов гряды Левиафан. Я же, уверовавший, что гигант не причинит мне вреда, решил поделиться с ним обрывками своей истории, а именно той частью, где Ариил просит меня достигнуть нужного места, указанного на карте. Гигант внимательно меня выслушал, так же внимательно осмотрел карту, а затем заявил, что мне повезло, что я попал в Сиам, ибо та часть мира живых обречена и постепенно умирает.

– Простите, – залепетал я, – я немного не понял. Что значит «умирает»? На что обречена?

– На острове этом нет времени, – ответил гигант, – но я знаю, из какого времени прибыл ты. Так вот, в твой век Земля переживает уже неоднократно случавшиеся на ней события, она избавляется от прежней расы, дабы отдохнуть и создать новую. Считай, что ты последний из людей.

Отчаяние настолько одолело меня, что я чуть ли не свалился на платформу. Раньше я думал, что люди мне не нужны, но сейчас пришло осознание того, что без них мне нет места на Земле, что без них я поистине одинок.

– И нет никаких путей спасти людей? – прошептал я.

– Идём за мной, человек, – ответил гигант, направившись вглубь острова. – Сыграем в игру. Сможет выиграть только один, и именно ему даруется возможность осуществить желаемое.

Гигант завёл меня на очередную платформу перед высокими воротами. Он предложил сесть мне на скамейку и дождаться, когда придут остальные участники. И вскоре они пришли. Их было трое. Трое очень похожих на людей. Я даже не мог поверить, что это не люди. Их одежды были весьма странные, как и повадки. Они мне не понравились, поэтому я предпочёл их игнорировать.

Как только все собрались вместе, гигант рассказал об условиях игры. Честно говоря, в какой-то момент мне стало попросту всё равно и даже обидно. Все эти могущественные существа могут выполнить моё желание, то есть могут спасти людей от гибели. Почему бы им не сделать это просто так? Ради жизней сотней, тысяч, миллионов… наверно, я больше не хотел жить. Ко мне вернулось депрессивное состояние, захотелось вернуться к морю и уснуть на его берегу.

По условиям игры мне было необходимо взять одно из яиц, снесённое каким-то жутковатым на вид созданием (даже украшения и драгоценные камни не придавали ему более миловидного вида). Я разбил скорлупу и достал оттуда записку (так и не смог понять, выродило ли яйцо птица или оно было заготовлено заранее).

«Если ты читаешь это, человек, то, значит, ты добрался до Сиама. Осталось совсем немного. Поторопись. Книгу уже ждут.

Ariel».

Так. Вот тут стало совсем не понятно. Как записка от Ариила оказалась в яйце? Белый гигант подельник Ариила? Или всё это какая-то игра? Да! Это точно игра. А почему бы и нет? Люди наслаждаются в Колизее, как другие сражаются или убивают себя, а те, кто людьми не являются, так же наслаждаются, как люди сражаются, но уже за свою жизнь. И неужели для этих существ ничего не стоит поставить на кон всю человеческую расу?

Вспомнив о развлечениях своего родного города, о каннибализме соседнего города, я тут подумал, а не заслужили ли люди своей гибели? Ведь всё, что они делают – целенаправленно к этому идут.

Но пока философствовать об этом некогда. Трое других участников уже нацелились на свои тропинки. Я поднялся со скамейки и заметил, как из яичка выпал конверт. По пути к своей тропинке я раскрыл его и обнаружил ещё одну записку от Ариила.

«Дабы победить в этой игре, тебе необходимо найти царицу паразитов. Она с недавних пор поселилась на этом острове, порождая по тысячи паразитов в год (большинство из них сами становятся пищей демонов, сиамцев, других паразитов и даже пищей самой царицы)».

На другой половинке записки красовалась криво-нарисованная карта. Я направился прямо по ней (карта включала в себя довольно понятные указатели – у высокой стелы с луной поверни направо, дойди до обломков храма, поверни налево, дойди до идолов трёх обезьян). Снова послышались приятные звуки моря (они стали для меня весьма родными), что говорило о том, что чертог царицы паразитов уже совсем близко. Тут-то меня и попытались атаковать те, кто был похож на людей, но словно заколдованных, лишённых сознания (хотя некоторые из них не были его лишены и пытались довольно быстро и нацелено меня атаковать). Сражения – не моя сильная сторона, поэтому я рванул вперёд к чертогу – постройке из чёрного камня, уходящей в море. Вскочив на помост, связывающий берег с чертогом, я отбился сумкой от парочки паразитов (надеюсь, что книга окажется цела), почувствовал невероятную слабость и из последних сил побежал вперёд. Внутри чертога находились десятки паразитов, которые, завидев меня, поскакали, словно дикие животные, за мной. Я бегал по коридорам, пока не заметил льющийся розовый свет из одной из приоткрытых дверей. Наверняка, царица обитала там.

Царица лежала на округлом ложе, окружённая своими полуголыми служанками. Увидев меня, она разогнала их (они отбежали к стенам и замерли, словно окаменевшие), приняла размеры, подходящие под меня (до этого царица показалась намного больше своих служанок и меня), а после приказала закрыть двери, дабы её отпрыски не пробрались к гостю.

– Какой подарок судьбы, – ласковым голосом заговорила она. – К нам прибыл мужчина.

– Здравствуйте, – со стеснением пролепетал я (царица вдруг стала меня трогать и гладить, а служанки забавно хихикать). Я постарался собраться с силами, достал карту и поинтересовался, как я могу добраться до края вселенной. Царица взяла карту, посмотрела внимательно, а затем, улыбнувшись, предложила оказать ей услугу сексуального характера.

– Здесь так редко бывают мужчины.

Мне сразу вспомнилась спасённая мной девушка. Не знаю, почему, но стало перед ней стыдно за оказание сексуальных услуг. Я заскучал, о чём царица тут же поняла. Её служанки принесли мне напитков и мёда (мёд я видел только тогда, когда согласился участвовать в жуткой игре нашего народа), а двое из них подкатили небольшую бочку, которую тут же принялись расписывать рисунками и письмом.

– Я знаю о твоей печали, – прошептала на ушко царица, как только я сел на её ложе. – Я заберу их себе. Доверься мне. Услуга мне, помощь тебе. Так здесь это работает.

И я сделал то, о чём просила меня эта женщина.

XII

На утро меня ждала страшная картина – царица и все её прислужницы выглядели словно засушенные мумии, источали зловонный вид и разбухали при соприкосновении с водой. Именно от соприкосновения с водой я и проснулся. Кажется, начинался то ли нежданный сильный прилив, то ли остров шёл ко дну.

Дверь не сдержала потоков воды, и её выломало. Волной меня выбило из окна, я упал в море и чуть было не задохнулся от неожиданности. Остров действительно уходил под воду. Спасением мне послужила всплывшая бочка с письменами и рисунками, она понесла меня прочь от загадочного острова, туда, где я уже приготовился встретить смерть.

Я приготовился встретить смерть. Закрыл глаза. Во сне смерть придёт безболезненно и незаметно. Прощай, жестокий мир. Ты показал мне свои самые ужасные и самые прекрасные стороны. Как жаль, что не удалось исполнить волю Ариила. Да и книга, наверно, должна была испортиться от воды… хотя всё это время она сохраняла свой вид… усталость, накатила такая усталость… лень даже думать.

Вода оледенела, стало тяжело дышать, но я, всё же, крепко прижимался к бочке.

– Интересно, – пролепетал я, – мне удалось выиграть в игре гиганта с острова или… всё-таки, я проиграл?

Меня прибило ко льдине. Я открыл глаза и заметил странное сооружение – неподалёку находился двухэтажный дом, настолько длинный, что концов его не было видно. Кто-то вышел на порог и помахал мне рукой.

Несмотря на то, что я уже приготовился умереть, что-то внутри заставило меня поплыть к старику, ожидавшему меня на пороге морского дома. Дрожащий и ослабленный я вылез на платформу. Вылез, дабы снова провалиться в бессознательное состояние.

Старику удалось выходить меня. Я даже не заболел, хоть и чувствовал себя весьма плохо. Пробуждение настигло меня на диване в пледу. Вокруг находились высокие шкафы с книгами и картины.

– Поразительно, – прошептал я.

– Да, – ответил подошедший старик, который тут же протянул мне чашку с горячей и сладкой жидкостью. – Так оно и есть.

– Это край вселенной, верно?

– Верно.

– Именно сюда мне нужно было доставить книгу?

– Именно сюда.

Я замолчал. В голове царила пустота. И нет, не по тому, что пришлось пережить. Вовсе нет. Не хотелось думать, что будет дальше, что будет, когда все люди умерли и я остался один.

– Кажется, Ариил наобещал тебе желаний, – снова заговорил улыбчивый старик. – Вот шутник. Он не умеет исполнять их. Не знаю, зачем он наобещал тебе это. Видимо, для мотивации. Так или иначе, тебе не стоит расстраиваться, ведь твоё желание могу осуществить я. Чего ты желаешь, дитя моё?

Я пожал плечами. Чего можно пожелать? Вернуться домой? Так дома уже наверняка нет. Вернуться домой, чтобы все были живы? А зачем? Чтобы продолжить свою бессмысленную жизнь? А другой я не знаю.

– Знаете, – ответил я, поднимаясь с дивана, – думаю, что мне пора идти. Что касается моего желания. Раз уж вы много чего знаете, то пусть та девушка, которую я спас, окажется живой, её семья и сородичи окажутся живы. Пусть они снова поселятся на своём острове. Хорошо? Ладно, я пойду. Как выбраться из этого здания?

– Всё зависит от того, куда ты собрался идти, – сказал старик, принял у меня чашку и направился за мной (я очень уж деловито ходил по его библиотекам).

– В пустыню, где располагался мой город.

– Людей там больше нет. Они ушли искать лучшей жизни.

– Пусть. Хочу туда.

Старик повёл меня в коридор со множеством дверей, достал из кармана охапку ключей и, подойдя к одной из дверей, начал перебирать ключи.

– Надеюсь, вы сделаете то, о чём я вас просил, – добавил напоследок я. – И привет передавайте Ариилу.

– Прощай, – произнёс старик и закрыл за мной дверь.

XIII

Дверь вела в пустыню. Разбушевавшуюся от ветров пустыню. Родной запах, родные для души места. Я почувствовал себя дома.

Но до дома так и не удалось дойти – тело ослабло, ноги подкосились. Я упал лицом в наполовину раскалённый, наполовину ледяной песок, перевернулся и, взглянув на солнце в последний раз, чуть было не заплакал. Стало тяжело от осознания, что всё потеряно, что ничего не вернуть назад.

– Мы медленно и верно шли к своей гибели, – прошептал я и, протянув вверх руку, попросил помощи.

И кто-то ответил мне.

Кто-то заговорил со мной. Я услышал его голос отовсюду. Он был снаружи и внутри меня одновременно. Я никогда ранее не ощущал всего этого.

– Отчего ты страдаешь, живой? – поинтересовался голос.

– От того, что всё, что я имел, умерло, – ответил ему я. – У меня больше нет дома, нет семьи… я хочу умереть, но мне страшно… боги, я всего лишь хотел нормально жить… всего лишь хотел нормально жить. Разве это так плохо? Разве я не достоин этого?

– Я не могу вернуть тебе твою прежнюю жизнь, не могу начать новую, но я могу погрузить тебя в мир иллюзий, где ты будешь жить так, как сам захочешь. Согласен ли ты на это?

И я согласился.

Сначала стало темно и дико страшно. Но это продлилось не больше секунды (хотя казалось целой вечностью), а затем меня наполнило словно сосуд. Я сидел на берегу моря и перебирал со стариком рыболовную сеть. Скоро мы поедем на лодке охотиться на крабов и собирать морскую капусту. Я вдыхаю солёный воздух и смотрю вдаль, куда улетают птицы.