Читать книгу Песнь ста миров - Цзюлу Фэйсян - Страница 27

– Как ваше ранение, князь? – обеспокоенно спросил слуга, прислуживавший Чу Е всю его жизнь.

– Ничего серьезного.

– Не следовало ли позволить принцессе встретиться с госпожой Лу Юнь? Так или иначе, скоро вы возьмете ее в жены… – продолжил старый слуга.

– Я не собираюсь брать вторую жену, – вдруг ответил Чу Е. – Одной хозяйки в доме достаточно.

Слуга удивленно застыл, а затем вздохнул:

– Князь, раз вы пожелали устроить сегодня представление для чужих глаз, то почему не сделали это в покоях принцессы, где свидетелем стала бы она? Это бы рассеяло недоверие к вам. Однако вы предпочли пригласить во дворец госпожу Лу, чтобы свидетельствовала она… Неужели вы побоялись, что слепая стрела ранит принцессу?

Ответом ему послужило молчание, и тогда слуга добавил:

– Простите мне мою прямоту, князь, но, если месть ваша свершится, боюсь, принцесса Чаоян со своим нравом…

– Ступай. Я хочу отдохнуть, – взмахнул рукой Чу Е, не желая слушать дальше.

Разве он и сам не знал этого? Вот только иногда человеку было все равно, он отказывался идти на уступки, даже прекрасно понимая, что чем жестче хватка, тем сильнее окажется боль.

Полмесяца спустя от вида ясной погоды за окном Чао Чэ захотелось отправиться в сад прогуляться и развеяться.

Однако не успела она войти, как до слуха донесся игривый женский смех. Принцесса нахмурила брови: это был тот самый голос, что не покидал ее мысли уже как половину месяца, не оставляя ни на секунду. Она незаметно укрылась за стволом большого дерева и, вытянув голову, всмотрелась в прекрасную девушку, которая в этот момент как раз собирала в корзинку цветы.

– Значит, дочь генерала Лу.

Конечно же, Чао Чэ была знакома с Лу Юнь, дочерью генерала северных земель за Великой стеной. Она была красавицей с отличной репутацией и подругой детства Чу Е, а еще два года назад вернулась ко двору вместе с ним.

«Неудивительно, что Чу Е так хотел защитить человека в своем кабинете», – подумала Чао Чэ. Ведь тем человеком была драгоценность его сердца, а за самой Чао Чэ закрепилась роль злодейки-разлучницы.

Однако раз уж она стала злодейкой, то оставаться ей Чао Чэ собиралась до конца.

Подумав об этом, она вышла из тени деревьев и громко произнесла:

– Юная госпожа Лу, в доме князя Цзинь не дозволяется вот так просто срывать чужие цветы. – Она слегка приподняла подбородок, выпрямила спину и с гордым видом направилась к Лу Юнь. – Чу Е своими руками посадил их для меня, когда я вошла в этот дом, поэтому пусть они и не редкого вида, однако драгоценны моему сердцу. Надеюсь, вы не станете отнимать у меня то, что мне дорого.

Лу Юнь слегка оцепенела, а затем обернулась и поклонилась Чао Чэ, но извиняться не стала.

Принцесса приподняла уголки губ:

– Верни цветы. Пусть они уже мертвы, я не хочу, чтобы мои вещи забирал кто-то другой.

Слова эти были сказаны резко и колко, и выросшая на севере генеральская дочь не смогла стерпеть, взгляд ее тут же наполнил гнев, и она холодно произнесла:

– Я сорвала всего лишь несколько цветков, но если старшая сестрица так хочет, то я верну их. Все равно после того, как я войду в этот дом, они – живые или мертвые – станут принадлежать и мне.

Принцесса сощурила глаза и ответила ей прямо:

– Пока я, принцесса Чаоян, еще жива, то не позволю князю взять вторую жену. Так что лучше тебе оставить подобные мысли, пока не поздно.

– Как же хорошо звучат ваши слова, принцесса, вот только на ком А-Е захочет жениться…

– Смеешь дерзить? – Чао Чэ даже не стала дослушивать и, не дав никому и шанса помешать, замахнулась и как следует влепила Лу Юнь пощечину. Удар застал девушку врасплох, и принцесса холодно и громко произнесла: – Ну же, ударь в ответ.

К Лу Юнь немедленно подбежали стоявшие позади слуги и задержали ее на месте. Девушка завопила:

– Это уже слишком!

– Что слишком? Когда я, принцесса Чаоян, заправляла столицей, ты еще училась дерзить в своих диких землях, а теперь смеешь желать моего мужа?! Запомни: меньше всего меня пугают чужие провокации и козни. Можешь бороться со мной, можешь думать, как бы мне насолить, вот только знай, что сама закончишь куда хуже.

– Чао Чэ! – донесся из-за пределов сада гневный крик.

Женщина вскинула голову и увидела взволнованное лицо торопливо приближающегося Чу Е. Притянув Лу Юнь, он закрыл ее собой, и девушка тут же несчастно заплакала.

– Я уже ударила ее, куда так спешишь? – улыбнулась Чао Чэ. – Спешить бесполезно, что сделано – то сделано. Или хочешь вместо нее ответить мне тем же? – С последней фразой выражение на ее лице стало совсем ледяным.

Нижняя челюсть Чу Е напряглась, казалось, он пытался сдержать вспыхнувшую ярость. Он повернул голову и осмотрел место удара на лице Лу Юнь, а затем велел страже позади:

– Солнце сегодня слишком коварно, вспыльчивость в такой день неудивительна. Проводите принцессу в покои и приготовьте отвар, который поможет ей справиться с летним зноем.

– Не стоит, – твердо ответила Чао Чэ. – Князь столько дней не возвращался в покои, что мне, слуге его, нездоровилось, но пощечина молодой госпоже Лу сегодня знатно улучшила мое состояние. Однако если же князь продолжит так поступать, то и здоровье продолжит ухудшаться… Я не возражаю, если госпожа Лу или другая женщина придет облегчить заботы князя.

Ее слова прозвучали жестко и дерзко. В глазах присутствующих она продемонстрировала презрение к Лу Юнь и заодно оскорбила правителя Цзинь Чу Е, нисколько не пощадив гордость ни одного из них и даже умудрившись иронично высмеять саму себя.

Чао Чэ решила, что если не любовь, то хотя бы брак она защитит.

Она развернулась и двинулась прочь, позади раздался гневный от унижения крик Лу Юнь:

– Рано или поздно ты сильно пожалеешь о своих словах, Чао Чэ!

Принцесса проигнорировала ее и даже не обернулась.

Стоило Чао Чэ уйти, как Чу Е с суровым видом протянул руку к Лу Юнь:

– Отдай.

Лицо девушки застыло, она спрятала ладонь за спиной. Князь взглянул на нее холодным взглядом:

– Не заставляй меня повторять.

Стиснув зубы, Лу Юнь бросила на землю три серебряных иглы, которые держала в ладони, и недовольно произнесла:

– Почему я не могу преподать ей урок, если она так ко мне относится? А-Е, ты так о ней печешься, неужели и правда любишь?

Чу Е поднял иглы с земли, однако не удостоил ее прямым ответом:

– Сторонники императорской семьи при дворе еще не уничтожены до конца, пока ее нельзя трогать.

– А когда станет можно? – холодно усмехнулась Лу Юнь.

– Раз сказал, что нельзя, значит, нельзя.

От этих слов по телу девушки прошелся мороз. Она окинула Чу Е слегка испуганным взглядом и в смотрящих на нее непроглядно черных глазах увидела лед. Стиснув зубы от распирающей злости, Лу Юнь двинулась прочь.