Читать книгу Шестое чувство - Дана Делон - Страница 9

Эмма

– Люблю выпускной год, всем вокруг исполняется восемнадцать! Мы ведь не тусили столько за все школьные годы, а тут одна вечеринка за другой. – Полин восторженно крутится перед зеркалом. На ней обтягивающее зеленое платье и ярко-красные туфли на высоких каблуках. Я же стою рядом с ней в джинсах, но успокаиваю себя тем, что кофточка у меня тоже нарядная, черная, с открытой спиной и милыми жемчужинами по воротнику. Но, конечно, до Полин мне далеко. В целом до нее далеко очень многим. Такими рождаются, она всегда в центре внимания: с идеальной внешностью и заразительным смехом. Порой я ей завидую, но быстро гоню эти мысли прочь. Я знаю, что хотела бы быть похожей на нее, и знаю, что никогда не буду такой. Так что нет смысла травить душу горечью.

– Эмма, у тебя не волосы, а просто сказка! – щебечет подруга. Этим летом на день рождения Полин получила в подарок от мами стайлер Dyson с кучей насадок. Она уложила мои светлые волосы крупными романтичными локонами – вышло красиво. – У тебя на голове все оттенки блонда! Люди просиживают в салоне по несколько часов, чтобы достигнуть такого результата. А тебе сама природа подарила такой чудесный золотой цвет.

Я улыбаюсь, довольная ее похвалой, будто в этом есть какая-то моя заслуга.

– Я подчеркну глаза темными тенями, а на губы нанесу блеск. Что думаешь? – спрашиваю совета, а руки тянутся к косметике. Я люблю косметику. Она делает меня красивее, как бы наивно это ни звучало. Тональный крем замажет все недостатки, хайлайтер подчеркнет достоинства, румяна добавят коже здоровый вид, а тени и подводка сделают глаза неотразимыми.

– Будет нежный и в то же время роковой образ! – соглашается подруга. – Сделаешь мне изумрудный макияж?

– Конечно!

Мне нравится красить Полин. Редкий макияж на ней смотрится плохо. Изумрудный же подчеркивает ее ярко-зеленые глаза миндалевидной формы.

Пока я выбираю все необходимое, она листает книжку. Мне кажется, она станет стилистом. Я вижу у нее ту же литературу по типам внешности, что и у мамы. Типология по Кибби, по Ларсон, книги по цветотипу. Интерес к моде у Полин был всегда, однако желание разбираться глубже появилось недавно. И если учесть, какая Полин легкомысленная, возможно, она быстро забросит новое хобби. Быть стилистом не так просто, как кажется. Нужно многому учиться и иметь терпение. Те же типажи необходимо определять по линиям тела и лица, не всем это дается легко. Я знаю, потому что пробовала, но у меня не получилось.

– Мне кажется, у тебя смешанный типаж, что-то между Гамин-Драматик, – подает голос подруга. – Я прочла теорию Ларсон, и теперь мне хочется всех определять, – со смехом признается она.

– Да, Гамин-Драматик – мама определяла меня. Я как Тейлор Свифт, только толще нее в три раза.

– Да ну брось. Чтобы быть толще нее в три раза, тебе надо есть, не закрывая рта, прям как Поль! Я порой так завидую его обмену веществ.

– Я бы тоже не отказалась от такого метаболизма, – хмыкнув, соглашаюсь я.

– И кстати, у тебя правда есть что-то общее с Тейлор Свифт!

– Конечно, Полин! Она же моя сестра-близнец! – издевательски заявляю я, и подруга усмехается.

– Нет, все же не до такой степени, Эмма!

– Садись и закрывай глаза, я накрашу их, а потом сделаю тон.

Полин делает, что я прошу, и я приступаю к макияжу.

– Как там Адам? В последние дни ты пропадаешь только с ним.

Я не могу скрыть счастливую улыбку.

– Да, он вроде бы в порядке, мне кажется, ты была права, сказав, что парней быстрее отпускает несчастная любовь.

– Еще бы, я всегда права. И я сейчас не шучу, – серьезно говорит она и добавляет: – И на правах самой правой я тебе советую переспать с ним.

Я перестаю орудовать кисточкой и замираю:

– Ты порой меня удивляешь! Как ты вообще себе это представляешь?

– Очень просто, Эмма. На одной из ваших домашних вечеринок наберись смелости и сделай первый шаг. Но только дело надо довести до конца.

Я хмурюсь, а наполовину накрашенная подруга смотрит на меня так, словно я совсем идиотка.

– Послушай, Эмма, Адам очень добрый, честный и правильный.

Я согласно киваю, и она качает головой.

– Нормальные женщины обычно пользуются этими качествами себе на благо, понимаешь?

– Нет, – честно признаюсь я, и Полин закатывает глаза.

– Если у вас дойдет до постели, он тебя не бросит на следующее утро. Адам не из тех, кто заберет девственность и растворится в воздухе! Тем более если дело касается тебя. Он станет твоим. Но для этого тебе необходимо придумать, как довести все до кровати.

– Это невозможно, – я начинаю откровенно злиться, – во-первых, неправильно им манипулировать, а это чистой воды манипуляция!..

Полин перебивает меня и с раздражением произносит:

– Любовь – это манипуляция, Эмма! Хватит быть такой наивной! Все отношения – чистой воды манипуляция.

– Я не верю в это.

– Добро пожаловать в мир! – издевательски сообщает подруга. – А если ты не будешь манипулировать, он найдет другую. Какую-нибудь очередную девчонку «не в его вкусе», в которую влюбится по самые уши!

Я присаживаюсь на ее постель и растираю ладони, на внешней стороне руки черное пятно от подводки.

– Даже если я согласна на этот план, он никогда в жизни не переспит со мной, Полин. Это просто невозможно. Нечто из области фантастики.

Подруга садится рядом и берет мои руки в свои.

– Просто не упусти момент. Ты девушка, он парень. Как только почувствуешь притяжение между вами, действуй!

Я киваю, не потому что согласна, а скорее потому, что, считаю, спорить бессмысленно. Полин из тех девушек, которые привыкли слышать «да» на все, что пожелают. Она не поймет, как сложно приходится таким, как я.

* * *

Восемнадцатилетие празднует наша одноклассница Клер. По этому случаю родители оставили ей в полное распоряжение квартиру, а сами уехали за город, в Нормандию. Я приезжаю с Адамом, который забрал меня от Полин, как только мы закончили приготовления. Подруга решила прийти чуть позже. Опаздывать и привлекать к себе внимание – ее конек.

– Эмма! Ты отлично выглядишь, – встречает меня Клер, и я обнимаю ее.

Клер – высокая стройная мулатка. У них с Полин что-то типа соперничества. Но со мной она всегда мила и приветлива.

– С днем рождения, красавица! Это от нас с Адамом! – говорю я с улыбкой и передаю ей подарок.

– Я дал деньги, выбирала она, – добавляет мой лучший друг и поднимает руки в знак капитуляции, – так что все вопросы к ней!

– Там нижнее белье и помада, – объясняю я, и Клер смеется:

– Адам, не оправдывайся! Всем известна твоя страсть к женскому бельишку!

– О да, ведь стринги – это так удобно! Сужу исключительно по личному опыту!

Я хмыкаю, а Клер кладет мой подарок ко всем остальным и проводит для нас мини-экскурсию. Весь потолок зала в шарах, к стене приклеены серебряные цифры 18, в комнате гул голосов и танцевальной музыки. Хотя окно открыто нараспашку, здесь все равно довольно жарко. Мы с Адамом по очереди здороваемся со своими одноклассниками и знакомимся с новыми людьми. Народу собралось много, и я чувствую себя не в своей тарелке. Всегда стесняюсь новых компаний.

– Антуан и Владимир мешают коктейли, – громко рассказывает Клер и указывает рукой на импровизированный бар.

– Там и «Кровавая Мэри», и «Мохито», и чего только нет! Они вошли в раж! – смеется именинница.

– Кровавая кто?

– Мэри, – усмехается Адам и по-доброму предупреждает: – В состав входит водка, будь аккуратнее.

– Ты же будешь рядом?

– Конечно.

– Тогда я, пожалуй, оторвусь.

Он пожимает плечами и улыбается:

– Давай отрываться вместе!

Этим мы и занимаемся. Я выпиваю один коктейль, и, честно сказать, мне этого более чем достаточно. Адаму нужно чуть больше, в итоге мы расслабляемся и танцуем словно никого в комнате нет. Я так рада, что у меня есть он. Я любуюсь им. он выглядит таким живым, веселым, озорным.

– А это подарок от Адама! – звонко смеясь, кричит Клер и показывает всем ярко-красный прозрачный комплект белья, который я выбирала вместе с Полин. Подруга, решительно настроившись пробудить мою женственность, все-таки затащила меня в магазин белья. Вместо комплекта для себя я купила подарок для Клер, вызвав целую бурю ругательств.

При виде комплекта толпа начинает гудеть, свистеть и громко хохотать.

Адам кланяется и принимает всеобщие овации.

– Я так и знал, что ты это сделаешь, Клер! – громко говорит он и добавляет: – Знайте, я сделал это по доброй воле и исключительно из мужской солидарности. Ведь повезет же кому-то!

– Явно не тебе! – кто-то острит в ответ.

– У него есть Эмма, ему уже повезло, – доносится чей-то возглас, и я краснею. Адам обнимает меня и целует в макушку.

– Вы чертовски правы, – а мне на ухо шепчет, – хочу пить, пойдем на кухню.

На самом деле он хочет скрыться от всеобщего внимания. И я с ним согласна, я тоже не люблю оказываться в центре событий. На кухне никого нет, но свет горит, освещая маленькое, узкое пространство. Здесь тоже открыто окно, и свежий прохладный воздух ударяет мне в лицо, приятно охлаждая кожу. Адам берет колу со стола и спрашивает:

– Будешь?

– Да, – коротко отвечаю я.

Он стоит близко ко мне, и я ощущаю исходящие от него тепло и запах. Адам открывает колу, очевидно, кто-то от души взболтал ее, потому что жидкость взрывается, брызги летят в разные стороны, кола выливается мне на лицо и на одежду, стекает по майке Адама и по его щекам. Его рука в пене, и сладкая жидкость продолжает капать на нашу обувь и пол. Мы с ним переглядываемся и начинаем смеяться в голос.

– Я вся липкая! – сквозь смех сообщаю я. – Но ты выглядишь еще хуже! – Я указываю пальцем на огромное мокрое пятно у него на майке.

Адам убирает бутылку и тянет меня на себя.

– Иди обниму, Эмс, – нахально усмехаясь, говорит он. Я пытаюсь вырваться из его объятий, но тщетно. Он притягивает меня к себе, и я смачно впечатываюсь в его насквозь пропитанную колой грудь. Но он на этом не останавливается и начинает гладить меня, вытирая мокрые руки.

– Отпусти меня, это отвратительно! Не вытирай об меня свои руки! – Я стараюсь говорить строго, но тщетно, – чувствую его липкие горячие пальцы на голой спине, и мой голос становится мягче. Он слегка щекочет меня, и я начинаю смеяться.

– У этого есть свой плюс! Теперь мы с тобой сладкие в прямом смысле этого слова! – пьяно шутит Адам и целует мою щеку, мокрую от колы. – Мм, вкусняшка, Эмс!

Адам выглядит сейчас таким, таким радостным. После Италии он был сам не свой – молчаливый, задумчивый, грустный. Однако сейчас он открыто улыбается, и его смех разносится по всей кухне, отдаваясь эхом у меня в сердце. Я поднимаю руку и поправляю его длинные волосы. Задерживаюсь на мокрой щеке и медленно провожу пальцем по ней, а потом облизываю его.

– Ты тоже вкусняшка, Адам!

Он вновь смеется и неожиданно начинает кружить меня под музыку, доносящуюся из зала. Мы танцуем прямо в луже из колы. На кухню заходит Полин.

– Ты пришла! – восклицаю я, и подруга вместо приветствия удивленно поднимает брови.

– Вы облили друг друга колой?

– Не-а, мы всего лишь открыли ее, – хохоча, сообщаю я и подстраиваюсь под ритм песни.

– Так, это надо убрать до того, как Клер увидит и получит сердечный приступ.

Мы с Адамом в очередной раз прыскаем со смеху.

– Вижу, вы оба уже готовы, – с теплой улыбкой констатирует Полин. – Окей, где тут швабра, я все уберу! Но с вас причитается.

Честно признаться, я практически не пьяна. Уверена, Адам тоже не сильно выпил. Но нам так хорошо сейчас, порой важно почувствовать себя свободными и раскованными. Счастливыми и беззаботными, пусть даже на крохотную миллисекунду. Полин помогает нам прибраться на кухне.

– Мерси, Полин! – говорит Адам и хватает ее за руку. – Давай с нами!

Он кружит ее, она тоже смеется, но вырывает руку.

– Ну уж нет, вам и без меня хорошо! – шутит подруга и подмигивает мне, а на ухо шепчет: – Не упусти момент.

Я замираю от ее напоминания и прикусываю губу.

– С Эммой всегда хорошо, – заключает Адам и крепко обнимает меня со спины, зарываясь носом в мои волосы. – Ванилью, от тебя пахнет ванилью. Обожаю ваниль.

Возможно, он действительно пьян сильнее меня, проносится у меня в голове. А на губах невольно расплывается улыбка от его комплимента. Полин заговорщически улыбается и, вымыв руки, покидает комнату.

Я поворачиваюсь к нему лицом, мы стоим так близко друг к другу. Разглядываю каждую черточку его лица, задерживаю взгляд на губах. Мы практически никогда не были так близко. Адам сглатывает. Чувствую напряжение, и дикое желание поцеловать его.

– Поехали домой, – шепчу я, – мы оба в коле, кожа липкая.

– Ощущение не из приятных, – отшучивается он, и, подавшись порыву, я трусь щекой об его подбородок.

Он делает резкий шаг назад, и между нами образуется пропасть.

– Я вызову Uber, – коротко бросает Адам, мне неприятно от его реакции. Я опускаю глаза в пол и молча киваю. Он достает новый телефон из кармана и начинает печатать.

– Вызову две машины, одна отвезет тебя, другая меня.

Я хмурюсь, сцепляю руки в замок.

– Папы нет дома.

– Опять?

– У его друга проблемы, как он сказал, ему нужно задержаться на неопределенное время.

– Какого рода проблемы? – не поднимая головы, интересуется Адам.

– Папа не рассказал.

– Думаешь, этот друг – женщина?

– Я не знаю, но если это так, то я рада за него. Ему давно пора наладить личную жизнь.

– А ты не будешь ревновать? – с сомнением спрашивает Адам, и я понимаю, что он знает меня как облупленную. Мне хочется ответить ему, что я ревную только его, ведь он единственный, кто всегда рядом, отца чаще всего рядом не бывает.

– Нет, я правда буду рада, – тихо произношу я и еще тише добавляю: – Останься на ночь у меня.

Адам отрывает глаза от экрана телефона и смотрит на меня.

– Пожалуйста, – шепотом добавляю я, – я не хочу быть одна в этой огромной квартире.

Между нами появляется неловкость и недосказанность. Впервые за все годы нашей долгой дружбы Адам выглядит сбитым с толку и неуверенным. Но я чувствую, как он сдается под моим жалобным взглядом.

– Хорошо, Эмс, – соглашается он и натянуто улыбается мне.

В такси Адам кладет голову мне на плечо и закрывает глаза. Мы не разговариваем. Лишь радио RTL2, которое слушает таксист, разбавляет тишину рекламой и музыкой. Опять идет дождь, и огни фонарей сливаются с каплями, размывая силуэт города. На часах больше полуночи, я тоже прикрыла глаза и щекой потерлась о волосы Адама. Они мягкие и приятные на ощупь. Мы быстро подъезжаем к моему дому.

– Вот там, около парикмахерской, – говорю я водителю, потому что нет ни малейшего желания бежать под дождем до подъезда.

– Адам, мне надо найти ключи, – шепчу я ему на ухо, и он с ленцой приподнимается и потягивается. Я достаю ключи из кармана джинсов, и мы выскакиваем из такси под ливень, перебегаем через огромную лужу и оказываемся в подъезде. Адам выглядит сонным и громко зевает.

– Ты что, правда уснул?

– Немного, – невнятно бормочет он.

Дома, как всегда, темно и тихо, и мы не включаем свет.

– Нам нужен душ и чистые вещи. Я дам тебе папину футболку.

– Буду рад, – с наигранным энтузиазмом шутит друг, – всю жизнь мечтал потаскать шмотье твоего старика.

Я усмехаюсь и направляюсь в папину ком нату. Здесь царит идеальный порядок, и я достаю первую попавшуюся футболку из стопки в шкафу, а затем возвращаюсь в свою спальню.

– Вот, – я передаю ее Адаму.

Он без задних мыслей стягивает прямо передо мной свою промокшую и говорит:

– Давай ты первая в душ, я после тебя.

Я замираю. Смотрю на широкие плечи, красивые ключицы, накачанную грудь и не могу оторвать глаз.

Взгляд падает на плоский живот и дорожку волос, бегущую вниз от пупка. Чувствую, как краснею, мне становится жарко. Медленно поднимаю глаза и сталкиваюсь с изучающим и проникновенным взглядом Адама. Он такой красивый. От него пахнет чем-то мужским, терпким, приятным. Между нами словно наэлектризован воздух. Слова Полин эхом звучат в голове. Нельзя упускать момент, иначе потом. Он вновь найдет другую. Может, люди правы, когда говорят, что в любви, как на войне, все средства хороши. Честно говоря, я не знаю, моя голова не в состоянии сейчас здраво мыслить. Я чувствую, как у меня пересохло в горле от частого и тяжелого дыхания. Делаю два медленных шага и приближаюсь к нему вплотную. Он молчит, его брови сведены на переносице, ощущаю исходящее от него напряжение. Я поднимаю руку и кончиками пальцев пробегаю по его груди. Он такой горячий, такой твердый. От моих прикосновений его мышцы напрягаются, а сердце выбивает бешеный пульс под моей кистью.

– Эмс, что мы делаем? – хрипло спрашивает он у меня.

Я молчу, не зная, что ответить. На секунду мне становится страшно, что он отвергнет меня. Но я не могу остановиться и продолжаю касаться его. На кончиках моих пальцев хранится все недосказанное. Вся любовь, трепет и желание. Все это я вкладываю в каждое свое прикосновение. Есть в этом особое наслаждение – касаться любимого человека. Дотрагиваться и ощущать тепло его кожи. Я провожу носом вдоль его шеи, вдыхая его запах. Так хочется раствориться в нем. Я целую его в подбородок, затем в уголок губ, Адам замирает, а затем неожиданно крепко обнимает меня. Его руки запутываются в моих волосах, и он целует меня в висок.

– Эмс, – тихо начинает он, – у меня в голове все еще другой человек, – честно признается он и заглядывает мне в глаза. – Я не хочу обманывать тебя. – Я слышу волнение в его голосе.

Адам так близко, он нежно проводит щекой по моей щеке. И я понимаю, что мне все равно, кто у него в мыслях и от каких воспоминаний он бежит. Ведь в данную секунду он стоит передо мной, и я чувствую его руки на себе. Что еще имеет значение?

– Поцелуй меня, Адам, – еле слышно прошу я и тянусь к его губам, – отключи голову, отдайся моменту и просто поцелуй меня.

Его внимательный взгляд бродит по моему лицу, он сомневается. Взвешивает все за и против. Я вижу борьбу, которая отражается у него на лице.

– Позволь мне помочь тебе забыть, – шепчу ему в губы, – просто позволь.

Я знаю, ему сейчас необходимо тепло, интуиция подсказывает мне, что он действительно жаждет этих прикосновений. Я приподнимаю голову и целую его, не давая ему возможности передумать. Полин права, я слишком давно люблю его, я должна бороться за свою любовь. Адам на вкус как кола. Я прикусываю его нижнюю губу, целую нежно, трепетно. Секунду Адам не шевелится, а после обхватывает меня за затылок и притягивает ближе, усиливая наш поцелуй. В моей голове в этот момент абсолютно пусто, а в душе взрывается фейерверк. Я будто нахожусь в одном из самых потрясающих снов. Его руки бродят по моему телу, он медленно забирается мне под майку, и я чувствую его прикосновение на животе. Мне становится очень жарко, он словно разжигает во мне пламя. Мы продолжаем целоваться. Тяжело дыша, урывками выхватывая воздух.

– Раздень меня, Адам, – на выдохе прошу я.

Он замирает и вновь заглядывает мне в лицо:

– Эмма, ты уверена?

И вместо ответа я снимаю кофту. Он разглядывает мое тело, его пальцы непроизвольно выводят круги и узоры на моей коже.

– Ты красивая, – тихо говорит он и обнимает меня за талию. Чувствую, как моя грудь упирается в его. Кожа к коже.

– Хватит думать, Адам. Давай просто чувствовать, – шепчу я ему на ухо, и сильные руки обхватывают меня крепче. Его губы сливаются с моими в нетерпеливом поцелуе.

– Если будет больно или захочешь остановиться, скажи, – шепчет он.

Но я знаю, что ни за что, ни при каких обстоятельствах не захочу остановиться. Мы перестаем думать. Отдаемся всецело чувствам, эмоциям, бурлящей страсти. Он кладет меня на постель, секунда – и мы полностью раздеты. Это невероятное ощущение: его руки на моем теле, мои руки на его. Пальцы переплетаются, тела соединяются, дыхание сбивается. Мне немного больно и капельку стыдно. Но я смотрю в его лицо. Целую его подбородок и шею. Он захватывает мои губы в глубоком сладком поцелуе, убивая неловкость и стыд.

– Я люблю тебя, Адам, – шепотом признаюсь я, он притягивает меня ближе и зарывается носом в мои волосы. Он не отвечает, но мне этого и не нужно. Мне достаточно того, что он рядом. Мне достаточно его поцелуев и прикосновений. Мне достаточно быть желанной и находиться в его объятиях. Мне достаточно всего того, что он готов мне дать. Ведь я точно знаю, моей необъятной любви хватит на нас двоих.