Читать книгу Тайный малыш от бывшего - Дана Стар - Страница 8

Настоящее

– Лидия Одинцова, – вкрадчиво произнёс незнакомец, хлопнув пухлой ручонкой по портфелю, – позволите?

– Нет! – буркнула, повернувшись к ним спиной, двигаясь на задний двор вместе с коляской.

Я сразу догадалась, что это адвокат. Приступ дурноты подкатил к горлу… Наверное и давление тоже поднялось. Как быстро они нас нашли, изверги!

– Что ж, тогда входим без приглашения. По-плохому, значит?

Ничего не ответила, я только ускорила шаг, максимально ровно выпрямив спину.

– Зря убегаете, милочка, – мужичок всё же меня настигает. Остановился, промакивая пот со лба платком, попытался отдышаться.

– Ну и жарища сегодня.

Он напомнил мне колобка из-за своего круглого живота и такой же круглой, лысенькой головы.

– В ваших же интересах не ссорится с нами.

– Просто уйдите.

– Поймите, я принёс вам важные документы, с которыми вы обязаны ознакомиться в случае, если хотите… остаться матерью.

Мои ноги вросли в землю, перед глазами вспыхнули темные пятна.

Медленно оборачиваюсь, задержав дыхание.

– Меня зовут Михаил Андреевич, я адвокат вашего мужа. Суда можно избежать, если вы подпишите кое-какие бумаги. Условия пустяковые, поверьте, они не стоят той шумихи, на которую вы себя обрекаете. Присядем?

Собираюсь с духом, нехотя киваю на деревянный столик с лавочками под высоким, тенистым клёном.

– Прекрасно.

Располагаемся там. Адвокатишка с умным видом раскладывает на столе свои дурацкие бумажки. Я продолжаю покачивать коляску, вместе с этим изучаю договора. Я больше не беременна, но меня продолжает тошнить. Понятное дело благодаря чему.

Странно, Игнат не подходит. Он продолжает находится рядом с калиткой, присев на скамье возле неё. Делает вид, что любуется табуном, пасущимся неподалёку, я же уверена, он слышит каждое наше слово, предельно сконцентрирован на разговоре. Решил, значит, общаться только через адвоката, пока не задобрю его раздутое Эго?

Адвокат, словно малому ребёнку, объясняет мне на пальцах о том, что меня ждёт, если я не соглашусь на требования бывшего мужа. Проще говоря, запугивает.

– Полное лишение материнских прав!

Тычет мне какие-то законы, от которых голова кругом.

– Невозможность видеться с ребёнком вообще!

Под гнетом страха и жёсткого пресса, приходится согласиться с проклятыми условиям. Только ради сына. Потому что он – моё всё.

– Что он требует от меня?

– Главное условие – Игнат Игоревич проводит время с сыном. Не менее двадцати часов в неделю.

Через силу, через боль и отчаянье я ставлю подписи в нужных местах, еле-еле сдерживая дрожь во всём теле, из-за чего подписи получаются немного корявыми.

– Премного благодарен, – радуется толстый колобок, складывая бумаги в свой отвратительный портфельчик с таким трепетом, будто они золотые. Понятное дело, на сделке он получит жирный гонорар.

– Всего доброго, – откланявшись покидает дворик, неся свою тушку к выходу.

Наблюдаю за ним издали, когда подходит к бывшему мужу, они жмут друг другу руки, толстяк продолжает перед ним выслуживаться.

– Порядок, Игнат Игоревич, всё оформлено официально, – тряхнул перед ним портфельчиком с торжественной улыбкой, – если будут какие-либо вопросы, обязательно звоните. В любое время.

– Спасибо, Михаил, – до меня доносится низкий, наполненный льдом голос, внутренности леденеют. – Через пару минут переводу на твой счет оставшуюся часть суммы.

Как же мне противно вот это всё выслушивать…

– Взаимно, дорогой друг! – выдавливает лыбу и кланяется. – С вами приятно иметь дело.

– Мой человек отвезёт вас обратно в город.

Адвокат удаляется, Игнат разворачивается ко мне лицом. Его лицо такое холодное и жёсткое, словно выточенное из ледяного камня. Я мгновенно замерзаю под гнётом глубоких, грозных глаз, словно невероятным образом перемещаюсь на северный полюс.

Его глаза, дикие и хищные, наполненные бесконечной властью пристально меня изучают, заставляя меня чувствовать себя полностью голой и беззащитной. Холодные, зеленые глаза скользят немного в сторону и застывают на коляске. Игнат начинает уверенно двигаться к ней.

– Ты приняла верное решение, Лида, хорошо, что ты подумала о сыне.

Да пошел ты…

О как я мечтала выкрикнуть это в его ледяное, бездушное лицо!

У меня сработал какой-то рефлекс, я рефлекторно загородила ему путь собой, пряча за своей спиной люльку с малышом.

– Отойди, – мрачно потребовал он, его глаза опасно сверкнули.

– Нет. – Сжимаю кулаки.

– Я могу взять тебя силой…

Неожиданно рука Игната упала на моё бедро, устрашающе и горячо его сжала.

– Не прикасайся ко мне! – попыталась взбрыкнуть, но он шагнул вперёд и вжал моё хрупкое тело в своё – большое и твёрдое. От ядовитой близости закружилась голова, в горле образовалась пустыня, мне стало нечем дышать. Игнат властно прижимал меня к себе, обвил рукой талию и кровожадно смотрел на мои губы.

– Меня заводит, когда ты сопротивляешься!

Господи, что же он делает!!!

Бывший толкает меня в сторону стола и опрокидывает на него спиной, подминая под себя. Хватает за запястья, поднимает их высоко над головой, намертво пригвождая к поверхности стола.

Наши бёдра тесно вжимаются друг в друга, его ширинка беспощадно трётся о нижнюю часть моего живота, щёки вспыхивают пламенем – у меня ужасно сильно начинает гореть лицо, а низ живота взрывается колючими спазмами.

Мужчина наклоняется катастрофически близко к моему лицу, вынуждая задержать дыхание. Жёсткие пальцы сильней сдавливают запястья, отчего кисти рук немеют, мне кажется я их вообще не чувствую.

– Дикая… – прикрывает глаза, касаясь кончиком носа щеки. Медленно проводит по пылающей коже, двигаясь к уху. Миллиард мурашек лавиной обрушивается на моё тело, от макушки до пяток. Накрывает больным каким-то экстазом.

Я ничего не могу! Чувствую себя пустышкой! Парализованной куклой-марионеткой, потому что он ужасно сильный, словно вековой каменный утёс. Как мне с ним бороться? Силы несправедливо неравные.

– Не знал, что ты такая, Лидаааа, – втягивает носом запах моей кожи, я кажется сейчас умру от этой ядовитой близости и от того, как сильно кружится моя голова, дыхание сбивается. – Думал, ты скромная и хрупкая как цветок. А у тебя колючки.

– Ты обломал корни этому цветку! И он превратился в сорняк! – дернулась, пытаясь вырваться, бесполезно.

Нюхает меня…

Жадно обнюхивает с одержимостью волка, чтобы напасть в любую секунду и растерзать.

– Сладкая…

– П-пусти…

– Не могу, – голос Игната охрип. – Ты нужна мне. Я никогда тебя не отпущу.

– Ты такой мерзавец…

– Я болен тобой, Лида, одержим до безумия!

– Хочу, чтобы ты исчез… – дрожащими губами молвлю, пустыми глазами смотрю на верхушку шелестящего клёна над нашими головами.

По щекам катятся крупные капли слёз. Я вспоминаю тот самый день, когда всё рухнуло в ад, моё сердце, моя душа тонет в крови и боли от многочисленных шрамов, что он мне нанёс.

Губы Игната приближаются к моим, застывают в миллиметре, и моё сердце застывает, покрываясь коркой льда. Жаркое дыхание обжигает щёки, губы, даже реснички. Сейчас поцелует… И я его укушу! Буду кусать его дьявольские губы, пока не припухнут, пока он не зарычит от боли и не отпустит меня!

– Я буду идти до конца.

Прошептав это в мой рот, неожиданно отстраняется, слезая со стола. Так и не поцеловал… Ладонью разглаживает складки на костюме, поворачивается к коляске.

– Не трогай его, он спит. Я час пыталась его укачать из-за колик, не надо, не буди.

Молчит секунды три, после гласно произносит:

– Собирайся, мы возвращаемся в город.