Читать книгу Сказка для взрослых - Даниэла Стил, Danielle Steel - Страница 4

Ей позвонили через пять дней, чтобы сообщить результаты анализа, но Джой едва слышала голос в трубке, словно звуки пробивались сквозь толстую ватную стену. Она хорошо знала и этот особый язык, и медицинские термины. Исследование взятой ткани подтвердило наличие злокачественной опухоли, Джой сообщили все подробности и на сей раз рекомендовали мастэктомию, а с учетом истории ее болезни – двойную, для верности. Врач хотел провести операцию как можно скорее, чтобы, лишь только Джой оправится, начать курс химиотерапии. Для нее это прозвучало как смертный приговор, она вспомнила день, когда Барбара Маршалл впервые поделилась с ней своей бедой.

– Я вам позвоню, – рассеянно сказала Джой врачу, прежде чем повесить трубку.

Она не хотела говорить дочери о болезни, боялась испортить ее последние дни в Стэнфорде или даже сорвать выпускные экзамены, а если бы новость узнал Кристоф, то не находил бы себе места от тревоги, и Камилла это почувствовала бы. Операция может подождать три месяца, решила Джой. Какая разница? Если рак вернулся, скорее всего она обречена. Ей нужно было время, чтобы свыкнуться с этой мыслью и взглянуть правде в глаза. Джой позвонила врачу через три дня. Согласилась лечь на операцию через неделю после того, как Камилла окончит университет, и онколог предложил компромисс: три сеанса лучевой терапии перед операцией, чтобы уменьшить опухоль. Джой согласилась, ничего не сказав ни мужу, ни дочери. В первый раз она отправилась в город, когда Кристоф уезжал на целый день в Лос-Анджелес; во второй раз – когда ему пришлось улететь в Даллас, а в третий – когда Сэм Маршалл пригласил его к себе на конференцию виноделов. Так Джой удалось пройти курс радиотерапии перед выпуском Камиллы, и никто об этом не узнал.

Она безумно боялась мастэктомии и сомневалась, следует ли соглашаться на восстановительную пластическую операцию после удаления груди. Врач предупредил, что на сей раз придется прибегнуть к более агрессивной терапии, и со сдержанным оптимизмом заверил: хирургическая операция, химио- и радиотерапия способны победить болезнь. Джой хотела бы ему верить, но не верила.

Когда перед окончанием университета Камилла приехала домой на выходные с двумя подругами, Джой держалась как ни в чем не бывало, хотя ее не оставляло ощущение, будто она беспомощно барахтается под водой. Ей предстояло дождаться вручения дипломов, лечь на операцию, а потом в течение года проходить курс химиотерапии и облучения.

Церемония окончания университета была торжественной, в точности такой и представляла ее Камилла. Джой вспомнила, как ей самой вручали диплом. Потом было прощание с друзьями, слезы при расставании и долгая дорога домой, в долину Напа, на пикапе винодельни, куда сложили все вещи Камиллы. На следующий день родители заказали для дочери ужин в ресторане «Оберж дю солей». А через два дня Джой рассказала домашним о раке, и они помертвели, словно перед ними разорвалась бомба. Аналогичное чувство испытала Джой, узнав о злокачественной опухоли в здоровой груди. Кристоф с Камиллой были так потрясены, что не смогли удержаться от слез. Джой старалась бодриться ради них, они заверили друг друга, что все будет хорошо. О Барбаре Маршалл не упоминали. Ночью Кристоф крепко прижал к себе жену, и она почувствовала у себя на щеках его слезы.

– Все у меня будет в порядке, – пообещала она, обнимая мужа.

– Да. Ты нужна нам с Камиллой.

Джой кивнула, не в силах говорить, и еще долго лежала без сна, размышляя о том, как любит их и как несправедлива, как жестока порой бывает жизнь. Они были совершенно счастливы, а этот кошмар уже во второй раз все разрушил. Оставалось только молиться, чтобы слова их сбылись и ей снова удалось победить болезнь. Джой должна выздороветь. Ради Кристофа и Камиллы.

Операция прошла успешно, без осложнений, и через семь дней Джой привезли домой. Она была еще слаба, ходила с трудом, однако уже через неделю вернулась к себе в кабинет. Ей хотелось многому научить дочь, чтобы та могла взять на себя часть работы, пока сама Джой больна, и помочь отцу в будущем, если понадобится.

Камилла была способной ученицей, схватывала все на лету и быстро усваивала уроки матери. Она понимала, что приходится переживать Джой, и стремилась избавить ее от лишних проблем.

Месяц спустя начались сеансы химиотерапии. Как и в прошлый раз, их проводили в местной больнице, так что Джой не приходилось тратить время на дорогу в город и обратно. Лечение и теперь проходило крайне тяжело, Джой сильно сдала, вдобавок вскоре после первого сеанса у нее начали выпадать волосы. Она достала из шкафа парик, который носила пять лет назад, и это вселило в нее глубокое уныние. Изнурительное лето тянулось долго, и к середине августа Джой настолько ослабла, что уже не могла работать в конторе. У нее хватало сил лишь на то, чтобы на несколько минут встать с постели и побродить по спальне в шато, а Камилла убеждала ее, что прекрасно справляется со всеми делами. Так и было, только Кристоф ходил мрачный и подавленный, хотя никогда не показывал жене своего настроения.

В сентябре Джой была слишком слаба и измучена, чтобы ехать на бал в честь праздника урожая. Кристоф грустно пошутил, что на сей раз ему удастся отвертеться, однако жена горячо запротестовала.

– Ты не можешь так поступить с Сэмом! – возразила она с неожиданной твердостью. – Он рассчитывает, что мы придем, ему сейчас нужна твоя поддержка. В прошлом году Сэм сказал мне, что продолжает устраивать балы в память о Барбаре. Ты должен пойти. Можешь взять с собой Камиллу. Она наденет мое платье, у нас с ней один размер. Вы прекрасно повеселитесь вместе.

Кристоф горестно застонал, хотя в душе понимал: жена права. Джой позвала дочь к себе в комнату, чтобы подобрать ей костюм и помочь одеться. Камилла выглядела элегантно в изысканном наряде молодой Марии-Антуанетты, когда вышла с отцом из дому. Джой растроганно смотрела, как они садятся в автомобиль. В дом Маршаллов они приехали на «астон мартине» Кристофа, его радости и гордости. На балу с отцом, в маскарадном костюме матери, Камилла вдруг почувствовала себя совсем взрослой.

При виде них Сэм испытал облегчение.

– Я так рад, что вы здесь, – произнес он, понимая, что Кристофу пришлось сделать над собой усилие, и это ценил. Сэм улыбнулся Камилле, узнав ее под маской, затем серьезно посмотрел на своего друга: – Как дела у Джой?

– Сейчас ей несладко, но ты ведь ее знаешь, она сильная женщина. Джой справится, – отозвался Кристоф.

Сэм кивнул, надеясь, что приятель прав.

Они направились к столам с изумительными дарами моря, шампанским, икрой и водкой для любителей этого напитка. Был там и жареный молочный поросенок, и стол с блюдами индонезийской кухни, и доставленная из Японии мраморная говядина кобе, такая нежная, что ее можно есть без ножа, одной лишь вилкой. Рядом с изысканными закусками стояли лучшие вина Сэма. Гости танцевали под звуки оркестра из десяти музыкантов, но за масками трудно было различить знакомые лица.

Камилла сняла маску, когда к ней приблизился Филипп. Она заметила его среди танцующих возле ослепительно красивой девушки, похожей на модель, но он оставил свою спутницу на несколько минут, чтобы поговорить с Камиллой. Они встречались в последний раз еще до болезни Джой и не виделись несколько месяцев. Когда Камилла приезжала домой на рождественские каникулы, Филипп находился в отъезде, катался на горных лыжах. Теперь пути их пересекались нечасто, разве что иногда им случалось столкнуться в Сент-Хелине. Вечно занятый, Филипп был постарше Камиллы, они вращались в разных кругах, вдобавок она целое лето помогала матери и возила ее на сеансы химиотерапии. Камилла боялась оставлять Джой, не отлучалась в город даже по делам.

– Жаль, что твоя мама больна, – промолвил Филипп. – Кстати, поздравляю с окончанием университета. Добро пожаловать в мир работающих! – Он всегда подшучивал над Камиллой. Она улыбнулась ему, но Филипп заметил на ее лице следы усталости и тревоги. В его глазах мелькнуло сочувствие. – Надо будет заглянуть к вам на днях, – произнес он.

Его отец тоже говорил, что хотел бы навестить Джой, но боится беспокоить ее, когда она так слаба. Камилла обратила внимание, что девушка Филиппа стоит в нескольких футах поодаль и нетерпеливо, с досадой следит за их разговором. Камилла не представляла для нее угрозы. Филипп привык видеть в ней младшую сестру, и даже теперь, в восхитительном платье матери, она казалась ему ребенком. Рядом с ним Камилла почувствовала себя маленькой девочкой, которая красуется перед приятелем, играя в переодевания.

– Мне надо идти, – сказал он, взглянув поверх ее плеча на свою подругу.

Камилла кивнула.

Она танцевала только раз, с отцом, затем они уехали домой. Шумное сборище не столько развлекло их, сколько утомило – на балу собралось пять сотен человек. Празднично украшенный, сверкающий огнями сад с рядами фигурно подстриженных деревьев, взятых в аренду по случаю торжества, смотрелся великолепно, для гостей подготовили множество развлечений. Отец Камиллы встретил знакомых, успел со многими из них переброситься несколькими фразами и тоже устал. Оба волновались за Джой. Вернувшись домой, они застали ее спящей. Камилла пожелала отцу доброй ночи, поцеловала его и отправилась по коридору к своей спальне: ей не терпелось избавиться от белого парика и сменить платье на ночную рубашку.

На следующий день Джой захотела услышать подробнейший отчет, и Кристоф постарался приукрасить свой рассказ, сделав вид, будто бал прошел веселее, чем в действительности. Камилла принесла матери завтрак, помогла ей повязать вокруг головы шарф, которым Джой иногда пользовалась вместо парика, чтобы скрыть облысение, а затем, хотя день был субботний, направилась в контору винодельни. У нее скопилось много дел, вдобавок работа помогала отвлечься от горьких мыслей. Джой угасала с каждым днем, а они с отцом не могли этому помешать. Кристоф не желал признавать очевидное и твердил жене, что она победит болезнь, однако все указывало на обратное. Шел сбор винограда, Джой страшно исхудала, почти не вставала с постели и дремала бо`льшую часть дня. Она представления не имела, что происходит за пределами ее спальни.

Настало время проводить повторный курс химиотерапии, но уровень лейкоцитов в ее крови был слишком высок, вдобавок Джой так ослабла, что врачи решили отложить лечение. Она старательно вспоминала, что хотела сказать Камилле, и держала возле кровати маленький блокнот для заметок, боясь забыть что-нибудь важное. Казалось, Джой пытается передать дочери весь свой опыт и знания, необходимые для управления винодельней и помощи отцу. Но в конце концов природа взяла свое, и последние несколько дней Джой пролежала в забытьи. В ночь перед смертью она улыбалась сквозь сон в объятиях Кристофа, а дочь ненадолго входила в комнату, чтобы их проведать. Она молча сидела рядом с отцом, держа его за руку, когда мама перестала дышать. Кристоф прижал к себе жену, а Камилла придвинулась ближе и беззвучно заплакала. Потом они обнялись, но к тому времени Джой уже не было с ними. Она умерла.

Похороны прошли торжественно и строго. Камилла украсила церковь белыми цветами. На церемонию собрались все крупные виноделы долины и множество рангом пониже, друзья семьи, служащие и рабочие с виноградников. Мужчины надели костюмы, а женщины – приличествующие случаю платья. Сэм Маршалл был одним из тех, кто выносил гроб. После службы Филипп подошел к Камилле и обнял ее, по щекам его катились слезы. Что он мог сказать ей? Они стояли обнявшись, как дети, которым хорошо знакома чужая боль. Им не нужны были слова.

– Какое горе, – прошептал Филипп на прощание, прежде чем уехать вместе с отцом на красном «феррари».

Смерть Джой напомнила Маршаллам о собственной утрате – миновало почти четыре года с тех пор, как не стало Барбары.

Десятки людей пришли в шато после похорон. Камилла заказала у поставщиков винодельни бутерброды, салаты и легкие закуски, а Кристоф открыл свои лучшие вина, которые присутствующие оценили по достоинству. Для Кристофа и Камиллы это был ужасный день. Они не представляли жизни без Джой. Она являлась осью их мира, движущей силой всех побед. Кристоф с необычайной остротой вдруг осознал, что находил в жене не только опору, но источник вдохновения. Камилла поняла, почему мама так отчаянно спешила всему ее научить. Она знала, что умирает. Теперь пришло время Камилле заботиться об отце и помогать ему управлять винодельней. Хотела она того или нет, ей предстояло пойти по стопам матери. Отныне будущее шато «Джой» зависело и от нее тоже. Огромная ответственность лежала на ее плечах, Камилла побаивалась, однако отступить не могла. Она должна была найти способ исполнить свой долг, чего бы это ни стоило.