Читать книгу Роман П. - Даниил Николаевич Заврин - Страница 7

Вертушка летела низко. Пилот Ковальски предпочитал летать на уровне верхушек деревьев, за что и получил свое прозвище Змей. Но даже не это было той изюминкой, которая способствовала его популярности среди солдат. Второй пилот, Сарра Коннор, была единственной женщиной-пилотом на базе. Хмурая неразговорчивая брюнетка, явно латинского происхождения, даже выйдя из огненного ада, оставалась жгучей и сексуальной. А потому, почти все солдаты хотели летать именно с этим экипажем.

Стэн вытянул руку и почти коснулся одной из веток. Ходили слухи, что между ней и Ковальски были не только служебные отношения, но и что-то еще. Только вот додумать об этом Кристофферсон не успел, вертолёт тряхнуло.

– Твою ж мать за ногу, плешивый сукин сын! Неужели обязательно брить лес!? – сплюнула Сарра зло, посмотрев в окно. На изуродованном ожогом лице легло несколько морщин, любое движение которых приносило ей ощутимую боль.

– Успокойся, милая, пара веток – не та плата, которую мы заплатили бы, если бы летели в зоне радара.

– Да ты достал со своим радаром, сказали же, здесь глухомань!

– Сара, детка, я обожаю тебя в гневе! Не могла бы ты высунуть свою голову и поорать навстречу ветру? Я уверен, это нам только поможет, – заметил Ковальски и подмигнул Стэну. – Кстати, полковник, а ведь мы тут действительно ни разу не летали, неужели я что-то пропустил и тут полно наших голубых врагов?

– Такой информации нет, капитан.

– А какая есть? Давай не томи, а то я иногда задерживаюсь при заборе, если операция неинтересная.

– Женщины, Ковальски. Женщины, способные рожать, – тихо сказал Стэн, он не хотел, чтобы это слышала Сара, так как прекрасно знал, что у неё никогда не будет детей – поганый вирус полностью лишил её этой способности.

– Ого, стало быть, у нас будет пополнение, что ж это повод опуститься ещё ниже, кто знает, где могут находиться эти радары, – и Ковальски опустился ещё ниже, фактически облетая деревья. На этот раз Сара возражать не стала.

Поляну для посадки Ковальски определил за семь секунд.

Стэн ступил на землю. Высаживаться первым было своего рода ритуалом, которого он придерживался с первой командной должности. Тем временем, Билли ушёл в разведку. Землю он буквально чувствовал, замечая на ней мельчайшие следы. Стэн посмотрел на часы, вертолёт поднялся по графику, а значит, высадка прошла нормально. Через несколько минут индеец доложил, что они могут идти вперёд.

Пять километров прошли без особых проблем. Ни часовых, ни патрульных, более того – Билли вообще не находил никаких следов, хотя община женщин, как минимум, должна насчитывать двадцать-тридцать человек.

– Есть. Двое мужчин. Весят около восьмидесяти килограммов каждый. Много крови. Обоим сзади перерезали горло, сделал это один человек, причем одновременно. Сам метр восемьдесят, весит под сто двадцать килограмм, скорее всего – зараженный, так как одного он держал на вытянутой руке, – констатировал Билли, бесшумно появившись из кустов.

– Стало быть, мы опоздали, – Вудсон посмотрел на гору. – Неужели пиды добрались раньше нас?! Но как они узнали?

– Билли, след четкий? – спросил Кристофферсон, проигнорировав вопрос Вудсона.

– Да, полковник. Чёткий.

– Значит, так: Билли в пятидесяти метрах, остальные как обычно. Виктор, ты со мной. Вы майор, то без самодеятельности, теперь даже поссать – только с моего разрешения.

– Понятно, полковник, – тихо ответил русский, внимательно всматривающийся в гору.

Стэн машинально посмотрел туда же. Теперь, когда в дело вступили пиды или зараженные, оно принимало довольно скверный оборот. Ведь это невероятно сильные, выносливые бойцы, которые пережив заражение, стали крепкими мутировавшими гомосексуалистами, жаждущими лишь воевать и ломать противников, насилуя несчастных в плену.

Билли пошёл по следу достаточно быстро. Индеец моментально определял наличие скрытой опасности, оповещая группу ещё на ранних подступах к врагу. Как пояснял сам Билли, этот дар был у него от отца, лучшего шамана их племени.

Через километр нашли ещё труп, потом ещё. У всех было перерезано горло. И всякий раз Билли задерживался у трупа, уделяя по максимуму допустимого времени, хотя раньше хватало и мимолётного взгляда.

– Что-нибудь не так? – спросил Кристофферсон, дойдя до разведчика. Он специально не стал это говорить по связи, вполне возможно, Билли нашёл что-то неприятное и обдумывал, как это донести непосредственно ему.

– Да. Конкретно эти товарищи – обычные геи, хоть и натренированные. Причём это не какие-нибудь солдаты, это офицеры, сэр. Отполированные, чистые, накрахмаленные.

– Странно, давненько я не встречал естественных. Тем более в офицерских чинах, – Стэн посмотрел на грубое лицо индейца. – Да и потом, зачем им убивать своих? А тем более подбрасывать нам какой-то дешёвый маскарад, ты точно уверен насчет этих товарищей?

– Если хотите, можно снять с них штаны.

– Нет, упаси бог. Билли, просто скажи, что ты уверен.

– Уверен, полковник. Я гомосексуалиста от зараженного легко отличаю. Вы же знаете.

– Ну-ну. Значит, ты уверен, что их убивал именно пид, а не просто физически крепкий мужчина?

– По фактам, по вмятому следу от ботинок можно определить лишь вес, но не внешность. А возвращался противник грамотно, не придерешься. Волос и прочих элементов для анализа не видно. Но, я думаю, вы прекрасно понимаете, что это был не из общины, убить стольких людей бесшумно мог только отлично подготовленный боец. Я уверен, это был пид.

Кристофферсон хлопнул Билли по плечу. Билли вздохнул и приступил к выполнению приказа. Кристофферсон молча наблюдал за его движением, стараясь как можно меньше обращать внимания на подошедшего русского, от которого буквально несло вопросом об их разговоре, но выкладывать всё майору было как-то нелогично. Билли вдруг остановился.

– Десять часов. На самой верхушке.

Стэн посмотрел на дерево. Среди ветвей сидел невысокий коренастый мужчина в зеленом камуфляже, внимательно осматривающий окрестности. В манере поведения определённо проглядывался патрульный. Солдат неплохо замаскировался, у естественных гомосексуалистов военная подготовка также была на высоте.

Кристофферсон остановился в нерешительности. С одной стороны, он не хотел убивать наблюдателя, интуиция подсказывала, тот мог дать ценные сведения. С другой имелся риск быть обнаруженными. Полковник вызвал Тода Брофловски, в таких случаях всё решала возможность всадить дротик точно в цель.

Тод был одним из двух братьев евреев, меткость которого была такой же точной, как и его отчуждённость от иудаизма. Славный малый, достаточно скрытный и достаточно тёмный, чтобы не пользоваться капюшоном в ночных вылазках. Ещё Тод очень сильно походил на своих предков. Нос, уши, курчавая шевелюра и неизменный акцент, с равной силой коверкающей три языка.

Лучше всего Тод говорил по-английски и по-немецки, особенно стараясь в последнем, так как считал язык старого врага наиболее важным. И в чём-то он был прав, немецкие гомосексуалисты были одними из самых опасных. А ещё Брофловски прекрасно знал обо всех болевых точках, которые могут пригодиться для взятия противника живьём.

– Звали, полковник?

– Живьём можешь?

– Живьем? – Брофловски смерил расстояние. Глазомер у него был превосходный. – На 75 процентов.

Он обожал выражать всё в процентах. В его понимании это было более чем профессионально.

– Значит, нужен второй —Кристофферсон позвал брата – Тед, если промажет, снимешь, ясно? Ваши проценты в сумме дадут сто пятьдесят, это более чем приемлемо.

Кристофферсон посмотрел в оптику, он знал, куда будет целиться Тод. В шею. А это недалеко от переносицы, любимого места второго брата. Опять же – из-за убеждений, по которым Тед считал себя посланником небес.

Полёт дротика был тихим, быстрым и совсем не смертельным. Он разил пространство подобно мечу, рассекающему водную гладь. Стэн посмотрел на падающее тело. Если бы патрульный свернул себе шею, это было бы крайне печально. Стэн подошел поближе. Внешне мужчина выглядел довольно заросшим, с густой бородой, усами и бакенбардами. Стэн осмотрел экипировку. Почти всё было нового производства с знаменитой эмблемой – голубой ленивец.

– Буди, – тихо приказал Стэн, отсоединяя рацию и вставляя пистолет с пленному в рот.

Когда патрульный открыл глаза, в них играла муть. Дротик хоть и не был смертельным, но довольно крепко давил на мозги, оставляя после себя головную боль. Часовой медленно приходил в себя.

– Если заорёшь, выстрелю, – сказал Стэн, водя у пленного стволом во рту. – Мне нужно, чтобы ты рассказал о своей тесной компании в горах, постарайся сжато и быстро, без воды.

– Не убивайте, я всё скажу.

– Почему мертвы офицеры?

– Офицеров убили, потому что они следовали приказу взять женщин живьем.

– А почему не вступился за собственных командиров? Ты ж мог снять врага с дерева, к тому же там был всего один.

– Так и я один, сэр, я бы не смог их спасти.

– Какой правильный гей нам попался, – ухмыльнулся Вудсон. – Как обычно, смелый и решительный. Не в обиду евреям снайперам, но я почему-то подумал, что естественный только в снайперах и осядет.

– Вудсон, – шикнул на пулеметчика Стэн. – Как тебя звать?

– Айзек.

– Немец?

– Немецкого происхождения. Но сам американец.

– Сколько пидов в деревне?

– Восемь.

– Женщины живы?

– Всё возможно, сэр, офицеров убили недавно, меня оставили дежурить, а сами двинулись добивать пленных. Среди поселенцев есть мужчины, скорее всего, ими займутся в первую очередь, оставив женщин на закуску.

– Значит, так. Билли, сейчас напрягаешь все свои шаманско-индейские способности. Нам важно заметить их как можно быстрее! Виктор, ты сзади, держишь Айзека, не даешь ему высунуться. Только постарайся сделать так, чтобы он остался живым, а то у вас, русских, это обычно плохо получается. Остальные – работаем как обычно.

Стэн махнул рукой, и все двинулись к деревне, почти сразу, обнаружив четверых патрульных пидов. Это был крепкий отборный материал, созданный для быстрой и бесшумной войны. Бойцов «SEAL» Кристофферсон чувствовал сердцем, не зря же он там пять лет отбарабанил, защищая морские берега страны.

Близнецы сработали на отлично. Убрали так, что никто даже не понял, что произошло. И это несмотря на то, что один вылез из кустов в самый неподходящий момент. Но радость была недолгой, так как возле деревни, им открылась печальная картина садизма, которой так любили предаваться заражённые гомосексуалисты.

Мужчина, женщина. Множество изувеченных трупов. Здоровенный, покрытый каплями пота зараженный азиат-гомосексуалист, с лютой ненавистью вытирающий свой рабочий окровавленный нож. Всё как будто озверевший от наркотиков художник, решить навсегда увековечить боль и страдания гетеросексуального человечества.

– Итак, это и есть последняя надежда ваших мужланов? Эта трясущаяся сопливая мразь? Эй, сука, я с тобой разговариваю! – крикнул пид и ткнул сапогом пленницу. – Ты вообще понимаешь английский? Где твои защитники? А? Эти?

Он подошёл к мужчине и молниеносным движением перерезал ему горло. Стэн опустил глаза и повернул голову к своим.

– Близнецы, работайте по краю. Дальше самостоятельно, Билли, берешь центрального, Хатч со мной, Джек с Прониным остаются с женщиной, Вудсон, ты сзади прикрываешь.

– Да почему же снова я сзади, я же пулеметчик, – зло пробубнил Вудсон.

Стэн вытащил пистолет. В это время пид, привычно вытирая нож, повернулся к женщине.

– Что, сука, теперь твоя очередь. И знаешь, резать я буду от пупка, чтобы ты как можно лучше прочувствовала процесс. А тот я всё не могу поймать нужный момент для наслаждения. Но ничего, с тобой, я думаю, мы сумеем это сделать.

Но не успел. Сработали быстро. Раз-два и всё, пид мирно лежал в траве. Стэн тихо поднялся и медленно пошёл вперед. Предстояло зачистить целую деревню. Он посмотрел на женщину. Она этого даже не заметила, так как опустила голову от страха.