Читать книгу Цена победы. Книга первая - Даниил Владиславович Никулин - Страница 2

В один из тех теплых дней, какие время от времени радуют жителей Москвы в первой половине октября, когда залитые мягким солнечным светом клены и тополя украшают парки и улицы большого города пышным золотом своей увядающей листвы, воспоминания о недавно ушедшем лете еще так свежи и очень хочется, чтобы осень с ее холодными дождями и промозглой сыростью вступила в свои права как можно позже, а лучше бы не приходила вовсе, восьмилетний Рома Лапин, в сопровождении мамы, радостно улыбаясь, вышел из школы. Мама забрала его задолго до окончания продленки, это было и приятно, и несколько необычно – мама часто опаздывала к строго обозначенному времени, и Рома покидал группу продленного дня последним под неизменные жалобы учительницы:

– Светлана Константиновна, я очень вас прошу забирать сына вовремя…

Бывало, он и вовсе ждал маму, скучая на лавочке возле стола, где обычно сидел школьный охранник.

А вот сегодня даже на обед не успел сходить… Ну, это и хорошо, не очень-то и любит он школьные обеды. Мама готовит намно-о-ого вкуснее.

– Сегодня ты кое с кем познакомишься, – загадочно сообщила Светлана, когда они сели в машину. Рома всю дорогу пытался узнать, с кем, но мама каждый раз говорила: – Потерпи, и сам все увидишь.

– Мам, можно я немного покачаюсь на качелях? – попросил Рома, когда они въехали на огороженную решетчатым забором территорию недавно построенного жилого комплекса в районе Красной Пресни. Светлана посмотрела в сторону детской площадки – на одной из лавочек сидела знакомая женщина из их же подъезда, рядом с ней в песочнице ползал и делал куличики ее сынишка – крепкий розовощекий карапуз.

– Иди, покачайся, – разрешила Светлана. – Только с площадки никуда. Я через полчаса за тобой приду.

– Ладно, – обрадовался Рома и побежал к качелям, а Светлана закрыла машину и спокойно направилась домой.

Она часто отпускала сына на детскую площадку одного – кругом все свои, а территория ЖК имеет круглосуточную охрану, с улицы просто так сюда не зайдешь. К тому же из окон их квартиры на втором этаже детскую площадку хорошо видно. Она зашла в квартиру и по привычке глянула на часы, висящие в кухне – половина третьего. Отлично, время еще есть, пусть Ромка погуляет, а она как раз испечет яблочный пирог. Тесто приготовлено заранее, осталось порезать яблоки, и можно ставить в духовку. Она выглянула в окно – соседка с карапузом на месте, сын качается на качелях.

«Все хорошо, все хорошо…» – пропела Светлана и достала из холодильника яблоки.

Вперед-назад, вверх-вниз – качели, ритмично поскрипывая, раз за разом уносили Рому в лазурное безоблачное небо, а он изо всех сил старался раскачаться еще сильнее, чтобы на огромной скорости пролететь совсем рядом с землей, затем подняться как можно выше, увидеть двор с опасной высоты, опуститься и снова взмыть в небо. Во время очередного пролета он заметил, что соседка тетя Катя встала с лавочки, забрала своего карапуза из песочницы и они отправились домой. Вот и замечательно – теперь можно попрыгать и попытаться установить новый мировой рекорд. Главное, чтобы мама из окна не увидала, она его за эти прыжки всегда ругает – однажды так неудачно слетел, что чуть ногу себе не сломал.

Рома затормозил и слез с качелей, собираясь провести по земле черту, которая станет первой его сегодняшней целью. И вдруг обратил внимание на человека, который стоял недалеко от их подъезда и смотрел прямо на него. Роме это не понравилось. А человек вдруг криво улыбнулся, махнул рукой, направился к качелям, и чем ближе он подходил, тем страшнее Роме становилось – во-первых незнакомец хромал, во-вторых, опирался на палочку, а лицо… с ним-то что? Почему такое страшное лицо?

Шаг, еще шаг, вот он совсем близко… У Ромы от ужаса пересохло во рту.

– Здравствуй, – низким, немного хриплым голосом сказал человек, подойдя к качелям. «Что он от меня хочет?» – затрепетал Рома, а его ноги, еще недавно легкие и невесомые, налились чем-то очень тяжелым и перестали слушаться. Он начал задыхаться, перед глазами все поплыло, он хотел закричать, позвать на помощь маму, но язык едва ворочался, и выговорить получилось только что-то нечленораздельное. Зато мысли в его голове были на удивление четкими и ясными – сейчас этот страшный человек его заберет, наверное, чтобы потом убить, и Рома никогда больше не увидит своих маму и папу. Он даже вспомнил, как в первом классе учителя их предупреждали: ребята, если вы вдруг оказались одни и к вам подошел незнакомец, начал о чем-нибудь расспрашивать или предлагать куда-то с ним пойти, ни в коем случае не разговаривайте, бегите домой, а если дом далеко – громко кричите и зовите на помощь.

Но как кричать, если кричать-то не получается, и куда бежать, если ноги больше не ноги?

Тем временем страшный человек сделал к нему еще один шаг, и его ужасное лицо оказалось так близко, что сердце от страха бешено заколотилось и, если б могло, выскочило бы из груди. Рома прирос к земле, широкими от ужаса глазами смотрел на это страшное лицо и мысленно прощался с жизнью.

– Ты ведь Рома? – спросил его человек и снова криво улыбнулся.

«Он знает, как меня зовут!»

– А-а-а!!! – истошно завопил Рома, собрал все имеющиеся у него силы и, вернув себе власть над ногами, удрал с детской площадки с такой скоростью, с какой не бегал еще никогда в жизни. Он мчался, не разбирая дороги, пока не наткнулся на местного охранника, обходившего прилегающую к дому территорию.

– Пожалуйста, там… дядька… у него ли… цо… такое… он меня… убить! Помогите! – Рома очень старался как можно понятнее объяснить охраннику, что случилось на детской площадке.

– Так, – охранник присел перед Ромой и взял мальчика за плечи, – ну-ка успокойся. Какой дядька?

– Страшный очень… – Рома тяжело дышал, еле-еле выдавливая из себя слова. – Он, наверное… на площадке остался, ждет, когда я вернусь… – добавил он и громко заплакал. – Я хочу домой…

– Пойдем, – охранник поднялся в полный рост и взял Рому за руку. – Какая у тебя квартира?

Рома сообщил номер квартиры и подъезда и, отчаянно труся, крепко держась за руку охранника, пошел к месту, откуда только что сбежал. К его огромному облегчению, на детской площадке страшного человека не оказалось. Они с охранником зашли в подъезд, поднялись на второй этаж и на лестничной площадке нос к носу столкнулись с мамой.

– Слава богу! – воскликнула Светлана. – Куда же ты побежал? Спасибо, что привели.

– На здоровье, – кивнул охранник. – Все-таки не оставляйте сына во дворе одного, только что кто-то сильно его напугал… Дом-то большой, за всеми не уследишь, – добавил он, как бы оправдываясь.

Светлана взяла сына за руку, и они зашли в квартиру. И тут Рома снова увидел страшного человека, который сидел на стуле возле обеденного стола.

– Мама, вот он, вот он! – заорал Рома во всю глотку и заперся в туалете. Оказавшись в спасительной темноте, он снова громко заплакал, представляя, как этот дядька, обозленный, что второй раз упустил Рому, убьет его маму, а он слишком маленький, чтобы ее защитить. А после он выломает дверь в туалет и убьет его. Или заберет, чтобы убить где-то еще…

Эх, и зачем они сегодня вернулись из школы раньше?

– Сынулик, выходи, – услышал он спокойный голос мамы и тут же перестал плакать. Мама жива? Значит, она смогла сама справиться с дядькой и выгнала его? Молодец, мама! Рома открыл дверь, вышел из туалета, и сердце снова запрыгало – страшный дядька стоял прямо напротив него. А рядом стояла мама и почему-то улыбалась.

– Рома… – сказала мама, будто и не было никакой опасности. – Иди сюда…

Рома мотнул головой, но в туалет не вернулся. Нельзя же быть таким трусом, когда маме грозит опасность. Дядька, между прочим, хромой, может быть, вдвоем с мамой они с ним и справятся – повалят на пол, мама будет держать дядьку за руки, а он будет бить его по голове чем-нибудь тяжелым, например его палкой, пока тот не потеряет сознание. А потом они вызовут милицию, страшного дядьку заберут, и ему в школе дадут медаль за задержание опасного преступника. Одноклассники обзавидуются… Вот, только почему мама улыбается?

– Не бойся, сынулик… – мама подошла к Роме и положила ему на плечо свою мягкую руку. Рома дернул плечом, вытер со щек остатки слез рукавом куртки, размазав по лицу грязь. Легко ей говорить «не бойся», когда рядом стоит такое страшилище. Впрочем, если мама его не боится, то и он не будет.

– А я и не боюсь, – ответил Рома, правда, не очень уверенным голосом.

– Ну и молодец, – обрадовалась мама. – Пойдем-ка, руки вымоешь.

– Кто этот дядька? – шепотом спросил Рома, когда они зашли обратно в туалет.

– Твой папа… – тихо сказала мама, включая воду. Рома тут же решил, что ослышался. Как же этот дядька может быть его папой? Неужели пока он качался на качелях, все на свете одновременно сошли с ума? Он недоуменно посмотрел на маму и помотал головой.

– Его зовут Игорь Лапин, – сказала мама и дала ему кусок мыла. – А ты Роман Игоревич Лапин. Теперь понял?

Рома яростно мылил руки и молчал. Не дождавшись ответа, мама продолжила объяснять:

– Просто твой папа живет в другом городе и приехал тебя навестить. А теперь, когда вы познакомились, мы пойдем на кухню и пообедаем. Ты ведь голодный?

– Да, – нарушил молчание Рома. – А он тоже будет с нами кушать?

– Конечно, – сказала мама, – а ты против?

– А что у него с лицом? – спросил Рома. – Почему оно такое страшное?

– Я тебе это как-нибудь потом объясню, – сказала мама и отправилась на кухню.

За обедом Рома не проронил ни одного звука, похлебал суп, вяло поковырял второе. Пока он ел, дядька пристально его разглядывал, и это было неприятно. Когда ему совсем надоело, что тот все время на него пялится, он залпом выпил стакан клюквенного морса, промычал нечто похожее на «спасибо» и ушел к себе в комнату. Минут через десять туда же зашла мама. Рома сосредоточенно занимался конструктором.

– Он ушел… – сообщила мама.

– Ну и хорошо… – тут же обрадовался Рома. – А если он придет еще раз, я попрошу папу выкинуть его из окна.

– Я не знала, что ты можешь быть таким злым, – вздохнула Светлана.

– Это ты злая! – строго глядя на маму сказал Рома. – Ты хотела меня обмануть.

– Я?

– Ты сказала, что это мой папа…

– Но это действительно твой папа, – возразила Светлана.

– Двух пап на свете не бывает!

Довольный своим последним ответом, Рома гордо посмотрел на маму и продолжил собирать из подаренного недавно его настоящим папой набора «Лего» «Звездные войны» космический корабль. Из всего многообразия детских конструкторов Рома просил родителей покупать ему только машинки, наборы для свободного творчества и обязательно «Звездные войны», если в продаже появлялось что-то новое. Совсем недавно ему невероятно повезло – он получил большой, состоящий почти из трехсот маленьких деталей, космический истребитель с крыльями, очень похожими на букву «Х».

Мама на реплику сына ничего не сказала, лишь покачала головой и пошла заниматься своими делами. Вскоре пришел с работы папа, Рома похвастался собранным звездолетом, а вечером долго не мог заснуть – вспоминал сегодняшнего дядьку и его страшное лицо. В конце концов он позвал маму, она пришла и прочитала ему вслух несколько глав из книжки о приключениях Муми-тролля и его друзей. После этого он уснул, но среди ночи несколько раз просыпался и снова звал к себе.

– Пойдем в зоопарк? – на следующее утро после завтрака спросила его не выспавшаяся после трудной ночи мама. Рома радостно кивнул – от похода в расположенный совсем недалеко от их дома московский зоопарк он никогда не отказывался. Там жил красивый жираф и его любимые обезьяны.

– Мам, а деревья могут снова стать зелеными? – спросил Рома маму по дороге в зоопарк. Погода снова была чудесная, на приветливом голубом небе ни облачка, солнце, хоть и заставляет щуриться, радует людей и птиц теплом и светом. Может, лето вернулось?

– Сейчас нет, – ответила мама, – теперь только следующей весной…

– Даже если стало так тепло? – разочарованно спросил Рома.

Мама принялась объяснять ему про особенности жизненного цикла деревьев. Они дошли до входа в зоопарк, и чудесное настроение улетучилось в один миг – там с большим пакетом в руках стоял вчерашний дядька, которого зовут Игорь Лапин и который, по словам мамы, почему-то является его папой.

– Привет, Рома, – улыбнулся ему дядька.

– Здра-а-а-вствуйте, – буркнул Рома, на всякий случай прижался к маме и начал внимательно разглядывать, что делается за решеткой высоких ворот зоопарка. На дядьку он смотреть не будет, и пусть тот улыбается сколько захочет – папой он все равно ему не станет. Зачем мама его сюда привела? И еще вот интересно: что у дядьки лежит в пакете?

– Как много людей… – покачала головой мама, посмотрев в сторону касс, откуда расползались очереди из желающих поглазеть на обитателей зоопарка.

– Я уже купил билеты, – радостно сообщил дядька. – Пошли?

В этот раз гулять по зоопарку было ужасно неприятно, Рома смотрел не на животных, а на людей и был уверен: все, кто встречаются им на пути, взрослые и дети, тоже разглядывают не животных, а того, кто сейчас идет рядом с ним. И от этого ему было так стыдно, будто сам он был такой же безобразный.

– Не хочу туда, – сказал Рома, когда они оказались у перехода на вторую территорию зоопарка. Это были его первые слова за всю прогулку. Когда мама или дядька его чем-то спрашивали, он в зависимости от вопроса или кивал, или мотал головой.

– Почему, сынулик? – спросила мама. – Там же твои обезьяны. Мы все хотим на них посмотреть. А потом сходим на «Гарфилда». Ладно?

Мультик про смешного кота Рома еще не смотрел, поэтому решил с мамой не спорить и послушно пошел глядеть на обезьян. Он очень хотел, чтобы дядька по имени Игорь где-нибудь потерялся, но, к его большому разочарованию, он все время шел рядом, затем увязался с ними и в кино, после кино они зашли в любимый Ромин «Макдоналдс», а после этого дядька пошел провожать их до дома, и тут мама зачем-то пригласила его выпить чай с тортом.

Как будто мама готовит самый вкусный в мире торт «Черный принц» для всех подряд!

– Держи, – сказал дядька Роме, когда они пришли домой, и достал из пакета гоночную машину на радиоуправлении. Рома повертел коробку в руках и посмотрел на маму.

– Что надо сказать? – спросила мама, как будто Рома и сам этого не знал. Он не понимал другого: действительно ли ему надо говорить «спасибо» за то, чего не просил? Машинка, судя по всему, отличная, вот только от этого дядьки ему совсем… ну совсем ничего не нужно.

– Пойдемте пить чай, – сказала мама и отправилась на кухню.

– Ну, как тебе? – спросил дядька. – В магазине сказали, что до сорока километров в час разогнать можно. Ты умеешь с такими управляться? Хочешь, пойдем во двор и вместе попробуем?

– У меня живот болит, – соврал Рома. За столом он сидел молча, к торту демонстративно не притронулся, выпил полчашки чая и пошел в свою комнату, чтобы заняться конструктором. Вскоре к нему заглянула мама.

– Он уходит, – как и вчера, сообщила она. – Ты выйдешь попрощаться? Как твой живот?

– Еще болит… – слабым голосом снова соврал Рома, оставил конструктор и лег на кровать. Мама, вышла, но через минуту вернулась, и вместе с ней в комнату вошел дядька. Рома при его появлении схватился руками за живот, изображая на лице немыслимые страдания.

– Ну, Ромка, давай прощаться, – сказал он. – Спасибо тебе за прогулку и за кино.

– До свидания, – простонал Рома, отвернулся к стене и лежал так, пока не услышал звук закрываемой входной двери. Тогда он встал с дивана, взял коробку с машиной и понес ее на кухню, где мама убирала посуду.

– Прошел живот? – спокойно спросила его мама.

– Да, – ответил Рома. – Отдай ему обратно… – попросил он и протянул маме коробку.

– Тебе что, не понравилось? – удивилась мама. – Такая хорошая машинка… Папа обидится.

– Это не папа, – твердо заявил Рома. – Можно мне кусочек торта?

– Раз болел живот, значит, нельзя, – так же твердо ответила мама. – Иди и ложись. Я куриный бульон тебе сварю, с сухариками. И машинку с собой забери. Не хочешь с ней играть – сам и отдавай.

Рома вздохнул, взял коробку и пошел к себе. Закинул ее под стол, потом подумал и снова достал. Посмотреть-то он может?

А торт пусть они сами едят, он после маминого предательства к нему не притронется.

Отшумела дождями осень, отскрипела морозами и прокапала оттепелями зима, с приличным в этот раз опозданием вернулась и развернула свою бурную ежегодную деятельность долгожданная весна. Дядька больше не появлялся, и Рома за множеством других забот начал о нем забывать. В конце мая он получил в школе аттестат, в котором, кроме пятерок, никаких других оценок не было.

– Молодец, – сказал настоящий папа, поглядев на аттестат. – Вот теперь чтобы каждый год только так.

А мама в его честь приготовила торт «Черный принц», который не делала с того дня, когда они с дядькой ходили в зоопарк.

И вот наступило лето, когда целых три месяца не надо ходить в школу и никто не поднимает тебя с кровати, пока ты не встанешь сам. А еще они все обязательно куда-нибудь полетят на самолете, и там будет очень весело. Ждать в этот раз пришлось недолго, всего через неделю после начала каникул мама достала чемоданы и начала укладывать в них вещи.

– Мам, а куда мы поедем? – спросил Рома. – Там будет аквапарк? А папа с нами тоже поедет?

– Мы с тобой поедем в город под названием Курск, – сказала мама, – а папа останется здесь, у него много работы.

Рома никогда не был в Курске и даже не слышал о том, что такой город есть. Он спросил маму, что они там будут делать и есть ли в Курске море, и расстроился, узнав, что моря там нет. Еще больше он огорчился, когда вместо аэропорта они приехали на железнодорожный вокзал и сели в зеленый вагон поезда. На следующий день его ждал еще один удар – мало того что встать пришлось так рано, как он даже в школу не вставал, так на перроне их встретил тот же самый дядька со своей палкой и страшным лицом. Рома прямо там устроил истерику, кричал, что хочет вернуться домой и никуда отсюда не уйдет, пока его не посадят обратно в поезд.

– Ты меня опять обманула… – сказал он маме, всхлипывая и растирая по раскрасневшимся щекам обильно выступившие слезы.

– Сынулик, – мама присела и посмотрела ему в глаза. – Давай ты прекратишь кричать, и мы отсюда уйдем. На нас все смотрят.

– Ну и пусть, – сквозь зубы со злостью ответил Рома. – Я хочу домой!

– Ну и ладно, – внезапно откликнулся дядька. – Только поезд до вечера сюда не приедет, и придется нам всем сидеть тут, без завтрака, обеда и ужина. Поедем лучше ко мне, я тебя познакомлю с Филей. А вечером вернемся на вокзал. Если хочешь домой, кто тебя будет тут держать?

– А Филя – это кто? – спросил вдруг Рома с неподдельным интересом.

– Филя – самый замечательный пес на свете, – услышал он в ответ. – Едем?

Рома подумал и кивнул. А мама с дядькой посмотрели друг на друга, почему-то улыбнулись, дядька взял тяжелый чемодан, а мама легкий.

– Ну, пошли… – скомандовал дядька и застучал своей палкой по перрону. Рома шел рядом с мамой, и сейчас ему было немного стыдно за спектакль, который он только что здесь устроил.

– А у тебя большая квартира? – спросил Рома дядьку, пока они ехали в машине.

– У меня целый дом, – ответил тот, поглядев на Рому через центральное зеркало. – Тебе понравится…

Целый дом! Ничего себе. Интересно, а там есть качели?

– Вот и приехали, – весело сообщил дядька через двадцать минут. Перед машиной скакал и радостно лаял большой черный пес с белой грудью и такими же кончиками всех четырех лап. – А вот и Филька!

– А можно его погладить? – спросил Рома. Филя, помесь хаски и дворняги, здоровенный пес с ослепительно голубыми глазами, понравился ему с первого же взгляда.

– Подожди, сперва я должен вас познакомить, – очень серьезно ответил дядька и неуклюже вылез из-за руля. Филя тут же подлетел к нему и полез обниматься, едва не уронив хозяина на землю. Знакомство с Филей прошло успешно, пес тщательно его обнюхал, лизнул в нос, по команде дядьки дал лапу и милостиво позволил потрепать себя по шее.

– Ну, а теперь в дом мыть руки, – сказала мама, как обычно, невовремя. Рома пошел в дом, оборачивался на Филю, а тот стоял на прежнем месте, смотрел на него и вилял хвостом.

В одной из комнат второго этажа он нашел два совершенно новых набора «Лего», один большой, второй поменьше, и подумал, что здесь, кроме дядьки и Фили, живет еще какой-то мальчик. О чем шепотом, по секрету, спросил маму.

– Здесь никого нет, кроме нас, – ответила мама. – А конструкторы твои.

Целый день Рома носился в Филей по двору, а к вечеру так утомился, что лег немного поспать, а проснулся только на следующее утро. Все было в порядке, мама рядом, Филя гоняет со двора ворон, а Рому ждал сюрприз.

– Умеешь кататься? – спросил дядька, показав на стоявший возле крыльца новенький велосипед.

– Конечно, умею! – ответил Рома. Не дожидаясь приглашения, он прыгнул в седло и лихо промчался по двору. Потом еще и еще, с каждым разом все быстрее. Филя поглядел на его заезды, оглушительно залаял и начал бегать за велосипедом. Так они бегали, катались и лаяли, пока мама не позвала завтракать. Завтрак Рома глотал большими кусками – не терпелось вернуться на улицу, чтобы продолжить гонки с Филей. Так прошел еще один день и следующая ночь. Домой хотелось уже меньше. После завтрака дядька пригласил их съездить за город.

– А Филя с нами поедет? – с надеждой спросил его Рома.

– Филя охраняет дом, когда нас тут нет, – покачал головой дядька. – Но мы возьмем с собой велосипед.

Прошла неделя. Рома обжил свою комнату, ему здесь уже нравилось, он завел собственный распорядок дня, собрал из лего несколько вариантов космических кораблей и парочку гоночных машин, ездил с мамой гулять в город и посмотрел в кинотеатре мультфильм о невероятных приключениях четырех зверей, сбежавших из зоопарка. Мультфильм ему очень понравился.

– А почему… Игорь… не ходил с нами? – спросил Рома маму, выходя из кинотеатра.

– Ему надо работать, – ответила мама и почему-то засмеялась. – Это мы с тобой тут отдыхаем…

– А кем же он работает? – поинтересовался Рома, не понимая, что такого смешного он спросил. Те, кто работают, должны ходить на работу, а Игорь постоянно находится дома.

– Он ремонтирует машины, – сказала мама, – ты же видел во дворе гараж. Там он и работает.

Теперь Роме стало понятно, почему во двор их дома заезжают на своих машинах какие-то другие дядьки, а потом некоторые из этих машин остаются стоять во дворе, мешая ему кататься на велосипеде. Вернувшись, он первым делом крепко обнял подбежавшего к нему Филю и отправился к гаражу. Игорь был там, копался в моторе какой-то машины.

– Привет, – Игорь поднял голову, отвлекаясь от своей работы, – ну, как мультфильм?

– Хороший, – ответил Рома. – А вы все машины можете починить?

– Наверно, – кивнул Игорь. – А что?

– Да так, – сказал Рома, пошел в дом и попросил маму сделать холодное какао и бутерброды с сыром.

– Ужинать скоро будем, – ответила мама. – Может, подождешь немного? Будут макароны с грибным соусом.

Рома энергично кивнул. Макароны с грибным соусом и сыром, одно из фирменных блюд мамы, он любил больше всего на свете и готов был есть их хоть трижды в день. Макаронами он наелся до отвала, а после ужина пошел кормить Филю котлетами. И тут к нему подошла мама и сказала, что завтра ей надо уехать в Москву.

– А давай еще немного здесь поживем, – предложил Рома, которому совсем не хотелось отсюда уезжать, – а потом уедем.

– Ты не понял, – сказала мама. – Это мне нужно уехать, а тебе можно остаться тут до августа. Ты ведь не против? – с надеждой спросила она.

– Ты уедешь, а я останусь? – переспросил Рома.

– Именно так, – подтвердила мама.

Рома немного подумал, посмотрел на Филю и сказал: «Ну, ладно…» – и мама тогда снова радостно засмеялась и погладила его по голове. А он решил ей не говорить, что согласился остаться, потому что Филя его об этом попросил… Конечно, он будет скучать без мамы, но ведь и Филе без него тоже будет грустно.

После отъезда мамы они остались втроем. Игорь уже не казался таким страшным, он готовил завтраки, обеды и ужины и очень интересно рассказывал про автомобили. А в конструктор они теперь играли вместе – собирали из лего большой межпланетный космический корабль. Однажды к ним в гости приехала женщина, похожая на Игоря, только с нормальным лицом, ее звали тетя Аня, и она пекла вкусные пироги.

С тетей приехал его двоюродный брат по имени Денис, веснушчатый мальчик с большими ушами, которого Рома никогда раньше не видел, – и он был нехороший, потому что стал играть его новой гоночной машинкой на радиоуправлении и сломал ее.

Об этом и еще о многом другом Рома рассказал маме, когда в конце августа, довольный, загорелый и как-то внезапно окрепший, вернулся домой, удивляясь, как же быстро пролетело время. Еще недавно думал: впереди целая вечность, а тут бах – и он уже в Москве.

– Ой, как жалко! – сказала мама, когда узнала, что мальчик по имени Денис сломал его машинку. – Ты, наверное, очень расстроился?

– Да, – кивнул Рома. – Но Игорь пообещал, что на следующий год обязательно купит мне новую, еще лучше. И еще я теперь знаю, что у него на лице шрамы от ожогов, – добавил он.

– Ты сам у него спросил? – осторожно поинтересовалась мама. – Или он рассказал?

– Я спросил, – кивнул Рома. – Он и рассказал. Он мне показал свои фотографии, там, где у него нормальное лицо. Он говорит, мы с ним похожи.

– Похожи, – кивнула мама.

Из комнаты родителей донесся плач, и мама побежала на его звук. Рома и до отъезда в Курск знал, что у мамы с папой скоро будет еще один ребенок, ему очень хотелось иметь брата или сестру, и вот теперь его мечта осуществилась. Сперва это было ново и интересно – в доме поселилось требовательное, кричащее и очень маленькое существо, о котором надо все время беспокоиться, кормить, купать, играть. Однако вскоре Рома почувствовал, что он уже дома не главный – внимание родителей направлено на дочку, а он большую часть времени предоставлен самому себе.

В ежедневных заботах о маленькой сестре по имени Аня пролетели очередные осень, зима и весна. Рома ходил в школу, читал книжки, строил из конструктора машинки и космические корабли, несколько раз сильно болел простудой. Остро чувствуя к себе дефицит внимания, спустя рукава делал школьные домашние задания и закончил третий класс, расстроив маму сразу двумя тройками по итогам года.

– Ну и что? – беспечно сказал он. – Не только у меня в классе тройки.

– Но ведь только ты у меня сын, – возразила мама, закрывая дневник. – Пообещай, что в следующем году ты эти тройки исправишь.

– Ладно, – ответил Рома. – А мы поедем к Игорю?

– А ты хочешь? Правда? – спросила мама. Рома кивнул. А что ему тут делать, когда и папа, и мама носятся с Анечкой? В Курске у него есть Филя, велосипед и большой дом, в котором он самый главный. А еще там есть Игорь, который сосредоточен только на нем.

Конечно, он хочет в Курск.

– Ну, как провели время? – спросила мама, когда Игорь в конце августа привез его в Москву на своей машине. Рома все подробно рассказал маме: они ходили за грибами, ловили рыбу, а на его день рождения жарили во дворе дома вкусные шашлыки.

– А еще я помогал папе чинить машины, – гордо заявил Рома.

– Папе?

– Ты ведь сама сказала, что он мой папа, – сказал Рома и многозначительно посмотрел на маму.

Так продолжалось четыре лета подряд. Еще не завершился учебный год, а Роме уже не терпится – ждет, когда за ним приедет папа и они поедут в Курск. В школе он рассказывал про свои каникулы разные забавные истории, одноклассники ему завидовали, спрашивали, можно ли приехать в гости. Но Рома говорил: нельзя, там живет Филя, а Филя не любит чужих.

В Курске он перезнакомился с местными ребятишками, у всех были велосипеды, целыми днями они где-то носились, наслаждаясь летом и свободой, а по вечерам, вернувшись домой счастливым и голодным, он уничтожал приготовленные папой котлеты и рассказывал ему о дневных приключениях. Иногда папа его ругал, потому что Рома возвращался домой позже, чем обещал, и это всегда было обидно. Пару раз папа даже ходил его искать и после второго случая на весь следующий день спрятал в гараже его велосипед…

Но в целом все было здорово, и Рома чувствовал себя вполне счастливым. А про то, что раньше его пугало, он и думать забыл. Привык и к шрамам, и к тому, что папа хромает. Когда они выбирались в город, в кино или в парк аттракционов, Рома ходил с таким важным видом, будто давая понять: вот вы все одинаковые, а мой папа – один такой! И его больше не смущало, что прохожие время от времени пристально их разглядывают.

А папа вообще не обращал на это никакого внимания.

– Поехали, – сказал как-то Игорь, разбудив Рому очень рано утром. Тот еле-еле продрал глаза. Не хочет он на рыбалку, ездили уже.

– Мы поедем не на рыбалку, – сообщил Игорь, пока Рома завтракал.

– А куда? – спросил Рома.

– Скоро узнаешь… – с хорошо знакомыми мамиными интонациями ответил ему Игорь. Опять «скоро узнаешь…». Почему взрослые так любят секретничать и не могут сразу сказать, что такого необычного они задумали?

Они сели в машину, и за всю короткую поездку Игорь не проронил ни одного слова. Только чему-то улыбался здоровой правой стороной своего лица. Вскоре они приехали на большую заасфальтированную площадку, где стояли оранжевые пирамидки и зачем-то были построены два небольших моста, хотя речки или ручья тут не протекало. Игорь остановился.

– Перелезай-ка на мое место, – сказал он, и Рома не поверил своим ушам. – Давай-давай, сейчас научу тебя водить машину. Не боишься?

Игорь вылез из машины, как всегда, смешно и неуклюже, и Рома тут же занял его место. С чего ему бояться, если он об этом давно уже мечтает? Он взялся за руль и почувствовал себя покорителем космоса, а папину машину – звездолетом.

– Так, – серьезно и деловито сказал Игорь, усаживаясь в пассажирское кресло. – Давай-ка сперва научимся включать и выключать передачи.

После этого он легко и понятно объяснил, как работать с педалями, которых тут было целых три, а не две, как у мамы и дяди Саши, а потом завел мотор и сказал:

– Ну, если готов – поехали…

Через час Рома смог проехать всю площадку самостоятельно, отчаянно крутил рулем, не глох на переключениях и заслужил самые теплые похвалы со стороны Игоря. Они стали приезжать сюда почти каждое утро, учились ездить змейкой, сдавать задним ходом, освоили подъем и спуск по эстакаде. Рома оказался способным учеником, и однажды Игорь позволил ему немного проехать по обычной дороге, где ездили другие машины. И после этой поездки назвал его «самым настоящим водителем».

Вернувшись в Москву, Рома впервые задал маме прямой вопрос:

– Почему вы разошлись с папой?

Мама, немного подумав, рассказала, что встретила и полюбила другого человека.

– Так бывает на свете, – как-то не очень уверенно сказала она, и Рома почувствовал, что мама чего-то не договаривает. Наверное, ушла из-за шрамов, но ведь это так несправедливо.

Он и папу об этом спросил перед самым отъездом, а тот довольно туманно рассказал, что сам во всем виноват, поэтому так и произошло. Сказал, что очень жалеет, и этим ограничился. Рома так ничего и не понял. Папа – хороший человек, с ним интересно, не очень разговорчивый, ну и что теперь?

А уж если папа что-то сказал или пообещал, то хоть землетрясение будет, он свое слово сдержит. Не то что дядя Саша, который частенько говорит одно, а делает совсем другое…

– Этим летом ты в Курск не поедешь, – сообщила мама после изучения аттестата за седьмой класс.

Обычно в этот день Рома с серьезным видом обещал маме исправиться, но в этот год аттестат выглядел как-то уж совсем не очень – семь троек по основным предметам, четыре четверки (информатика, ИЗО, история, география) и железобетонная пятерка по физкультуре, уходящая своими корнями чуть ли не в младшую группу детского сада, где он был самым быстрым во всех подвижных играх.

– Почему? – пробасил Рома, у которого ломался голос.

– Ты поедешь в Англию, – торжественно сообщила ему мама. – Хотя и не заслужил.

– В Англию? – не поверил услышанному Рома. – А как же?..

– Курск? – спросила мама. – Курск никуда не денется… Ты поедешь в Кембридж, в летний лагерь, – пояснила она. – На два месяца.

– На два? – переспросил удивленный Рома. – Что я там буду делать так долго?

– Английский подтягивать, – отрезала мама, и Рома начал собирать вещи. Курск и правда никуда не денется, а вот в Англии он еще не был.

– Я приеду к тебе в середине августа, – сообщил он отцу по телефону, – отпразднуем наши дни рождения вместе. Привезу тебе что-нибудь интересное.

– Давай, я тебя жду, – сказал Игорь. – Напиши мне оттуда…

Рома быстро освоился в незнакомой обстановке, и печаль о неудавшейся поездке к отцу как рукой сняло. Английский разговорный давался ему легко, он познакомился с ребятами из разных стран, стал вратарем и капитаном футбольной команды и выиграл в беговых дисциплинах все соревнования по легкой атлетике. В Кембридже оказалось так здорово и интересно, что он и думать забыл и об отце, и о своем обещании написать тому письмо и рассказать о заграничной жизни. Впрочем, о маме он тоже вспоминал редко, в основном просил перевести ему немного денег.

Письмо отцу он так и не написал.

Сперва ему было немного стыдно, но вскоре отпустило. Да и кто в наши дни пишет родителям письма? Сейчас время смартфонов, ребята с предками общаются по скайпу. А у отца нет компьютера… Писать письмо на бумаге, идти на почту и отправлять? Он адрес забыл… Ладно, ничего страшного не случится, если он расскажет отцу о своей жизни в августе, когда приедет на день рождения.

В Москву Рома вернулся в начале августа, полный впечатлений и горящий желанием немедленно сесть в поезд и ехать в Курск, но Светлана никуда его не отпустила по причине внезапно поднявшейся температуры. И напрасно Рома убеждал маму, что он здоров, просто немного устал и перегрелся в самолете. Светлана вызвала врача, тот констатировал фолликулярную ангину, и Рома на целых три недели оказался прикован к кровати. Хорошо, что до воспаления легких дело не дошло.

Он очень переживал, что не получилось вместе отметить день рождения отца, это было шумное, веселое событие, во дворе дома собиралось много народа, поздравляли именинника, желали ему счастья и здоровья, говорили, какой у него замечательный сын, а замечательный сын рисовал папе поздравительную открытку, которую Игорь вставлял в рамку и вешал на стене первого этажа.

«В этот раз папа остался без открытки…» – огорченно думал Рома, глотая таблетки. Говорить он почти не мог, даже поздравить отца с днем рождения толком не получилось, это за него сделала мама. Ну ничего, в следующий раз обязательно получится, а в самолет он без защитной маски больше ни ногой. Надо же – какая-то скотина с заднего ряда всю дорогу кашляла, а пострадали он и папа!

Однако на следующее лето он в Курск снова не поехал и через год тоже. Случилось это из-за того, что за первой поездкой в Кембридж последовала вторая, а на третий год Рома даже не сомневался, где проведет большую часть лета. Правда, на третий год от лагеря как такового решили отказаться в пользу проживания в семье. Рома, начитавшись отзывов о строгих порядках в таких семьях, запротестовал, но мама уперлась, и в середине июня он проснулся в одном из пригородов Лондона, в частном доме. Оказалось, все не так страшно, если соблюдаешь правила, а здесь было много разного, ради чего стоило их соблюдать. Были бы деньги, а у Ромы они были.

А еще они переехали – дядя Саша сказочно разбогател на своих стройках и купил большой пентхаус в элитном микрорайоне за окружной дорогой. Новая двухэтажная квартира Роме понравилась, а вот с переходом в другую школу почти сразу возникли конфликты с учителями.

– Роман – мальчик вспыльчивый, обидчивый, по пустякам со всеми разбирается, доказывает, что именно он во всем прав, и еще он не делает никаких различий между сверстниками и взрослыми, – говорила маме классная руководительница, а виновник разговора в этот момент стоял рядом, все это слушал, вздыхал и неодобрительно крутил головой.

Но какой смысл доказывать взрослым, что ты прав, если они все равно это никогда не признают?

– От этого и учеба тоже страдает… – продолжала учительница. – Вы его дневник часто просматриваете?

Да, с учебой в новой школе как-то совсем не задалось – кроме пятерок по английскому языку и физкультуре, все остальные – тройки. Но подумаешь – учеба! Ее всегда можно быстренько подтянуть. Жить своей собственной, независимой от влияния родителей жизнью – вот что важно! Он ведь уже взрослый, пора и выйти из-под тотального родительского контроля.

«Привет папа, – Рома бойко, привычно не обращая особенного внимания на пунктуацию, щелкал кнопками своего ноутбука. – Это здорово что у тебя теперь тоже есть компьютер и мы можем писать друг другу письма. Как твои дела? Я здоров, бодр. Вчера почти весь день провел в школе. Общались с учителями, подготовка к Новому году я участвую в школьном спектакле на английском языке играю Гамлета в пьесе Шекспира. Как и ожидалось каждый из тех, кто играет в спектакле, пытается себя выкрутить в хорошем свете, а про других говорит мало хорошего. Вышло так что есть две коалиции. Но в скором времени все это успокоится, посмотрим как это все пройдет. Я когда говорил с режиссером, а к нам пришла тетка из театра, сообщал ей только то что она хотела бы от меня услышать. Думаю это поможет мне добиться от нее какого-то доверия, но также не даст много понимания кто я такой на самом деле. Думаю, что это правильно. Сперва я не хотел, чтобы из меня сделали клоуна, но, когда мне предложили главную роль я конечно согласился. Тетка даже спросила ходил ли я в театральный кружок, а я сказал, что нет и она удивилась. А остальные мне завидуют и мне это не нравится. Сегодня суббота есть планы сделать по-быстрому уроки на понедельник, а потом ехать в город на Савеловский рынок и там купить видеоигры. Не волнуйся я играю не много, чтобы не было переизбытка затраченных сил. Пока что это все! Собираюсь навестить тебя на зимних каникулах, и мы вместе отметим приход нового 2012 года. Люблю. Твой сын Рома!

Папа на электронные письма сына отвечал всегда с небольшой задержкой, неизменно хвалил Рому за успехи, о себе писал совсем не много, в основном что жив, здоров, дела идут хорошо и он с нетерпением ждет сына к себе в гости на зимние каникулы.

Рома обещание приехать к отцу сдержал и выбрался в Курск сразу после того, как отметил с мамой и дядей Сашей Новый год, но того восторга, как раньше, не было и в помине – зимой в Курске оказалось скучно, сам отец пропадал в гараже, а Рома целыми днями валялся на кровати в своей комнате и общался в социальных сетях с приятелями по школе и Англии. Вместо обещанных отцу десяти дней Рома пробыл в Курске неделю и, попросив Игоря купить ему билет домой, сбежал обратно в Москву.

2012 год выдался скучным, не особо богатым на события: учеба в школе «на грани», июнь и июль в Англии, а в августе Рома вместе с семьей поехал на отдых в Доминикану и в день рождения отца учился нырять с аквалангом.

Письма в Курск он отправлял все реже, а поскольку Игорь первым вообще никогда не писал, переписка вскоре заглохла сама собой, а их общение свелось к редким и немногословным телефонным звонкам.

В Москве жизнь текла без каких-либо изменений: вокруг Ани вертелся целый мир, а Рома все больше ощущал себя здесь гостем, к тому же не особо желанным. Это раздражало его все сильнее и сильнее, он просто из себя выходил, глядя на восторги родителей, даже если сестра ничего не делала, а просто валялась на диване, задрав ноги.

Сперва он пробовал разговаривать на эту тему с мамой, старался ей объяснить, доказать, что нельзя так к нему относиться, но потом махнул на все рукой и зажил в своем собственном мире, где ни маме, ни младшей сестре, ни тем более отчиму места не было. И хотя его совершенно ни в чем не ущемляли, он был твердо уверен – здесь его больше не любят, более того – он тут лишний. А после недавнего категорического отказа помочь ему с гонками он и вовсе начал ощущать к своей семье постоянно растущую неприязнь.

Это случилось где-то за три месяца до мартовского побега, незадолго перед Новым годом – Рома, ни о чем таком не думая, просто сообщил дяде Саше, что решил серьезно заняться картингом и ему нужны на это деньги.

Отчим, нацепив на нос очки, сидел в гостиной на первом этаже и смотрел новости на канале РБК. В руках он держал раскрытый журнал. Он часто совмещал чтение с просмотром новостей, и Рома искренне не понимал, как же можно одновременно делать и то и другое?

– Чем-чем? – дядя Саша оторвался от чтения, поднял голову и, отложив журнал на столик, поверх очков удивленно посмотрел на пасынка.

– Кар-тин-гом! – повысил голос Рома, решив, что тот не расслышал его просьбу из-за громко работающего телевизора. – Можно я звук выключу, чтобы не орать?

Дядя Саша кивнул, Рома взял пульт, заглушил громкость и продолжил:

– Есть гоночная команда, и они готовы меня взять к себе для летних соревнований следующего года. Я готов не ехать в Лондон, Оксфорд, Кембридж или чего там у вас еще на этот год задумано…

– Англия-то здесь при чем? – усмехнулся дядя Саша и потянулся к своему журналу.

– Я имею в виду, что деньги за Англию можно пустить на картинг, если тебе не все равно, – начиная раздражаться от усмешки и тупости отчима, ответил Рома. – Просто мне нужно купить свою машину, шлем с комбинезоном и оплатить участие в команде. Можно сразу, можно частями. Но сразу – дешевле…

– Мне не все равно… – ответил отчим и снова отложил журнал. – В Англии ты под присмотром, а здесь будешь дурака валять…

– Нет, значит? – перекатывая под щеками желваки, с плохо прикрытой злостью спросил Рома.

Отчим как-то странно на него посмотрел, сказал «подожди», положил на журнальный стол очки и отправился на второй этаж. Вернулся вместе с мамой.

– Ты правда хочешь заниматься картингом? – спросила его мама.

На какое-то мгновенье Роме показалось, что мама спрашивает об этом радостным голосом, что ей очень нравится идея с картингом, потому что он наконец-то захотел серьезно чем-то заняться. Рома широко улыбнулся и с довольным видом кивнул. Реакция мамы оказалась неожиданной:

– Я против… – глядя Роме прямо в глаза, заявила она.

– Что? – Рома даже опешил от категоричности такого решения. – Почему?

– Даже отвечать на этот вопрос не буду, – ответила мама. – И нечего на меня так злобно смотреть.

– Это все ты! – закричал вдруг Рома, посмотрев на стоящего рядом с мамой отчима взглядом, полным неприкрытой ненависти. – Деньги пожалел и с ней сговорился, чтобы чистеньким остаться!

– Ты как со мной разговариваешь? – в свою очередь повысил голос дядя Саша. – Чтобы я такого тона от тебя больше не слышал.

– Аньке, значит, клавиши купил, ничего? – не обращая внимания на требование отчима, продолжал возмущаться Рома. – Ей, значит, все, что она хочет, а мне ничего нельзя!

– Почему ничего? – спокойно сказала мама, жестом руки останавливая мужа, уже готового к достойному ответу на выпад пасынка. – Займись чем-то другим…

– А если я не хочу заниматься ничем другим, тогда что? – еще громче закричал Рома.

– Не надо кричать, ты этим все равно ничего не добьешься, – вновь спокойным голосом, не обращая внимания на Ромины вопли, сказала мама. Дядя Саша, решив в разбирательство мамы и сына не вмешиваться, плюхнулся на свой диван, вернул на нос очки и углубился в чтение журнала. Рома, бесполезным образом расплескав за этот короткий разговор эмоции, решил взять себя в руки, по опыту зная, что кричать на маму бесполезно, она держится до последнего, и чтобы сорвать ее в крик, надо очень сильно постараться.

– Может, все-таки объяснишь? – голосом человека, который больше не ждет от окружающих ничего хорошего, спросил на всякий случай Рома.

– Не сейчас, – жестко, но уже не глядя в глаза сыну, отрезала Светлана и пошла обратно на второй этаж. Ее безапелляционный тон убедил Рому, что никакого картинга у него этим летом не будет. Зато теперь придется звонить тренеру и отказываться, а он, как последний дурак, уже сообщил, что проблем с оплатой не будет и можно заказывать для него технику. «Жадная, жирная, очкастая сволочь…» – думал Рома, набирая тренеру гоночной команды.

– Алло, здравствуйте. Это я, Рома Лапин. Я у вас вчера был. Да. Извините, ничего не получится… Всего доброго…

Рома выключил телефон и швырнул трубку на кровать. С расстройства решил поиграть в WARFACE, и каждый убитый им в этот печальный день враг был дядей Сашей.

Увлечение картингом началось в Лондоне, во время третьей его поездки в Англию, когда он с местным мальчишкой-ровесником и двумя юными леди из Гонконга поехали на прокатный картодром, расположенный недалеко от места, где все они жили. Там Рома впервые сел в маленькую смешную машинку, где, кроме колес, руля, сиденья и мотора, больше ничего не было, и неожиданно для себя выиграл два заезда из четырех. Особенно расстраивался паренек-ровесник, считавший себя мастером этой трассы. Он все спрашивал Рому: почему такой быстрый, почему не сказал, что ездил раньше? Рома пожимал плечами и честно говорил: сел в первый раз, ехал как мог.

– Ну тогда ты будущий чемпион мира, – сказал ему паренек, на футболке которого был изображен британский автогонщик Льюис Хэмилтон, и они отправились в ближайший торговый центр, чтобы перекусить и пошляться по магазинам.

Честно говоря, Рома и сам удивился, как это у него так все складно вышло – он ехал быстрее других, уверенно входил и выходил из поворотов, обгонял соперников по заезду, и его ни разу даже не развернуло, хотя многие частенько выбирались из покрышек безопасности. После заездов девицы из Гонконга смотрели на него как на настоящего гонщика, отчего Рома немедленно задрал нос и надулся как индюк.

Ранней осенью Рома и два его школьных приятеля, Мотя и Большой Жорик, поехали на Савеловский компьютерный рынок за новыми играми. Игры покупал Рома, а приятелей взял с собой за компанию.

У выхода из метро его внимание привлек рекламный щит расположенного неподалеку картинг-центра под названием «10 дюймов».

– Пошли кататься… – предложил Рома, после того как основательно затарился играми. (Жорик даже сглотнул, когда продавец на рынке объявил итоговую сумму, и толкнул в бок Мотю, завистливо прошептав банальную истину про то, что хорошо быть богатым…), – тут вроде недалеко, – добавил он, поглядев на приятелей.

– У меня де-де-денег мало, – пересчитав наличность, покачал головой Мотя, невысокий кудрявый паренек с очень серьезным лицом. Он заикался, но дразнить его сверстники опасались, так как Мотя давно и серьезно занимался вольной борьбой. – На за-за-езд даже не хватит.

– А у меня вообще только на метро, – поддержал друга Жорик, личность уникальная тем, что даже в начальной школе был выше классного руководителя и походил скорее на молодого учителя, чем на ученика. Впоследствии рост замедлился, и Жорик начал раздаваться вширь. В школе про него шутили, что он последний из племени гигантов. – Пошли лучше схомячим чего-нибудь.

– Потом, – не обращая внимания на отказ приятелей, сказал Рома. – Заезды я оплачу, у меня еще деньги остались.

– Хо-хорошо тебе, – вздохнул Мотя, – у тебя всегда деньги есть. А я у своих каждый раз копейки с боем выгрызаю. Они говорят – хочешь деньги, иди работай. А куда идти работать в десятом классе? Не во-возьмут же… А им по барабану, говорят, значит, жди, пока не вырастешь. Звери, а не люди…

– Я вообще по карманам дома шарюсь, – неожиданно признался Жорик. – А что делать, если я есть все время хочу?

– Спортом займись и похудеешь, – посоветовал Рома, – желудок сожмется и будет как у всех.

– Я бегать пробовал, не помогло…

– Ви-видел я твои забеги, – ухмыльнулся Мотя, – от школы до макдака…

Через пять минут быстрой ходьбы они перешли железную дорогу и вскоре добрались до большого металлического ангара с яркой надписью «КАРТИНГ» над входом.

– Жив, Жорик? – с участием спросил Рома приятеля. – Смотри, сколько калорий мы тебе сожгли.

– Смейся, смейся… – Жорик махнул рукой и открыл входную дверь.

Внутри ангара жужжали моторы – шел заезд с участием пяти машин. Приятели немного постояли на пандусе, обсуждая маневры тех, кто сейчас был на трассе, особенно в этом преуспевал Рома. Придя к выводу, что участники заезда все как один «стопроцентные чайники», ребята поглазели на витрину магазинчика, продающего тематические сувениры и настоящую гоночную амуницию, прошли мимо фотографий известных автогонщиков «Формулы-1» (некоторые фотографии были с автографами) и спустились вниз по железной лестнице. Там они сфотографировались на телефоны возле установленного на круглом подиуме настоящего серебряного «макларена», миновали узкий, подсвеченный синим неоном коридор и подошли к стойке администратора, где в ожидании сотрудника топталась пара любителей острых, но вполне безопасных автоспортивных ощущений.

– Слушай, Ромк, а давай я не поеду, – предложил Жорик, – займи мне рублей двести, я в кафешке съем бутер.

– Брось ломаться, Big George… – сказал ему Рома. – Все пришли, все поедем… А потом сто пудов макдак, – пообещал он.

Девушка-администратор, одетая в красную жилетку с логотипом картинг-клуба, вернулась за стойку, стоявшие впереди оплатили деньги за заезд и отправились надевать комбинезоны.

– Дайте нам, пожалуйста, три билета. А на этого… – Рома с улыбкой указал на Жорика, – комбинезон найдется?

– Да пошел ты, Лапин! – немедленно обиделся Жорик. – Все, теперь точно никуда не поеду!

– Да ладно тебе, я пошутил, пошли шлемы выбирать, – Рома дружелюбно хлопнул приятеля по огромному плечу. Жорик для вида еще немного поломался, хотя точно знал, что раз билеты куплены, он теперь никуда не денется и поедет вместе с остальными. Впрочем, оно того стоит хотя бы потому, что Лапин, этот неплохой, в принципе, пацанчик из богатой семьи, всегда при деньгах. Он, конечно, любит покомандовать, но при этом готов за тебя платить и понятия не имеет, что в школе некоторые перцы хвастаются друг перед другом, кто и сколько денег из него смог вытянуть при тех или иных обстоятельствах. «Дурак, одно слово, – важно говорили эти перцы, – ты, главное, соглашайся с ним и будешь в полном шоколаде…»

– Ваш заезд через пять минут, далеко не уходите, – девушка в красной жилетке протянула Роме чеки.

Ребята сняли с вешалок комбинезоны, взяли подшлемники и подошли к полкам, где стояли гоночные шлемы. Мотя и Жорик выбрали себе новенькие, черного цвета, а Рома взял красный, хоть и сильно потрепанный, зато будет отличаться от остальных.

Затем все надели комбинезоны и Жорику в этом непростом деле потребовалась помощь. Жорик и Мотя натянули на головы черного цвета подшлемники и тут же стали похожи на спецназовцев, особенно крупный Жорик. Пока они щелкались на телефон и дурачились, Рома решил изучить конфигурацию трассы и запомнить правильные траектории. А еще посмотреть на время участников текущего заезда, которое светилось на большом информационном табло. Там же было отображено лучшее время этого дня, и Рома тут же решил его побить.

К нему подошли Мотя и Жорик, оба уже были в шлемах. Чуть впереди стояла пара, с которой они поедут в одном заезде. Вскоре участников заезда предыдущего, тех самых «стопроцентных чайников», загнали в специально огороженную зону, они покинули машины и, возбужденно размахивая руками, делились друг с другом впечатлениями.

– Все раньше катались? – раздался громкий голос выпускающего механика. – Правила знаете?

Все дружно закивали головами. Даже Жорик, который до этого дня имел о картинге только визуальное представление.

– Ну тогда занимайте машины.

Рома выбрал карт под номером семь – в Лондоне он тоже ездил под этим номером. Усевшись в карт, он ощутил знакомое уже чувство – будто стал другим человеком, супергероем, настоящим автогонщиком, каких не раз видел по телевизору, на мощных машинах и огромных скоростях смело бросающих вызов опасности.

Он крепко ухватился за руль, покачал его руками из стороны в сторону (все гонщики делают именно так), слегка нажал левой ногой педаль тормоза, а правой погладил педаль газа. Сейчас он выедет на трассу и покажет всем, кто здесь главный.

– Вы давайте вперед, я за вами, – Рома обернулся к приятелям, также занявшим места в картах. Небольшого роста Мотя едва выглядывал из-за руля, зато Жорик выглядел в небольшой машинке настоящим бегемотом, которого по ошибке усадили в клетку для морской свинки. Он ерзал, пытаясь усесться поудобнее, но это ему никак не удавалось.

– Чего? – сквозь шлем прокричал Мотя, но его голос утонул в шуме заводившихся моторов. Рома решил не кричать, просто махнул им рукой: «давайте, поехали…» – и, когда все четыре карта, два с приятелями и два с незнакомцами, проехали мимо него, досчитал до трех, утопил педаль газа, и мотор, мгновенно набравший высокие обороты, вынес его на трассу.

Десять минут пронеслись как одна, даже еще быстрее. Только он успел привыкнуть к машине, только понял, как правильно проходить сложные повороты этой трассы, как возле финиша возник механик и принялся яростно размахивать клетчатым флагом, сообщая, что заезд окончен. «Почему им сложно сделать заезд минут на пять больше?» – недовольно думал Рома, проезжая по выложенной из покрышек кишке. Большого Жорика он проехал четыре раза. Мотя, несмотря на ожесточенное сопротивление, тоже проиграл ему целый круг, а незнакомцев он обогнал дважды.

Приятели ждали его на выходе, Жорик усердно чесал вспотевшую голову, а Мотя потирал руку – стукнулся о раму своего карта, когда боролся с Ромой, стараясь не пропустить его на круг.

– Ну что, парни, – гордо посмотрел на них Рома, – прокатимся еще раз? Деньги есть…

– Ты е-е-здишь как ду-дурак… – сжимая и разжимая кисть руки, помотал головой Мотя.

– А мне вообще не понравилось, – протянул Жорик, – пошли уже в макдак. И домой пора, предки орать будут…

– За что? – поинтересовался Мотя. – Ты ведь и сам дядя…

– Они всегда орут, – грустно сказал Жорик. – Им, наверно, нравится…

– Держите, парни… – Рома полез в карман и протянул им пятьсот рублей. – А я еще покатаюсь. Без обид…

– У богатых свои причуды, – рассудительно заметил Жорик, когда они с Мотей шли по направлению к метро, – денег, как у дурака фантиков, а он их на всякое дерьмо сливает.

– Мне бы так, – согласился Мотя, – не жа-леешь, что деньги у него не-не взял?

– Не-а, – сказал Жорик. – Я же не подонок. Одно дело втроем трескать, а так…

– Респект тебе, Жо-жорик, – согласился с ним Мотя, – я т-оже так думаю…

Во время этого разговора сам Рома снова носился на трассе, и потрепанный красный шлем мелькал то в одном, то в другом повороте, а его время прохождения круга на информационном табло все уменьшалось, хотя и было далеко до рекордного. Деньги закончились после четвертого по счету заезда, и Рома, сожалея о том, что много потратил на рынке, поехал домой, обещая себе, что обязательно вернется и однажды побьет абсолютный рекорд трассы, принадлежащий, кстати, профессиональному автогонщику.

За осень и начало зимы он объездил почти все приличные картодромы города. Принимал участие в клубных соревнованиях. На призы не наездил, уровень подготовки участников соревнования был вполне серьезный, но и в хвосте не болтался, почти всегда боролся за места в первой десятке. На клубных гонках познакомился с настоящими спортсменами-картингистами, узнал про летние соревнования и твердо решил, что займется автоспортом. С помощью новых знакомых нашел команду, где согласились взять великовозрастного новичка, и пошел к родителям, чтобы порадовать их этой новостью…

Получив отказ, неделю не разговаривал с мамой и волком смотрел на отчима. Потом начал требовать от мамы объяснений, снова так их и не дождался и грозно пообещал, что как только начнутся зимние каникулы он тут же уедет к отцу, поговорит с ним, и тот ему не откажет.

– На зимние каникулы ты едешь в Америку, – сказала на это мама, – так что говори, не жди каникул.

– И поговорю, – кипятился Рома. Какая еще Америка? Опять что-то надумали, а у него не спросили…

– Давай-давай, – кивала мама. – Только он тебе откажет.

– Почему это?

– По той же самой причине, что и я… Мы не станем тебя в этом поддерживать.

– Тогда я не поеду в Америку, – решительно заявил Рома. – Мелкую туда отправляйте… А я сам по себе.

– Перестань… – не обращая внимания на заявление сына, мягко сказала Светлана. – Что плохого поехать туда, где ты еще не был? Да еще и в Новый год…

– А жить я буду в «Плазе»? – язвительно поинтересовался Рома. Его, как любого нормального человека, не могла не заинтересовать перспектива на Рождество оказаться в Нью-Йорке, но и просто так менять гнев на милость он не хотел. Пусть думают, что он делает им большое одолжение. – Как Кевин Маккалистер?

– Жить ты будешь у тети Кати, в Нижнем Манхеттене, – ответила мама. – У нее отличная квартира с видом на Гудзон.

– И там ты обязательно встретишь липких бандитов… – усмехнулся дядя Саша, большой любитель невовремя и несмешно шутить, – и будешь с ними сражаться.

– Ладно, – согласился внезапно остывший Рома. Отцу ведь и правда можно позвонить, а слетать в Нью-Йорк – это куда более заманчивая перспектива, чем уехать в Курск или (что еще хуже) сидеть тут, притворяясь, что желаешь счастья и здоровья тем, кто определенно в последнее время хочет тебе зла. А еще… а еще можно привезти какие-нибудь классные шмотки Стешке и наконец получить то, что она ему обещает уже месяц.

Воодушевленный перспективами, Рома сел в самолет и отправился за океан, к тете Кате, живущей в Нижнем Манхеттене.

Однако по возвращении из Нью-Йорка Стешкина крепость так и осталась неприступной, а сама Стешка продолжала кормить его обещаниями. Некоторое разнообразие в полную разочарований жизнь внесла мама, купив ему годовой абонемент в расположенный неподалеку фитнес-клуб, и дядя Саша, который подарил ему руль и педали. В игры Рома играл много, но и фитнес-клуб не обходил стороной, решив построить себе идеальное тело. Просто качать мышцы оказалось скучновато, зато в клубе обнаружилась секция бокса и тренер, похожий на русского киношного гангстера из ранних девяностых. Рома записался к нему на тренировки и три раза в неделю приползал домой еле живой от усталости. К февралю похожий на гангстера тренер авторитетно сообщил, что у Ромы определенно есть способности, и предложил ему заняться смешанными единоборствами. Но Рома от перспектив карьеры бойца ММА был не в восторге, к тому же любовь к картингу никуда не делась – и даже наоборот, после того как и отец отказал ему в финансировании этих занятий, стала еще сильнее.

Причем отказал отец не то чтобы резко, как это недавно сделала мама, нет, он спокойно слушал, как Рома ярко и красочно расписал ему свою идею, не перебивал, но и не спрашивал, а когда Рома выложил все что имел, он как-то не очень уверенно промычал какие-то не слишком вразумительные аргументы о пользе высшего образования и расходах на подготовительные курсы в институт вместо расходов на гонки, по его мнению совершенно бесполезных. На том их разговор и закончился, Рома на отца сильно обиделся и даже с Новым годом его не поздравил. Впрочем, он в этот раз никого не поздравил. Раз они заодно – пусть сами друг друга поздравляют. Зато сколько денег они сэкономили на дураке сыне, наивно пожелавшем стать автогонщиком…

Однако, если они думают, что своими дурацкими запретами смогут что-то остановить – пусть даже не надеются. Он-то им такой радости уж точно не доставит. «Раз все против меня – я и сам справлюсь со своим делом…» – решил Рома и немедленно начал действовать. Для начала он перестал тратить деньги на прокатный картинг и межклубные соревнования; затем жестко урезал себя в «прочих расходах»: перестал бегать по кафешкам, и начал копить карманные деньги, а чтобы собрать нужную сумму быстрее, освоил практику поиска денежных ресурсов в пиджаках и куртках отчима – все ради того, чтобы летом приехать в подмосковную Икшу, на картодром «Маяк», арендовать там спортивный карт и наконец-то проехать по настоящей трассе. И может быть, ему даже удастся поездить в одном заезде со спортсменами, если таковые в тот момент будут тренироваться.

А может, он найдет для себя новые перспективы… В кино так и бывает – на талантливого, никому не известного спортсмена, показывающего хорошие результаты, обращают внимание важные люди и дают ему шанс. А ведь от кино до настоящей жизни всего один шаг… «И кто знает, – воодушевленно думал Рома (являясь дипломированным специалистом по строительству воздушных замков), – кто знает, а вдруг на картодроме окажется именно такой важный человек? Тот, который в меня поверит, закроет глаза на мой возраст, не подходящий для дебюта на серьезном уровне. Ведь для меня главное – это сесть за руль спортивного карта, а уж там я покажу все, на что способен… Между прочим, ребята-спортсмены с клубных соревнований впервые сели за руль лет в пять-шесть, у них есть гоночный опыт, а один хвастался, что выиграл серебро чемпионата России… Так ведь я с ними боролся и, бывало, даже успешно!»

«И еще, что касается возраста, – продолжал развивать свою мысль Рома, – был в девяностых годах английский гонщик, тот вообще в картинге не ездил, из мотоциклов прыгнул сразу в молодежную формулу. И пожалуйста, через несколько лет уже ездил за „Уильямс“, а в девяносто шестом вообще выиграл титул».

«Чем я-то хуже?» – наивно спрашивал себя Рома, однако известные многим любителям автогонок обстоятельства, при которых некто Дэймон Хилл попал в знаменитую английскую гоночную команду, были настолько очевидными, что удовлетворительный ответ у Ромы не получался, и вместо «ничем я не хуже…» выходило следующее: папа этого самого Дэймона сам был и автогонщиком и двукратным чемпионом мира в той же первой формуле…

«А твой папа кто? – вздыхал Рома. – Правильно, автослесарь… Разницу видишь?»

И все-таки разницу в социальном положении между отцом Дэймона Хилла и собственным папой Рома решил не замечать. «Кто хочет, тот добьется», – мотивировал он себя словами из старой песенки про отважного капитана и, двигаясь к свой цели, копался в интернете, прикидывал, в какой бы цвет лучше покрасить свой будущий шлем и сколько надо денег, чтобы купить собственный комбинезон, обувь и перчатки, без которых приезжать на спортивную трассу даже не имеет смысла. Расходов вместе с арендой техники выходило много, но с тех пор, как он решил больше не бросаться деньгами, затея все равно казалась реальной.

Жаль только мама стала выдавать ему меньше карманных денег. А участившиеся разборки с отчимом и последующий за ними вынужденный побег из дома и вовсе поставили на его идее с летним спортивным картингом жирный крест.

В начале шестого утра Рома проснулся от стука в дверь купе и резкого голоса проводницы:

– Курск через пятнадцать минут.

Первые несколько секунд Рома пытался сообразить, почему он здесь и куда едет, потом мозг включился и заработал, он откинулся на подушку и начал размышлять, что скажет отцу, когда они встретятся.

Неторопливо постукивая колесами на стыках рельсов, скорый белгородский поезд километр за километром приближался к железнодорожному вокзалу города Курска. В коридоре вагона началась обычная предшествующая остановке на крупной станции суета, но Рома, словно ему сейчас не надо сходить, продолжал спокойно лежать на своей полке. Он смотрел в потолок, время от времени освещаемый вспышками придорожных фонарей, и думал о встрече с отцом. Потом один из нижних соседей включил свет и начал одеваться. Второй, недовольно засопев, отвернулся к стене, а длинный и худой дедушка с верхней полки, видимо выхрапев весь свой боезапас за ночь, лежал тихо как мышка и думать не мешал.

Побег удался, он в Курске, с поезда не сняли. Теперь отец… Как ему начать с ним разговор, как рассказать о вчерашнем происшествии? Что утаить, чего додумать? «Хотел только порезать сиденье, но в кармане лежал ключ, я случайно нажал на кнопку „Старт“, машина поехала, я не справился с управлением и врезался в столб?»

Бред… С мамой, может быть, это и прокатило бы, но не с отцом. Рома представил скептическое выражение на обычно бесстрастном, лице папы: «А твоя нога что приросла к педали газа?» Или он наивно думает, что мама и отец за это время не успели войти в контакт? Да сто процентов успели. Дебил он последний, раз решил, что разбитая машина пойдет ему на пользу… Перед глазами вдруг возникла безрадостная картина: не желающий проживать на одной территории с хулиганом ни одного дня отец покупает билет на поезд и уже этим вечером отправляет его домой.

Вот и сбудется его старое желание – ведь давным-давно он очень хотел отсюда уехать и плакал, требуя чтобы его вернули обратно в Москву.

Ну нет. В этот раз он не вернется. Он расскажет отцу про невыносимую жизнь с отчимом, поведает о разлюбившей его маме и малолетней стерве-сестренке, пообещает хорошо себя вести, нормально учиться, помогать в гараже и ничего (ну, почти ничего) для себя не просить. А если отец и после этого не согласится, значит, он, Рома, и правда никому на свете не нужен.

Протяжно загудев тормозами, поезд дернулся и остановился. По коридору вагона из конца в конец снова пролетел голос проводницы:

– Курск, стоянка поезда пятнадцать минут.

Рома вздохнул и одним прыжком соскочил со своей полки. Давно одевшийся нижний сосед уже покинул купе. Стараясь не разбудить двух других, Рома надел все еще мокрые от вчерашнего дождя кроссовки, снял с вешалки куртку, подхватил сумку, глубоко вдохнул-выдохнул и на слегка трясущихся от волнения ногах отправился к выходу из вагона.

Оказавшись на перроне, он удивился неожиданно теплому местному воздуху и в свете горящих вдоль платформы фонарей поискал глазами отца. «Наверное, он ждет меня у выхода…» – догадался Рома, не увидев знакомую фигуру с палочкой. Он зажал сумку между ногами и надел куртку.

Возле ног что-то стукнуло, Рома опустил глаза и разглядел на потрескавшемся асфальте платформы ключ от BMW. Легонько наподдав ногой ни в чем не повинный кусок черного пластика с эмблемой баварского завода, он сбросил ключ на рельсы и вслед за остальными двинулся ко входу в вокзал.