Читать книгу Падение Ворона - Данил Корецкий - Страница 3

Июнь 1991 г., Карна

Почти полная луна была уже высоко, когда отдохнувшие, они снова выехали из двора. Дорога шла вниз, впереди в лунном свете море загадочно поблескивало. Кафе «Луна», в которое они направлялись, находилось приблизительно посередине между тезкой на небе и ее отражением. От моря далековато, если идти пешком, поэтому посетителей в «Луне» обычно меньше, чем в десятках разнообразных закусочных, которые тянутся вдоль всей набережной. Зато у входа есть просторная парковка, а небольшая веранда густо оплетена виноградом, ухаживает за которым местный садовник – пожилой Симеон. Он же числится владельцем и директором. Только на бумаге, конечно. Фактически «Луна» принадлежит бригаде. Здешний телефон используется для связи – Симеон записывает краткие сообщения из Тиходонска и передает Ворону.

Сегодня кафе закрыто – сегодня здесь сходняк. Почти все уже были на месте. С кухни доносился запах поджаренного на гриле мяса, из зала – шум, смех и крики.

– Добрый вечер! – у входа поприветствовал их улыбающийся Симеон. Он говорил почти без акцента – старая школа. – Всё готово, по времени!

– Спасибо, Симеон, можно подавать! – пожал ему руку Ворон и передал видеокассету. – Вставляй, когда скажу, запустишь.

При их входе шум смолк.

– Здорово, братва! – поздоровался Ворон. Коряга только снисходительно помахал рукой, как большой начальник подчиненному люду.

– Здорово! – закивали в ответ пацаны. Они чинно сидели за столами, на которых пока стояли только салаты, луканка[3], хлеб и минеральная вода – как на пионерском утреннике. Ворон обвёл всех взглядом. Присутствовали четырнадцать человек, почти все. Даже Стасик-Товаровед сидел, аккуратно сложив руки перед собой, как прилежный ученик за партой. Есть и пить – не в махалове кровь лить…

Навстречу поднялся Чалый, подошел, пожал шефам руки. Из присутствовавших он был старшим по возрасту, не считая Коряги. Короткая стрижка не могла скрыть седины: его и прозвали Чалым, по названию лошадиной масти.

– Бурого нет! – сообщил он. – Заболел.

Ворон молча кивнул.

– Знаю я его болезнь! – процедил Коряга. – Он скоро синим станет, а не Бурым от своей болезни…

– Так что, ехать за ним? – не понял Чалый.

– Не надо! – ответил Ворон. – Я ему выговор сделаю и оштрафую! Да с командиров звена сниму…

– Давно пора! – одобрительно кивнул Коряга.

Ворон поставил на стол пластиковый пакет и стал вынимать из него перехваченные резинками пачки левов разной толщины с написанными на бумажках именами.

– Коряга! Шуруп! Погранец!

Бойцы брали деньги, пересчитывали, прятали в карманы. Кто-то был больше доволен, кто-то меньше.

– Бурого штрафуем. – Ворон вынул из пачки несколько купюр, остальные передал Чалому. – Скажи ему: не перестанет бухать – вылетит из бригады!

Чалый мрачно кивнул.

– Билет, Сява, Морпех, Стасик…

Раздача денег закончилась быстро.

– А почему мне меньше, чем Товароведу? – возмутился Билет. – Он даже на разборки не ездит!

– Каждому по труду! – назидательно поднял палец бригадир. – Стасик на своем месте приносит пользу больше, чем ты в махаловке… Больше вопросов нет? Тогда давайте ужинать!

Молодой шустрый паренек – племянник Симеона принес поднос с жареным мясом, расставил пять бутылок ракии, потом прошёл за барную стойку, вставил в видеомагнитофон кассету.

– Едим, пьем, смотрим «Крестного отца», учимся, делаем выводы, – объявил Ворон. – Это натуральная жизнь таких людей, как мы. С глубоким смыслом картина. Потом обсудим.

Братва жадно накинулась на еду и выпивку, снова поднялся характерный для застолья шумок. А на экране висящего на стене телевизора, Дон Корлеоне объяснял гробовщику, что такое дружба. В его трактовке дружба исключала деньги, но включала насилие и убийства.

– Слушайте внимательно, – поднял руку Ворон. – Это очень важно!

Они с Корягой тоже ели и выпивали, но шеф еще наблюдал за реакцией подчиненных. Большинство смотрели с интересом, особенно Стасик, а Шуруп так увлёкся, что сидел, по-детски открыв рот. Только Джузеппе, подперев руками лысую в шрамах голову, усиленно боролся со сном. Свою порцию мяса он съел, свою норму ракии выпил, остальное его мало интересовало. Но Джузеппе есть Джузеппе…

– Ну что, какие впечатления? – спросил Ворон, когда фильм закончился.

– Мне всё понравилось! – ответил Шуруп. – И вообще, они никакие не бандиты, нормальные люди… Просто, у них такой бизнес…

– Неправды много, – возразил Морпех. – Получается, что у них весь силовой блок на одном этом… Луке Брази держался. Чем же они верх взяли, когда его задушили?

– Да, у них все вдруг сразу мастерами-киллерами стали! – засмеялся Погранец. – Столько ликвидаций – и всё, как по маслу!

– И вообще! – скривился Молдаван. – У итальяшек много заморочек. Зачем дарить гаду билет на самолёт, если его тут же задушили?!

– А это как раз и есть тонкости итальянской хитрости! – принялся объяснять Стасик. – Человек билет в руки получил и расслабился, поверил в то, что он улетит на самолёте, а не поедет мертвецом в какую-то яму. И настрой у него стал совсем другой, проблем уже с ним не будет…

– Ну, не знаю… – пожал плечами Молдаван. – Всё равно – удавку на шею накинули и придушили. С билетом или без – какая разница…

– Но кое-что они мастерски показали, – признал Морпех. – Когда воевать начали, то перебрались все на съемные квартиры, а у Хозяина и улицу машиной перекрыли, и ворота цепью, и вооруженные патрули выставили…

– А как Корлеоне наказал обидчиков дочери гробовщика? – спросил Ворон.

– Так это не показывали! – зашумела братва.

– Он поручил бригадиру, а тот рядовому мафиози, а тот нанял двух безработных босяков, – ответил Стасик. – Дон отдавал приказ через три ступени, чтобы в случае предательства, прямо на него никто указать не мог.

– Откуда знаешь? – зашумели пацаны.

– А я книгу читал. Там все подробней, чем в фильме.

– Молодец, Товаровед! – похвалил Ворон, и даже Коряга уважительно кивнул, хотя не любил никого хвалить.

– А кто еще книгу читал? – Ворон обвёл бригаду взглядом. Все опустили глаза, только Шуруп продолжал смотреть на шефа, хотя особых мыслей прочесть в его глазах было нельзя.

– Книги читать обязательно! – строго сказал Ворон. – Мы с людьми работаем, нужно, чтобы язык был подвешен, чтобы говорили правильно… И учиться тонкостям работы мафии!

– Блин, да зачем это нам?! – не выдержал Джузеппе. – Не могу я читать! У меня от этого голова болит!

– Может, она не от этого болит? – засмеялся сидевший напротив Сява.

Но Джузеппе бросил на него такой взгляд, что тот замолчал и отвернулся.

– Зачем читать, если мы кино смотрим? – поддержал Джузеппе Молдаван.

– Затем, что я так сказал! – повысил голос Ворон.

Все снова затихли. Раздражать бригадира никто не хотел.

Но Ворон как быстро вскипал, так и быстро отходил.

– Потому что книги – это культура. Да и они более глубоко показывают жизнь, чем любой фильм, – сказал он, уже спокойней.

– Ага, – кивнул Стасик.

– У меня и правда, голова от книг болит, – снова сказал Джузеппе. – После той драки с ментами в Одессе, за которую я на три года подсел. Меня же тогда по голове ногами так отмутузили, что себя не помнил. После этого читать и не могу.

Рассказывая, он явно нервничал. Даже раскраснелся.

– Ладно, – успокоил его Ворон. – Не можешь, так не читай. Остальные меня поняли?

– Поняли, – не очень убежденно закивали все, желая поскорее закончить то, что Морпех и Погранец называли «политзанятием».

– А фильм этот мы еще много раз будем смотреть, и обсуждать, – сказал Ворон. – Он для нас, как этот… Как этот…

– Устав караульной службы, – подсказал Погранец.

– Вот-вот! Кстати, вы обратили внимание, как одеваются наши американские коллеги? Костюмчики, галстучки, шляпы, начищенные туфли… А теперь на себя посмотрите!

– Послушай, Костян, тут же пляжный отдых, – усмехнулся Коряга. – Если бы мы в таком прикиде ходили, нас бы уже давно в дурку запрятали…

– Это я вообще. Вид должен быть приличный, одежда опрятная. Ладно, деловая часть закончена. Отдыхаем!

Братва облегченно зашумела, зазвенели рюмки.

– Отойдем, Ворон, разговор есть, – сказал Морпех. Погранец стоял рядом и кивал.

– Пойдем.

Втроем они зашли в отдельный кабинет для небольших компаний, закрыли за собой дверь. Коряга проводил их неодобрительным взглядом, в котором смешались зависть и обида. Шеф сблизился с вояками, а своего заместителя не зовет! Он зло опрокинул несколько рюмок ракии, пытаясь догадаться – что происходит за закрытой дверью. О чем они говорят? Или о ком? Может о нем?! Но он ошибался.

– Херсонские набирают силу, – сказал Морпех. – Они привезли человек пять новых бойцов – полные отморозки. Там один грузин вообще бешеный. Похоже, плотно на наркоте сидит… У него крышу сносит по любому поводу – уже несколько драк затеял на центральном рынке, да и в городе избил каких-то отдыхающих…

– Откуда знаешь? – глянул в упор Ворон.

Морпех усмехнулся.

– У них пацанчик молодой есть, типа нашего Стасика, только, конечно, покруче – боец, в разборках участвует… Я с ним пару раз пива попил, вроде, как подружился. Представился дембелем, сказал на отдыхе тут… Но карты не открывал. Если вербовать, то деньги нужны… Не такие, как сейчас…

– Скоро пойдут настоящие деньги, – кивнул Ворон. – Ты только аккуратно, не засветись…

– Да понятно, – кивнул Морпех. – Опасно, что они новых людей подтягивают…

– Ничего, как поеду в Тиходонск, тоже бойцов наберу, – сказал Ворон.

– А когда собираешься? – спросил Погранец.

– Как Оскаленный партию товара соберет, так и поеду. А кстати, я никак не пойму, чего вы армию бросили? Почему у нас оказались?

– Так мы ж сколько раз говорили! – удивился Морпех.

– Тогда вы рядовыми бойцами были, «мясом». А сейчас поднимаетесь на другой уровень… Так что обоснуйте, чтобы я хорошо понял…

– Да как объясняли, так и было! – сказал Погранец. – Я в Таджикистане служил по контракту, а тут началась эта борьба за независимость республик, пошли слухи, что и армия у них своя будет, а куда нам деваться? Думаю, пока еще все спокойно, надо на родину дергать… Уволился, приехал, а тут ни работы, ни заработков, ничего… Случайно познакомился с Оскаленным возле военкомата и пошло…

Погранец замолчал и опрокинул рюмку.

– На флоте не лучше было, – вмешался Морпех. – Денежное содержание задерживали, пайки тоже, социальных гарантий ноль… А спрашивают на полную катушку… Кому это понравится?

Дверь в кабинет распахнулась.

– Ворон, ты чего, с нами пить брезгуешь? – заглянул Коряга, настороженно стрельнув глазами. – Братва ждет, а ты заперся!

– Иду. – Ворон встал. – Ладно, хватит пацанов дразнить, пойдем ко всем.

Они вернулись в зал, чокнулись и выпили. Развалившийся за соседним столом Сява крикнул:

– Эй, Симеон, поставь-ка блатное что-нибудь!

Ворон бросил на него косой взгляд, встал и сказал – громко, чтобы слышали все.

– Угомонись, ты же не на зоне!

– Да чё, отдыхаем же?! – не успокаивался Сява.

Сидевший рядом Билет толкнул его локтем в бок, и Сява замолчал.

– Отдыхай, кто тебе мешает! – сказал, обращаясь ко всем, Ворон. – Пей, ешь, веселись. Но имейте в виду – мы не дома! Здесь нас терпят, но при первом удобном случае упрячут за решетку! Или пристрелят! Так что внимание привлекать не надо! Не орать дикими голосами, не напиваться до усрачки, не блатовать, не затевать драк!

– Как комсомольцы, что ли? – ухмыльнулся Сява. – Как Товаровед? Так он давно спит в своей постельке…

– Понимай, как хочешь! Надо будет – и комсомольский значок наденешь! Всем ясно?

– Ясно! – выкрикнули сразу несколько голосов.

Хотя было понятно, что ответили так пацаны только, чтобы бригадир отстал. Вечер уже вошёл в ту фазу, когда любое замечание воспринималось братвой, как вызов, и порождало агрессивную реакцию. Если, конечно, оно не исходило от Ворона, который мог любому вбить агрессию в глотку!

– Ладно, – махнул рукой Ворон и сел на место. Он понимал, что палку перегибать нельзя. Из братвы не сделаешь примерных граждан. Они живут по своим законам и отдыхают по своим законам. Единственное, что он мог сделать, это сказать то, что сказал. Настаивать на своем – всё равно, что останавливать несущийся по шоссе «Камаз», управляемый пьяным шофером.

Пирушка набирала обороты. Норму спиртного, которую определил Ворон, давно превысили. А когда все съели и выпили, хочется развлечений. Компаниями по два-три человека братва стала расходиться. Несмотря на их таинственный вид, цель этого движения была секретом Полишинеля.

– К приличным женщинам не приставайте! – крикнул вслед Ворон. – Есть Машка, Людка и остальные – к ним и идите!

Но ему уже даже не отвечали.

– Пойдем, тоже прогуляемся, – сказал Коряге Ворон, когда почти все разошлись. – Посмотрим – что к чему…

– Вроде комендантского патруля? – с улыбкой встрял Погранец.

– Примерно так, – буркнул Ворон.

– Тогда нужны нарукавные повязки и штык-ножи на пояс.

– Вам всё смешочки… А если наши босяки дров наломают – кто разруливать будет?! Вот то-то! Пошли, Коряга!

Они вышли на крыльцо.

– Всё нормально? – выскочил следом Симеон.

– Да, спасибо…

– А кино интересное, – закивал старик. – Хорошее дело делаете: молодежь надо воспитывать!

Ворон с Корягой переглянулись.

– Это он серьезно? – спросил Коряга.

– Наверно, – пожал плечами шеф. – Как понял, так и сказал.

Не сговариваясь, они свернули вправо, и пошли вниз, к морю. Ночной бриз подталкивал их в спины, пробирался под рубашки и приятно щекотал разгорячённые тела.

* * *

У входа на городской пляж толпы народа бурлили так же, как днем. Вокруг в изобилии были разбросаны дешевые забегаловки, гордо именующие себя кафе и барами, но предлагающие только сосиски в половине подогретого батона, залитые кетчупом и украшенные листьями салата. Кое-где, правда, жарили недорогие шашлыки соответствующего качества, их ели стоя, с разовых тарелок, пластиковыми вилками. Зато пиво и ракия лились рекой в картонные стаканчики, десятки динамиков включенных на полную мощность, перемешивали в теплом влажном воздухе надоевшие шлягеры, как коктейль из несовместимых, но убойных напитков, который вливался в уши токсичной какофонией. Забегаловки были переполнены так называемой «простой публикой», среди которых Ворон рассмотрел Молдавана и Сяву, которые чувствовали себя совершенно комфортно, хотя их обслуживали расхристанные официанты, похожие на плутов и отравителей. Да и само «обслуживание» больше напоминало чинимый на большой дороге разбой. Ворон скривился и прибавил шагу. Коряга тащился следом, хотя с большей охотой он бы присоединился к братве…

Метров через двести, на набережной было гораздо тише и благопристойней. В почти пустых ресторанчиках столы были накрыты глажеными скатертями с фарфоровыми тарелками, фужерами и сверкающими приборами. Музыка играла негромко, да и расположены заведения на почтительном расстоянии друг от друга. Здесь были респектабельные официанты, другая публика и другие цены.

– Ну, чего, может, коньячком заправимся? – предложил Коряга. – Чего мы будем землю утюжить?

– Сейчас, сейчас, – рассеянно ответил Ворон, осматриваясь.

Свет фонарей на столбах, тянувшихся вдоль мощённой плиткой пешеходной дорожки, освещал полоску песка между морем и прогулочной зоной. На одном из таких освещённых пятачков четверо парней и две девушки, судя по их выкрикам – русские, играли в волейбол. За ними наблюдали немногочисленные болельщики.

– Гля, Костян, тут интересное кино! – вдруг остановился Коряга, рассматривая, как игроки точными ударами посылали и отбивали мяч. Но интересовало его не спортивное зрелище, а девушки, которые время от времени падали: песок попадал под купальники, в пылу азарта, не обращая внимания на зрителей, они приподнимали бюстгальтеры, вытряхивали песок, и снова продолжали играть. Коряга аж на цыпочки привстал, надеясь подробней рассмотреть то, что мимолетно мелькало перед глазами. Или ему казалось, что мелькало…

– Гля, гля, ты видишь? Прямо соски показывают!

– Голодной куме хлеб на уме, – меланхолично сказал Ворон, глядя в другую сторону, на площадку у кондитерской. Там двое рослых парней пытались ухаживать за кушающими мороженое девушками. Выглядело это так: один из парней схватил девушку в лёгком розовом платье за руку и пытался вытащить из-за стола. Она отчаянно упиралась, её спутница попыталась встать, но второй кавалер положил на плечо свою тяжелую пятерню и усадил обратно.

«Шуруп и Джузеппе, – узнал со спины Ворон. – Говори, не говори – бесполезно!»

– Чего вы гоните, мочалки? – изысканно обратился к дамам Шуруп. – Мы же не фуфелы позорные! И коньяком напоим, и заплатим!

– Да ты что, парень! Отпусти немедленно! – возмущалась девушка в розовом.

– Я полицию позову! – пыталась напугать другая – в белой футболке и джинсах.

– Зови! – оскалился Джузеппе, не отпуская ее плеча. – Я твою полицию знаешь, на чем вертел?

«Вроде нормальные были… Или успели нажраться, или развезло». – Ворон вздохнул и быстро направился к месту конфликта.

– Да чё вы девочек из себя корчите?! – громко возмущался Шуруп. – Пошли с нами, говорю же, не обидим, нормально всё будет!

– Да никуда мы с вами не пойдем!

– Пойдешь, по любому пойдешь! – зло бросил Шуруп.

– Это так вам «все ясно»?! – Ворон подошёл сзади и положил руку на плечо Шурупу, готовый нырком уклониться от удара справа. Тот вздрогнул всем телом, отпустил девушку, и обернулся с налитыми кровью глазами, как бык, увидевший перед мордой красную тряпку. Он был готов рогами рвать на куски наглого незнакомца, топтать копытами, вбивая в аккуратную плитку, но затуманенный алкоголем мозг, всё же не потерял способность соображать.

– Ты?! – Бык оказался надувным, и из него вдруг выпустили воздух. – Так мы это, гуляем…

Джузеппе, которого Ворон тоже не выпускал из поля зрения, сразу убрал руку с плеча второй девушки и даже сделал шаг назад.

– Повернулись и ушли домой спать! – приказал Ворон.

– Да чё ты из-за телок шухер подымаешь… – попытался возмутиться Шуруп. – Они для чего здесь сидят? На съемку вышли!

Но встретив стальной взгляд бригадира, осёкся и потрогал верхнюю губу. Зубов у него еще не было.

– Что непонятно? – спросил Ворон. Тон его не предвещал ничего хорошего и расходы на стоматолога могли мгновенно увеличиться. Шуруп включил заднюю передачу.

– Всё, всё… Я понял. Уходим… Пошли, Джузеппе!

Незадачливые кавалеры мгновенно исчезли.

– Спасибо вам! – сказала девушка в розовом, потирая руку. – Наверное, синяк останется…

Она была хрупкого телосложения, длинные чёрные волосы, большие серые глаза, а брови как будто удивлённо приподняты… Тонкий нос, пухлые губы, ослепительно белые зубы и узкий подбородок с ямочкой. Красивая… Или необычная. Но Ворону она понравилась.

– Ур-рр-роды беззубые! – процедила подруга. – Посидели, называется… Пойдём отсюда, Мариш!

Она была полной противоположностью Марише, явно не во вкусе Ворона: плотная, короткие обесцвеченные волосы, чересчур яркая помада, простецкое, с грубыми чертами лицо…

«Как такие разные могут дружить?» – подумал Ворон.

– Да, всё равно мороженое растаяло, – кивнула Мариша. – А еще заграница! Как будто из Тиходонска не выезжали…

– А вы что, из Тиходонска?! – воскликнул Ворон. – Да ладно! Так не бывает!

– Почему? – Тонкие брови приподнялись еще больше.

– Потому, что я тоже из Тиходонска! С Богатяновки!

– Вот это совпадение! А я на Южном проспекте живу, ближе к мосту!

– В новых домах, справа?

– Ну да!

– Вот здорово! Тогда давайте знакомиться. Я – Костя.

– Марина. А это Лена.

Ворон церемонно пожал девушкам руки. У Марины была теплая мягкая ладошка, у Лены холодная и твердая, как у гимнастки. Или каменщицы.

Ворон присел к девушкам за стол, заказал шампанского и свежего мороженого.

– А если они вернутся? – спросила Лена неизвестно у кого. – Соберут свою кодлу и вернутся?

– Они не вернутся! – сказал Ворон. – Простите, а что такое «кодла»?

– Думаю, вам это хорошо известно, – криво улыбнулась блондинка, глядя в упор, как будто они были хорошо знакомы.

– Вовсе нет, – спокойно ответил Ворон. – Откуда?

– Оттуда!

– Лена! – Марина осуждающе взглянула на подругу. – Костя только что нам помог, а ты на него наезжаешь…

– Ладно, проехали! – Лена залпом осушила свой бокал. – Ты хочешь – оставайся! А у меня настроение пропало, пойду в номер.

Она вскочила и столкнулась с подошедшим Корягой.

– Вот ты где, – сказал он, глядя на шефа.

– Да, вот с девушками познакомился…

– Это ваш друг? – спросила Марина.

– Да, но он уже уходит.

– Кто уходит? – не понял Коряга.

– Лена, вы не возражаете, если Николай вас проводит? – спросил Ворон. – А то мало ли, вдруг и правда налетит эта кодла…

Лена неопределённо пожала плечами.

– Хочет, пусть провожает, если заняться нечем. Всё равно ему ничего не светит!

– Ну, почему? – усмехнулся Ворон. – Луна светит!

– Кто налетит? Какая кодла? Причем тут луна? – растерянно спросил Коряга, переводя взгляд поочерёдно с шефа на девушек и пытаясь понять, что происходит. Если бы его мыслительная деятельность сопровождалась звуками, то сейчас собеседники услышали бы натужный скрежет заржавевших шестеренок.

– Я что-то пропустил?

– Ничего особенного! – заверил Ворон. – Проводи даму до номера. Она тебе всё расскажет. Если, конечно, захочет. По-моему, она не очень словоохотлива.

Блондинка пропустила подколку мимо ушей.

– Так что, ты остаёшься? – повернулась она к подруге.

Та быстро стрельнула глазками на Ворона.

– Оставайтесь, Марина! Очень прошу.

– Останусь, пожалуй! – улыбнулась она. – Нельзя же отказать спасителю.

– Такой настрой обнадеживает, – сказал Ворон.

– Как знаешь! – недовольно бросила Лена и пошла прочь. Она вертела задом, резиновые сланцы громко шлепали по плитке. Коряга некоторое время смотрел ей вслед, а потом махнул рукой и поплелся следом.

– Предлагаю перейти в более приличное и спокойное место, – сказал Ворон. – Тут рядом.

– Ну, если недалеко… Пойдёмте!

Марина встала из-за стола, и Ворон не без удовольствия отметил, что она высокая, стройная, и ноги красивые… К тому же, вместо разношенных шлепанцев, которые позволяет себе на морском отдыхе большинство женщин, она носила красивые босоножки на плоской подошве.

Пара неторопливо пошла по набережной. Ворон, как-то само собой, взял Марину под руку. Она не возражала.

– Давай на «ты», раз уж мы земляки! – предложил Ворон.

– Хорошо!

– Сюда отдыхать приехала? С подругой?

– Отдыхать, – кивнула Марина. – Ленка не просто подруга, работаем в смежных организациях. Она тут уже не первый раз, знает, как лучше и дешевле устроиться. Вот я и увязалась за ней…

Марина замолчала и тут же задала встречный вопрос.

– А ты тоже в отпуске?

– Нет, работаю тут. – Ворон замялся. – В охране на рынке.

Девушка высвободила руку.

– Что-то я вас не видела! Нас там практически ограбили! И никто не вмешался!

– Как ограбили? – оторопел Ворон. – Где?

– В центре! Тут электротовары ценятся, вот мы и привезли кое-что, чтобы поездку оправдать… Так у нас забрали за бесценок и электробритву, и кофемолку, и водку…

– Кто забрал?! – возмутился Ворон и тут же понял, что сморозил глупость.

– Да точно такие упыри, как сейчас к нам приставали! Хорошо еще не избили и хоть какие-то деньги дали, а одному мужчине накостыляли и вещи забрали… Я и в полицию ходила, но там даже слушать не стали – видно, бандиты им платят!

– Вам просто не повезло. – Ворон вновь взял ее под руку и плотнее прижал к себе. Его волновало гибкое горячее тело, горящий негодованием взгляд серых глаз, лебединая шея, да и все остальное…

– В центре действительно бандитский рынок. Надо было ехать на Анпакуровский. Там у нас полный порядок и такого беспредела не бывает!

– Что ж, поверю на слово. С учетом проявленного умения наводить порядок… А эти дебилы тебя не знали?

– Нет. Откуда?

– Не знаю. Мне показалось, вы знакомы…

– Если они заходили к нам на рынок, то я их бил. Это запоминается. А я не запоминаю всех, кого бил…

– А таких было много?

– Ну, вот мы уже и пришли! – Ворон с удовольствием соскочил со скользкой темы.

Справа на берегу, у самой воды, стоял парусник. Лихо торчал вперед длинный бушприт, деревянная русалка на форштевне указывала рукой и торчащими грудями безопасный путь в бушующих волнах. Прозрачно-голубые паруса развивались под порывами свежего ветерка, словно демонстрируя готовность немедленно отправиться в дальнее, полное опасностей плавание. На первый взгляд похож на выброшенный штормом пиратский бриг или призрачный «Летучий голландец». Но нет, это только имитация, спекуляция на морской романтике. На палубе расставлены столы, посередине оставлен пятачок для танцев. Официанты в костюмах матросов носят откуда-то снизу подносы с едой.

– Точно такой у нас в «Адмиральском причале»! – засмеялась Марина. – А мы сюда даже не доходили!

«Зато до «Адмиральского причала» доходила», – подумал Ворон, и эта мысль почему-то отозвалась уколом в душе. Что это? Неужели ревность?

А вслух сказал:

– Прошу на борт! Правда, паруса тут не алые…

– Ты что, читал Грина? – откровенно удивилась Марина.

– А что здесь странного? – почти обиделся Ворон, удивляясь самому себе: ни ревность, ни обидчивость не были ему свойственны.

– Просто, ты не похож на книгочея…

– А на кого похож…

– Гм… Ну, я не знаю… Может, на…

Она замялась, явно не зная, как выпутаться из ловушки, в которую сама себя загнала. И наконец, с облегчением нашла нужное слово:

– На спортсмена! Вот!

– Я действительно долго занимался спортом, – кивнул он. – Но пару часов назад я учил подчиненных, что надо читать книги. Не думай, что я вру. Можно спросить у Коря… у Николая.

– А что, у охранника рынка есть подчиненные?

– Я начальник охраны. И обязан воспитывать коллектив.

– А-а-а-а…

Он и сам чувствовал, что последняя фраза прозвучала фальшиво. И что Марина вряд ли верит всему тому, что он рассказывает. Она явно не простая девушка… Наблюдательная, обращает внимание на мелочи, фильтрует каждое слово… К тому же пошла в местную полицию! Никто из русских туристов так не делает! Они и у себя на родине только в самом крайнем случае идут в ментовку…

Они заняли столик в носовой части. Стройный официант в белой рубашке с гюйсом[4] и в матросском берете, положил перед ними меню и винную карту.

– Я вообще-то в такое время уже не ем, – предупредила Марина. – Если только что-нибудь лёгкое…

– С такой фигурой можно себя не ограничивать.

Она едва заметно улыбнулась.

– Это просто привычка, образ жизни.

– Ну, выбери хоть лёгкое!

– Сорбет, пожалуй, с лесными ягодами.

– И шампанское! – воскликнул галантный кавалер.

– Можно, – кивнула дама.

Ворон сделал заказ, и официант моментально исчез. Через несколько минут он вернулся с подносом – на столе появились две покрытых инеем вазочки с горкой земляники, голубики и бутылка шампанского в блестящем ведёрке со льдом. Наполнив фужеры, официант с достоинством удалился.

– За наше знакомство! – поднял бокал Ворон.

– И за моё чудесное спасение! – добавила Марина.

Они залпом осушили бокалы. Холодная пузырящаяся жидкость хорошо утоляла жажду. Губы Марины влажно блестели. Ворон поймал себя на мысли, что откровенно любуется ими. И это тоже было для него ново.

– Ты преувеличиваешь! – сказал он. – Насчёт чудесного спасения. Ничего героического я не сделал. Просто судьбе было угодно, чтобы мы познакомились, и она подбросила такой вот повод.

– Да ты фаталист?! – воскликнула Марина, картинно всплеснув руками.

– В какой-то мере!

– Скромный фаталист, к тому же! Всё-таки их было двое, а ты один…

– Количество не главное преимущество. Был случай, когда в похожей ситуации трое дрались против восьмерых, и у тех были два ножа. Главное – боевой дух!

– И они победили? – Марина облизала губы острым красным язычком, у Ворона по спине пробежали мурашки.

– Точно! – кивнул он. – Правда, потом побеждённые сожгли им машину.

– Вот как?

– Да. У верблюда два горба, потому, что жизнь – борьба, – кивнул Ворон. – Зато потом прилетела ответка: кто-то бросил гранату на стоянку с их машинами. Три или четыре посекло осколками. Так что, победа все равно осталась за меньшинством…

– Я слышала эту историю, – задумчиво сказала Марина, наморщив гладкий лобик. – Кажется, это было в Тиходонске, лет пять назад.

– Не знаю, – пожал плечами Ворон. – Я прочел в книге.

– Наверняка писатель взял ее из жизни.

– Может быть. А кем ты работаешь, если не секрет?

– Нет, конечно. Юрисконсультом в кооперативе.

– О, юрист! Круто! Полезное знакомство!

– Шутишь?! Таких как я, хоть пруд пруди. Сейчас же чуть ли не ЖЭУ дипломы юристов выдают. Полстраны юристов, полстраны – экономистов… А тебя что, только полезные знакомства интересуют?

Ворон молчал, глядя, как Марина, ковыряет ложечкой розовый сорбет.

«У неё губы теперь наверняка со вкусом ягод»…

– Почему молчишь? Ищешь полезные знакомства?

– Нет, это была шутка. – Ворон вышел из прострации. – Просто шутка.

Марина подняла бокал и что-то сказала. Они чокнулись и выпили.

За что она предложила выпить, он не вникал. Сейчас Ворон готов был выпить за все, что она предложит. И все, что она предложит. Даже цианистый калий. Ему просто нравилось слушать её голос и смотреть на неё. Раньше такого с ним не было, и он боялся спугнуть то ли девушку, то ли это неизвестное чувство.

Взгляд Марины обжег его, на миг показалось, что их симпатия взаимна. А может, просто он выдает желаемое за действительное. В любом случае, ему нравилось просто сидеть с ней, слушать ее голос, смотреть, как она деликатно кушает мороженое. Все остальное было не важно. В молодости он пробовал курить анашу и испытывал подобное чувство – проблемы, дела и заботы рассеивались, пряный, пахнущий ладаном дым вытеснял их за пределы интересов одурманенного сознания. Но ему это состояние не понравилось и к «дури» он относился плохо. Но сейчас так на него действовала женщина, и он не возражал.

– Давай попробуем щербет с мёдом и орехами? – предложил он. – И шампанским…

– Только немного…

– Конечно!

Проворный официант быстро исполнил заказ, и они снова выпили. Ворон даже не запомнил, за что. Развеселившись, Марина сама теперь предлагала тосты, а он их просто поддерживал.

– А когда ты возвращаешься в Тиходонск? – озвучил он пришедшую внезапно мысль.

– Через три дня, – моментально погрустнев, ответила Марина.

– Ну, это целая вечность! – подбодрил Ворон. – Поехали завтра кататься на катере! Уверен, тебе понравится!

– На прогулочном?

– Нет, конечно! Зачем нам эта толчея? Пойдём в море только вдвоём – ты и я.

– Заинтриговал! А поедем!

Палуба почти опустела, небо на востоке стало светлеть, ночь незаметно прошла. Марина была изрядно пьяна и в хорошем настроении. Развитие отношений шло по наезженным рельсам, но Ворону и в голову не приходило, что эту ночь можно закончить, как обычно, прямо здесь, на пляже.

Посидели ещё немного, потом он проводил Марину до частной гостиницы и стал неловко прощаться.

– Спасибо за прекрасный вечер! – Марина чмокнула его по-детски, в щёку, и скрылась за дверью.

– В двенадцать приходи к причалу! – крикнул он вдогонку.

Потом пешком отправился на съемную квартиру. Окрыленный новыми чувствами, он почти летел и не заметил, как оказался у знакомых зеленых ворот. Возле них, косо, почти перекрывая и без того узкую улицу, стояла их видавшая виды «Лада». Зачем Коряга пьяным сел за руль? Впрочем, разгадка пришла быстро.

У входа в комнату первого этажа стояли кроссовки Коряги и шлепанцы Лены. Вон оно как! Кавалер катал даму. Значит, Коряге все-таки «посветило»! Но он ему не завидовал.

Поднялся к себе и повалился спать, но через три часа вскочил по звонку будильника, как по команде «Подъем» в колонии. Принял холодный душ, зашел к Коряге, который еще спал. Правда, его гостья уже ушла.

– Слушай, Николай, – растолкав заместителя, сказал он. – Давай, дуй на рынок и командуй сегодня без меня.

– Неужели тебе вчера ничего не обломилось? – удивился Коряга, садясь на кровати. Лохматый, с отеками под глазами, он выглядел, мягко говоря, не важно и ни на какого командира не тянул.

– Достаточно, что тебе обломилось! Глянь на себя в зеркало… Пить надо меньше!

* * *

Начальник порта на работу приходил к десяти, но его помощник – молодой парень в строгом костюме, уже был на месте.

– Слушай, Живко, дай мне катер, надо гостью покатать. – Ворон крепко пожал ему руку. Шеф возражать не будет.

– Опять? – удивился тот.

– А что, нельзя?

– Да нет, почему, можно, – поправился помощник. Он хорошо знал, кто такой Ворон и старался исправить оплошность. – Просто, недавно вы брали, вот я и удивился.

– Ничего удивительного. Деловые встречи, обеды, развлечения – всё это сопутствует бизнесу…

– Конечно, конечно, сейчас я позвоню на причал…

– Только мне и в этот раз без рулевого. А завтрак и термос кофе пусть зарядят.

Живко только беспомощно пожал плечами. Он знал, что начальник никогда не отказывает руководителю русской мафии.

Через час белый катер стремительно несся по зеркально-гладкой поверхности моря.

– Ой, я думала, что не проснусь. – Марина зевала, хотя выглядела довольно бодро.

«Но раз проснулась, значит, заинтересовалась», – подумал Ворон. Он стоял у штурвала и по навигатору вел судно туда, где они отдыхали с полицейскими.

– Возьми в каюте бутерброды и кофе, перекусим, – сказал он, прибавляя скорость.

Потом он показывал Марине место «посередине моря», где можно спокойно стоять. Пришлось бросить якорь, чтобы катер не унесло.

– Смело прыгай за борт!

Марина сбросила халат и осталась в рискованно открытом купальнике.

– А я не утону?

– Я тебя спасу. – Ворон прыгнул первым. Марина осторожно спустилась за ним.

– И правда, здесь можно стоять! – удивилась она.

– Да, сюда привозят гостей, чтобы пообедать на плавающем столе, – хрипло сказал Ворон.

– А где же стол? – спросила она.

Вместо ответа Ворон привлек ее к себе и принялся жадно целовать. Она также жадно отвечала. Очевидно, морская вода имеет свойство мылиться, потому что узкая одежда Марины сама собой соскользнула с тела, а она, то ли опасаясь окружающей глубины, или возможных акул, обхватила длинными ногами мускулистый торс Ворона…

– А для этого сюда тоже привозят гостей? – спросила она, когда они снова вылезли на катер.

– В смысле?

– Ты сказал, сюда привозят гостей, чтобы пообедать в воде. Но мы не обедали, а занимались кое-чем другим. Вот я и спрашиваю: для этого тоже сюда привозят гостей?

Ворон засмеялся.

– Это место нам с Николаем показали местные полицейские начальники. Но мы ограничились обедом…

– О! Полицейские начальники вывозят скромных парней с рынка и развлекают их в экзотических уголках моря? – сделала удивленный вид девушка.

– Ты просто хватаешь меня за язык, – насторожился Ворон. – Ты случайно не в милиции работаешь?

Теперь Марина засмеялась.

– Могу поклясться, что нет. Ты мне веришь?

Она не стала одеваться и выглядела очень соблазнительно, поэтому Ворон готов был поверить чему угодно. Ну, или почти, чему угодно.

– А что там, в каюте? – спросила она.

– Пойдем, посмотрим, может, найдем что-нибудь интересное…

Внутри оказался довольно комфортабельный кожаный диван. Поиски интересного были недолгими – они довольно быстро нашли там давешнюю забаву, к которой в силу новизны интереса не потеряли…

День пролетел быстро. Они купались в кристально чистой воде, загорали, ловили рыбу, искали и находили то, что хотели… Вернулись они, когда солнце уже стало уходить за горизонт.

Расставаться не хотелось, Ворон снял номер в небольшой гостинице, где они и провели оставшиеся дни, выходя из номера только пообедать в расположенном напротив кафе. Время пролетело очень быстро. На прощание Ворон попросил у Марины номер телефона.

– Зачем? – удивилась она.

– Как зачем? Я приеду и позвоню!

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы увидеться!

– Странно… Ты получил, что хотел, курортный роман закончился, в таких случаях ставят жирную точку…

– Это другой случай, – сказал Ворон. – Я уже скучаю, хотя ты еще здесь…

– Странно, – повторила Марина и, загадочно улыбаясь, написала два номера – рабочий и домашний.

Он проводил ее до гостиницы, где Лена уже сидела на чемоданах. Увидев подругу, она бросилась навстречу.

– Ты куда пропала?! Ты что, позвонить не могла?! Я думала, с тобой что-то случилось!

– Куда позвонить? И потом, я уже большая девочка! Не кричи. Мне было очень хорошо!

Она выглянула в окно, но Ворона уже не было – он не привык к длительным прощаниям.

Лена вздохнула.

– Ладно, собирайся. Скоро придет автобус…

* * *

Расставшись с Мариной, Ворон поехал сразу на рынок. За последние три дня он вспомнил о делах впервые. И это была серьезная ошибка.

Коряга встретил бригадира хмуро, в глаза не смотрел.

– Ну, что? – спросил Ворон. – Как дела?

– Хреново! – угрюмо ответил заместитель. – Херсонские сюда всё чаще приходят. Наглючие такие, продавцам хамят… Они уже их боятся.

– А вы что?

– А что мы? – пожал плечами Коряга. – Мы тебя ждали. Никто не знал, где ты есть… И Оскаленный звонил, у них там с грузом какие-то проблемы. Вот, просил, чтобы ты этот номер набрал.

Он протянул клочок измятой бумаги с неровно написанными цифрами.

– Ладно, разберёмся!

Ворон спрятал записку в карман и отправился в обход торговых рядов. Всё, вроде, было нормально, но чувствовалось, что настроение у продавцов хуже, чем всегда. Обычная приветливость исчезла, ощутимо веяло холодком. Многие отворачивались, а те, кто здоровались, делали это неохотно. Даже Керим не блестел своей ослепительной улыбкой.

– Чо такой скучный? – спросил Ворон.

– А чему радоваться? – ответил тот. – Торговле нужен порядок. Порядок хозяин держит. Раньше порядок был. А теперь приходят какие-то чужаки, едят мой шашлык, тети-Машины пирожки, пьют дяди-Петино вино, а денег не платят! Это разве порядок?! Или теперь они здесь хозяева? Но мы же вам деньги платим!

– Это правда, что ты больше не хозяин? – к ним подошла тетя Маша, она требовательно смотрела на Ворона.

– Кто сказал? – вспыхнул Ворон.

– Все говорят, – присоединился к разговору дядя Петя. За ним потянулись другие торговцы. Вокруг собралась толпа.

– Даже твои парни уже не знают, кому подчиняются…

– Вы там разберитесь, мы не можем платить и направо, и налево!

– Или нам на центральный базар переходить?

Вопросы и упреки сыпались со всех сторон.

– Тихо! – взревел Ворон, и его послушались. – Всё остается так, как было! Я и есть хозяин, и я наведу здесь порядок! А сейчас расходитесь! Ну! Расходитесь, я сказал!

Торговцы стали возвращаться на свои места. Как ни странно, они повеселели: уверенность и громкий голос обладают чудодейственной силой убеждения. Но Ворон знал, что это ненадолго. Недаром у индейцев есть поговорка: «Лучше молния в руке, чем гром во рту!»

Он вышел к «боевому охранению». Так громко называлась стоящая у входа в рынок старая «Волга», в которой вольготно сидели Сява и Билет, вооруженные бейсбольными битами и оснащенные рацией. При виде хозяина они встрепенулись и стали бдительно осматриваться по сторонам..

– Почему у вас херсонские хозяйничают, как у себя дома? – зло спросил Ворон, подойдя вплотную.

– Мы ничего не знаем! – Бойцы переглянулись. – Никто ничего не говорил, Коряга никаких команд не давал!

– А если вас прямо здесь начнут резать, вы тоже будете ждать команд от Коряги?! Дай сюда рацию!

На вызов отозвался Морпех.

– На рынке херсонские беспредел творят! – не здороваясь, прокричал в микрофон Ворон. – Возьми Шурупа, Молдавана, Джузеппе, – всех, кто под рукой! С утра до вечера быть на рынке, ходить между рядами, заметите такое – отбейте охоту лезть к нам! Подчиняешься лично мне, так и скажи Коряге!

Потом он поехал в центр и из телефона-автомата позвонил в Тиходонск. Оскаленный был на месте. Он возглавлял оставшихся в городе пятерых бойцов, а свое погоняло получил потому, что из-за отсутствия части верхней губы, у него постоянно были видны несколько зубов.

– Офис закончили? – не здороваясь, спросил Ворон.

– Да. Вчера покрасили.

– А как дела у Серого?

– Парится на Богатяновке. Скоро суд.

– А что у тебя за проблемы?!

– Похоже, мы кое-кому перешли дорогу…

– Кому?

– Дагам. Они внаглую мешали нам брать товар, перекрывали базу, магазины. На меня выходили, пробивали вопрос…

– Ладно, не по телефону, – перебил Ворон. – Я сам приеду.

– Когда?

– Скоро. Улажу срочные дела и приеду.

Положив трубку, Оскаленный перевел дух. Бригадир не терпел, когда его срывали с места потому, что сами не могут справиться с проблемами. Но сейчас он не ругался и даже не выразил недовольства. Удивительно!