Читать книгу Есть ли жизнь после Дани - Данил Лис - Страница 8

Помните профессора, о котором я просил вас помнить вначале? Так вот о нем. Не совсем о нем, но его очень касается.

Понимаете ли, есть во Вселенной вещи, которые просто не нужно познавать. Бесконечность не особо желает знать свои размеры. На то она и бесконечна. А если у тебя есть размер, дотошно высчитанный, то кто-то захочет твой рекорд побить. Вы все с детства еще помните, какая оказия случилась с красавицей и одним зеркалом, которое наделили способностью слишком много девушке говорить. Вот и тут так же. Никому не хочется быть вторым. И еще меньше хочется, чтобы занимались твоим улучшением. А такие тоже обязательно найдутся. Напичкают вас мотивацией в своем душевном порыве. Новые цели. Успех. Больше, выше, длиннее.

Вообще-то, Вселенной, образно говоря, фиолетово (о, я вам позже расскажу такую историю про фиолетовый, вам понравится) на то, кто и что в ней измеряет. А еще на то, сколько она продлится по времени или по длине. Ей только бы длиться. Но существуют такие защитные механизмы, о которых даже она сама не имеет ни малейшего понятия. Как и вы о своих лейкоцитах. Это такие маленькие штуки в вашем организме. Вы их вырабатываете, когда болеете, чтобы справиться с болезнью. Нет, это не цитрамон. Эти действительно маленькие штуки находятся в крови и организмом вырабатываются в автоматическом режиме.

Вот как звали то, что спасло вас от гриппа прошлой зимой? Да вы даже не знали, что рисковали им заболеть. А вот он (маленький патрульный вашей иммунной системы) пал в неравной схватке с вирусом, злостно нарушившим периметр вашего организма, и дал вам возможность ходить на вашу любимую работу и сделать дома у свекрови генеральную уборку, пока она с ее сыном, вашим мужем, ходила за покупками. И вам, между прочим, они забыли купить то пирожное, которое вы так просили.

Процессы внутри Вселенной тоже автоматические. Нет никаких специальных служб, расхаживающих внутри миров в черных костюмах и очках. Ну как вы себе это представляете? Здравствуйте, вы нарушаете ход нормальности. Вам предписано незамедлительно явиться в клинику по адресу Лиходеева, дом семнадцать, для пребывания там в весьма удрученном состоянии весь остаток жизни. И головой так медленно по сторонам водит при этом.

В ходе бытия все случается как бы само собой. Может, вы слышали из физики или познавательных видео, что скорости света невозможно достичь? Что вам удастся разогнаться до почти… А дальше все. Сколько бы вы ни старались, сила, прилагаемая к достижению этой скорости, какой бы мощной она ни была, будет настолько ничтожной, что вы не сможете достигнуть этого одного недостающего процента. А еще все те, кто заставил вас подписать эти треклятые документы и сунул в ракету, чтобы провести столь дерзкий эксперимент, давно умерли, а их потомки эволюционировали. Так что не ждите теплого приема по возвращении.

Наш профессор, будучи еще совсем юным и весьма симпатичным парнем, сидел за столиком уютного кафе с очаровательной брюнеткой. Она смотрела на него влюбленными глазами и рассказывала, каким видит его прекрасную, насыщенную свершениями жизнь. Не забыв смущенно упомянуть о своем желании занять в его жизни немаловажное место. Это упоминание далось девушке нелегко, но без него никак не обойтись, сам он не заметит даже, что она в него по уши влюблена.

Если бы она тогда теплой ночью на праздничном карнавале не прижалась к нему, мокрая от брызг, в изобилии поливавшего прохожих танцующего фонтана. Если бы не поцеловала. И если бы над ними не разлилось с шумом и треском яркое полотно великолепного салюта, он и не заметил бы, как сильно она хочет быть с ним. И просто продолжил свои нелепые ухаживания, обильно сопровождаемые рассказами про материю и Вселенную.

И все бы ничего, но в тот момент, когда она призналась, что не прочь провести с ним остаток жизни, он этого даже не заметил. А все потому, что в голове у молодого и амбициозного физика зародилась гениальная идея.

Как ошпаренный он вылетел из-за стола. И сам не заметил, как оказался у огромной доски своего кабинета с мелом в руке. Не заметил также, как провел за написанием формул несколько дней.

Когда идея была сформулирована, первое, что он сделал, показал выкладки декану своего факультета, и тот был в восторге.

– Нобелевская премия, не иначе! – кричал он, вновь и вновь перелистывая наскоро исписанные на непонятном физическом языке страницы. – Вы – гений! Вас ждет всемирная известность и великолепное будущее.

Вот странные вещи порой происходят во Вселенной, их интересно изучать или просто наблюдать за процессами, их порождающими. Но процессы, проходящие в голове у человека, наблюдающего за процессами во Вселенной, порой завораживают не меньше. Когда гений услышал о будущем, включилась цепь причинно-следственных связей и он резко вспомнил о прошлом, от которого его будущее тоже очень сильно зависело.

И она его довольно быстро простила. Разве можно долго обижаться на человека, которого сильно любишь, если максимум, на что он способен, это навредить самому себе своей же рассеянностью? Конечно, нет.

Свадьбу сделали не пышную. Родители и несколько университетских друзей. Затем они долго искали подходящий дом. Переезд. Рождение ребенка. Прекрасная девочка с пухлыми щечками, тоненькими бровками и очаровательными зелеными глазками. Умненькая. Она опережала по развитию своих сверстников. А уж как мило она коверкала слово «интерференция»…

Все это время вялотекущей была и научная работа. Профессор – к тому времени он уже стал профессором – подписал пожизненный контракт в родной альма-матер. Ему выдали отдельный кабинет, двух помощников-аспирантов. И время на суперкомпьютере, чтобы проверять расчеты.

И так получалось, что по мере накопления данных, материалов исследований и расчетов росла вовлеченность профессора в процесс.

А вот вовлеченность его в семейную жизнь обратно пропорционально уменьшалась, что не могло не огорчать его благоверную. А она таковой именно и была очень много лет. И, знаете, сейчас кажется, что потерпи она тогда еще буквально пару недель, у них все было бы прекрасно. Профессор пришел бы домой, проспал три дня, потом посидел в кресле, удивляясь, как так получилось, что у его маленькой дочери появились бойфренд и татуировка на пояснице. Но в итоге он получил бы свое признание и никогда уже не занимался бы столь глобальными исследованиями. Максимум это короткие консультации молодых специалистов и выезды на симпозиумы в разные теплые страны. Ведь работа профессора была закончена на девяносто девять процентов.

Теперь вспомним, что будет, если попытаться достигнуть скорости света. А ничего. Так и с профессором. Чем ближе к концу, тем большее сопротивление он испытывал от всего мира. И апогеем всего было это очень страстное увлечение его жены барменом. Оно оказалось совсем недолгим. А женщина, когда поняла, что не дотерпела лишь самую малость до счастливой жизни, так никогда и не перестала за него себя винить. Но больше всего винила, конечно, бармена и его черные как смоль и очень густые волосы.

Была у нее одна подруга, попытавшаяся понять, в чем именно бармен оказался виноват. Потому подруга и была.

Хорошо, что у наших героев нет задачи ничего сокровенного высчитывать и выяснять, а уж тем более испортить.

Пробуждение Дани было весьма тяжелым. Шея онемела, и немного побаливал бок. Он жутко не выспался. Сон затесался между его мыслями почти под утро и был весьма неблагоприятный. Нервный весь и торопный.

– Доброе утро, – сказал ему улыбающийся во весь рот Время, стоявший в дверном проеме в одних трусах.

– Доброе.

– Я нам кофе сварил, поднимайся.

Это был действительно приятный сюрприз. Дане редко выпадала честь быть утром накормленным. К тому же скромное «Кофе сварил» сопровождалось обширным и очень вкусным завтраком.

– Спасибо большое. Очень вкусно.

– Да пожалуйста. Рад, что тебе понравилось.

– Слушай, Время, – начал осторожно Даня разговор, который обдумывал, пока кушал, – мне на работу надо собираться. Как поступим?

– Ты о чем?

– Ну мне уйти надо.

– Иди, конечно, я тебя не держу, – Время взглянул на Даню затем на стол. – Сделать тебе с собой бутербродов?

– Нет, спасибо, – Даня немного замялся, а затем выдавил из себя. – Я тогда оставлю тебе вторые ключи, ты если тоже куда-то пойдешь – вахтерше передай?

– А, ты по этому поводу. В этом нет необходимости, я могу идти и отсюда.

– Понятно.

– Что-то ты не очень довольный, – Время заглянул, слегка наклонив голову, Дане прямо в глаза. – Не выспался?

– Ну, можно и так сказать. Вообще я редко когда бываю довольный утром. Мне же на работу.

– И что?

– Не хочу.

– Не ходи.

– Так у нас не принято. Если не ходить на работу, то ничего за это не будет. Ни кофе, ни продуктов для завтрака. Даже электричества, чтобы это все приготовить.

– У кого не принято?

– У людей, – Даня глубоко вздохнул, потупил взор. Встал из-за стола и хотел направиться в ванну.

– Ничего не понимаю, но очень интересно, как принято и как не принято. Расскажешь, когда вернешься?

– Обязательно, – снова глубокий вздох.

В душе Даня основательно продумал начало вечернего разговора. Он начнет с того, что расскажет, как у людей не принято вести себя в гостях. Но потом немного поостыл и понял, что эти правила поведения не могут распространяться на его нового знакомого. Ведь он не был человеком. Ведь все, что вчера происходило, это не помешательство вследствие сильнейшего алкогольного опьянения.

И все же, о чем ему рассказать, думал по дороге в офис Даня. О том, что все в мире имеет свою цену и что один человек производит что-то, что ему не надо, потом меняет это на деньги, чтобы иметь возможность купить у другого то, что ему нужно? Время сочтет нас идиотами. В итоге после долгих размышлений Дане стало даже интересно, как Время все воспримет.

Рабочий день прошел быстро, его вчерашнее отсутствие на работе почти никто не заметил. Дел накопилось много, и не было возможности увязнуть в мыслях о времени, и вообще. А вечером дома Даню ждал ужин из трех блюд. И все отменного качества.

– Кажется, у меня не было дома столько продуктов, – проглотив огромный кусок отменного стейка, смущенно выдавил Даня.

– За это не волнуйся, мой друг. – уклончиво ответил Время и сменил тему.

И Даня действительно перестал волноваться, Время настолько гармонично вошел в его жизнь, что было даже немного страшно. Дни шли своим чередом и были достаточно однообразны и скучны, но вот вечера… Вечера Даня ждал с нетерпением. Они много беседовали, узнавали друг друга и даже научились немного друг над другом подшучивать. Вкусный ужин и долгие прогулки вечерами в парках стали обыденными для Дани. Он и сам не заметил, как думать забыл о своей несчастной любви.

А вскоре на полу появился комфортный надувной матрас. Но места им все равно не хватало. Их компания неожиданно начала расти. А вот квартира ожидаемо нет.