Читать книгу Радость блаженства – 3 - Дара Преображенская - Страница 3

«Я тебя люблю, тебе я верю,

Почему же я так одинока,

Все мои страданья не измерить,

Только Небо, небо синеоко.

.

А на небе радостные птицы,

Целый день лучатся и летают,

Мне когда-нибудь, любимый мой, приснится,

Всё, о чём давно я знаю.

.

А трава зелёная, как радость,

Снова радует глаза мои,

Молодость уйдёт, и будет старость,

И отправлюсь я в свои Покои.

.

Где мой Дом, а он – сплошное небо,

Где мой кров? А он – что у меня внутри,

Мне не нужно пищи, мне не нужно хлеба,

Только ещё чуточку любви.

.

А когда закрою свои очи

Меня встретят ангелы тот час,

Пролетят, уйдут печальны ночи,

Мир красивым станет без прикрас.

.

Я тебя люблю, тебе я верю,

Сквозь года, сквозь тысячи веков,

Улетят пусть от меня потери,

Обрету на Небе Вечный Кров…»

(«Песнь Души»).

…Оно смотрит на тебя сквозь года,

сквозь тысячелетия,

оно видит тебя насквозь,

о, ученик.

И так оно и есть в действительности,

Просто разум твой отказывается верить в это

До конца,

Но это так.

Око Вселенское глядит на тебя

По ту сторону Своей Реальности,

Той Реальности,

В которой ты тоже существуешь,

Хочешь ты это признать или нет.

Око Вселенское глядит на тебя,

Потому что знает

Твою душу и твоё сердце.

Оно знает мысли твои,

Каждую мысль,

Возникшую в голове твоей.

Ты живёшь,

О, ученик,

И видишь постоянно некие образы.

Ты видишь людей,

Небо, моря,

Океаны,

Деревья и горы.

И всё это движется,

Живёт и дышит.

Но всё

Это – лишь в мире физическом,

Давшем начало телу твоему.

Но лишь стоит перейти за Грань,

И ты увидишь это Око.

Оно созерцает тебя

Своим бесконечным милосердным взглядом,

И ты тоже созерцай его,

Ибо Оком Вселенским твоя собственная душа

Смотрит внутрь тебя самого,

Наблюдая за порывами твоего Сердца…

….Я помню, нас привели в какое-то очень большое и высокое здание, которое казалось совсем необычным. Ещё ни разу в своей жизни я не видела такой причудливой архитектуры. Во-первых, это здание было сооружено в форме женской фигуры, держащей в руках солнце. А во-вторых, оно сияло красками разнообразных цветов. Нас привели в ту часть здания, которая была сделана в форме Солнца. Оно было мраморным, и все залы в шаре-здании состояли целиком из сияющего мрамора.

Нас по-прежнему встретила Амбина, которая на этот раз была облачена в длинное сиреневое платье с многочисленными складками. На её стройной шее была длинная цепь с талисманом Солнцем из чистого золота. Амбина приветствовала нас «намаскаром» и повела в одну из мраморных зал. Когда мы, наконец, удобно устроились на своих ковриках, Амбина обратилсь к нам:

– Итак, дорогие мои, я хочу, чтобы вы продолжили свои уроки медитации, однако на этот раз вы будете сосредотачиваться не на звуке, а на цвете. Запомните, весь Космос говорит с вами с помощью цветов, и вам нужно научиться понимать этот язык.

Сначала вам необходимо сосредоточиться на цветовой мандале, а затем закрыть глаза и продолжить своё сосредоточение. Тогда цвета начнут меняться и преображаться, и они уже будут отличаться от тех цветов, которые вы увидите первоначально. Затем в ваших телах появятся определённые ощущения. Это значит, уходят энергетические блоки, зажимы, вы раскрепощаетесь и переходите на новый уровень энергии. После этого вы поделитесь своими ощущениями друг с другом.

Она три раза хлопнула в ладоши и попросила нас посмотреть на стену перед нами, сказав всё это.

Стена была тоже сделана из белого мрамора, и сначала я ничего не поняла, потому что когда я посмотрела на неё, она продолжала оставаться такой же совершенно белой, как и раньше.

«Может быть, я должна включить своё воображение?» – подумала я, не решаясь задать свой вопрос вслух.

Но затем я всё вдруг поняла, потому что постепенно на стене начал проявляться рисунок. Сначала он был блеклым, но затем цвета, входящие в него, с каждым разом становились всё насыщеннее и насыщеннее.

О, это было настоящее чудо! Это походило на совершенство, потому что каждый оттенок этого цветового «панно», каждый цвет, казалось, раскрывал себя заново, начал жить своей внутренней особенной жизнью, способный многое мне поведать о себе, о своей истории и существовании. В коне концов я увидела следующую картину.

Под ней я прочла текст из огненных ярко сияющих букв.

…Испытай же Радость блаженства,

о, ученик!

Будь счастлив и пойми,

Что счастье – естественное состояние твоей души!

Ты рождён, чтобы блаженствовать,

Ты рождён,

Чтобы испытывать счастье.

Сосредоточься на этих цветах,

И пусть каждая клеточка тела твоего

Постигнет,

Что значит, испытывать счастье.

Испей из родника Вечность,

Вдохни Вечность, дыши Вечностью.

Она с тобой дорогой друг!

Ты видишь свет,

Свой внутренний свет,

Он словно солнышко живёт в тебе и дышит.

О, ученик, получай Радость Блаженства,

Оно живёт в тебе, просто ты не знаешь о нём,

Не чувствуешь его.

Но оно есть в тебе.

Блаженство – это Свет,

Оно, словно солнечный шар,

Греет тебя, мой друг.

Оно, словно зерно, растёт в тебе,

В душе твоей.

Блаженствуй,

Мой друг!

Блаженствуй.

Ты, словно младенец,

Рождаешься в этом мире теней.

Ты сталкиваешься с жестокостью этого мира,

Но не знаешь,

Что смысл жизни твоей – сохранить Радость.

Сохрани Радость свою,

О, душа!

Останься нетронутой этим Царством Теней.

Это и есть Великий Труд над собой,

О, душа!…..

….Я ощутила тепло, да, настоящее тепло, которое стало сильнее. А затем я ещё раз посмотрела на эту мандалу и поняла, что она состоит из драгоценных камней. Амбина, словно отвечая на мою догадку, подтвердила мои внутренние мысли. Она произнесла:

– Да, действительно, эти живые картины состоят из драгоценных камней: из белого мрамора, который вы видите в центре; из фиолетового аметиста, из голубой бирюзы, из зелёного малахита и из жёлтого топаза.

Я заметила, как многие из присутствовавших в зале учеников плачут. Амбина что-то говорила, и речь её была очень плавной и даже усыпляла. Я не слышала её слов, мне просто стало хорошо, свободно. Я увидела себя маленькой девочкой, когда я ещё со всей искренностью радовалась солнцу, и душа моя ещё не накопила в себе столько страданий, как сейчас. Лёгкий ветерок обдувал моё лицо, прорываясь сквозь тонкий солнечный лучик. Я вдохнула полной грудью и очнулась от того, что кто-то коснулся моего плеча. Это была Амбина.

– Молодец, у тебя хорошо получается.

Эти слова явились для меня настоящей поддержкой. Я помню, как передо мной развернулась ещё одна картина, и она тоже была живой, как и первая.

Распускающийся Лотос

….Он растёт среди водной глади.

Он раскрывает лепестки свои навстречу улыбающемуся

Солнцу.

Он радостен и чист

Так же,

Как личико только что родившегося младенца.

Распускающийся Лотос Вселенной.

Его лепестки – это дальние миры со множеством планет

И ярко сияющих Солнц.

Распускающийся Лотос

Похож на юную девушку,

Тянущую руки свои навстречу Солнцу.

Он розовый и нежный,

А внутри я вижу

Его сияющую сердцевину.

Распускающийся Лотос,

Ты – мой друг,

Которому могу я доверить сердце своё и рассказать о судьбе своей.

Я сквозь эти дальние миры слышу

Эту тонкую чарующую мелодию,

Ласкающую слух мой.

Поднимайся!

Пусть твой прекрасный венчик

Из нежно-розовых лепестков

Пошлёт мне,

Одинокой душе,

Скитающейся по этому мрачному миру,

Свою сияющую радостную улыбку.

И я спасусь,

Как спасались многие,

Однажды увидевшие Тебя,

О, распускающийся Лотос Любви!…

…..

….Эта картина, возникшая перед нами на другой стене после того, как исчезла первая, также состояла из драгоценных камней-самоцветов: рубина с огненными вспышками; бирюзы; мрамора, удивляющего своей белизною; сапфира и топаза.

И всё это играло, переливалось различными оттенками и жило. Я совсем не заметила того, как, закрыв глаза, я попала в иной мир, иное измерение.

…Сначала это была просто Пустота, однако затем я поняла, что это была не пустота, а безбрежное космическое пространство.

Десятки тысяч звёзд маленькими точками сияли на безбрежном небе, как бусины и микроскопические осколки алмазов.

Затем я увидела две огромные звезды-планеты, одна из которой была золотой, а вторая серебряной, а точнее – серебристой.

По всей видимости, эти две звезды были связаны друг с другом и находились друг от друга на небольшом расстоянии.

Удивительно, однако вокруг золотистой планеты я увидела некоторое жемчужное образование, состоящее из воды.

Я поняла позже, что это была именно вода. Но почему она там была? Вдруг внутри моей головы возникли два слова на незнакомом мне языке, и я поняла, что они обозначали названия этих двух планет: Эль-Хасан и Эль-Багир.

…Эль-Хасан… повторила я.

Это была золотая планета, сплошь покрытая пустынями, а жемчужная вода затем собиралась в центре этой планеты с многочисленными речушками-рукавами, исходившими от этого огромного озера. Это была та вода, которую пили жители этой золотой планеты. Что это было за озеро в центре Золотой планеты, я не знала, но это смотрелось очень красиво.

Затем я словно вблизи увидела Серебристую планету, там было много гор, покрытых шапками снегов и прекрасными ледниками. От этой серебристой планеты исходило сияние, но я его не видела и даже зажмурилась от такой яркости.

Какая-то девушка из пустоты вышла на свет, она выглядела очень необычно. У неё были густые синие волосы с прядками золотых. Черты лица девушки были правильными: большие синие глаза с огромной глубиной взгляда, дуги бровей, прямой нос и чуть полноватые розовые губы. Кожа девушки была смуглой, можно даже сказать загорелой. На ней было золотое одеяние до пят, перехваченное толстым серебряным поясом в стройной талии.

– Кто ты? – спросила я.

– Меня зовут Хамиз, – произнесла девушка своим мягким чувственным голосом.

И это был даже не голос, а мысленная телепатия. Мы общались друг с другом с помощью мыслей, только мысли эти были окрашены, и создавалось впечатление, что я слышу голоса.

– А моё имя – Шачидеви, – представилась я и улыбнулась своей новой загадочной знакомой.

Хамиз улыбнулась мне в ответ.

– Я пришла, чтобы ответить на твои вопросы, – сказала девушка.

– Ты думаешь, что у меня будет много вопросов? – спросила я.

– Они уже есть, только ты их пока не задала.

– Что это за планеты? – наконец, спросила я.

– Эль-Хасан – это та планета, где я живу, – ответила Хамиз.

– А Эль-Багир?

– Там живут наши Учителя, Наставники.

– Наставники?

– Да. Наши жрецы поднимаются на высокую гору Марут, поднимают руки высоко к небу и взывают к Наставникам.

– И Учителя приходят к вам? – спросила я.

– Нет, – ответила Хамиз, – но мы получаем их наставления и помощь. Мы чтим Айойруэна, Патну и Патноса.

– Кто они?

– Айройуэн – это верховный Владыка, и с любыми советами и просьбами мы обращаемся к нему. Он сострадательный и понимает всех жителей Эль-Хасана.

– А кто такие Патна и Патнос? – спросила я.

– Они – учителя медицины. Патна исцеляет душу, а Патнос – тело.

– А что это за жемчужный пояс вокруг планеты Эль-Хасан? – спросила я, показав на облако вокруг планеты.

– О, это – вода. Она скапливается из воздуха, и особенно её бывает много, когда тают ледники Эль-Багира.

– А озеро?

– Затем эта вода собирается в огромное озеро в центре нашей планеты, а из озера выходят реки, и таким образом, все обитатели Эль-Хасана получают воду. Частично мы получаем её из окружающего воздуха.

Девушка с синими волосами показала на огромную сияющую планету, которая в этот момент как раз медленно приближалась к планетам Эль-Хасан и Эль-Багир.

– Это звезда Санториус, – сказала Хамиз.

– Санториус?

– Да, у неё необычное название. Когда Санториус приближается к нашей планете, все реки и озёра высыхают, в это время начинается Великий Пост. Мы ничего не едим и не пьём и всё своё время посвящаем медитации и духовным практикам. Также в это время идёт сильное таяние ледников на Эль-Багире. Вода вновь скапливается в Жемчужном поясе вокруг планеты, а затем спустя несколько мертов – в Озере и реках. Тогда время Великого Поста проходит. Жители Эль-Хасана служат в храмах, воздают хвалу Наставникам и небесным светилам.

– Что такое «мерт»? – спросила я.

– Это наша единица времени. По земным меркам продолжительность её слишком велика. Один мерт составляет сто тысяч земных лет, – сказала девушка Хамиз.

– Значит, продолжительность ваших жизней очень длинна? – предположила я.

– Да, – произнесла Хамиз.

Я ещё раз посмотрела на возникшую передо мной картинку.

– Почему всё это появилось сейчас передо мной? – спросила я.

– Потому что когда-то ты была обитательницей Эль-Хасана и пришла на Землю отсюда. Мы тебя знаем и очень скучаем по тебе.

– Я пожелала придти на Землю, полную страданий? – спросила я, удивившись.

– Да.

– Но почему?

– Ты хотела спасти своего друга, он попал в беду, и его унесла Река Вермени.

– Река Времени?

Лицо Хамиз стало серьёзным.

– Рекой Времени мы называем Канал, проходящий недалеко от наших планет. Канал унёс его в Поток Времени, и он был вынужден скататься по времени и по мирам.

– Кто же этот друг? – спросила я.

– Ты его знаешь. Сейчас он является твоим мужем, – сказала Хамиз.

– Уже не является.

– Нет, является, – возразила синеволосая девушка с планеты Эль-Хасан, – и ты до сих пор любишь его, потому что твоя любовь существовала в других мирах и измерениях. Ты найдёшь его, и вы вернётесь, чтобы уже больше никогда не разлучаться друг с другом. я же пришла для того, чтобы поддержать тебя, Хавира.

– Хавира? – спросила я, по слогам произнеся непонятное мне слово.

– Да, так звали тебя.

– А его? Как звали моего Диллиппа? – спросила я.

Хамиз опустила свои огромные озёра глаз, которые до этого выражали сильное страдание.

– Твоего мужа звали Хабир, и он был настоящим героем смелым и храбрым.

– Почему же тогда он попал в Реку Времени? – спросила я.

Хамиз снова посмотрела на меня. О, боги, как же прекрасны были её глаза!

– Он был очень гордым и никого не слушал. Наставники запрещали нам приближаться к Реке Времени, но Хабир нарушил этот запрет.

– И поплотился своим будущим?

– Увы.

– Он никогда не вернётся ко мне! Никогда!

Слёзы брызнули из моих глаз. Я посмотрела в пространство. Всё исчезло. Не было ни удивительных планет, ни очаровательной девушки Хамиз с синими глазами и синими волосами. Это снова была Пустота…

Я почувствовала, как кто-то тряс меня. Я открыла глаза, это была Зала в Шаре-Здании с мандалой из драгоценных камней, на которой мы сосредотачивались всего несколько минут назад. Передо мной стояла Амбина в своём белом одеянии.

– Что со мной случилось? – в недоумении спросила я, с интересом разглядывая окружающую меня обстановку.

– Ты была в глубокой медитации, Шачидеви, – пояснила Амбина, – ты почти не дышала.

– Я, кажется, была не здесь.

– Ты была в своём мире, – сказала Амбина.

Мои глаза округлились.

– Откуда Вы знаете?

– Не удивляйся, дорогая. Ты отлично прошла этот урок.

– Урок? Какой урок? – спросила я.

– Урок поиска своих корней. Ты побывала на своей планете.

– А Альфа-Центавра? Эль-Деос показал мне эту звезду в Кристалле. Я видела Атолла, Майоса, Канну и Мелену. Они говорили, что я жила на Альфа-Центавре.

Амбина заулыбалась, и от её добродушной улыбки как будто засияло всё вокруг.

– Дорогая, все эти планеты связаны между собой. Веришь ты тому или не веришь, но всё это действительно существовало. Шачидеви, ты делаешь большие успехи. Да, ты много страдала. Человек думает, что страдания – это промахи, однако страдания помогли тебе многое понять. Благодаря им ты, душа твоя развивается семимильными шагами. Здесь нет страданий, здесь только развитие и совершенствование.

Я коснулась своих глаз, они были влажны от слёз. Значит, я действительно плакала. Значит, моя медитация происходила на самом деле, это не было лишь моим воображением. Я посмотрела на Амбину. Её лицо было торжественным и спокойным. Красивые губы всё ещё улыбались.

– Ты будешь счастлива, Шачидеви. Запомни, ты будешь счастлива, – произнесла она.

…..

Я помню, я проснулась от звука колокола. Звук был громким и приятным. Я открыла глаза.

Мускан стояла возле меня с полотенцем в руках.

– Умойся, сейчас мы пойдём на Главную Площадь.

Я вопросительно посмотрела на неё.

– Но….

– Сегодня же праздник Дурги-Деви, – сказала Мускан, – Мне сказала об этом Сания. Савитри готовит нам фрукты для завтрака.

День Дурги-Деви… Как я могла забыть об этом!

Дурга – это грозная богиня, олицетворяющая собой мир материи, тёмный и мрачный.

Савитри принесла нам большое блюдо с персиками.

– Вы должны поторопиться, Праздник Дурги уже начался, – произнесла она.

Действительно, Главная площадь была переполнена. В центре её стояла огромная статуя Дурги в длинном красном сари. На её голове была корона из драгоценных камней и длинный трезубец. Трезубцем Дурга разила страхи, возникшие в душе человека, когда она попадала в мир тёмной материи. У Дурги-Деви было красивое лицо с огромными чёрными глазами. Она находилась на круглой площадке, состоящей из жёлтого топаза.

К ней постоянно приближались жители Шамбалы, несли корзины с фруктами, драгоценные камни-самоцветы, цветы, украшения в дар Великой Богине. Это отнюдь не было актом задабривания из чувства страха. Созерцая всё это, я поняла, что эти дары приносились Дурге просто из-за признательности и почитания её силы.

После этого на жёлтую круглую площадку вышла девушка, одетая так же, как и богиня Дурга. Я услышала, как заиграла музыка. Это были тамбурины, тарелочки, барабаны, свирели. Девушка начала танцевать перед статуей Дурги-Деви.

О, как всё-таки изящен был её танец, каждый шаг, каждое движение рук и ног имели какой-то определённый смысл, были символичными. Я залюбовалась красотой танца так же, как и красотой музыки. Тем более, всё это происходило под открытым ясным бирюзовым небом, Солнце освещало своим светом радостные лица людей. Их было много, слишком много, и в воздухе окружающем пахло цветами и благовониями.

Какое-то время Савитри, Сания с Падмой на руках и Мускан были в поле моего зрения, мы держались друг друга. Но народу было так много, что, в конце концов, я потерялась в этом огромном городе. Мне вдруг стало страшно, потому что я не представляла себе, как найду дорогу обратно. Я засмотрелась на стройную фигурку танцовщицы на круглой сцене из чистого топаза. Она танцевала среди этих даров, танцевала очень красиво, я представила себя на её месте, ведь когда-то я тоже танцевала, как и она сейчас.

Другие люди шли в храмы Дурги, и оттуда доносились звуки гимнов, они выходили с длинными яркими гирляндами из орхидей и лотосов. Я вспомнила, как когда я была ещё девочкой, я точно так же заходила в храмы Индры, Варуны и других божеств, я молилась, я славила их и пела песни в их честь. Теперь я стала другой, но прежняя вера осталась.

– Падма! Мускан! – крикнула я, – Сания! Савитри! Где Вы!

Но меня окружали незнакомые люди с радостными сияющими счастьем лицами. Наверное, среди этих радостных лиц, у меня единственной было озабоченное лицо. Мне стало страшно, что я потерялась в этой толпе.

– Мускан!

– С Днём Дурги! С Днём Дурги! С Днём Дурги! – слышалось отовсюду.

Я почувствовала, как кто-то взял мою ладонь в свою тёплую ладонь и сжал её, словно передавая мне свои силы. Я осмотрелась, широко открыла глаза. Два сияющих чистотой глаза, напоминающие по цвету голубизну летнего неба, растянутые в улыбке губы….Я внимательно вгляделась в это сияющее добротой лицо.

– Карим! Бессмертный!

Он энергично закивал, и мы обнялись.

– Шачидеви! Красавица Шачидеви!

– Я уже давно не красавица, потому что моя красота высохла от слёз, – сказала я.

– И всё же ты – красавица. Только посмотри на себя, Шачи. Ты просто забыла, что такое радость.

– Расскажите, отец Карим, как Вы жили все эти годы с тех пор, как мы расстались на Земле Тибета?

– Я жил в Шамбале, затем был в Храме Золотого Вишну, я много скитался, лечил больных и страждущих. А знаешь, я вспоминал о тебе.

– И я долго думала о Вас, отец Карим.

– Я знал, что мы встретимся.

– Я тоже всегда знала это, потому что меня всегда тянуло в Тибет и Гималаи. Моё тело было там, в Турции и Индии, а душа – здесь.

Он снова улыбнулся:

– Ну вот, ты здесь, на земле Великой Шамбалы. Ты идёшь по своему Пути. И вот что я хочу сказать тебе, красавица Шачидеви.

Карим крепко сжал мою ладонь. Мне стало очень жарко от этого пожатия, словно сильный огонь поселился в моём измученном теле.

– Ты знаешь, Шачидеви, случайностей на свете не бывает. Наша встреча тоже не случайна.

– Я это знаю, отец Карим.

– Я пришёл, чтобы помочь тебе простить, чтобы горе окончательно вышло из твоей души.

Я посмотрела на Карима, он почти совсем не изменился, разве что его лицо стало более загорелым и смуглым, и на этом фоне его сияющие голубые глаза стали выделяться ещё сильнее и ярче.

– Простить? – спросила я, ничего всё ещё не понимая.

Кого же я должна прощать, если в сердце моём поселилась доброта? Я посмотрела на Карима:

– Отец Карим, я простила Диллиппа, да он и ни в чём не виноват. Он ведь не знал, что я жива.

Я рассказала ему о себе. Бессмертный внимательно выслушал меня, затем сказал:

– Я отведу тебя в Храм Прощения, который находится на Холме Духов. Этот храм принадлежит богине Дурге, поэтому не случайно, что я встретил тебя сегодня в этот день. Ты побываешь там и всё сама поймёшь.

С этими словами Бессмертный взял меня за руку повёл из толпы прокладывая дорожку в гуще людской массы.

Храм Прощения стоял на высоком холме и был виден уже отсюда, снизу.

Когда мы оказались внутри, храм был полностью освещён, а в центре его я заметила Жёлтый Кристалл. Он был неправильной формы, но он сиял совершенно мягким светом.

Оказавшись перед Жёлтым Кристаллом, я увидела, что отец Карим исчез. Я хотела позвать его, однако когда я открыла рот, я заметила, что Кристалл как бы ожил. Один цвет сменялся другим до тех пор, пока я не увидела сцены из своей прошлой жизни, который появлялись передо мной, как на экране кино. Я плакала, так как это были близкие мне люди, ушедшие от меня в Небытие: мама, отец, бабушка Веда, Суоми, Гарба, слуги, с которыми я обращалась как с друзьями и подругами.

– Простите меня! – шептала я, – Простите! Я оставила вас тогда, когда вы больше всего нуждались во мне.

Слёзы сплошным потоком лились из моих глаз.

Вдруг в Кристалле возникло лицо… Диллиппа. Он смотрел по ту сторону Кристалла на меня и как бы сквозь меня, он не видел, что я была здесь, рядом с ним!

Разум мой протестовал, но сердце кричало, и крики эти наполняли собой целиком весь Храм прощения:

– О, Диллипп! Почему ты сейчас не со мной! Почему ты не знаешь, что у нас есть сын Падма!

Что-то происходило с моей душой, я плакала, а потом, почувствовав дикую усталость, упала от изнеможения прямо возле Жёлтого Кристалла.

…Когда я очнулась, я увидела рядом с собой отца Карима. Я взяла его за руку, за эту тёплую сострадательную, готовую всегда придти на помощь руку, и сказала:

– Я простила! Я простила!